Клетка Удава

Глава 14

По телу пробежалась мелкая дрожь. Меня парализовало холодом от ужаса. Раскрытый вход на «Янов» заволокло сплошной чернотой. Она шевелилась как огромный ком червей. И на этой мерзкой массе распахнулись десяток ярких жёлтых глаз. Не равномерные, какие-то маленькие, другие огромные с футбольные мячи и больше. Все вращались, искали себе цель. Жаров с бессмысленным криком выпустил хаотичную очередь из «Винтореза» по живой стене. Удаву было абсолютно плевать. Не моргнул ни одним из своих многочисленных глаз.

— Димон, ушпокойщя! — спихнув с себя Азраила, Семецкий бросился к монстру, схватив на ходу ближайший стул. С рыком замахнулся, швырнул его мимо лейтенанта «Долга», прямо в крупное глазное яблоко Удава. За секунду до попадания монстр отскочил с рёвом назад, к железной дороге, бухнулся бесформенной массой. Стул ударился об асфальт, раскололся, отбросив ножки в стороны. Меня сразу же отпустило, мышцы расслабились. Я уперся руками в пол, чтоб не свалиться от накатившей усталости. Что-то раньше такого эффекта от взгляда Удава я не испытывал. Видать, разозлилась скотина из-за пожара.

— Игорь! — рядом со мной упала на коленки Брелок, крепко обняла за шею здоровой рукой. Её трясло не хуже меня. С другого бока подсел Саян, тихо ворча что-то на своём собачьем. Я молча обнял их. Сил что-то говорить не было. Язык как отмер.

— Ах, ты… Неожиданность какая.

Удав медленно поднялся с земли, приняв человеческую форму. Ну, относительно человеческую. Наклонил голову в бок, разминая шею. Я отчётливо услышал хруст позвонков. Смотрел он куда-то в сторону от фасада «Янова». И лишь теперь я заметил некоего мужика в длинном тёмно-коричневом плаще. Из левого рукава до самой земли тянулась странная белесая субстанция. Чем она оканчивалась, я не видел, трава мешала. Разглядеть лицо не давал ракурс и наброшенный на голову капюшон. Но я уже догадался кто это, вспоминая рассказы Юрия в тюрьме «дикарей». И выходит, что Удав не сам отскочил от летящего стула. Зачем ему вообще это делать, если ему горячий свинец был, что слону пульки, блин, резиновые! Шухова отбросила от станции за шкирку, как нашкодившего котёнка, здоровенная мутировавшая лапа Журналиста.

— О! Привет! — Семецкий буднично помахал своему второму другу. Будто секундой ранее ничего такого странного не произошло!

— Вот времена настали, — Удав расслабленно скрестил руки на груди, перевалился на одну ногу. — Мои старые друзья пришли убить меня?

— Не-не! Не убить, а вылечить! — Вечный подступил ближе к порогу. Тронул застывшего лейтенанта «Долга» за плечо, отодвинул его себе за спину. Правильно, только мешаться будет, когда взрослые дяди разговаривают! Подобрав у порога мачете Апостола, Юрий вышел наружу, встав неподалёку от Журналиста. — Ажраил шкажал, что готовит тебе лекарштво! Ты будешь как прежний!

— А меня вы спросили? — Шухов изогнул широкий рот дугой вниз. — Я хочу быть прежним? Нет. Меня всё устраивает! Кроме этой клетки. Я хочу вырваться на свободу. Снова ощутить запах озона после грозы, вкусить настоящий ветер, а не его подделку! И попробовать новые души на вкус…

— Тогда у нас один вариант, — голос излома был пуст, лишенный эмоций. Будто робот говорил. Он пожал плечами, с шуршанием втягивая в надорванный рукав плаща длинную конечность.

— Погоди!.. — Юрий поднял руку, чтоб остановить Журналиста. Мимо него просвистела выпущенная тараном изуродованная конечность. С такой быстротой, что даже Шухов не успел среагировать. Удар поразительной силы в челюсть подбрасывает его вверх, переворачивает в воздухе. Чудовище сжимается на миг, и устремляется вниз, взмахнув корявыми крыльями. Журналиста с Семецким сбивает с ног зубастый летающий шар, и они втроём исчезают из поля видимости. Бедная копия «Янова» содрогается от страшного удара в стену. Вероника слабо пискнула от испуга, уткнувшись лицом мне в шею. Саян уже не скулил, просто залёг возле моих ног, свернувшись калачиком. Я после каждого удара инстинктивно вжимал голову в плечи. На макушку посыпалась штукатурка. Главное, чтоб они наше убежище случайно не своротили!

— Куда⁈ — Жаров хватанул Ромку за ворот куртки, что попытался высунуться на улицу с планшетом в руках. Оттащил упирающегося паренька от входа, поддав ему пинок под зад. Что-то он дурачок, я смотрю, похлеще покойного Прозрачного. Вместо того чтоб угомониться и прижать зад к полу, паренёк огрызнулся на лейтенанта «Долга». Вякнул что-то про «контЕнт» и «пидора». Вот последнее было очень зря. Олег, не дрогнув ни одним мускулом на лице, двинул глупому пареньку снизу в челюсть. Планшет шлёпнулся на пол, рядом же повалился и его хозяин. Ну, заслужил!

По запасным дверям станции долбанули так, что они, бедные вогнулись внутрь. На железе остался вдавленный след. Что-то ударилось по крыше, так что заскрипела и покачнулась одна из тяжёлых ставень в окне. Нормальный у них там махач идёт! Жалко, что не видно! И вроде знаю прекрасно, что Юрка бессмертный, оживёт через минуту, но всё равно переживаю за него. А вдруг, что-то не сработает, Зона вздумает отвернуться от Вечного сталкера именно сейчас?

— Как он, блин, Журналюга этот, на улице оказался⁈ — прошипел сердито Азраил, присев на одно колено. Задрал голову к потолку после нового толчка земли. Фыркнул от упавшей с потолка на лицо мелкой пыли. — Он же сам заявил, что в кабинете Шульги сидеть будет безвылазно!

— Это он сначала так сказал, — ворчливо ответила Ника, — а потом изъявил желание пройти прогуляться по округе! Я же не могла его остановить! Точно не после…

Девушка осеклась, бросила мимолетный взгляд на свою сломанную руку. Закусила губу. Все мне стало сразу понятно. Кулаки сжались сами собой. Внутри уже закипела злость к этому существу.

— Это он тебя так? — спросил я для достоверности.

— Ну да, — скромно ответила Ника, и тут же добавила, как опомнившись, — Игорь, только прошу, не вздумай разборки с ним учинять! Он тебя по стенке размажет и не заметит!

— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого размажет, — пробормотал я, прикрыв глаза от очередного грохота по шиферной крыше.

Сверху рявкнули на манер подраненной химеры. Проскрежетал метал, что зубам стало больно. И стало вдруг так тихо, что подумалось, не оглох ли я? Шмыгнул носом, проверяя, свой слуховой аппарат. Нормально, работает! Просто на улице всё резко прекратилось. Азраил, напряжённо поглядывая то на первый вход, то на второй, поднял медленно правую руку. Над его ладонью появилось зелёное свечение. Знакомая хреновина, «Апокриф», кажется? Сможет ли он от Шухова взбесившегося уберечь? Помню, как он взорванный дом за секунды отстроил…

Из-за угла раскрытого входа показалось бесшумно бледной лицо, обрамлённое тёмным капюшоном. Только успокоившееся сердце пропустило один удар и пустилось в бешеный ритм. Прикрыв глаза, я медленно выдохнул. Вроде не Удав. Саян с Кахиром сразу бы среагировали.

