Клетка Удава

Глава 5

В утренней тишине еще давали свои концерты лягушки, и бурчали в широких лужах мутировавшие раки. Туман уже осел на землю и растаял, намочив сухую траву. Я поежился от холода, стоя перед раскрытой дверью в одной футболке и штанах. После раннего подъема меня шатало туда-сюда, но я упрямо вышел проводить Лесоруба с Тимуром. Разбудило меня шуршание в ночлежке — мальчишка натягивал на себя брезентовую куртку, собираясь на рыбалку. Вчера за ужином старик с пацаном решили пойти на рассвете половить молодых рачков. Багира хотел пойти с ними, но посреди ночи у него опять случился приступ. Перепугал всех своими криками! Особенно Тимура, который еще не видел подобного. Вот же напасть какая! И не знаешь, как помочь, как лечить беднягу?

— Вы долго не сидите, лады? — сказал я, с трудом подавив широкий зевок.

— Да уж не первый раз идем, — рассмеялся Лесоруб, положив на плечо короткую удочку из ветки осины. В другой руке старик держал черенок от лопаты, чтоб было чем отбиваться от мутантов. Ранним утром они обычно вялые, так что есть надежда на поход без эксцессов. Упаси Чёрный Сталкер!

Ощущая себя взволнованной маманей, которая провожает деда с внуком на рыбалку, я дождался, когда парочка скроется в камышах и шуршание от них стихнет. Только после этого, окоченев, я заскочил назад в баржу. Потёр заледеневшие плечи, попрыгав на месте для согрева. По бару витал приятный мягкий кофейный аромат (тут есть кофе!) и манил скорее выпить чашечку другую. Волков уже этим и занимался, устроившись за столом с тарелкой бутербродов.

— Можешь ложиться обратно, — сухо бросил он, не поднимая на меня взгляда от книги. — Еще рано очень.

— Да не, я лучше счас кофю попью!

Долговец наградил меня тяжёлым взглядом, видимо, из-за нелестного коверканья напитка. Он был в полосатой десантной тельняшке, и на левом бицепсе хорошо просматривался старый след от укуса. Явно не баба его тяпнула в порыве страсти, хех!

Бухнув себе две ложки кофе из жестяной банки, я залил кипятка из чайника под самый край чашки. Добавил порошковые сливки и ложку сахара. Жалко мороженого тут нет! Люблю кофе с мороженым. Сделав пару бутербродов с копчёной колбасой, я вышел с кухни обратно в зал. Перелезть через барную стойку так же ловко, как у Тимура, у меня не вышло. Едва не навернулся и не встретился с полом лицом. Успел ухватиться за прилавок. Благо, додумался поставить перед этим посуду, иначе весь завтрак был бы разбросан. Вот почему Азраил не мог сделать небольшой ремонт на копии «Скадовска», как сделал перестановку на моей украденной станции⁈ Неудобно же вот так каждый раз за едой лазать!

Приземлившись напротив долговца, я довольно отхлебнул горячий напиток. Кайф! Самое то! Откусив бутерброд, уставился в упор на Сергея, надеясь, что завяжется разговор. Только капитан меня упорно игнорировал. Хмуро бегал глазами по строчкам в книге.

— А что это за собачка была, а? — весело спросил я, тыкая пальцем на след укуса.

— Слепая, — буркнул Волков, не отрываясь от чтения.

— А у меня была собачка, — сказал я горделиво, — зрячая!

— Я помню.

— Саяном звали!

— Ага.

— Он породы немецкая овчарка! Очень умный! Команды знает! Сидеть, лежать, ко мне, фас, фу, нельзя, апо!..

— Слушай!.. — долговец, наконец, отлип от свой книги, чего я и добивался. — Пей, давай, свой кофю и иди от сюда на!..

Куда именно капитан «Долга» собрался меня отправить, я не услышал. Во входную дверь три раза громко стукнули. Под гул вибрирующего железа мы уставились друг на друга удивленно. В голове за секунду пронеслись сразу с десяток вопросов. В основном: кто, зачем и почему?

— Может, наши вернулись? Забыли чего? — Шепотом спросил я, медленно поднимаясь со стула.

— Нет, — твердо ответил Волков, вставая следом и взяв за ножки низенький табурет, — они бы сразу пароль назвали.

А ведь, в самом деле. После стука повисла пауза, никто не представился, не произнёс вообще ни слова. В этот раз паролем был «Кракатау». Необычная какая мания у долговца на возвышенности! И думаю, Тимур с Лесорубом не страдают короткой памятью, чтоб забыть название вулкана. Посему выходит, что там чужой!

Мы встали по бокам от двери — я слева, долговец с занесённым табуретом справа. Он коротко кивнул мне с напряжённым лицом, подавая добро на диалог с неизвестным. Отрывисто вдохнув, я попытался придать голосу больше суровости.

— Кто там⁈

Ответили практически сразу, и я удивился еще больше, чем внезапному стуку в дверь.

— Апостол. Мы встречались вчера у генераторов. Один из вас должен мне. Впусти, и мы поговорим. У меня есть еда.

Мы с Волковым снова переглянулись. Не знаю, что меня больше поразило — оживший азиат или что он явился к нам со жратвой, как утверждает. Это не может быть Удав, его пробуждение мы бы услышали за километры. Получается что, реально Апостол приперся? Снизошёл, блин, с небес. И вот как быть?

— Ну и чего? — прошептал я долговцу, наклонившись чуть вперед, — чего делаем?

— Он же за Багирой пришел, — ответил тихо Сергей, опуская медленно табурет на пол. — Логично, что он недоволен! Только еду зачем принес?

— Меня больше волнует вопрос, как он выжил?

— Ваш сученыш нанёс мне подлый удар и бросил умирать, — продолжил назвавшийся Апостолом. — Я хочу поговорить с ним. Хочу понять, за что.

— Командир, что делаем? — Я потоптался нервно, выжидающе глядя на капитана. С одной стороны, он может быть опасен, особенно для мирно спящего наверху Виктора. С другой стороны — ЕДА! Она нам щас не помешает! А вдруг уловка? Может, нет у него никакой жратвы с собой? Эх, было бы намного лучше с обрезом в руках! Сразу бы диалог стал культурным и неспешным!

— Ладно, давай попробуем впустить его, а там посмотрим, — Волков вздохнул так, словно другого выбора у него не было. Надеюсь, это нам не выйдет боком. — Я открою дверь, а ты обыщи его.

