Князья Империи 3

Глава 20

Тяжелый флагманский крейсер «Дракон Валахии» шел во главе огромного флота из тысяч боевых кораблей. Несмотря на свою численность, этот флот должен был трусливо бежать с орбиты Сартакерты, когда к ней подходили легионы Хамсвельда. Драган Ошо сжав в бессилии кулаки и стиснув зубы, отдал командорам приказ уходить, ибо сил у северян было несравнимо больше, чем у князя.

Хамсвельд не стал преследовать Ошо и позволил ему покинуть звездную систему. Возможно, Лис не захотел омрачать себе только что одержанную победу над Птолемеем и туранскими генералами. Хамсвельд конечно мог расправиться, и с Ошо, и с Висконти, ведь те своими опасными маневрами в секторе боя, показали, на чьей они стороне, но делать этого не стал, вероятно, побоявшись открыто объявлять войну еще двум вельможам.

Конечно, все понимали, кто и против кого ведет войну, но хитрецы на подобии Рико Хамсвельда умели держать свои эмоции и делать вид, будто ничего враждебного и опасного не происходит. Корабли Ошо не атаковали синие легионы, лишь потому, что князь Драган поспешил на Сартакерту за артефактами, а остальные князья последовали его примеру. И сейчас Ошо корил себя за то, что не ударил в самый ключевой момент по флоту Хамсвельда.

Да у Драгана в руках находился древний артефакт — меч, созданный мастерами Западной Гекзархии. Обладая им, любой флотоводец получал огромный бонус в мощи корабельной артиллерии. Для этого необходимо было подсоединить меч к центральному пульту управления «Дракона Валахии». Такие универсальные камеры были на каждом военном корабле и гражданском судне, вроде бы ничего сложного…

Но как ни старался князь и все его техники установить и подключить артефакт — тот ни в какую не желал активироваться.

— Увеличения мощи выстрелов из батарей не зафиксировано, — монотонно отвечал дежурный офицер, уже в который раз перепроверяя данные с различных кораблей флота.

То один, то другой линкор и крейсер выпускали заряды плазмы в пустоту космоса. Но ничего необычного не происходило, мощь выстрелов была такая же, как и раньше. Командоры кораблей, которые не знали об артефакте, изумленно переговаривались между собой, пытаясь понять, зачем их господин палит из всех орудий просто так.

— Ладно, прекратить запускать, эти чертовы фейерверки! — в отчаянии воскликнул Драган и стукнул кулаком по камере, в которой находился меч. — Ничего не произойдет, как бы мы этого не хотели…

— Мы перепробовали все методы нам известные, — оправдывался главный мастер, — ничего не получается. Может быть, этот артефакт не действующий?

— Не говори глупости, — прикрикнул на него, князь, — ты можешь себе представить, чтобы на императоре был надет недействующий артефакт?! Я — нет…

— Тогда могу предположить, что для активации данного меча необходима, какая-то дополнительная деталь…

— Я тоже об этом подумал, — согласился Ошо. — Что-то активирует все артефакты — это самый логичный вывод. Да я и в самом начале, когда только забирал этот меч, уже сомневался, как так просто — присоединил его к кораблю и все заработало… Нет, эта технология так не запускается…

— Как же нам узнать, что может ее активировать? — спросил мастер.

— Ищите в книгах и своих техноэнциклопедиях, — приказ князь.

— Мы уже делали запросы — нулевая выдача, — печально пожал плечами техник. — Лишь появляется подсказка — Обращение в министерство вооружений Империи…

— Все верно, — кивнул Драган, доставая маленький меч из универсальной камеры и внимательно изучая узоры на его рукояти. — Только министр вооружения может знать, как его оживить… Нам нужен — Ален Дорнье…

— Последний раз я видел старика, когда его волокли двое солдат Булатова в сторону крейсерских шаттлов, — произнес молодой черноволосый человек в красно-черных тонких изящных латах, стоящий за спиной князя.