— Это мы! — для пущей убедительности сказал Юрка, показываясь из-за плеча замешкавшегося Журналиста. Семецкий был весел и бодр, словно только что не было мордобития с огромным чудовищем. Излом, напротив, заметно хромал на левую ногу. Лицо старательно прятал под капюшоном. С порванного рукава капала на пол тёмная кровь. Нормально ему, похоже, от старого друга досталось. Да и поделом! Если не я, так Шухов ему от души накидал! Сгорбив спину, он поковылял в левое крыло станции, придерживая человеческой рукой болтающийся мокрый рукав.

— Ему разве помочь не надо? — Пророк робко указал на удаляющуюся спину мутанта. — Он же ранен…

— У изломов отменная регенерация, — ответил Азраил, отмахнувшись, — завтра утром будет как новенький. Тем более, сок надо экономить. Что там с Удавом? Вы его сильно потрепали?

— Доштаточно — ответил Юрка, крепко запирая двери на засов. — Апоштола ш шобой прихватил, ешли тебя это хоть немного волнует.

— Вот, еще минус один, — произнёс траурным голосом Волков, глядя на свои ботинки. — Из местных «кроликов» только мы втроём остались.

— Четверо, — с неуверенной кислой улыбкой Пророк потрепал своего кота за ушами, — и не забывайте про Багиру… И самого Апостола рано еще хоронить. Может, их еще можно вылечить?

— Этот ваш Апостол сам виноват, — пробормотал лейтенант Жаров, недовольно мотнув головой, — не вылез бы наружу, был бы сейчас при своём уме!

— Ну, главное, что Удав нажрался и теперь пару суток будет отсыпаться! — со смешком сказал Азраил, но быстро стёр ухмылочку, поймав на себе ряд неодобрительных и даже враждебных взглядов. Как бы меня не нервировал Апостол, я совсем не рад потерять его вот таким образом. Сука, вот чего тебе стоила твоя гордость! Теперь будешь ходить среди пустоголовых психов, которых ты так яростно сжечь пытался. Карма, блин, прилетела.

— Долго нам ждать, когда лекарство будет готово? — спросил я мрачно, — с голоду не успеем подохнуть?

— Ой, голодная смерть вам точно не сулит, — алхимик рассмеялся, однако быстро вернул себе серьёзный вид. — Сок из «Сердца Оазиса» нужно выдавливать крайне осторожно, иначе артефакт может лопнуть. Самое большее — двое суток. Нужные приборы у меня имеются, мы перенесли их из тайника. Продукты, медикаменты, оружие и патроны так же в достатке.

— Ладно, раз у нас всё разрешилось… — Волков подошёл ближе к Азраилу, глядя на него сурово сверху вниз. Мелкого фанатика он был выше на целых две головы. Треснет пудовым кулаком по макушке, алхимик и пикнуть не успеет. Но долговец смягчился, обратился к нему спокойно, без агрессии. — Помогите похоронить наших друзей. Они ведь до сих пор лежат там, без голов…

После небольшого отдыха все те, кто был здоров, отправились пешком на Болота. За исключением животных и Журналиста. Азраил красочно рассказал, как этот хмырь сломал Веронике руку и чуть не угробил Саяна! Юрка попытался с ним поговорить, но вернулся через минуту недовольный. Посоветовал этого ханжу лишний раз не задевать. Да и хрен с ним! Вот если бы не моя нога, я бы пошёл с группой на Болота. Друзей наших в последний путь проводить. Жаль, что Прозрачного не получится похоронить. И что с его телом сделают психи разодетые — неизвестно.

В поход группа отправилась надолго и чтоб оставшиеся на станции «пациенты» не бродили бесцельно, Азраил предоставил нам ноутбук с фильмами и кучу всяких лакомств. Выбор, что посмотреть был не огромный, но вполне хороший. Я хотел глянуть бодрый американский боевичок из 90х, но Брелок стала клянчить включить ей сопливую мелодраму про педиковатых на вид вампиров. Азраил и Пророк, что наотрез отказался заваливаться в постель, на кой-то чёрт согласились с Никой. И судя по их сосредоточенным лицам, кино им вполне зашло. Очнувшийся Багира тоже залип на фильм, но, кажется мне, его как малолетнее дитя просто привлекает мелькание картинок. Смысл он, к сожалению, не понимает.

— Я так долго ждал тебя, — пробормотал бледный парень в каменную физиономию своей пассии. Пощупал её куртку, уставился на её практически постоянно приоткрытый рот. — Лев влюбился в овечку.

— Глупая овечка, — проблеяла девушка, часто моргая. Какой же испанский стыд. Серьёзно, лучше бы мордобитие посмотрели! Подцепив из глубокой миски парочку крекеров, я протянул их Саяну. Пёс сидел рядом, терпеливо ожидая, когда я снова поделюсь с ним. Кахир был тут же. Сидел возле Пророка на стуле, сложив лапки на столе. Тоже пялился на экран ноутбука, будто чего-то понимал. Периодически он мягко тыкал хозяина лапкой, требуя угощения. Моя собака так не наглела, зато беззвучно скалила зубы, стоило коту чуть шевельнуться. Приходилось Саяна строго одёргивать. Не хватало еще, чтоб животины драку устроили!

— Ложись спать, а? — шёпотом сказала Брелок, поймав меня на новом широком зевке. — Ты сейчас свалишься!

— Нет уж, я буду мужественно терпеть, — держа Веронику за руку, я огладил большим пальцем её кожу. Отпускать девушку не хотелось. Рядом с ней мне тепло на душе, спокойно. Жаль, что пока не получалось остаться вдвоём наедине.

— Что? — Азраил встрепенулся, не донеся еду до рта. — Обезболивающее действовать перестало? Ты погоди еще пол часика, сока должно на ложку столовую накапать.

Алхимик хоть и вкатил мне лошадиную дозу обезбола, но казалось, что близость Брелок больше унимала мою боль. Шину на ноге мне перевязали получше, и тоже подсунули под бинты осколок «Звезды-пилюли». Действие этого артефакта я уже испытывал, но хотелось бы скорее встать на ноги. Поэтому монолитовец пообещал дать мне и Пророку крохотный глоток сока «Оазиса».

— Мы точно коней не двинем? Или ты на нас свою панацею как на подопытных крысах испытывать будешь? — спросил я, потрепав вслепую Саяна по макушке. Почувствовал тычок влажного пальца в ладонь и горячее сопение носа. Как же скучал я по нему! По этим волосам повсюду и слюням на своей морде.

— Ну ты что, — Азраил оторвался от экрана, посмотрел на меня с обидой. — «Сердце Оазиса» средство уже испытанное. Оно спасало моих братьев, что были на грани смерти. Единственная проблема — растет артефакт очень долго, а сока даёт мало. Можно, конечно, использовать целый плод, но тогда его хватит только на одного-двух пациента. Сок при желании можно растянуть на несколько человек. И то, на «важных».