Потянувшись к стальному засову, долговец прикрикнул с угрозой Апостолу:

— Шаг назад от двери! Оружие на землю и руки вверх!

Подождав пару секунд, слушая невнятную возню за стеной, долговец с лязгом выдвинул засов. С открывающейся дверью моё сердце начинало биться быстрее. Бледный свет падал на спину высокого человека у порога. Я не сразу смог рассмотреть лицо знакомого азиата. Всё в том же плаще, только без листьев, на шее плотно примотаны бинты. Вроде, правда, Апостол. Задержав дыхание, я шагнул к нему, со страхом ожидая удар ножа в район груди, живота или тоже шеи. Сталкер стоял, не шевелясь, подняв высоко руки над головой. У ног его лежало мачете и… знакомый рюкзак! Надутый как беременная псевдо-плоть! Он что, тащил его упорно до нашей баржи? Ну, уважение пока к нему не прибавилось. Рано пока!

Дыша через раз, я похлопал Апостола по бокам, вывернул карманы на наличие спрятанных ножей. Вроде ничего не нашлось. Подобрав с пола мачете, я отступил от сталкера, приглашающе махнув ему на раскрытую дверь. Там его уже встречал суровый долговец с табуретом.

— Ну, пациент скорее жив, чем мёртв! — не удержался я от колкости. Апостол ничего не ответил, молча поволок за ремешок рюкзак внутрь баржи. Приподнял его, перевешивая через высокий порожек. Я прикрыл за ним дверь, стараясь не отрывать взгляда с широкой спины. Мачете спрятал себе за спину. Было бы неплохо вообще его себе оставить!

Волков встал перед Апостолом, скрестив угрюмо руки на груди. Табурет поставил рядом с собой, на всякий случай. Азиат же с интересом оглядывал помещение бара, будто просто в гости пришел. Вот-вот скажет, какой у вас здесь красивый интерьер! Я кашлянул в кулак, обращая его внимание на себя.

— Как ты удрал от Удава? Да еще и с раной такой…

— Я был на волосок от смерти, — с гордыми нотками начал Апостол, выше подняв подбородок. — Чудовище смотрело прямо на меня. Но удача была на моей стороне. Из деревни поднялся многоголосый хор, и чёрный дьявол отвлёкся на него. Он заметался, думал, на кого бросаться, и решил отправиться на зов песен. Потом всё стихло, и Удав ушел. В вашем рюкзаке я нашел аптечку. Мне вдвойне повезло, что ваш друг не задел мне артерию. Просто глубокий порез.

— В деревне «дикари» живут, — пояснил угрюмо Волков, — наверное, они позвали Удава позавтракать, чем получше.

Это такое оскорбление или всё-таки можно считать комплиментом по отношению к Удаву? Ну да ладно, чёрт с этим муденем!

— Мы в курсе произошедшего между тобой и нашим товарищем, — деловито начал я. — Мы осуждаем его поступок. Как мы можем принести извинения? Дать еды?

— Мне не нужна еда, я принёс вашу, — Апостол кивнул на рюкзак, — кое-что взяли мои… знакомые. Вражды с нашими лагерями я не хочу и со своей стороны обещаю не трогать вас.

Волков неопределённо хмыкнул на заявления азиата. Не знаю, как ему, но у меня доверия к Апостолу пока нет. Даже если он притащил наши пожитки, часть-то спёрли, включая автомат с обрезом!

— Дайте мне с ним поговорить, — повторил сталкер настойчивей, — его голос показался мне знакомым…

— А ты его не узнал? — Волков мрачно усмехнулся. — Его зовут Багира, он сказал, что вы с Листом выгнали его из бункера. А перед этим избили и издевались.

Брови удивленно поползли на лоб азиата. До этого в беспристрастных тёмных глазах появилась сложная эмоция. Уголки губ слегка дрогнули в странной улыбке. Не понравилось мне это совсем.

— Во-о-от как, — протянул тихо Апостол. — Понятно, в чём дело. Что ж, этот Багира немного исказил историю. Во-первых, его зовут Молчун, и он из «Монолита».

По макушке как кирпичом шарахнули. Я сморгнул, мотнув головой, как бы машинально отрицая услышанное. Какой в жопу, «Монолит»⁈ Ты с какого дуба рухнул, придурок⁈ Я косо глянул на Сергея, видя, как стремительно багровеет его лицо, и сжимаются крепко кулаки. А незваный гость продолжал резать без ножа, рассказывать свою версию.

— Во-вторых, мы его не избивали. Да, ударили пару раз, но не зверски. Не знаю, что он еще городил, но в бункере он закатил истерику. Не хотел, чтобы мы оставались там. Стал биться в конвульсиях. Я потащил его в душ, раздел и облил холодной водой. Хотел привести в чувство. А ночью он смог развязаться и сбежать, полностью голый.

— Да ты блядь, серьёзно⁈ — вспылил я, — это и было издевательство! Залезли в дом, раздели, водой облили! У него не истерика была, а приступ эпилепсии! Самого бы тебя!..

— Игорь! — строго рыкнул на меня Волков, заставив тут же заткнуться. От тона долговца по телу пробежала дрожь, и пришло внезапное осознание, что опасность для Багиры исходит не столько от Апостола, сколько от вскипающего капитана «Долга».

— Я не причинил ему вреда, — настаивал азиат, — и я всё равно хочу поговорить с ним. Не бойтесь, убивать его не буду.

— Иди, — проронил сквозь зубы долговец, глядя зверем на меня. Под этим взглядом не хотелось даже пытаться пискнуть, не то, чтобы заорать в поддержку анархиста. Чувствовалось на подсознательном уровне, что капитан меня по полу в лепёшку раскатает, если я только дёрнусь. Но это всё какой-то абсурд! Багира не может быть из «Монолита»! Апостол врёт!

По приказному жесту долговца, я засеменил за ним к лестнице, следом за Апостолом. Положил мачете на столик, сообразив, что его могут у меня отобрать и, собственно, использовать! Только бы драки не вышло. Я ж с ними не справлюсь! Остановившись в коридоре, я замер за спиной долговца, выглядывая из-за плеча на тусклый проход в ночлежку. Оставалось только слушать разборку Апостола с Багирой. Или же с Молчуном? Я уже сам не понимаю, кому верить…

После затянутой тишины прозвучал флегматичный голос азиата, словно ему совсем не было интересно.

— Я бы мог убить тебя со спины прямо сейчас. Так же подло, как и ты.

