Коготь и Кровь

Глава 21

Неожиданно для самого себя он проснулся. С чего бы? Когда кровавый туман заполнил сознание в том притоне, Ксай уже знал, что это последний выплеск агрессии, за которым последует резкий спад и смерть. Так почему он жив? Почему в тепле, а не замерзает в снежной каше?

Он проснулся, но по давней привычке не вздрогнул и не открыл глаз – лежал, слушал, ждал. Он в теплом помещении, на чем-то жестком, без обуви, без куртки и даже рубашки, но в штанах – уже плюс – укрыт одеялом или пледом, грудь что-то стягивает, жажда не ощущается. И главное, шею ничто не сковывает. Но он не один, рядом кто-то сопит… недовольно так сопит. На левой руке наруч, но стягивает как-то не так. И все же опасности не ощущается. Но что же произошло?

«Пока не откроешь глаза, не узнаешь,» – раздался в голове спокойный голос.

«Ты еще тут, а я-то надеялся, – вздохнул Рони. – Чего молчал?»

«Не мешал тебе изучать обстановку.»

Рони только вздохнул и сел, открыв глаза…

– Ай! – вырвался невольный возглас одновременно Ксая и Рони.

От резкого движения грудь буквально взорвалась неожиданной болью. Они опустили глаза и увидели бинт, пропитанный кровью и лекарством желтоватого цвета. После секундного ступора с немыми вопросами о том, кто и почему, и как после такого удара вообще можно выжить, взгляд переместился на руку. Ее сковывал не наруч с когтем, а антимагический наручник. Пришлось пережидать, пока боль уляжется, и только после этого рассматривать его. Интересовало только одно – руна, она скажет, к кому они попали в руки.

– Эльери, – выдохнул Ксай.

В уголках глаз и в носу защипало. Неужели… он дошел, он нашел и остался жив. Только почему он скован? И где он… они? Эти же вопросы терзали и Рони. Двигаться приходилось осторожно, потому и голову он поднял очень плавно и медленно.

«Эй, ты тут только сопли не разводи, угу,» – проворчал кэтас. Да, он радовался, что остался жив, но не понимал причину и тем более не разделял столь трогательной реакции Ксая.

«Я… нет, не буду. У нас получилось!»

«Да-да, а теперь верни контроль, – продолжил мрачно ворчать Рони. – Мы пленники, а это моя зона ответственности.»

«Хорошо, но когда кто-то из них придет, говорить буду я,» – предупредил Ксай.

Рони согласно угукнул и начал осматриваться.

Он сидел на койке у стены, справа взгляд упирался в еще одну стену без окон, такую же белую и безличную, слева и прямо металлическая решетка образовывала клетку примерно три на четыре метра. За ней помещение продолжалось. В полумраке впереди различался стол и шкаф, темнел прямоугольник двери в дальнем углу. За решеткой слева угадывалась еще одна камера с койкой и кем-то на ней. Слабый свет лился из окошка под потолком. И все же опасности кэтас не ощущал, что странно. Впрочем, сопротивления он все равно оказать не сможет из-за раны. Кто ж его так?

Последнее, что он помнил, это несколько ударов когтем, слабые всплески чужой жизненной энергии и крики ужаса. Бродяги почти не сопротивлялись, трезвые пытались убежать, остальные просто умирали. Рони не помнил, что произошло дальше, выбрался ли он из здания или эльери нашли его внутри. И как они его нашли, если давно оставили то место? Что же, явятся – расскажут. Если не убили сразу, уже и не станут. О том, что его ждет, он не думал, еще будет время.

«Итак, цокольный этаж и сосед, – подвел итог Рони и посмотрел на дверь в решетке. – Замка не видно.»

«Замок похож на тот, что на наручнике,» – ответил Ксай.

«Магический? Так если сейчас обернемся и снимем, то и дверь откроем,» – оживился Рони и снова зашипел от боли.

«И далеко ты собрался в таком состоянии? К тому же на наручнике датчик – он подаст сигнал в случае освобождения.»

Сосед тем временем завозился и сел. Его враждебный взгляд удивил обоих. В полумраке различались всклокоченные светлые волосы, круглое лицо и тонкая линия напряженно сжатых губ.

– Привет, – осторожно начал разговор Ксай. – Где мы и почему в камере? – заговорил он на языке эльери.

– Не говори со мной, ничтожество! Предатель… убийца… – с ненавистью выплевывал оскорбления мужчина.

– Хмм… – только и протянул Ксай, но продолжать не стал.