Последнее слово монолитовец произнёс с нажимом. Между бровей его пролегли морщины. Неужто переживает за своих «младших братьев»?

— Я слышала историю про Мастера Факира, что он сильно обгорел, — негромко сказала Брелок. — Но я видела его совершенно здоровым. Это, правда, что его «Сердце Оазиса» вылечило?

— Да, — без колебаний ответил Азраил. — Я лично работал над ним. Ожог третьей степени более семидесяти процентов кожи. Сутки он выживал только на артефактах. Сок «Оазиса» спас его.

— Про «Сердце Оазиса» всякие легенды ходят, — заговорил Пророк, с шуршанием открывая новую пачку сырных крекеров, — якобы одному парню «Каруселью» оторвало ноги. Его друг успел принести ему этот артефакт, и у раненного конечности отрасли заново.

— Да! — уверенно выпалил Азраил и возмущенно обернулся на мой вырвавшийся смешок. — А что ты ржёшь? Я лично был свидетелем, как сок «Оазиса» восстановил нашему брату утерянную конечность.

— Ой, вот ни за что не поверю! — я скептически скривился, — когда у меня пальцы отрастут, тогда да!

— Отрастут, не волнуйся, — сварливо ответил алхимик, закатив глаза.

— И хер по колено вырастет?

— Игорь! — Брелок пихнула меня локтем в бок, моментально вспыхивая щеками от смущения. Ой, будто ты забыла, какие я шуточки могу пускать! Пророк, вон, заценил. Хрюкнул, чуть не поперхнувшись крошками.

— Вот этого не гарантирую, — язвительно ответил Азраил, закинув в рот с громким хрустом сразу две чипсы. — А хотя, чего? Давай оттяпаем и проверим⁈

— Не-не-не! — выпустив на секунду ладонь девушки, я протестующе помахал руками. — Спасибо, обойдусь! Ника, вот, не жалуется.

— О, Монолит, — Брелок стыдливо прикрыла глаза, запылав мордашкой еще сильнее. Хихикнув, я, дразня, показал ей кончик языка. Господи, как же хорошо с ней рядом! После стольких болей, лишений и тяжёлых испытаний, я благодарен Зоне и этой сраной «Клетке», что снова свели нас вместе. Хрен я теперь отпущу Нику и Саяна от себя.

— А как насчёт Великого Молитвенника Агата? — спросила Брелок, после короткой молчаливой паузы. Поерзала для удобства на стуле, взяв меня обратно за руку. Интерес к фильму она начала несколько терять, беседа получалась куда увлекательней. — Почему вы или наши лекари не вернули ему зрение?

— Ему предлагали, но он отказался, — алхимик выудил из пачки чипсов двумя пальцами широкий тонкий лист картофелины. Изучил её со всей сторон, прежде чем закинуть в рот с хрустом. — Травму он получил во время первого прорыва через «Путепровод-1». Тогда погибло много наших бойцов. Агат был уверен, что это его вина. Говорил, что мы расслабились, что нужно было предугадать эту вылазку маленькой группы сталкеров… Короче, Агат решил остаться слепым до конца дней своих, как в наказание.

Багира что-то невнятно пробормотал, взяв в руки свой пустой стакан. Посмотрел жалобно в мою сторону, замычал, указывая пальцем на баллон «Колы» на другом краю стола. Ну, тут без слов понятно, что Витька налопался солёного, и в горле у него сухо как у меня с бодуна. Забрав у него посудину, я налил в неё с шипением газированный тёмный напиток. Передал стакан обратно, через Пророка. Молча пронаблюдал, как Витька жадно выпивает всё залпом, икает в кулак, глупо хихикает, жмурясь. Когда он в себя пришёл в ночлежке, то начал хныкать как дитё малое. Я не заходил туда, со своей-то ногой. Слышал только, как Брелок с Азраилом успокаивают его. Смогли убедить, что Багире ничего не угрожает. Вроде понял. Хотя бы плакать перестал. Тяжело его таким видеть…

— И его сможешь вылечить? — спросил я, не отрывая угрюмого взгляда от Виктора.

— В теории, — Азраил неуверенно кивнул, — «Сердце Оазиса» излечивает физические раны. У Багиры же это… ну, можно сказать психологическая травма.

— Есть вероятность, что сок «Оазиса» сделает ему только хуже? — спросила тихо и грустно Вероника, будто сама боялась самих слов.

— Я не знаю, правда. Пятьдесят на пятьдесят. Либо Багира полностью исцелиться, придёт в себя, либо… — Азраил помолчал какое-то время, после растерянно пожал плечами. — Либо неизвестно, что получиться.

— То есть, теперь у нас Витька подопытная крыска будет? Здорово! — я не справился с эмоциями, повысил голос. Саян тонко слабо заскулил, повернул голову в бок. Не понял, чего это я вдруг вспылил. Смягчившись, я потрепал пса за ушами. Отпустило чуть-чуть.

— Хорошо, давай попробуем поймать какого-нибудь «дикаря», — Азраил наклонился к столу, сцепил пальцы перед собой в замок. Судя по его тону, тоже начинает злиться. — Или будем специально выслеживать Апостола, чтоб, как ты выразился, использовать его подопытной крыской! Но я напоминаю, что сока много не будет! На Багиру тогда может не хватить!

— Погоди, — Пророк поднял правую руку в примирительном жесте. — А если, тоже в теории, после исцеления Шухова, разум ко всем «дикарям» вернётся? Или же его самого потом попросить вылечить Багиру и Апостола?

— Не знаю, — Азраил уставился задумчивым невидящим взглядом на монитор ноутбука. — Опять же, есть вероятность, что у нас вообще ни хрена ничего не получиться…

Наш разговор вдруг перебил треск разрядившейся молнии. Появилась она прямо посреди бара. Тонкая кривая нить расползлась в разные стороны, раскрывая портал. Из него на нас дыхнуло запахом застоялой воды, тины и особым холодом. Болотным. Пространственная дверь открыла вид на берег заплывшего зеленью пруда, окаймленного сочной осокой. Более детально я не успел рассмотреть пейзаж. В зал станции заскочил взмыленный Волков, с блестящей от пота лысиной. Он только успел отскочить в сторону от портала, наставив на него обрез, выданный Азраилом, как за ним запрыгнул Олег. Заскочил красиво, перекатившись через голову, прижимая к груди «Винторез».

— Да где вы, мать твою?!! — заорал оглушительно он, так что я непроизвольно вздрогнул, сильнее сжал руку Брелок. Азраил медленно в растерянности поднялся, упираясь пальцами в стол. В зал станции из «телепорта» выскочил неуклюже Семецкий, налетел на капитана, так что тот пробежал вперёд, зацепил случайно плечом Жарова. Последним на «Янов» с воплями ворвался Ромка. Промчался мимо нашего столика, размахивая панически руками, и скрылся в левом крыле станции. Из портала донёсся низкий грудной рёв. От него Саян тихо заскулил, прижав уши к голове. На другом берегу мелкого пруда показался огромный чёрный мутант. В первую секунду я с ледяным накатившим ужасом принял его за Удава. Нет, он, но не менее жуткий. Грёбаный тарк! Небось, тот же самый, что меня с Серёгой чуть не убил. Низко опустив голову, зверь взрыхлил копытом вязкую грязь, рассерженно всхрапнул. Налитые кровью и злостью глаза смотрели прямо на нас, сквозь дыру в пространстве.