Послышался испуганный вздох, и скрипнул матрас кровати. Снова тягучая тишина. Что там происходит? Они смотрят друг на друга? Сверлят взглядами? Высунуться бы из-за косяка, да Волков не позволит! Секунда, две, и раздаётся шипящий злобный вопрос:

— Как ты выжил?

— Возможно, я не так прост, как кажется, — с насмешкой ответил ему Апостол, — а может ты просто оставил меня умирать рядом с аптечками. Во всяком случае, это вряд ли спасло бы меня от Удава, не так ли? Ты хотел, чтобы он сожрал меня. Но нет, я жив и пришел за местью.

— За местью⁈ Ты⁈ — анархист истерично рассмеялся и по спине у меня пробежал холодок. Багира сам на себя не похож. Прямо как тогда, убивая Кишмиша. — Это я имею право на месть! Ты со своим дружком отобрал у меня дом! Опозорил меня! Что тебе стоило просто сдохнуть, поганый еретик⁈ Так нет, ты выжил, да еще и сюда приперся! Будь ты проклят, неверный! Да пожрёт тебя пламя священного Монолита!

В услышанное не верилось. Витка, в самом деле, выдавал фразочки в стиле долбанутых фанатиков «Монолита». Как же так? Тебя Азраил в секту затащил⁈

— От еретика слышу. — Проворчал Апостол. — Я думал ты погиб на болотах. А ты, значит, замаскировался среди других людей. Хитрец. Я не хотел ни боя в бункере, ни той потасовки на Генераторах. И вообще зла не желал. Но, как видишь, я здесь, и ты нанёс мне великое оскорбление.

Послышались шаги, и я неосознанно крепко сжал кулаки. Он его сейчас будет бить! А я стою тут истуканом! Снова Багиру бросаю!

— Я собирался тебя убить. Но с новыми обстоятельствами всё будет иначе…

Что-то заскрежетало, и тонко вскрикнул анархист. Наплевав на все молчаливые грозные взгляды долговца, я бросился в ночлежку. Успел сделать только два стремительных шага вперед, как столкнулся с рукой Волкова, преградившего мне путь. От страшного металлического грохота содрогнулся пол под нами. Теперь уже капитан пропустил меня, сам всполошившись. Только его рука опустилась, я сорвался с места, готовый порвать Апостола на месте за Витьку.

Крайняя двухъярусная кровать, что была отдана новичку, теперь лежала опрокинутой. Свободовца крепко зажало под металлической конструкцией, придавив ему таз. Он мог только бессильно барахтаться, да метать в Апостола молнии глазами. Увидев меня с Волковым парень поежился, виновато отведя взгляд в сторону. Понял, что мы прекрасно слышали его диалог со сталкером. Представляю, как ему сейчас неловко.

— Пусть полежит немного, — посоветовал равнодушно Апостол, поправляя ворот плаща, — подумает о своём поведении.

— Убью, — хрипло рыкнул Волков, не дав мне и слова в защиту Витьки сказать. Кулаки его крепко сжались, почти до слышного скрипа. Мышцы спины под майкой напряглись как перед прыжком, на бычьей шее выступила жила. Прежде, чем я что-либо успел сообразить, командир грубо отпихнул меня. Я едва не потерял равновесия, оперся лопатками о стену позади. Моей заминки хватило долговцу. Он подскочил к зажатому кроватью Багире бешеным псом. В голову бедного парня прилетел удар ногой как по футбольному мячу. Витя закричал, попытался закрыться от капитана руками, но получил новый пинок. Волков намеревался просто втоптать его в пол!

— Серёга! — я рванул к нему, схватил поперёк широкого туловища, зажав руки. Дернул на себя, пытаясь оттащить от бывшего свободовца. Тот съежился, закрываясь от ударов, поскуливал, как избитый щенок от боли. Их заглушили громовые вопли Волкова.

— Я убью эту тварь! Мразь! Отпусти меня!

— Серёга, угомонись! Багира был свободовцем, он хороший! — Я смог оттащить капитана только на пару шагов. Он вырывался и дёргался как зверь, пойманный в силки. Волчара ебаный! Еще немного, и я выпущу его! Ни сдержать, ни достучаться до разума этой махины не выходит! Сбоку вырос Апостол, но не для того, чтоб помочь сдержать взбешённого долговца, а для нравоучительных наставлений.

— Не советую вам убивать так называемого «братика» Азраила, — сказал он громко, чтоб и Волков услышал за своими воплями. — Вам же будет хуже. А расстаться с жизнью из-за собаки — недостойная смерть для воина. Он и так уже получил по заслугам.

— Живо отпустил меня! — ревел Сергей, игнорируя слова азиата, — Водяной, убери лапы! Я и тебя как этого фанатика порву! Это ты его сюда приволок, скотина!

— Я бы не отказался вернуть своё мачете, — с улыбкой добавил Апостол, сцепив руки за спиной. Кому что, блять!

— Ладно! Если меня не хочешь слушать, так Апостола послушай! — я дернул долговца на себя, оттаскивая подальше от Багиры. Пыл у него немного стих, получилось отодвинуть еще на пару шагов. — Нам за него Азраил головы оторвет! О себе не думаешь, так о Тимуре с Лесорубом подумай!

И эти слова возымели эффект. Волков шипяще выдохнул, как сдувшийся шарик, опустил плечи, заметно расслабился. Виктор, поняв, что капитан притих, убрал руки от головы, затравленно посматривал на нас поочередно. Я же в ответ глянул на него с жалостью и разочарованием. Как же так, а? Поэтому ты ничего не помнишь? Как Брелок забыла про свою жизнь в «Чистом небе»?

— Убирайся отсюда, — прорычал Волков уже сдержанно. Я всё же продолжал сжимать его, не доверяя резкой смене настроения. — Проваливай, погань! И только попадись мне ещё на глаза, никто тебе не поможет!

Багира медленно согласно кивнул, наградил Апостола коротким пылающим взглядом ненависти. Не прося ни у кого помощи, завозился под кроватью, пытаясь выбраться. Не выходит. Нет, сам он точно не вылезет.

— Я тебя отпущу, ты только его больше не лупи, — строго сказал я Волкову, на что он громко хмыкнул.

— Очень надо руки о такое дерьмо марать!

Ну, ноги-то ты «помарал», биполярщик хренов. Я осторожно расцепил захват, застыл, проверяя, не бросится ли Волков обратно на… монолитовца. Долговец, что-то пробурчав, отошёл к дверному проёму, перед этим пихнув меня больно локтем в бок. Ему бы травки успокоительной попить, а не кофе! Вон, буйный какой! Крысоволков голыми руками душить может, зачем ему вообще ствол?