Ошо повернулся и пристально посмотрел на сына.

— Влад, ты точно видел именно его?

— Зачем ты переспрашиваешь? — возмутился юноша. — У меня прекрасное зрение и память на лица. Рядом с Булатовым в прошлую ночь на лестнице стояло несколько министров…

— Да, я помню, что видел трясущегося Тарвица, — начал было вспоминать князь.

— И Дорнье находился там же, — кивнул Влад. — В общем, если и искать министра вооружения, то только в компании этого генерала в серебряных доспехах…

— Да, Симеон не так прост, как это кажется на первый взгляд, — кивнул, призадумавшийся Драган. — Под маской благородства в этом воине скрывается хитрый политик. Зачем он прихватил с собой министров? И зачем вообще встал на сторону императора, ведь это самый быстрый способ покинуть этот мир в расцвете сил?

— Булатов начал свою игру, — отрешенно кивнул юноша, которому не очень было интересно знать мотивы тех или иных людей, что ими движет и чего они желают. — ничего не обычного. Одним игроком больше, одним — меньше…

— Да, но я до сих пор даже не рассматривал его среди своих конкурентов, — покачал головой князь Драган. — А этот юноша достойно себя показал. А как он, нас болванов, обхитрил с этими безделушками артефактами, а?! Мы с Висконти из-за них чуть не поубивали друг друга, а атрибуты оказывается в нерабочем состоянии…

Князь нервно засмеялся, отбрасывая от себя бесполезный меч.

— Нет, я уверен, что Булатов заранее знал о невозможности их применения и специально устроил весь этот спектакль на лестнице перед входом во дворец. А сделал он это потому, и без боя отдал все артефакты потому, как знал, что увозит с собой самое ценное…

— Императора, — догадался Влад.

— Кому нужен этот никчемный мальчишка? — отмахнулся Драган. — Нет, Симеон забрал с собой кладезь информации и секретных знаний в военной области — Алена Дорнье…

— Старику сто лет, что он может знать и помнить? — с сомнением в голосе, спросил юноша.

— О, ты ошибаешься, сын мой, — воскликнул князь. — Ален Дорнье только внешне беспомощен и тщедушен. Этот человек обладает знаниями, равными всей нашей семейной библиотеке. И в первую очередь, знаний в военной сфере… Ты понимаешь, что это дает Симеону Булатову?

— Мне все равно, что это им всем дает, — безразлично произнес Влад, — И меня не интересует, как это им поможет…

— Очень жаль, что мой старший сын и наследник рода Ошо растет флегматичным глупцом! — зло отреагировал князь, с осуждением посмотрев на юношу.

Влад при этих словах побелел от гнева, но вовремя взял себя в руки и лишь ехидно улыбнулся.

— Отец, вы несправедливы ко мне, моя безучастность в вопросе, который мы с вами обсуждаем, связана не с тем, что мне не неинтересно, а с тем, что я заранее знаю, чем эпопея с бегством императора закончится, — медленно произнес он. — Обсуждать будущих в скором времени покойников, у меня нет никакого желания…

— Значит, ты решил, что император и охраняющие его воины, уже мертвы?

— Еще нет, но скоро будут, — кивнул Влад. — Ни Птолемей, ни Хамсвельд не дадут им далеко уйти… Маленький император живой, им как кость в горле. Поэтому данные вельможи не пожалеют, ни времени, ни сил, чтобы от него избавиться. Все, кто будет находиться в этот момент рядом с Ду Ма-Гоном, тоже должны будут погибнуть…

— А я скажу, что они не погибнут, — уверенно произнес князь.

— Почему, вы так в этом уверены?

— Потому, что мой старший сын, взяв с собой тысячу быстроходных крейсеров, первым отыщет беглецов и привезет мне министра вооружений Алена Дорнье, — ответил Драган Ошо, испытывающе посмотрев на Влада.