— Закрывай! — гаркнул Жаров, махнув требовательно рукой старшему по званию.

— Я не знаю, как! — капитан попятился назад от портала. Кажется, я его никогда таким напуганным не видел. Из раскрытого кармана на груди торчал острый конец «Клыка», так опасно, что вот-вот выпадет.

— Азраил, что ты завис⁈ — крикнул я на застывшего фанатика. Не будь между нами Вероника, я бы ему от души подзатыльник свесил! Всё же мой ор подействовал. Стряхнув с себя ступор, сектант бросился к порталу. В его раскрытой ладони завертелся юлой крохотный зелёный кристалл.

Мутировавший лось сорвался стремительно с места, разбрызгивая мутную воду. Вскрикнув, Азраил отскочил назад. Чудовище ворвалось на «Янов», едва не сбив Семецкого. Не сбавляя скорости, тарк пронесся дальше по залу, грохоча копытами по ровному полу. Протаранил рогами крепкие двери, сминая железо и срывая его с петель. Тормозя проехал по асфальту, выбивая искры из-под копыт. Жаров с матами обернулся к раскрытому входу, пустив в мутанта стрекочущую сверчком очередь «Винтореза». Горячий свинец прошил чёрный бок зверя швейной иглой, и только сильней разозлил. Взревев, тарк поднялся на задние ноги, ударил громоподобно передними о землю. Я, сидя за столом, крепко обнимая одной рукой Саяна за шею, другой сжимая ладонь Вероники, только и мог, что наблюдать за всем творящимся с раскрытым ртом. Всё вокруг поплыло медленно. Я видел, как чудовище ломится обратно на станцию, как Олег, вопя что-то, выпускает в него весь оставшийся рожок, и как крупно дёргается обрез в руках Волкова от сильной отдачи. Видел, как бешено крутится «Апокриф» в руках Азраила и как Юрка бросается на тарка в лобовую атаку с мачете. Над моей головой вдруг пронеслось что-то, обдав ветерком. Вылетело навстречу несущемуся зверю, впечаталось в его морду, сминая с хрустом череп внутрь. Мускулистые ноги мутанта подогнулись, роняя тело на пол. Уродливая, но невероятно сильная рука, с чавканьем выбралась из раскуроченной головы лося. Журналист, появившийся снова так внезапно и вовремя, подобрал свою конечность в складки плаща, стряхнув с толстых когтей налипшее содержимое черепной коробки. Выглядел излом куда лучше, чем пару часов назад. И не скажешь вовсе, что пострадал от клыков Шухова.

— Просил же. Не беспокоить. — Бросил он небрежно, отчего-то мазнув по мне холодным взглядом. Понял, похоже, чьих друзей обидел, и что я затаил желание расквитаться с ним. Взметнув, думаю специально эффектно, подолом плаща, излом удалился обратно в свою коморку. Ну, спасибо, что хоть соизволил выйти помочь нам.

— Это что было⁈ — взвился Азраил, отойдя от шока, — объясните-ка, как вы вышли на эту скотину⁈

— Не ушледили жа Ромкой, — на выдохе ответил Семецкий, проведя дрогнувшей рукой по короткостриженой макушке. — Он решил шделать крашивые кадры, пока мы…

— Это ты нам объясни! — Олег гневным воплем перебил Вечного сталкера. Небрежно закинув «Винторез» за плечо, долговец, широко по-военному шагая, направился к Азраилу. Тот попятился опасливо, выставив примирительно перед собой руки. Вероника охнула от страха за своего Мастера. Попыталась выбраться из-за стола, выдернула свою руку из моей ладони. Я настойчиво обнял её за плечи, удержал. Ничего, пускай между собой разбираются. Убивать алхимика точно никто не станет. Пока что. Нависнув над низеньким фанатиком грозной горой, Жаров проорал прямо ему в напуганную бледную физиономию. — Почему, блядь, твой «Клык» не работает?!!

Вот это новость! Такая, что впору бы драматичному молчанию повиснуть! Да только для него в зале было слишком шумно. Багира продолжал тихо хныкать, вытирая припухший нос рукавом куртки. Пророк вдвоём с Кахиром пытались его утешить, причём котяра угнездился на коленях у монолитовца, и урчал как двигатель внутреннего сгорания. Саян, громко гавкнув, побежал изучать дохлого тарка. Пришлось прикрикнуть на него вдвоём с Никой, чтоб не приближался к этой дряни. Еще испачкается или заразиться чем! Из коридора, куда умчался блогер Дубенко, слышалось неразборчивое ворчание, да и я не пытался прислушиваться к нему. Вероника с Азраилом рассказали про этого товарища, что его не стоит в серьёз воспринимать. На кой они его с собой таскают? Я бы прогнал его еще на подходах к Рыжему Лесу!

— Как это, не работает? — спросил растерянно Азраил после шумной паузы. — Вы же здесь, смогли же воспользоваться «Клыком»!

— С третьего раза, — Волков, выхватив изогнутый артефакт из кармана, подошёл к фанатику и швырнул «Клык» к его ногам, как бесполезный мусор. — Спасибо, что хотя бы открыл портал. Иначе эта рогатая тварь растоптала бы нас в лепёшку.

— Ну надо же… — алхимик присел на корточки, подцепил пальцами артефакт. Не вставая поднес его к лицу, разглядывал своё творение. — Что ж, ребятки, дело несколько усложнилось! Либо мои «Клыки» начинают портиться, либо Шухов глушит все порталы. А они нам нужны как воздух. В случае чего, мы не успеем сбежать и спастись.

— Без них обойтись нельзя? — спросил Серёга, устало садясь на первый попавшийся стул. Отклонился резко назад, выпучив глаза, когда к нему вдруг подбежал пообщаться Саян. Собак, похоже, не любит. Я негромко шикнул на пса, чтоб не донимал капитана. Пёс, печально опустив голову, направился обратно к нашему столику, стуча когтями по полу.

— А вот представьте, что «дикари» смогли ворваться сюда, — монолитовец распрямился, поднял руку с «Клыком» и указал его концом на раскуроченные двери «Янова». — Прямо сейчас, когда у нас всё раскрыто!

Особо напрягаться и фантазировать, как поехавшие сталкеры вбегают на нашу станцию, мне не пришлось. От одной только фразы Азраила по спине пробежали холодные мурашки. Если эти психопаты там не все в шашлычины превратились, а я уверен, что не все, они буду желать нам страшной мести. Мы, безоружные калеки, с ними не справимся.

— Я надеюшь, ты двери шможешь еще раж починить? — Семецкий качнул головой в сторону раскрытого входа, — а то переежжать куда-то придётщя!

— Не волнуйся, сейчас всё сделаю. — Фанатик подошёл ближе к дохлому тарку, спрятав бесполезный «Клык» в глубокий карман плаща. Уперев руки в бока, монолитовец пихнул мутанта под чёрный бок. — Скотина, блин, рогатая…

— Слыште, мужики, а вы… это… — я кашлянул в кулак, волнуясь из-за важного и неловкого для меня вопроса. Стало неожиданно тихо, что я обратил внимание на бубнящий ноутбук, что всё еще крутил кино про занудных вампиров. Вырубив проигрыватель, я спросил, вдохнув в грудь побольше воздуха. — А вы… смогли наших похоронить?