Ворча себе под нос об устроенном погроме, я кое-как поднял кровать в изначальное положение. И ведь Апостол, козлина, даже не шевельнулся! Сам наворотил дел и стоит в уголке. Не надо было его впускать! Послали бы на три буквы вместе с рюкзаком полного жратвы и жили бы дальше в счастливом неведении! Закинув свалившийся матрас с одеялом на кровать, я отступил назад, позволяя Багире, наконец, подняться самому. Он слабо застонал, поморщился, и слегка покачнулся, распрямившись. Уверен, после таких пинков по башке, парень заработал сотрясение. Опасливо поглядывая на нас, Багира молча взял свои штаны с тумбочки, начал одеваться. Да уж, это называется: утро не задалось…

— Давайте я заберу его? — вдруг предложил Апостол. — Вам уже какая разница?

— Я никуда с ним не пойду! — прошипел Виктор, зло зыркнув на мужчину снизу вверх. Он сидел на корточках, старательно зашнуровывая кроссовки дрожащими пальцами.

— Пойдешь, как миленький! Или я тебя сам за шкварник вытолкаю! — прорычал Волков, сложив руки на груди.

— А тебе он на хер нужен? — спросил я у азиата, смерив его уничижительным взглядом. — Хочешь продолжить издевательства? Не достаточно его под холодным душем держал⁈

— Обещаю, я не причиню ему вреда. — Апостол смотрел на меня в упор, не моргнув и глазом. Показывал так, что, вроде как, не врёт. — Ему лучше пойти со мной, в бункер, чем шляться по Болотам. Здесь ему точно теперь не место.

Теперь-то да, оставаться Багире на корабле опасно. Я не услежу, а Волков ему шею как курёнку свернёт. Или придумает чего поизощрённей. Но идти с этим Апостолом? Не утопит ли он его в ближайшей луже? Мало ему верится…

— Где вы его, кстати, вообще нашли? — спросил азиат, дёрнув острым подбородком в сторону сектанта.

— Я его с другим товарищем на насосной станции нашел, — ответил я, глянув тоскливо на Витьку. Он стоял уже полностью собранный, привалившись спиной к стене, и старательно делал вид, будто его очень интересует заусенец на большом пальце. Словно разговор его вовсе не касался. — Багира? Ты соврал, что тебя нашли на Кордоне?

— Да, — спокойно ответил он, даже не взглянув на меня. Будничный короткий его ответ был как болезненный удар по груди. А следующие слова ковырнули, словно острая заточка. — Мастер Азраил придумал такую легенду.

С каждый его упоминанием, я ненавижу Азраила всё больше. Везде свои грязные лапы запустил! Сидит сейчас, небось, со смеху давиться! Вот же шоу получилось!

— У вас есть веревка? — на очередной вопрос Апостола я неприятно скривился. — И лучше две, да подлиннее. Связать бы ему руки.

— На складе найдется, — капитан «Долга» довольно оскалился, выйдя из ночлежки. Не прошло и полминутки тугого молчания, как Волков вернулся с двумя мотками верёвок. Пройдя деловито мимо меня, он, взявшись одной рукой за грудки куртки Багиры, дернул его от стены. Развернул к себе спиной, убрал его руки назад. Витя не сопротивлялся, понимал, что себе дороже. Неадекватный капитан может снова вломить от души. Сергей крепко стянул запястья, перекинул часть веревки через шею Багиры на манер удавки. Чтоб пленник и не думал пытаться сбежать. Конец верёвки остался болтаться как поводок. Мне оставалось только угрюмо смотреть, прикусив язык от греха подальше.

Закончив, долговец повернул Багиру обратно к себе, осмотрел, оценивая проделанную работу. Витька не сопротивлялся, терпел всё как безвольная кукла. Глаза его как две стекляшки пялились бездумно на долговца. Только губы мелко подрагивали… Твою же мать! Я не успел и слова сказать, как Багира взвыл. Страшно, протяжно с хрипом. Что ж тебя постоянно накрывает⁈ Вопль быстро оборвал крепкий удар в левую скулу. От него монолитовец не удержался на ногах, упал на колени, захрипев от затянувшейся петли.

— Волков, ты совсем охренел?!! — не думая о последствиях, я бросился на долговца, толкнув его с силой в сторону. Свалить эту громаду не смог, хоть отодвинул его от Виктора, что задыхался на полу. Я потянулся к Багире ослабить верёвки, но тот дёргался в конвульсиях, затягивая петлю еще хуже.

— Я не понял, что у него припадок, — без тени вины сказал Волков. Еле сдержав в себе ругань в адрес долговца, я крепко схватил Виктора за плечи, дёрнул на себя. Просунул пальцы под удавку на шее. Слишком туго! Не заметил, как рядом со мной на корточках оказался Апостол. Он пошарил по узелкам, нашёл нужную лазейку и потянул где-то. Витька хрипло вдохнул полученный кислород. Припадок еще не отступал. Парень крупно трясся, глядя в пустоту огромными пустыми глазами. Убедившись, что хотя бы дышит он теперь свободно, я положил его на пол, повернув голову слегка в бок, как учил Лесоруб. Смотреть на него было жутко. По сердцу пилили как наждачной бумагой. Постепенно он начал затихать.

— Сука… — прошипел с тихой злостью я. Не могу сказать точно, кого именно обругал. Волкова, что сотворил такое с Багирой, Апостола, припёршегося к нам внезапно и всё испортившего, или же Азраила, что испортил здорового нормального парня…

— Всё с ним нормально, — спокойно произнёс Апостол, проверив двумя пальцами пульс на шее обмякшего Багиры. Обхватив монолитовца поперёк туловища, вольник легко закинул его себе за плечо, так что голова парня болталась внизу. — Что-то задержался я у вас. Пора в путь.

Жалость к Багире сдавливала грудь изнутри. Хотелось наорать на Волкова, потребовать оставить бывшего свободовца на барже, разорвать на нём веревки и вытолкать Апостола взашей! Только меня самого выбросят на улицу, после любого протестного писка. Будто снова вижу, как бросаю Витю на лестнице, а внизу к нам мчится голодный разъярённый кровосос. Стою и хлопаю беззвучно ртом, вместо того, чтоб заступиться за своего товарища, спасти от несправедливости. Молча наблюдаю, как Апостол выходит в тёмный коридор неся на себе безвольного Багиру. Самому от себя тошно…

Волков не стал провожать сталкера с фанатиком, а набросился на рюкзак, оставленный посреди бара. Так что закрывать за ними дверь пришлось мне одному.