Тот несколько секунд был растерян, но поняв, что отец наконец-то доверяет ему настоящее дело, улыбнулся и поклонился в знак благодарности.

— Я привезу вам этого человека, обещаю, — с воодушевление сказал юноша.

— Привези живым и невредимым, — уточнил Драган.

— Ни один седой волос не упадет с головы старика, — кивнул Влад. — А как мне поступить с остальными, Булатовым и императором?

— Их судьба меня не интересует, — отмахнулся Ошо-старший, — можешь убить их, если они встанут у тебя на пути…

— Может взять мальчишку в заложники и использовать в игре?

— Время династии Ма все равно уже прошло, — ответил Драган. — Ду Ма-Гон — ничего не значащая говорящая кукла, не более… Кроме того, Симеон Булатов, поклялся защищать мальчика собственной жизнью, а этого генерала лучше не злить. В отличие от императора, за министра Дорнье, Симеон вряд ли также отчаянно будет биться…

— Не преувеличиваете ли вы способности этого Симеона Булатова, — пренебрежительно хмыкнул Влад Ошо. — Это обычный рядовой генерал, каких в Империи множество…

— Я уже начинаю жалеть, что именно тебе поручил это задание, — нахмурился отец. — Симеон Булатов далеко не обычный легат, он хитер и принципиален одновременно. И если ваши дороги пересекутся, и вы станете врагами, я не поставлю на тебя в этом противостоянии.

— Надеюсь в скором времени изменить ваше мнение, — процедил сквозь зубы Влад, выходя из капитанского отсека.

Юноша до боли сжимал кулаки, а на его некогда бледном лице играл румянец…

Гвардейцы Энвера Салаха, во главе со своим генералом, пробивались с Сартакерты с боем. После того, как князья получили то, что хотели от императора, а именно древние артефакты пяти секторов, в этот момент Салах попытался воспользоваться неразберихой и ускользнуть из дворцового комплекса. Он видел, как отряд Булатова бежит к своим шаттлам, и собирался то же самое сделать со своими людьми.

Однако эти два злобных князя: Ошо и Висконти в неподходящий момент почему-то вспомнили о туранцах. Они также вспомнили, что именно с туранскими легионами они прибыли воевать в данную звездную систему. Несмотря на то, что артефакты были в их руках, Ошо и Висконти не забыли о своих врагах, стоящих на ступенях дворца.

— Куда это ты собрался, Салах?! — громко крикнул Виктор Висконти, видя как туранские гвардейцы удаляются. — С тобой, мы еще не договорили…

— Мне не о чем с тобой разговаривать, и нечего делить, — отвернулся Энвер, пытаясь не реагировать на открытый вызов князя. — Иди своей дорогой, а я пойду своей…

В другое время Салах бы первым атаковал этого наглеца Висконти, но сейчас, когда битва за Сартакерту туранцами была проиграна, а на орбите планеты-крепости стояли десятки тысяч кораблей врага, затевать ссору Энвер не хотел. Однако беспрепятственно уйти ему не удалось. Висконти тут же поддержал Драган Ошо.

— Ты думаешь, что просто так можешь покинуть Сартакерту?! — засмеялся Ошо, даже не отрывая взгляда от меча-артефакта в своей руке. — Ты — кто посмел бросить нам вызов, кто предал Империю и захватил императора?!

— Замолчи, Ошо! — отмахнулся Салах. — Не ты, будешь моей совестью, и не Висконти… Прежде чем обвинять других, почаще смотритесь в зеркало!

— Стой подлец, или мы тебя сами остановим! — закричал Драган, одновременно приказывая своим людям окружить туранцев.