— Да, с трудом, — Жаров, прикрыв устало глаза, потёр лицо ладонью. Заметив бутылку газировки, он указал на неё пальцем. — Холодная? Плесните-ка немного, в горле сухо.

К нашему столу потянулись и Волков с Семецким, как бедуины к живительному источнику воды. Разлили остатки «Кока-колы» как раз на них всех. Ромке не хватило, но и не претендовал. Его недовольный бубнёж слышался со стороны ночлежки. Я надеялся, что после удара в челюсть парнишка присмиреет, но оклемавшись, он только больше начал ныть, как его «бедного» блогера обидели ни за что. Мало ему Жаров вмазал! Олег первый, залпом высушил свой стакан, довольно крякнул и подвинул к нашему столу поближе соседний свободный стул. Начал вещать про поход на Болота, строго, как на докладе начальству. Остальные, кроме Азраила, стояли рядом и слушали.

— Мы отправились сначала на «Скадовск». Юрий предложил использовать «Клык», чтобы не тратить время. Открыли «телепорт» к самой барже, но она оказалась заперта.

— Заперта? — переспросил я, — как тогда «дикари» внутрь проникли?

— Они вполне могли воспользоваться «Клыком», — ответил Азраил, не оборачиваясь. В ладони у него светился приготовленный «Апокриф». Сам фанатик осматривал повреждённые петли. — Удав отдал им приказ, а кто-то из них открыл портал на баржу. Кто-то, кто уже бывал внутри неё.

— Пашка… — пробормотал Волков, глядя пустым взглядом на дно опустевшего стакана. Ну да, кроме него некому. Остальные из прошлой группы все погибли. Если только до них кто-то не проживал на старой барже.

— И для нас это очень плохо, — дополнил алхимик, — они могут в любой момент появиться на «Янове». Нам нужны артефакты-телепорты…

Загрохотало сдвигаемым железом по асфальту. Первая дверь поднялась тяжело в воздух, поплыла, переворачиваясь вертикально, потянулась на свое законное место. Лица Азраила я не видел, зато хорошо виднелось его покрасневшее от натуги правое ухо. Только бы не случилась оказия как с порталом.

— Ладно, я дальше рассказываю, — Жаров распрямил плечи, откинувшись на спинку стула. — Товарищ капитан создал еще один портал, уже внутрь баржи. Там… Лесоруб и Тимур, да? Они оба в баре лежали. Зрелище было не очень. У старшего насчитали шесть ножевых ранений в грудь, у младшего сломана рука в локтевом суставе. Головы отсечены ровно…

Я слишком сильно сжал руку Вероники, что она тихо шикнула. Замечания не сделала, лишь посмотрела на меня с сожалением. Поняла, что мне больно слушать и представлять изуродованные тела своих товарищей. Но хуже было Волкову видеть это воочию. Поэтому он такой непривычно немногословный. Эти подонки, «дикари», мало того, что зверски убили старика с пацаном, так еще и издевались перед смертью! Сука, какой должно быть ужас Тимурка пережил перед смертью. И они, наверное, оба до последнего надеялись, что мы вернёмся и спасём их. Но чуда не свершилось…

— А Лист тоже?.. — Пророк замялся, не решаясь задать вопрос.

— Его убили иначе, — ответил Олег, — три стрелы в спину. Он пытался забежать внутрь бункера, но не успел.

— Суки… — пробормотал я одними губами. Нет, мне вовсе не жаль, что мы деревню спалили! Это уже не люди, а безмозглые марионетки чудовища! Им плевать было кого убивать, больного старика или напуганного, фактически еще ребёнка. Мало этим «дикарям» досталось! На ноги встану — никого из них не пощажу!

— Эй, блин! — все обернулись на возмущённый возглас Ромки. Блогер высунулся из-за округлого косяка, закрыв физиономию своим планшетом. Опять видео своё сраное снимает. — Лошадь за что убили, уроды⁈ Я на вас в суд подам! В «Гринпис»! Живодёры ублюдочные!

— Слышь ты, гринписовец! — Жаров рывком поднялся с места и Дубенко, как ветром сдуло. Всё же лейтенанта побаивается. Тем более, Ника сказала, что Олег был у них за главного в группе. Усевшись обратно, долговец кашлянул деловито в кулак и продолжил рассказывать. — От баржи недалеко был «Студень», товарищ капитан предложил тела туда погрузить. Чтоб мутантам не досталось. Юрий сказал, что головы тоже надо забрать из Мёртвого города.

— Правильно, — Пророк кивнул, — негоже, чтоб они лежали в ящике. Не по-человечески…

— Так, стоп! — воскликнул вдруг Азраил, взмахнув рукой растворяя «Апокриф». Первая дверь уже установилась на входе, вторая еще вставала в пазы петлей. С исчезновение артефакта «магия» растворилась, и дверь с грохотом рухнула на пол. Слабо дрогнув, я зажмурил один глаз. Алхимик и ухом не повел! Смотрел в нашу сторону как-то странно, застыв с поднятой рукой. Приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но слова не мог, будто сформулировать. Дотронулся пальцами до лба, отдернул руку и, шумно вдохнув, выпалил.

— Сколько раз вы открывали порталы⁈

— Раз пять, точно, — Жаров переглянулся озадачено с Юрием и Волковым. — А чего?

— Молодцы! — Азраил иронично похлопал в ладоши, — тут может и не Шухов виноват, а заряд у «Клыка» закончился! Тем более, я так понял, что вы им несколько раз подряд чиркали?

— Было такое, — Юрий хмуро глянул исподлобья на Жарова, — а я предупреждал! Я помню, ты Лишта инштруктировал в деревне.

— И при этом все равно мне кинули претензии! — невесело хохотнув, алхимик закатил глазах к потолку. — Ладно, позже с этим разберемся. Надо тарка убрать отсюда. И желательно подальше, чтоб падальщики со всей округи не сбежались.

— А ты телекинезом своим не можешь? — Жаров помахал руками, пытаясь так изобразить, видимо, поднятие огромной туши мутанта в воздух.

— Могу, — Азраил недовольно уставился на лейтенанта, — только я на него сейчас все силы растрачу, и двери починить не смогу! Так что давайте, ручками-ручками убирайте эту гадость!

Никто из нашей походной группы не горел желанием возиться с дохлым тяжеленым тарком. От каждого донеслось то усталое постанывание, то негромкое ворчание. Впрочем, отказываться никто не стал. Олег и Ромку запряг таскать мёртвую «лошадь». Правильно, чего он просто так жилплощадь занимает⁈ Тот упирался, хныкал, но под угрозой новых пинков с превеликой неохотой взялся за заднюю ногу тарка. Глядя, как блогера перекосило от отвращения, я впервые порадовался, что у меня перелом. Не придётся надрываться!

— И вот еще что, — Азраил щёлкнул пальцами, как вспомнил что-то, — как закончите с тарком, отнесите Пророка с Водяным в ночлежку. Думаю, настала пора их полностью излечить.