— Я надеюсь, вы ему зла не причините, — хмуро сказал я Апостолу напоследок, придерживая железную дверь.

— Не беспокойся об этом. Нет нужды, — азиат небрежно поправил тело Виктора, для своего удобства. Пожелав удачного пути и закрыв крепко дверь, я еще почти минуту стоял и тупо пялился в иллюминатор. Не видел ничего, кроме белого пыльного стекла с сеткой трещин.

— Танцуй от счастья наёмник, — от довольного голоса Волкова сами собой ладони сжались в кулаки. — Наша еда вернулась обратно. А вот автомат и обрез они зажали. Мы, по сути, потеряли стволы, да пару банок тушенки.

Развернувшись, я нервными стремительными шагами пересек зал, стараясь не смотреть на долговца. Хотелось побыть одному. Чтоб никто в ближайшее время меня не трогал! Хорошо хоть Волков понял мои намерения и не стал лезть с расспросы или хуже того, спорить и доказывать свою правоту. Только что-то пробурчал мне в спину, когда я уже поднимался по ступенькам. Пройдя в ночлежку, я бухнулся на койку, стряхнув с себя тапки. Зарылся с головой под одеяло, стремясь забыться на время от мерзкой реальности вокруг. Чёрт, лучше бы этот Апостол сдох у Генераторов, и мы бы жили дальше в мире и почти спокойствии! Конечно, ничего не будет так, как я хочу…

Вертясь в кровати с беспокойными мыслями, я незаметно уснул. Проснулся спустя, хрен знает, сколько времени, от тряски Волкова за плечо. Он звал отправиться с ним в копию Сгоревшего хутора за «подарком» от Азраила, но я открыто и нагло послал его на хуй. Удивительно, что сразу после этого долговец и ушел, а не придушил меня подушкой.

Позже я проснулся я в ужасном состоянии. Голова кружилась, во рту будто бюреры туалет устроили. Меня мотало, как при качке. Спустившись из ночлежки вниз, я застал в баре всю компанию. Они мирно обедали и даже мило поприветствовали меня, пригласили присоединиться. Пока мужики трещали между собой, я угрюмо ковырялся в тарелке с макаронами. Ни есть, ни говорить с ними не хотелось.

— Завтра на рыбалку можно в южную часть болот сходить, — заявил Волков в странном приподнятом настроении. — Втроём отправимся. Я про тебя говорю, Водяной!

— Знаешь чего? — прожевав ложку макарон, я поправил с важным видом усы и показал капитану прямо перед носом средний палец. Тимур подавился какой-то бурдой из кружки, хрипло закашлял, нависнув над столом. Лесоруб бережно похлопал пацана по спине, не выпустив своей ложки из рта. Физиономия Волкова окаменела, взгляд потемнел.

— Ты скоро еще один палец потеряешь, — пугающе спокойным голосом произнёс он. — Хватит вести себя как обиженный подросток с переходным возрастом.

— Иди на хуй!

— Ты меня посылал уже!

— Еще раз иди!

— Игорь, хватит, в самом деле, — старик посмотрел на меня осуждающе, отодвинувшись от покрасневшего Тимура. — Не веди себя как девочка капризная. Да, так вышло. Очень нехорошо с Багирой вышло! Но что поделаешь теперь?

— Я только потом сообразил, что надо было его допросить, — Волков досадно скривился. — Надо было из него выведать, зачем Азраил засунул своего человека в «Клетку».

— Бля, охуенная идея! — я скептически похлопал в ладоши. — Издеваться над больным человеком! Я тебе и так, Серёга, без пыток скажу, зачем Азраил Витьку сюда послал. Чтоб шоу насладиться! Так ведь, сучара⁈

Я посмотрел на потолок, ожидая ответа от упомянутого фанатика. Впрочем, ожидаемо, ничего не услышал. Пошёл он к чёрту! Все вы пошли! Выдвинув с грохотом стул, я выбрался из-за стола, бросив недоеденную порцию макарон. Отмахнулся от попытки Лесоруба остановить меня. Оставшийся вечер и до самой глубокой ночи я бродил по палубе «Скадовска». Любовался унылыми пейзажами болот, слушал их звуки. Никто из жителей проклятой баржи меня не посмел за это время побеспокоить…

Шаги по железным ступенькам глухо отдавались эхом по пустому кораблю. Я толкнул плечом тугую дверь и прикрыл глаза от резанувшего дневного света. После полумрака он казался ослепительно ярким. В лицо дыхнуло прохладным ветром с запахом тины. Болота разрослись, вода подступила к самым бортам «Скадовска», затопила дорогу к портовым кранам. Широкие мутные лужи превратились в залив, поглотив островки с камышами. На оставшемся открытом участке суши, уходящем в горку, брел целый табун тарков. Рогатые мутанты шли неспешно, погрузив длинные ноги в воду. Я слышал, как она журчит под их мерными шагами.

Облокотившись о высокий борт, на палубе стояла девушка в пёстром свободовском комбезе. Тёмные длинные волосы в высоком хвосте, лежали беспорядочно на плечах. От её вида у меня перехватило горло. На меня же она не обращала внимания, грустно глядя на прогулку тарков. Я осторожно подошёл ближе, стараясь не моргать и не согнать это видение. Заметив меня, девушка лениво обернулась.

— Калина? — спросил сипло я, оглядывая анархистку с головы до ног. — Ты жива? Но я же видел твоё тело…

Девушка не ответила, только ласково улыбнулась. Подняв неторопливо руки, потянулась ко мне. Провела тёплыми ладонями по моим шершавым от щетины щекам. Тёмные пряди её вдруг посветлели.

— Брелок? — в неверии я сморгнул. Черты лица девушки расплывались. Я видел в ней и Веронику в форме «Свободы», и одновременно это была Калина. Я никак не мог сфокусировать взгляд. Придвинувшись ко мне, она несмело поцеловала. Легко коснулась губами, спрашивая молчаливо разрешение. Обхватив её по-хозяйски за талию, прижал крепко к себе, практически вгрызаясь в её рот. Как же я соскучился! На подсознательном уровне понимаю, что это просто сон, но как же не хочется отпускать её…

Меня с болезненным толчком вырывают из сна. Открываю глаза во мрачной ночлежке «Скадовска». Вижу перед собой гору мяса в чёрно-красной форме «Долга». В тумбочке чего-то копается, бросая на меня сердитые взгляды.