Салах видел, что его гвардейцев слишком мало в сравнении с отрядами князей. А ведь рядом еще находились легионеры Сэда Кали и яшмовые солдаты Ивана Кордо — такие же враги туранцам, как Ошо и Висконти. Поэтому Энвер долго не думая ударил первым…

Его гвардия залпами из винтовок и своими мечами проложила себе дорогу к спасительным шаттлам. Те поднялись на небольшую высоту и, скрываясь между высоток столицы, сумели выскользнуть из лап своих врагов. На лестнице перед императорским дворцом после них остались лежать две сотни убитых солдат Висконти и Ошо — туранские гвардейцы умели воевать в ближнем бою…

Князья отдали приказ догнать Салаха, но тому хорошо знающему планету, удалось выскользнуть с Сартакерты в открытый космос. Здесь его уже ждали верные экипажи разбитого Булатовым его 6-го серого легиона. Окружив себя верными кораблями, Энвер Салах с хода совершил прыжок в одну из звездных систем…

Туранский генерал в действительности не улетел далеко, пытаясь замести следы. Он понимал, что слишком слаб, чтобы враги воспринимали его в серьез, и поэтому не боялся преследования. Салах вот уже сутки собирал по близлежайшим системам остатки некогда великого туранского флота, переставшего существовать после столкновения сначала с легионами Птолемея Янга, а затем и генерала Хамсвельда…

Как бы ни старался Энвер, он так и не смог собрать вокруг себя сколько-нибудь солидное соединение. Всего полторы тысячи вымпелов находилось сейчас под его рукой, и он понял, что это конец для туранцев в Гражданской войне. Диктатор Усем Бадур был по сути единственным лидером, который смог объединить воинов сектора Туран в единое целое. После предательского убийства Бадура — Атиллой Вересом, другого лидера у серых легионов не осталось. Да, Салах признавался легионерами как достойный генерал и флотоводец, но качеств настоящего правителя и господина у него не было…

Энвер очень переживал из-за того, что со смертью Бадура и теперешним поражением у планеты-крепости Сартакерта у соколов Турана больше нет сил — обрести независимость и вернуть некогда утерянное величие сектора.

У генерала оставалась еще небольшая надежда на недавнего союзника туранцев — мятежного генерала Тарика Хана, который несравнимо меньше пострадал со своими туменами во время сражения, в отличие от серых легионов, уничтоженных практически полностью. Салаху наконец удалось обнаружить походный лагерь Хана в одной из систем.

У Тарика Хана оказалось рядом с собой около десяти тысяч крейсеров — треть от прежней численности его флота…

Когда Салах со своим отрядом приблизился к лагерю Хана он сразу же связался с ним и заговорил:

— Ты повел себя в секторе сражения недостойно! Мои товарищи — три храбрых генерала погибли во многом из-за твоего предательства! Когда они умирали один за другим, ты стоял и смотрел на это, будто они не союзники тебе, а враги… Что можешь сказать в свое оправдание?

— Оправдываться в своих действиях перед тем, кто даже не участвовал в сражении?! — зло рассмеялся Тарик Хан. — Кто ты такой, чтобы упрекать меня в трусости и предательстве?! Я со своими экипажами сражался один, со всеми легионами Кордо, когда твои дружки бесславно погибли! Я до последнего старался выиграть сражение, пока этот чертов тугодум — Кертис Хорн не зашел мне в тыл со своими железнобокими крейсерами!

— Ты не поддержал серые легионы, когда на них набросился Кордо! — воскликнул Салах.

— Ты не был там, и вообще не имеешь права упрекать меня! — рассвирепел Хан и в запале ярости приказал своим кораблям строиться для атаки.

Мятежные крейсера тут же окружили полторы тысячи кораблей туранцев, желая хотя бы на своих бывших союзниках вымесить злобу за проигранное сражение. Салах, оценив свои силы и силы Хана, понял, что проиграет при любой раскладе, слишком мало было у него легионерских крейсеров, причем эти крейсера практически все нуждались в ремонте, после тяжелых боев…

Тарик Хан, понимая свое превосходство, стал диктовать условия туранцу:

— Я прощу тебе неуважительные слова в мой адрес, хотя в другой раз отрезал бы за это твой поганый язык. Однако помятуя о нашем недавнем союзе, я готов стерпеть и оставить твой проступок без последствий. Более того, я даже отпущу тебя и твои экипажи…

— Но, — невесело усмехнулся Салах.