От слов фанатика у меня пробежали мурашки по телу. Вроде ничего страшного не заявил, но стало не по себе. Понимаю, что дальше последует. Хрен его знает, как на меня подействует сок «Оазиса». Вдруг не вылечит, а еще хуже сделает? Вот не верю я в его чудодейственные, практически, магические свойства! Впрочем, я и в Шухова с Семецким не верил. И в баб в «Монолите»!

Бригада наша справилась с тушей тарка намного быстрее, чем я думал. Глупо, но я надеялся оттянуть немного «момент истины». Оба долговца, взяв меня под руки, помогли переехать в ночлежку, на одну из мягких коек. Брелок с Саяном последовали преданно за мной. Оба нервничали, по ним хорошо видно — Ника то и дело поправляла волосы, теребила заклёпки на куртке, а пёс, поджав уши, бродил вдоль моей кровати, иногда тихо поскуливая. Пророка с Багирой уложили на соседние, позади моей. Я еще посмеялся, что будь кошатник рядом, выпили бы сок на брудершафт. Парень хотел заржать, но вышел у него хриплый надрывный кашель. Верный Кахир был где-то рядом с ним. Я не видел кота, только слышал от него частую ругань басом, стоило Саяну подойти слишком близко к Пророку. Вот не поймёшь этого кошака! То ли хозяина своего защищает, то ли старательно выражает презрение к собаке. Спасибо псине, что не реагирует на Кахира, иначе тут бы начался бой похлеще, чем у Журналиста с Семецким против Шухова!

С нами в ночлежке остались Волков и Юрий. Интересно же, отрастут у меня пальцы или я же я превращусь в кучу дерьма после крохотного глотка непонятной бурды⁈ Хотя ладно, парни реально переживают за нас. Они негромко переговаривались между собой и Брелок, прям как в больничной палате, боясь побеспокоить пациентов. Нас для полноты картины вообще могли уложить в медкабинет «Янова», Азраил там как раз свою лабораторию устроил. Но до обычной ночлежки идти ближе.

Лежа плашмя, глядя на верхнюю койку надо мной, я внимательно вслушивался в посторонние звуки на станции. Пытался между болтовнёй группы поддержи услышать шаги по коридору. Сердце от волнения с каждой секундой начинало биться чаще. Я в детстве у зубного на приёме так не нервничал, как сейчас! Сломанная нога неприятно ныла, лишённая железных креплений, и обрубленные пальцы начали подёргиваться от странного зуда. Или это я просто себя накручиваю? А вдруг что-то не так пойдёт⁈ Вдруг у меня аллергия на соки эти аномальные⁈

Пружины моей кровати тихо скрипнули, матрас продавился. Вероника, поняв, что мне нехорошо, села осторожно рядом, на самый краешек. Взяла за руку, несильно сжала. Слова ей были не нужны. От её тёплого взгляда и прикосновения стало чуть легче.

— Ну что, ребятки? Пора принимать лекарство! — я отвлёкся на Брелок, не заметил, когда в ночлежке нарисовался Азраил. Неприлично довольный для нашей ситуации, в белом отглаженном научном халате, застёгнутым на все пуговки. Аж замутило, глядя на него. В правой руке он сжимал низенький пластиковый стаканчик, в другой держал белый шприц с иголкой в колпачке. Это для Багиры, видать. Алхимик, не убирая раздражающей улыбочки, посмотрел сначала на меня, затем на Пророка. — Кто будет первым?

— Давай я, что ли? — со вздохом я приподнялся на кровати, — я травмы свои раньше получил.

— Хорошо, уступаю, — отозвался Пророк. — А то я хотел предложить в «камень-ножницы-бумага» сыграть.

— Предупреждаю, Водяной, — Азраил наклонился ко мне, протягивая под самый нос стаканчик с соком. — Будет больно. Так больно, будто тебе заново кости ломают.

— Да? А можно еще отказаться? — я посмотрел на зелёную жижу, больше похожую на сироп или кисель, чем сок. Запах от неё исходил приятный, фруктовый, напоминал мне аромат персика. Алхимик хотел отодвинуться от меня, но я остановил его, отобрав стаканчик. — Ладно-ладно! Это я так… Один глоток, да?

Последний раз скосив глаза на неаппетитный напиток в стаканчике, я резко выдохнул. Набрал несмело в рот прохладный сок. И чуть не выплюнул. Еле-еле проглотил отвратную вязкую кисло-горькую субстанцию. Она тут же попросилась выйти обратно! Зажал себе рот ладонью, часто задышал ртом, чтоб, упаси Зона, не заблевать всё вокруг. Ну, а кто сказал, что лекарство должно быть вкусным? Но Азраил хотя бы мог предупредить, что сок «Оазиса» та еще мерзкая гадость!

— Наверное, ему воды надо, — сказала обеспокоенно Брелок и оглянулась на молчаливых любопытных зрителей, — принесите воды, пожалуйста!

— Я ща! — Юрий, встав со скрипучей кровати, торопливо, почти бегом, вышел в зал станции. Пока он где-то бродил, спазмы немного стихли. Я аккуратно лег, выдохнув медленно ртом. Уф, аж лоб взмок! И больше пока никакого дискомфорта не ощущаю. Возможно, ключевое слово «пока»! Эффект оно, может, далеко не сразу даст. Надо было у Азраила больше подробностей про этот гребаный сок узнать, прежде чем соглашаться!

— Ну чего? — спросил Волков, подступив ближе к моей койке, — как себя чувствуешь?

— Как обычно, — я пожал плечами, сложил руки на груди, — еще немного и вообще усну.

— Ну-ну, — Азраил недобро хмыкнул. Так бы и лягнул тебя, пидора монолитовского! Скрипнули натужно пружины соседнего матраса, и Азраил обратился к Пророку. — Твоя порция, дружок. Подумай хорошо, готов ли ты к этому.

— Лежать без дела в кровати я точно не собираюсь, — и через несколько секунд раздался сдавленный кашель и попытки сдержать рвоту. Вовремя вернулся Семецкий, предусмотрительно взяв два граненых стакана, полные воды. Я потянулся за своим, радуясь, что избавлюсь от противного привкуса во рту. И тут-то меня накрыло!

Сначала в районе желудка стало горячо, как при изжоге. Затем тепло полилось по всему телу, и было даже приятно, расслабляло. Пока эта волна не добралась до сломанной ноги и обрубков пальцев. Меня будто хватанули невидимые жесткие руки, вонзив острые когти в поврежденные участки костей. Я заорал, вцепившись крепко в чистую простынь. Подорвался с места, но был тут же жестко пригвождён обратно. Надо мной завис Волков, крепко прижимая меня к кровати за плечи. Позади него маячила напуганная Брелок и хмурый Азраил. Саян скулил где-то вне поля моей видимости. Или же это я от дикой боли? Она ощупывала когтями-иглами каждый сантиметр переломанной кости. Скоблила по ним! Ковыряла по затянувшейся коже и мышцам на отрубленных пальцах. Глаза заволокло раскаленной пеленой. Я будто снова очутился в том аномальном тумане. Только вместо монстров пауков и ожившей статуи Ленина была одна сплошная боль!

Рыча сквозь зубы, я шарахнул кулаком по стене. Со всей дури! Хотел, чтобы одна боль хоть немного заглушила другую. Сука, на хуй я согласился выпить эту дрянь⁈ Лучше бы лежал себе в кровати, кинцо смотрел! Где-то на фоне послышался громкий стон или даже вой. Это я или Саян? Или Пророка торкнуло⁈ Азраил, погань ты последняя, не смей Багире эту хрень вкалывать!