— Фу, блин, Водяной, ты всю подушку намочил! Слюней напускал, как маленький!

— Я не сплю! — выпаливаю первое, что пришло в голову. Смахнул рукой влагу возле рта, еще не до конца хорошо соображая, чтоб залиться краской со стыда. Нормально я так подушку засосал.

— Ну, раз не спишь, то вставай, давай, — Волков захлопнул тумбочку, так ничего не нашарив. — Умывайся, одевайся и всё такое прочее. Азраил вышел на связь, сказал быть готовыми к походу.

— Опа! — я подскочил на постели, сгоняя сонливость. — А к походу куда?

— Этого не сообщил. У тебя на всё полчаса!

Долго уговаривать меня не нужно. Я пулей бросился в душевую, наспех умылся, надел свой постиранный комбез и вязанную шапку. Больше времени занял завтрак из яичницы с кофе. Не люблю я второпях есть! Подавиться же можно!

Сегодня утром старожилы «Скадовска» выглядели куда бодрее, по сравнению со вчерашним. Неприятные сцены немного забылись, острые углы сгладились. По крайне мере, так казалось внешне. У Лесоруба после рыбалки на холоде и сырости разболелась левая нога, что он когда-то ломал. Полтергейст очень неудачно запустил в него железную бочку, так что нога в обратную сторону выгнулась. Брр! Короче говоря, идти придется мне с Волковым. Хотя я еще злился на него из-за Багиры.

— Слухай, — попивая кофе, я разглядывал кобуру Сергея на бедре, откуда выглядывал пистолет, — а откуда у тебя эта красота?

— Представляешь, на хуях нашел, — с нескрываемой иронией ответил долговец. Тимур прыснул в кулак от смеха в контраст укоризненному взгляду Лесоруба.

— Чего-чего? — я непонимающе приподнял одну бровь.

— Ну, ты меня вчера послал на хуй, а я там пистолет нашел, — ответил Волков, взглядом указав на спрятанный под кожаным чехлом пистолет.

— Да блин, я серьёзно!

— На Сгоревшем хуторе он был, — со вздохом объяснил нормально Лесоруб. — Ты же отказался вчера идти за «подарком», вот Сергей один и сбегал.

Ну вот, другое дело! А то про хуи мне затирает, пидорас противный. Даже стыдно стало немного, что Волков один бродил по Болотам. Так что, да, сейчас мне надо идти вместе с ним. Старик с пацаном точно не в состоянии.

— На-ка вот, — Лесоруб вытащил из-под стола знакомую стальную дубинку, протянул мне. На ощупь она была холодная и вполне тяжёлая. Ну, по башке можно кому-то хорошо съездить.

— Спасибо, — сказал я старику, рассматривая оружие. На одном конце была какая-то пипка, на другом клипса с веревочкой, чтоб крепить на ремень.

— Ты взмахни ей, — со слабой, но тёплой улыбкой посоветовал мне сталкер. Ладно… Я вытянул руку с железной палкой в сторону от стола и махнул ей сверху-вниз. Со щелчком дубинка разложилась, вырастая на целых двадцать сантиметров. Вот, уже лучше!

— Ого! — я повертел её в руке, довольно усмехнувшись. — Кинетическая дубинка!

— Телескопическая, — со смешком поправил меня сталкер, — хотя бы что-то будет у тебя. А то один «Макаров» может не спасти…

Азраил обратился к нам, когда я сделал последний глоток растворимого кофе. Как будто специально фанатик рассчитал момент. Шипения в дырявом динамике прервались громким щёлканьем, перешедшим в низкочастотное гудение. Их скрыл обычным для себя весёлым голосом хозяин «Клетки».

— Всем доброе утро! По Киеву сейчас десять часов, а значит, пора вам выдвигаться в путь! Вас ждет сюрприз в Пустошах у каменного полустанка! Вперед-вперед, крольчатушки, а не то уведут его у вас из-под носа!

С еще одним щелчком радио замолчало окончательно. Я не успел даже задать фанатику вопросы на счёт Багиры. Быстро протараторил свою речь, будто с бумажки зачитал, и смылся, не дав никому слова вставить. Чертила монолитовская!

Мы покинули баржу практически сразу после выступления Азраила. Волков потратил всего минуту на инструктаж Тимура. Лесоруба отправили отдыхать и лечиться в ночлежку, так что паренёк фактически остаётся за главного. Только бы «Скадовск» не спалил, жаря яичницу, например.

Долговец стал моим проводником, ведя скрытыми тропками через трясину. Ходил, видимо, не раз этими путями. Остановил на секунду у перекинутого бревна через лужу, покрутил головой, сморщив нос, и дал добро на дальнейший путь. Детектор аномалий у меня внезапно сдох, отказываясь даже включаться и мигнуть хоть одной лампочкой, так что вынужден довериться чутью Волкова. У него был свой детектор — в голове. Сергей обходил на первый взгляд совершенно чистые участки земли, игнорировал сухую почву и влезал в воду едва ли не по колено. Мне приходилось покорно следовать за капитаном, стискивая зубы. Раз он лезет в грязюку, значит, так надо!

Пока везло, и из живности повстречался только плешивый крысоволк одиночка, мигом удравший с нашей тропы, да ворона, клевавшая трупик совсем мелкого рачка. При виде неё меня вдруг осенило. Вот чего мне так не хватало в «Клетке»! Горластых ворон! Они украшают Зону, прогоняют мёртвую тишину, когда надо. А иногда и об опасности предупредят, поднявшись внезапно с деревьев или столбов. Это пока единственная ворона, которую я увидел в пространственной аномалии. Тут и комаров почти нет, хотя на Болотах их должна быть тьма. Зато полно лягушек! Хотя, момент. Вживую я не одно земноводное не видел. Может это всё звуковые эффекты Азраила? Интересно бы узнать, как он в «Клетку» живность загоняет…

— А скажи-ка друг мой! Что у тебя за странная мания к вершинам? — спросил я у долговца, когда мы прошли по продавленным мосткам, снова окунув ноги в воду. Мне надоело идти в полнейшем молчании, слушать хлюпанье грязи под ботинками и зевки раков переростков где-то в зарослях осоки. Волков оглянулся на меня с недоумением, похоже, не сразу понял, что я спросил про сегодняшний пароль «Карпаты».