— Но, ты отдашь мне то, что получил на Сартакерте, — кивнул Тарик Хан. — И не строй из себя дурачка, я прекрасно осведомлен, что тебе достался один из артефактов императора. Отдай мне диадему и убирайся, куда глаза глядят…

Энвер понимал, что если откажется, смерть его и его солдат будет неминуема. Зачем он вообще приближался к вагенбургу мятежников, летал бы сейчас и подбирал ошметки серых легионов, так нет, понесла же нелегкая!

— Что ты намереваешься делать с артефактом? — ехидно спросил Салах, уже зная по собственному опыту, что диадема оказалась абсолютно бесполезной и не активировалась.

— А ты, как думаешь? — отвечал Хан. — Конечно, использую для того, чтобы увеличить скорость своих кораблей…

— Что ж, я согласен на условия, — кивнул туранец и отослал на флагман генерала мятежников, артефакт.

— Я могу лететь?

— Не торопись, сначала я проверю, не подсунул ли ты мне фальшивку, — Тарика Хана не так просто было обмануть.

Салах чертыхнулся и стал мерить шагами капитанский мостик, ожидая реакции мятежника.

— Я не могу знать, почему она не активируется, — воскликнул он, оправдываясь, — Ты сам видишь, что перед тобой не подделка, а настоящий древний артефакт из нашего сектора… Но эта чертова штуковина абсолютно не рабочая. Я сам дюжину раз пытался ее завести, но…

— Кто же может ее активировать? — озабоченно спросил Хан.

— Я не знаю, — ответил Салах. — Я выполнил условия договора…

— Да, выполнил, убирайся, куда хочешь, ты мне больше не нужен, — махнул рукой мятежник, под облегченный вздох туранца.

Хан может быть и хотел разделаться с Салахом, но в этом бою его тумен так же сильно мог пострадать и в одночасье потерять несколько тысяч вымпелов.

— Что ты намереваешься делать? — спросил напоследок Энвер Салах у своего бывшего союзника, не очень рассчитывая на правдивый ответ.

Однако он последовал.

— Я найду и убью императора…

Глаза Салаха полезли на лоб.

— Ну, если честно сказать, пока не знаю, сразу его убью, или перепродам кому-нибудь из его кровных врагов, — признался Тарик Хан. — В любом случае не воспользоваться возможностью захватить мальчишку, когда у него нет рядом охраны, такого я позволить себе не могу…

Салах еле сдержался, чтобы снова не начать оскорблять этого подлого и беспринципного человека, но вовремя сдержался.

А когда его корабли покинули систему, в которой находился лагерь мятежников, и были уже на безопасном расстоянии, туранский генерал крепко призадумался.

Если Хану удастся отыскать императора Ду Ма-Гона, Симеон Булатов бросится его защищать и непременно погибнет в неравной схватке. Салах, хоть Булатов и был ему до последнего времени врагом, помнил то, как Симеон отпустил его из плена и был милосерден к туранцу. И это несмотря на то, что Салах несколько раз пытался его убить и уничтожить его людей.

Старый имперский генерал был воспитан на понятиях о рыцарской чести и не мог не отплатить Булатову добром. Он решил, что последует за Тариком Ханом и когда тот отыщет корабли, на которых следует император и его мать, и попытается напасть на них, Энвер Салах не позволит ему это сделать…

— Я помню твое благородство, Симеон Булатов, и докажу, что не только ты можешь быть таким. Среди туранского народа есть достойные тебе, рыцари космоса, — тихо произнес Энвер. — Что касается судьбы мальчишки-императора, время и боги сами решат ее…