«Что же мы натворили?» – недоуменно пробормотал он мысленно.

«А ты не понял? – искренне удивился Рони. – Мы… ладно, я… Я воспользовался когтем по назначению. Вероятно, ударом в грудь меня останавливали,» – без тени сожаления озвучил он нехитрые выводы.

«И ты так спокойно говоришь, что убил кучу народа?!» – ужаснулся Ксай.

«Я даже не буду напоминать, что это бездомные опустившиеся бродяги, которых некоторые и за людей не считают, – поморщился кэтас. – Ксай, у нас не было выбора – мы потеряли контроль от жажды. Тут можно сожалеть, можно рвать на себе волосы сколько угодно, но я даже не помню, что произошло.»

«Ты оттолкнул меня – это последнее, что я помню.»

«Верно. С твоей щепетильностью, если бы ты помнил хотя бы первых жертв, сейчас себя бы с землей ел, вот этот каменный пол грыз,» – невозмутимо заметил Рони.

«Но я же все равно знаю, что случилось,» – потрясенно прошептал Ксай.

«Знать и помнить – разные вещи. Тебе ли не знать.»

– Почему ты вообще выжил?! – прервал их сосед истерично, видимо, наболело. – Как ты выжил?! Зачем…

Последний вопрос он не успел закончить, осекся, когда дверь открылась и вошли двое, мужчина и женщина. Женщина коснулась стены и помещение наполнилось теплым светом от лампы под потолком.

– Профессор Рувин?! – вырвалось у Ксая, он попытался встать, но тут же схватился за грудь со стоном, на глазах выступили слезы то ли боли, то ли счастья встречи. Теперь он смотрел только на своего преподавателя.

– Ксайрон… неужели нашел… – профессор подошел к решетке и сжал прутья, жадно вглядываясь в лицо бывшего ученика. – Откройте, – попросил он женщину.

– При всем уважении, профессор, – осторожно начала она. – Мы уже говорили на эту тему. Я не имею права. Кем бы он ни был прежде, сейчас он кэтас. Мы ждем охотников для определения дальнейших действий.

– Охотников. Вы серьезно, – в голосе профессора Рувина звучал неприкрытый сарказм. – А я кто?

– Вы преподаватель… – удивленно воскликнула Естина, но тут же осеклась и вытянулась. – Да, вы из Дома Фаронар, но вы не действующий охотник, при всем уважении.

– Я ушел с полевой службы по личным обстоятельствам. Но вы же не думаете, что за каких-то двести лет я растерял все навыки?

– Нет, профессор, но… – ламрин сделала глубокий вздох, откровенно нервничая. – Вы пришли за ним, а значит предвзяты. Тем более ситуация необычная. Княжич Ксайрон предсказатель, а все знают, как драконы поступают с ними. Так почему они сделали его кэтасом, а не поступили как обычно?

– Вы все легко выясните сами, если у вас есть псионик, – спокойно ответил за профессора Ксай и все же обратил на нее внимание.

Невысокого роста, с абсолютно прямой спиной и дерзко вздернутым подбородком. По человеческим меркам ей нельзя дать и тридцати, максимум двадцать шесть-семь, но в серых глазах плещутся прожитые века. Только Ксаю по молодости еще сложно определять, сколько именно. Любой человек назвал бы ее красавицей – аккуратный овал лица, темные с рыжиной волосы заплетены в строгую косу, миленький, чуть вздернутый носик – самая обычная внешность для эльери.

– Мы не драконы, чтобы все решать таким образом, – удивилась Естина.

– Даже если подозреваемый сам об этом просит?

Все понимали, что отказ ламрина выглядел бы глупо, даже арестованный в другой камере. Он почему-то начал нервно хихикать, а вскоре перешел на истерический хохот. Этим он прервал неловкое молчание и заставил Естину действовать. Стремительно она подошла к двери, крикнула «Леннар» и вернулась к камерам.

– Беркас! – окликнула она, но тот не отвечал и продолжал истерично хохотать.

Пришлось ей открывать клетку, заходить и трясти его, хлестать по щекам в попытке привести в чувства.

Получилось после очередной довольно звонкой пощечины. Беркас резко замолчал, отшатнулся и сел на койку, сжав голову руками. Ксай и Рувин все это время просто наблюдали. Профессор с пониманием, Ксай с недоумением.

– Какие же вы все идиоты-ы-ы, – простонал Беркас. – Перед вами кэтас, какая разница, кем он был, теперь он предатель и убийца, верный раб своих хозяев. Почему вы не видите этого? Почему не убьете его просто-о-о-о…

– Это он меня? – Ксай легко сложил один и один и приложил руку к перевязанной груди.