— У меня батя альпинистом был, — ответил он, остановившись посреди тропы. Мы уже достаточно далеко отошли от баржи, она едва виднелась на поросшем камышами горизонте, а до насыпи с железной дорогой оставалось с полкилометра. Поэтому короткий отдых нам не помешает.

— Он на Памире бывал, взбирался на Пик Ленина, на Пике Победы был, в Альпах. Мечтал на Эверест взобраться, но, наверное, у всех альпинистов такая мечта.

— Он чего… погиб? — осторожно спросил я, заметив, что Сергей говорит об отце в прошедшем времени.

— Угу, на Эльбрусе. Поднималась группа новичков с двумя инструкторами. На спуске кто-то поскользнулся и утянул всю связку. Погибли пятеро, включая моего отца. Мне тогда четырнадцать было.

— А… ясно… — я смущенно потеребил усы, уже пожалев, что завязал этот разговор. Не стал говорить тривиальные «прими мои соболезнования!». Никогда не понимал, какой в них смысл? Пустые слова. Тем более человек умер давным-давно.

— Я не удивился, когда сообщили о его гибели, — Волков равнодушно пожал плечами. — Расстроился да, но не так, чтобы сильно. Была уверенность, что он этим закончит. Альпинисты они… ну, как мы, сталкеры. Их упорно в горы тянет, а нас от Зоны не отдерешь. Так прикипим, что только с мясом драть…

Я развел руками, не найдя подходящего ответа. В чём-то Волков прав. Но всё же Зона это не горы. Тут опасностей побольше. И вообще, я никогда не понимал этих скалолазов! На кой они в горы лезут? Там же денег не платят!

Мимо головы что-то свистнуло, полоснув воздухом по затылку, слева направо. Тюкнулось о влажный бережок. Я машинально обернулся, не успев ничего предположить или заорать Волкову об опасности. Раздвинулись кусты в нескольких метрах от нашей остановки, и показался белый череп крысоволка. Идеально голый, тщательно отскобленный от плоти, с чёрными дырами глазниц. Он украшал голову мужика в качестве маски. Поверх потрёпанной спортивной синей куртки, намотана зачем-то целлофановая плёнка. Под её плотные мотки натолкали подгнившую листву. Рядом возник еще один «череп», но в свободовской форме. Я чётко увидел нашивку анархистов на руке странного типа. Этот где-то нашел старую гирлянду и накрутил на себя, превратившись в новогоднюю ёлку. Оба издали боевой клич туземцев, сотрясая кулаками. Один из них сжимал острый камень. Видать таким в меня швырнули, и хорошо, что не попали!

— А ну пошли отсюда! — прикрикнул басом Волков, направив в их сторону ПМ, — мозги последние вышибу!

Неадекватная парочка испуганно что-то воскликнула и юркнула обратно в кусты, словно шпана хулиганистая, пролезшая на огород к соседу. Затрещали сухими ветками удирая от злого долговца параллельно железной дороги.

— Это что такое? — спросил я с недоумением, провожая странную парочку взглядом. — Те самые «дикари»?

— Угу, — Волков хмуро кивнул мне, следя за удаляющимися психами. — Доходяги… Шуганёшь их вот так, и патронов тратить не надо. Подумать только, нормальные люди недавно были. Пока в пасть к Удаву не попали. Как Пашка Василенко…

Хотел было спросить, что за Пашка, но вовремя прикусил язык. Сергей упомянул своего обезумевшего друга, что испортил нам весёлые разборки на Радаре. Вспомнил его, и Серёга сразу помрачнел. М-да, жуткая участь у его товарища. Не помереть в аномалии, а сойти с ума и бродить в замкнутом огромном пространстве. И врагу не пожелаешь. Хотя, смотря какому!

До самой насыпи мы еще позволили себе перекинуться несколькими фразами. Про жизнь в Зоне, про своё мирное прошлое. Просто беспечная беседа. Когда мы пересекли рельсы, все разговоры прекратились сами собой. К полустанку двигались по пыльной старой автомобильной дороге. Отжатая у меня станция «Янов» и её башня остались от нас по правую руку. Я шел, отставая от Волкова всего на пару шагов, часто крутя головой по сторонам. Появилось нехорошее, как говорят, предчувствие. Схватило за горло и не отпускало. Либо Пустоши своей тишиной мне не нравились, либо понимание того, что рядом может быть конкурент. Помимо этого вспомнилась прогулка с Лизой и Костей. Ведь именно у чёртового полустанка моя жизнь круто изменилась.

Солнце подползало степенно к зениту, нагревало сырую после ночи землю. Ветер разогнал белые облака, открыв ярко-голубое небо. Такое редко бывает в Зоне. Обычно оно мрачно-серое. Но даже такая хорошая тёплая погода не сбавляла мне градус напряжения. Так что от прозвучавшего низкого рёва, я крупно дрогнул, словно ударило током. Это не Удав! Волков резко остановился, положив руку на кобуру. Я успел затормозить и избежать столкновения с его широченной спиной. К повторному рёву прибавился хриплый многоголосый хор крысоволков. Звучал он со стороны Карьера. Затрудняясь представить себе картину творящегося там, я вопросительно уставился на долговца.

— Похоже, крысоволки тарка загоняют, — ответил он на мой молчаливый вопрос, — повезло. На нас точно пока не переключатся.

— А этот тарк… он им не может навалять? Ну, с чем сравнить можно? Стая слепых псов и кабан?

— Хрен его знает, — пробормотал Волков, потерев ладонью голый затылок. — Это не такие звери, к каким мы привыкли в Зоне. Мы почти не знаем их повадки и слабые места… А, пустой разговор. Двинули дальше.

Мы почти бегом пересекли овражек, и вышли к железной дороге. Теперь наш шаг замедлился. Долговец держал ПМ в поднятой руке, я же распрямил дубинку, неотрывно глядя на пустые окна каменного домишки. Навес перед ним со скамейками бросал тень на пустые рамы, так что разглядеть обстановку внутри здания было невозможно. Сплошная чернота. Позади дома располагался старый кирпичный туалет с еще виднеющимися буквами «эМ» и «Жо». Появилось неприятное и настырное чувство, что на нас кто-то смотрит в ответ. За десяток метров до каменной платформы мы вовсе остановились. Молча смотрели на полустанок, не решались на новый шаг. В висках стучало, пальцы нервно подрагивали. Надо было идти, подняться на долбаную площадку, но ужасно не хотелось.