— Терпите! — услышал я строгий голос Азраила, — вы же мужчины!

— Иди на хуй, пидармон проклятый! — выплюнул со всей злостью я. В голове появился какой-то хруст. Я словно слышал, как срастаются кости. Хлопнув Волкова, чтоб сдвинулся немного, я поднес к лицу правую ладонь. То ли меня уже глючит, то ли мизинец с безымянным пальцем медленно вытягиваются. Кожа на них розовая, полупрозрачная, что видна каждая жилка. Я пораженно смотрел, приоткрыв рот, как отрастают утерянные фаланги пальцев. Охренеть не встать! Это реально? У меня точно не глюки? Перед глазами стало вдруг стремительно темнеть, накатила страшная слабость. Уронив отяжелевшую руку на кровать, я полностью расслабился, падая в удивительно мягкую приятную темноту. Слышал приглушённые взволнованные разговоры, но разобрать их даже не пытался. Обрадовался, что боль, наконец, отступила…

Очнулся я со стоном, ни черта не понимая, где нахожусь. Рядом слышался чей-то шепот, настолько тихий, что слов не разобрать. Только я хотел протереть ладонями физиономию, как по моей щеке прошёлся горячий мокрый язык.

— Саян! — мигом придя в себя, я отпихнул от себя наглую волосатую морду собаки. — Я, конечно, понимаю, что ты очень рад меня видеть, но я терпеть не могу, когда меня слюнявят сразу после сна! Сколько раз тебе это можно повторять⁈

Рядом раздался тихий смешок. Брелок подбежала к моей кровати, провела рукой по моим влажным от пота волосам. Настоящая, не галлюцинация, не остаток моего сна. Смотрит на меня еще с беспокойством, но сама счастливо улыбается. Волновалась за меня, бедняжка… В ночлежке так же находился Волков, с ним, видимо, Брелок и беседовала. Я встретился с капитаном взглядом и заметил, как он облегченно выдохнул. А может, мне просто показалось. Багира лежал всё на том же месте, без сознания, укрытый плотным одеялом, или же просто очень крепко спал. Постель же Пророка пустовала, была аккуратно заправлена. Я слышал негромкую болтовню со стороны зала ожидания, даже чей-то не самый приятный хохот. Раз кто-то ржёт, значит, ничего страшного не случилось, так?

— Привет… — я взял Веронику за руку, не сильно сжал её, — сколько я в отрубе был?

— Полчаса, не больше, — сказал Волков, подойдя ближе, — как себя чувствуешь?

Вместо ответа я осторожно приподнялся. Брелок тут же подалась ко мне ближе, помогла сесть, поддержав под спину. Было немного страшно смотреть на свои покалеченные пальцы и двинуть сломанной ногой. Боялся, что ничего не вышло и мне просто показалось, что плоть отрастает заново. Боялся получить новую порцию разочарования. Слишком много я хапнул его за последнее время. Я замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде нигде не болит. Однако, это еще не показатель! Собравшись с силами и коротко выдохнув, я поднял правую руку. Все пальцы на месте. Даже ногти отросли! Несколько раз сжал ладонь в кулак, покрутив им, и не сдержал восторженного смешка. Смотри-ка! Сработал сок! Так, а что с ногой? Я закатал штанину, проверяя, не распухла ли. Осторожно ощупал голень, слегка нажал пальцами на месте перелома. Не болит! Будто и не было ничего! Медленно приподнял ногу, согнул её в колене. Ничего не хрустит, не стреляет. Как не ломал вовсе!

— Слушайте, зашибись! — обрадованный, я вскочил с кровати слишком резво. Голову обнесло, и, если б не Ника, вовремя подхватившая меня под плечи, я бы сел обратно. Тут еще Саян подскочил, взвалил здоровенные лапищи мне на плечи. Устоял с трудом, пришлось ругнуться на пса, чтоб успокоился. Но, самое главное, что я стоял! Без боли, без каких-либо трудностей. Помогло всё-таки варево Азраила!

— Потише, — шепнула Брелок мне с улыбкой, — Багиру разбудишь.

— Он в порядке? — я покосился в сторону постели Витьки, — Азраил вколол ему сок? Ему не было больно?

— Он вообще никак не среагировал, — Брелок грустно мотнула головой, — мелкие порезы затянулись, а на счёт его… мозга пока ничего не понятно. Просто ждём, когда проснётся.

Я скрежетнул от досады зубами. Успокаивает самую малость лишь то, что Витку не ломало как меня. Он будто безмятежно дрыхнет. Хорошо если так. А если он не очнётся и всё станет хуже? Превратится просто в овощ? Тогда я лично Азраилу шею сверну!

— А Пророк где? — спросил я, кивком указав на соседнюю пустую кровать, — он вообще жив?

— Конечно, жив, — ответил Волков, — он, в отличие от тебя не отрубался. У него ранение намного легче.

— Легче? — я усмехнулся, — это с дырой-то от стрелы?

— Не забывай, что рану частично осколок «Звезды-пилюли» затянул, — Брелок протянула ко мне руку, заботливо пригладила взлохмаченные волосы на макушке, — а у тебя кроме перелома еще и пальцы отсутствовали.

— Значит, и Пророк полностью здоров?

— Угу, — Вероника кивнула и опустила взгляд на свой «гипс», — я тут подумала…

— Нет, — я жёстко перебил её, догадавшись о намерениях Брелок. Взял её мягко за плечи, увидев, как она обиженно насупилась. Сергей кивнул мне и, ни слова больше не сказав, покинул ночлежку. Решил оставить меня с девушкой наедине, дать нам поговорить по душам. Спасибо ему за это. — Ника, это очень больно. Мне реально будто ногу заново ломали и пальцы пилили. Я не хочу, чтобы ты страдала.

— Но я помочь хочу! — она упрямо отступила от меня. — Азраил сказал, что нам срочно нужны «Клыки», поэтому группа вот-вот выдвинется искать их.

— А новые Азраилу не судьба создать?

— Нет, слишком сложно. Проще забрать уже готовые. Я хочу быть добровольцем на их поиски.

— Вероника, мы вполне без тебя справимся, — я обнял её, подвинул к себе. Девушка снова хотела отстраниться от меня, но быстро сдалась. Обречённо вздохнув, она уткнулась мне в плечо носом. Я потёрся щекой об её мягкие волосы, прикрыв от удовольствия глаза. — Отдыхай, расслабься, оставь тяжёлую работу на мужчин. Хорошо?

— Хорошо, — буркнула Ника, не поднимая головы, — но не факт, что тебя с собой возьмут. Ты только на ноги встал.

— Посмотрим, — я рассмеялся, нехотя выпуская девушку из объятий. Я бы мог простоять так с ней очень долго, но, увы, дела. — Я пойду в душ, ладно? Прямо чую, что от меня до сих пор гарью воняет! Можешь ко мне присоединиться, кстати!

Я игриво подмигнул Веронике, на что та смущенно рассмеялась и косо глянула в сторону прохода в зал станции. Оттуда раздалась невнятная возмущенная речь. Или же просто кто-то громко разговаривал.