– Да, он. Мы и подумать не могли. Беркас всегда казался всего лишь недалеким и ленивым, никому и в голову не приходило, что он может оказаться способным на такое, – вздохнула Естина и вышла из камеры. – Он промахнулся мимо сердца на какие-то миллиметры.

– В таком случае ваш знахарь просто чудотворец, – слабо улыбнулся Ксай. – Мне очень повезло, что он оказался рядом.

Леннар пришел через минуту. Среднего роста, литые мышцы натягивали ткань бежевой рубашки, узкое лицо сосредоточено, каштановые волосы уложены в строгую прическу, в руках все та же сумка, с которой он был вчера.

– С Беркасом случилась истерика, – пояснила Естина. – Не понимаю, что на него нашло.

– Его сестру убил кэтас, – пояснил Леннар и ловко вколол ему снотворное, судя по тому, что арестованный тут же упал на койку. – Мы общались с ним после этого, но я не думал, что та трагедия так на него повлияет. И все же он не сумасшедший, иначе магия вышла бы из-под контроля. Ничего, приведем в порядок. Чем-то еще могу помочь?

– Да, – кивнула Естина. – Кэтас… княжич Ксайрон выразил желание рассказать свою историю под воздействием псионика.

– Это болезненно, – заметил Леннар и подошел к камере Ксая с интересом во взгляде серых глаз.

– Я знаю, знахарь, – спокойно сказал он. – Я сам псионик, но невысокого уровня. В последний раз меня классифицировали как мастера четвертого уровня. С тех пор я не развивал эту школу.

– Это невысокого?! – пораженно воскликнула Естина. – Впрочем, для правящей семьи…

– Понятно. Я ненамного выше, мастер первого уровня.

– Вы со мной справитесь.

– Надеюсь, – вздохнул знахарь и повернулся к командиру. – Если он соврал, я подам знак, ты знаешь, что делать.

Естина молча кивнула. Больше она не спорила, видимо, пришла к тем же выводам, что и остальные – чтобы действовать наверняка, нужен псионик уровня грандмастер, а таких среди эльери единицы. Потому сейчас нет смысла ждать охотников, результат все равно будет тем же.

Ксай неловко подвинулся на койке. Рони нервно притих, он привык за эти месяцы, что только Ксай влезает в чужие головы, практически забыл о маркизе Моргане, вот и беспокоился, хоть и понимал необходимость впустить чужака.

– Я впущу сам, знахарь, – сказал Ксай.

– Хорошо, значит, будет меньше неприятных ощущений для нас обоих, – кивнул Леннар, присел и коснулся правого вика княжича.

Как и обещал, Ксай не сопротивлялся, наоборот, встретил на пороге и провел во дворец личности. Он понял, что без этой процедуры не освободится и домой не попадет, потому облегчал задачу знахаря насколько мог. Рони же спрятался в тенях и наблюдал за гостем оттуда из опасения помешать и задержать их в клетке неосторожным словом.

Леннара встретил главный зал, светлый когда-то, сейчас испещренный темными пятнами. Всюду стояли шкафы и стеллажи, черные перемежались со светлыми, тут и там стояли удобные диванчики и кресла, виднелись проходы в другие комнаты, закрытые дверьми из темных пород дерева тут, из белых там – довольно простая планировка. Знахарь отметил примерно равные пропорции темных и светлых тонов, но нигде не заметил смешения.

Нужды долго тут находиться и вдумчиво вчитываться и всматриваться в память не было, особенно когда процессу помогал хозяин сознания. Леннар быстро выяснил, как Ксай стал кэтасом, узнал жизнь Рони, как и почему сбежал, как добрался до Зиона. И все же кое-чего не хватало.

– Ксай, я понял твои мотивы, но для того, чтобы выпустить вас, мне нужно понять, чего хочет твоя вторая личность, Рони.

– Чего я хочу? – Кэтас появился из-за стеллажа с мрачной усмешкой. – Иди и смотри, только ему не рассказывай. Я сам, когда придет время, все скажу. Не порти мне интригу.

Он подвел клирика к одному из темных стеллажей и распахнул его. Следом широко распахнулись глаза Леннара.

Вся процедура заняла не больше десяти минут, но для профессора и ламрина они показались часами. Естина волновалась за своего друга и подчиненного, Рувин переживал за вердикт Знахаря.