— Там кто-то есть, — шепнул мне Волков, не отрывая взгляда от тёмных окон, — нутром чую. Засада там…

— И чего делаем? Идём назад? — ответа от хмурого долговца я не дождался, поэтому добавил, — Азраил отправил нас сюда, значит надо зайти внутрь. Там либо другие пленники «Клетки», либо… Короче я пойду и выясню!

— Ты дурак, что ли⁈ — зашипел на меня Сергей, но я уже смело (ни фига не смело) шагнул вперед. Можно было подумать над планом, обойти полустанок вокруг, ворваться неожиданно с тыла, но какой смысл? Не думаю, что Азраил отправил нас на верную смерть. Хотел бы убить, то просто мог бы создать аномалии нам под стулья.

— Эй, привет! Есть там кто? Мы мирные! — закрепив дубинку на поясе, я поднял руки вверх, чтоб не пугать того, кто, вероятно, засел внутри помещения старой кассы. Оглянувшись быстро назад увидел, что Волков идёт за мной неспешно, на приличном расстоянии. Решил меня пустить вперед и в случае чего драпануть? Надеюсь, нет. Иначе солдафон упадёт ниже плинтуса в моих глазах!

Не получив ответа, я остановился перед маленькой лесенкой. Помялся несколько секунд, подождал, когда Волков подойдет ближе. Шагнул на первую ступеньку, сглотнув накопившуюся слюну. В одном из окон маленького строения возникла тёмная фигура. Просто вышла из-за стены, прячась там до поры до времени. Я едва сдержал себя, чтоб не выругаться матом. Это был мужчина в чёрном спортивном костюме, в шапке с белой галочкой на боку. Довольно улыбался, демонстрируя сколотый резец. Подбородок покрывала светлая щетина, не сумевшая скрыть глубокий шрам на верхней губе. Еще двое мужчин вышли из соседней комнаты на платформу. И что самое страшное — все вооружены автоматами Калашникова. «Охотники»…

— Ну, здорова! — бандит облокотился о потрескавшийся подоконник, с язвительной усмешкой. — Подходите, пообщаемся!

Приплыли, блядь. Представляю, как сейчас меня материт и проклинает про себя Волков. Ну, а что? Я был уверен, что на полустанке сидит поехавший Апостол со своей бандой! Или новенький кто-то. Встретить тут «охотников» я не ожидал! Спасибо тебе, Азраил! По-идиотски как всё вышло…

По требованию бандитов мы поднялись к ним на платформу, бросили к их ногам «Макаров» и дубинку. Долговец с краснеющим от злости лицом терпеливо выслушал их насмешки по поводу скудного оружия. Я бы на вас посмотрел, гадёнышей, отними у вас пукалки. И рогатке были бы рады!

— Я капитан «Долга» Сергей Волков. Нас отправил сюда Азраил, — сдержанно проговорил мой напарник, ведя одним лишь взглядом за бандитом, что заходил нам за спину. Я практически ощутил, как острое дуло «Калаша» упёрлось мне в поясницу. Мерзкое какое ощущение. Второй парень остался стоять перед нами, направив автомат на широкую грудь капитана. Я вспомнил его — виделся с ним у копра и мчался от него по болотам. Чёрт, поганенько как… А долговец удивил своей выдержкой! Лишь бы дальше оставался таким спокойным.

— Ну, ясень пень, что не Воронин! — гопник со шрамом хрипло хохотнул. Сплюнул в окно через скол в зубе, испачкав подбородок. Быстрым движением стёр тыльной стороной ладони слюну. — Нам, типа, тоже предложили пойти сюда. Так что спасибо скажите, что сразу свинцом не накормили.

Он подал короткий знак рукой своим людям, и те опустили стволы в пол. Явно с неохотой. Хотели пошуметь, а тут запретили. Не скажу, что от сердца сразу отлегло, но дышать стало чуть легче. Избиение с возможным расстрелом пока откладывается. Если Волков будет хорошим мальчиком и не начнёт играть в крутого мужика, то может, и живыми уйдём!..

И тут вдруг один из бандитов, что стоял сзади меня, громко ойкнул. Машинально я обернулся. Парень хватанул ладонью лоб, скрытый серой шапкой в чёрную клетку. Бешено вытаращив глаза, он вскинул автомат. Подумать я ничего не успел, тело само шарахнулось в сторону в попытке уйти с линии огня. Пули просвистели мимо, даже не метя в меня. Выбили бетонные крошки с правого угла полустанка. Звон в ушах от выстрелов перекрыл прочие звуки. Лидер маленькой банды в испуге отпрянул от окна, раскрыв рот в немом крике. Или это я его просто не услышал. Третий «охотник», всполошенный творящимся хаосом, ткнул дулом автомата в Волкова. Вставшую в ушах вату прорезал истеричный визгливый ор бандита:

— На колени, сука! Пристрелю падлу!!!

Долговец не шелохнулся, глядя чёрным ненавистным взглядом прямо на гопника. Желваки напряглись, на левом виске выступила жила. Я осторожно приподнял руки, опускаясь на колени. Мысленно призывал Волкова, чтоб последовал моему примеру. Бандит, устроивший переполох, буркнув что-то невнятно своему дружку, бросился за угол полустанка. Я уставился строго в бетонный пол, заведя руки за голову. Паршивое положение!

— Та че за кипишь, я не понял⁈ — заорал главарь, хлопнув чем-то по подоконнику. — Жигуль, ты че там делаешь⁈ Тузик, а ты куда⁈

— На колени, я сказал! — по барабанным перепонкам неприятно резанул тонкий голос «охотника». Я уже хотел было сам рыкнуть на долговца, но не успел. Что-то глухо ударилось, и к моему ужасу Волков упал лицом вниз на бетонный пол без движений. Истеричный Жигуль шарахнул ему по голове прикладом. Я стыдливо порадовался, что прилетело не мне.

— Серёга? — шёпотом позвал я. Долговец никак не среагировал. Надеюсь, он просто без сознания. На левый висок надавили дулом автомата. Да Господи ты Боже мой! Успокойся, дятел! Всё же относительно спокойно было, чего так резко всё началось⁈

Где-то позади домика полустанка прозвучал требовательный голос. От него мне стало совсем нехорошо. Из горла едва не вырвался мученический стон.

— Нас послал сюда Азраил! Предлагаю мирно обсудить, зачем мы здесь. Я уверен, что вас сюда прислали так же, как и нас на задание.

Закрыв плотнее глаза, я вдохнул еще раз, глубже. Апостол. Тебя, сука, здесь только не хватало для полного счастья!