— Во-первых, тут полно народа, нас услышать могут, — Ника укоризненно покачала головой, уперев здоровую руку в бедро. — Во-вторых, Пророк пошёл купаться. Не думаю, что он обрадуется нашему появлению! Ну и в-третьих, у меня перелом! Мочить нельзя! Правда, если ты передумаешь на счет сока…

— Так, всё! Это не обсуждается! — Я категорически замахал руками. — Я могу еще потерпеть!

— Иди уже, — Вероника, шутя, пихнула меня кулачком в плечо, — я попрошу у Мастера сменную одежду для тебя.

— Я быстро, — не удержавшись, я наклонился к девушке, легко поцеловал её в губы. Чёрт, даже на такой короткий период не хочется расставаться с ней! Но, правда, не тащить же её под душ со сломанной рукой? Ничего, я подожду, когда Брелок поправится и тогда уж!.. А пока я просунул ноги в предоставленные шлёпанцы и пошаркал в сторону зала ожидания. Саян побежал за мной, довольно задрав хвост. Извини, дружище, но с собой в душ я тебя точно не возьму! Придётся тебе под дверью меня подождать.

Моё появление в зале встретили тепло, словно я вернулся из длительной командировки. Признаться, приятно слышать восторженные возгласы. Звездой себя ощущаю! Мужики сидели маленькими компаниями за отдельными столами, вели какую-то оживленную беседу, пока я не нарисовался. Что примечательно, не пили, а просто обедали. Ну да, в опасный поход лучше на трезвую голову идти. Пророк уже сидел в зале, чистый, бодрый и полностью здоровый. Приветливо помахал мне, поглаживая Кахира, что совсем уж нагло развалился на столе.

— Мне тут донесли, что вы за «Клыками» собираетесь? — сунув руки в карманы штанов, я расслабленной походкой подошел к столу Волкова и Жарова. Долговцы решили устроиться вместе, что не удивительно. Обособленно сидел только Ромка, уткнувшись в планшет, попутно ковыряясь вилкой в тарелке с макаронами. Со стороны кассы доносились стук посуды и шум воды. Там либо Юрка хозяйничает, либо Азраил. Либо сразу оба!

— Да, планируем после еды выдвигаться, — ответил Сергей вполоборота ко мне, — пойдёшь с нами?

— Пойду! — охотно выпалил я, — вы только подождите меня, я щас в душ сгоняю! Мне надо прям срочно!

— А после похода не можешь сходить? — проворчал Жаров, даже не удосужившись перевести на меня взгляд.

— Нет, не могу! — ответил я, передразнивая тон лейтенанта. — От силы минут пять, я быстро.

Настроение у меня было приподнятое, не смотря на потери. У меня наконец-то ничего не болело, Вероника с Саяном были рядом, и вновь затеплилась надежда, что мы скоро выберемся в привычную Зону. Как бы не сглазить!

— Игорь? — у самой двери в душевые меня с собакой нагнал Азраил. Принес полотенце и сменные вещи, включая военные ботинки. Новыми не выглядят, на носах потёртости. Наверняка с мертвеца какого сняли. Сложенные штаны были тёмно-синего цвета, знакомого такого оттенка. Я кисло ухмыльнулся. Понятно, решил меня нарядить в старую форму Синдиката. Ладно, примерю, раз больше ничего предложить не хочешь. Я протянул руку, чтоб взять одежду, но алхимик вдруг отступил. Уставился на меня отчего-то хмуро. Оглянулся через плечо в сторону коридора и сказал тихо, почти шепотом. — Скажи-ка наёмник, что ты будешь делать, когда вернешься в Зону?

— Ну, как что? — Я глупо заморгал, никак не ожидая от фанатика подобного вопроса. — Вернусь к своим.

— А что на счет Брелок? — Азраил недобро сощурился. — Бросишь её?

— Нет, конечно! — ответил я возмущенно, — заберу с собой…

— Куда? В Синдикат? — перебил меня Азраил с усмешкой. — Ты так уверен, что Вероника пойдет за тобой к наёмникам? Инцидент в первой «Клетке» на тебя не повлиял? Ника верна «Монолиту», она не отвернется от него.

— А вот тебя это точно не касается, — я придвинулся ближе к Азраилу, нависнув над ним угрожающе. Не люблю такой прием, когда тот, кто выше и сильнее начинает быковать, но против такого гада можно его использовать. Саян недовольно заворчал, потоптался на месте, поджав уши. Фанатик же не дрогнул. Наоборот, задрал выше подбородок, чтоб заглянуть мне в глаза.

— Касается. Она моя сестра, — заявил он твёрдо. — Она и так настрадалась из-за тебя. Я не хочу, чтоб и дальше мучилась.

— Не волнуйся, не будет, — сквозь зубы сказал я. — Вон Пророк покинул твой любимый «Монолит», и ничего! Живет человек припеваючи, и думать про вашу секту забыл!

— Это другое, — алхимик нервным резким движением впихнул мне в руки одежду. — Пророк покинул братство добровольно. Ты же хочешь увести Нику насильно. Подумай хорошенько над своими решениями, Водяной.

Он резко развернулся, задев раскрывшимся подолом халата нос Саяна. Я проводил алхимика хмурым молчанием, и только когда он завернул за угол коридора, переглянулся со своим псом. Почесал озадаченно затылок, тронув неприятно слипшиеся волосы.

— Знаешь, дружище, а он в чём-то прав, — обратился я негромко к собаке, — как бы мне того не хотелось признавать. Вероника слишком предана своей секте. Надо тут хорошо подумать, что делать…

Я присел на корточки перед Саяном, потрепал его по макушке. От удовольствия питомец зажмурился, вывалил широкий язык из пасти. Порой я завидую его беззаботности. Хозяин нашелся и всё, пёсик счастлив. Остальные проблемы его нисколько не волнуют! Впрочем, я одно время тоже был пофигистом. И ни к чему хорошему это не привело.

Оставив Саяна в коридоре, я зашел в душевую, бросив вещи на пустую широкую скамейку. На бледно-голубом кафеле стен еще была испарина, в воздухе чувствовался приятный цветочный аромат после мытья Пророка. Прежде, чем вставать под душ, я подошёл к единственному овальному зеркалу над раковиной. Вытер ладонью запотевшее стекло. М-да, выгляжу не очень. Лохматый, бледный, с мешками под глазами, усы некрасиво обвисли, на щеках и подбородке проклюнулась тёмная щетина. Красавец, блин! Рассматривая себя придирчиво, я сделал ужасное открытие — на висках и у лба появились несколько светлых волосков. Не особо заметные, если только внимательно приглядываться ко мне, однако, всё равно неприятно. Приветы от старости еще рано получать, значит, первая седина у меня появилась от стресса. Стыдно даже думать о таком. Я ж столько пережил в Зоне, а какая-то пространственная аномалия пожевала меня так сильно. Прежним я уже не буду.

На раковине стоял заляпанный светлыми пятнами пластиковый зелёный стакан. Внутри были три зубные щётки, выжатый скрученный тюбик пасты, деревянная расчёска и бритвенный станок. Я аккуратно провёл большим пальцем по его лезвиям. Вполне острые. Поднял обратно взгляд на своё отражение, усмехнулся. Решение пришло само в голову. Начинаю новую жизнь…