Профессор приехал в Мейсит еще вчера, но Ксайрон к тому времени не пришел в себя, так что он смог только посмотреть на него через решетку. Конечно, ему рассказали, при каких обстоятельствах нашли потерянного княжича. Да, убийство стольких людей ужасно, но все знали, что на последней стадии жажды кэтасы не контролируют себя, потому обвинять их настолько же бессмысленно, как винить дикого зверя за охоту на зайца. Теперь защитникам, эльери из Дома Вайресот, отвечающим за безопасность и правопорядок, приходится заметать следы, хотя обычно в их обязанности входит помогать местным властям.

Ксай и Леннар очнулись одновременно. Ксай покачнулся и тут же схватился за грудь.

– Его можно отпускать, Естина, – сказал знахарь и занялся раной Ксая. – Он провел ритуал разделения, а драконица оказалась не таким сильным псиоником, чтобы заметить подвал. Пять месяцев назад он проснулся, убил свою хозяйку и сбежал. Запас «драконьей крови» закончился, результат мы знаем.

– Сбежал из-за… – начала ламрин.

– Нет, – слишком уж поспешно прервал ее Леннар. – Не потому. Он не знает.

– Я все еще здесь, – нахмурился Ксай и оторвался от созерцания следа от ножа, а Рони внутри разозлился, что о них говорят так, словно не замечают. – Чего я не знаю?

– Твой профессор тебе расскажет, – знахарь закончил вливать целительную энергию, серебристый туман рассеялся, оставив лишь багровый выпуклый шрам.

Во взгляде Леннара мелькнуло сочувствие или Ксаю лишь показалось? Но отвечать он явно не собирался, придется дождаться рассказа профессора. Что же, ждать он научился.

Боль немного утихла, стоило знахарю отнять руку. Дышать стало легче. И даже силы словно бы вернулись. Ксай вдохнул полной грудью и немного поморщился. Леннар нанес целебную мазь и заклеил шрам медицинской салфеткой.

– Рана серьезная, болеть будет еще какое-то время, не спеши, – предупредил он. – Повязку снимешь через два дня, потом промывай и смазывай шрам дваждый в день.

Естина не стала задавать бесполезных уточняющих вопросов, только покосилась на спящего Беркаса.

– Ору не оберемся, когда он увидит пустую клетку, – вздохнула она. – Иди сюда, княжич, у нас нет оснований держать тебя здесь, как и винить в произошедшем.

Ксай осторожно поднялся на ноги. Слабость тут же вернулась, как если бы он провел в койке несколько дней. Впрочем, кажется так и было. Пришлось опереться на Леннара, а после на профессора Рувина, чтобы не упасть.

Естина сняла с него наручник, убрала в шкаф и достала оттуда его вещи – местную одежду, форму и наруч с Кэтасом. Она хотела что-то сказать, но то ли сомневалась, то ли не находила слов. Зато Леннар нашел.

– У нас другая проблема, Естина. За княжичем идут агатары из клана Лис. Это из-за них он потерял запас кристаллов.

– Они уже здесь? – встревожилась ламрин. – Сколько их?

– Не знаю, но готов предположить, что хирд, – ответил Ксай и повернулся к профессору Рувину. – Если вы пришли за мной, учитель, то уходить нам нужно так, чтобы они знали. Наверняка они уже тут. Нужно увести их за собой.

«Что?! – возопил Рони. – Зачем?! Пусть местные с ними разберутся, их же больше.»

«Да, но сколько мирных жителей пострадает при этом?» – невозмутимо ответил Ксай.

«А в других мирах мирных жителей нет или они неприкасаемы?» – ерничал кэтас.

«Ты прав. Но план мы будем составлять позже, когда у нас будет полная информация.»

«Вот то-то же, – проворчал Рони. – А то тоже мне, герой выискался. Снова же забьешься в дальний угол и будешь руководить.»

«Рони, мы же договорились уже.»

Кэтас не стал отвечать, только фыркнул презрительно.

– В агатарском хирде от пяти до двадцати солдат, – заметила Естина.

– Я лишь однажды видел их относительно близко. По моим ощущениям их около десяти. Что такое, профессор? – уточнил он, заметив мрачный вид Рувина.

– Я объясню, мальчик мой, это долгий разговор и не на ходу. Собирайся и пойдем.

Профессор ответил спокойно, с намеком на действительно серьезный разговор. Если бы Ксай мог, он бы уже встревожился.

«Что еще произошло? – проворчал Рони. – Ну почему мы не можем просто решить проблему, их обязательно наваливают еще. Всегда было так сложно?»

«Нет, –усмехнулся Ксай. – Только иногда.»