Калгари 88. Том 12

Глава 7 Золотая лихорадка

Родители приехали с работы опять довольные и с хорошим настроением, привезли целую сумку вкусняшек.

— Люся, мы были на рынке и купили ягод и фруктов! — радостно сказала мама. — Вымой, пожалуйста, и пообедай с нами.

— Нет уж, обедать я не буду, пардон, я уже обедала! — уверенно сказала Арина. — Фрукты с ягодами можно.

Пока родители занимались пельменями, Арина помыла яблоки, груши, сливы, садовую клубнику, купленную на базаре у старушек.

— Мам, у меня тут вопрос возник, — робко сказала Арина.

— Спрашивай, — улыбнулась Дарья Леонидовна.

— Ты не могла бы мне сказать, что такое почтовый индекс? — с лёгкой неуверенностью спросила Арина.

На удивление, родители адекватно отреагировали на вопрос, несмотря на боязнь Арины, что она опять спросила что-то такое, о чём должны знать абсолютно все жители СССР 1986 года. Родители подумали, что она хочет знать чисто теоретическую часть, а не практическую, а именно: для чего индекс используется!

— Индекс — это как бы цифровой код твоего места жительства, — с уверенностью ответил папа. — Три первые цифры означают город, три последние цифры означают номер почтового отделения. Если номер двузначный, то четвёртой цифрой ставится ноль. Как видишь, всё просто! Наш индекс 622022. У нас 22-е отделение почты.

— Всё ясно, спасибо! — смущенно сказала Арина.

Теперь осталось узнать только почтовый индекс общежития ЦСКА. Однако и тут родители помогли.

— Все индексы любого города можно узнать в справочном, позвонив на 09, — неожиданно сказала мама.

Дождавшись, когда родители отправятся смотреть телевизор, Арина позвонила в справочную, узнала индекс города Москвы, соответствующий адресу «Ленинградский проспект, 15», вписала его в конверт и аккуратно положила конверт в номер «Советского спорта». Перед тем как положить газету обратно в спортивную сумку, взгляд случайно упал на имя «Ирина Чен» под одной из статей. Заинтересовавшись, Арина открыла газету и внимательно прочитала материал.

Это была очень занимательная статья о горнолыжниках, и о том, что в советском горнолыжном спорте появился парень, настоящий самородок, который в 14 лет уже стал КМС по гигантскому слалому, лыжному двоеборью и по скоростному спуску. Звали его Евгений Некрасов. Начал заниматься горными лыжами с 6 лет, в 12 лет уже стал перворазрядником, выиграл многие соревнования регионального масштаба, получил путёвку на следующий чемпионат СССР среди юниоров. Родом из Сибири, но родители решили переехать на Урал, и парень скоро будет выступать за Свердловскую область, за город Екатинск. Тут же Ирина Чен не преминула напомнить, что в Екатинске живёт и тренируется чемпионка СССР и мира среди юниоров, фигуристка Людмила Хмельницкая.

«Екатинск? Любопытно… Наверное, он будет ходить к нам в ДЮСШОР», — подумала Арина.

Горные лыжи и сноуборд Арина любила. Смотреть, сидя на диване. Любила даже не соревнования, а фрирайд, когда спортсмены-экстремалы катаются среди высоких скалистых гор, лавируя между деревьями, и делают трюки на фоне красивых скал. Однако это увлечение казалось ей крайне опасным, и она искренне не понимала, что заставляет людей идти на такой риск.

Есть же увлечения, которые не влекут никакого риска, в чистой теории. Например, поиск сокровищ в Рабочем посёлке…

… Утром в субботу, воспользовавшись тем, что родители отдыхают после трудовой недели, Арина на скорую руку позавтракала вчерашними фруктами, сделала зарядку и, надев спортивный костюм и старые кроссовки, вышла из дома. В кармане синий фонарь с плоской батарейкой. Следовало искать клад!

На место стрелки пришла самая первая, никого из друзей ещё не было. Посидела несколько минут, любуясь просыпающимся районом. Как всегда это бывает в «спальниках», где рабочих мест мало и куда люди приезжают лишь спать, в выходной рабочий день на улицах не было почти никого, кроме детей, которые с раннего утра бежали на улицу. Естественно, после того как посмотрят «Утреннюю почту» и «В гостях у сказки». Некоторые сначала бежали на улицу, а потом возвращались, чтобы посмотреть эти интересные телепередачи.

Через несколько минут вышла из подъезда заспанная Анька, одетая в спортивный костюм и кеды, а потом пришли Максим и Саша, причём вместе. Похоже, Макс сначала зашёл за Сашкой.

— Где Стас? — спросила Арина.

— Стас на дачу поедет с родителями, — пожал плечами Макс. — Хотели меня подпрячь, но я сказал, что занят в школе.

— Ну что, начнём искать «Остров сокровищ»? — ехидно хихикнула Анька. — Чур, половина моя! Потому что я знаю, где подземный ход! А там склад!

— Пойдёмте, время идёт, скоро на улицах появятся люди, — предложила Арина.

Друзья направились в сторону речки, в то место, где она делала поворот. Клад надо было искать, начиная оттуда.

Уровень воды в реке сильно понизился по сравнению с весенним. Сейчас это был небольшой ручей, плавно струящийся по заросшему осокой и какими-то лопухами руслу. Арине даже не верилось, что весной по этому потоку можно было сплавляться на плоту и даже грозил реальный шанс утонуть. Впрочем, возле поворота, где они ловили пескарей, глубина была явно больше, здесь уже не видно торчащих из воды растений, но всё равно под прозрачной водой, озаряемой солнечными лучами, видно как извиваются от течения водоросли, меж которыми россыпью сигают мелкие рыбёшки.

— Смотрите, здесь какая-то большая труба! — удивлённо сказала Сашка, показывая на место поворота речки. Действительно, за небольшими кустами, если приглядеться, было видно бетонную арку, которую скрывали заросли. Правда, пробраться к ней оказалось невозможно: в арке была решётка, и похоже, там было очень тонко.

— Здесь нам не пройти, — задумчиво сказала Арина. — Нужно идти дальше. Искать другое место.

— Я же говорю, что знаю, где подземный ход! — недовольно сказала Анька.

— Ладно, веди к своему ходу, — согласилась Арина.

Подземный ход, про который говорила Анька, находился в большом бетонном основании, стоявшем в кустах у крайнего дома соседней улицы. Ни плакатов, ни указателей на фундаменте не было. Это был просто бетонный прямоугольник размером 5 на 5 метров и высотой около метра, сбоку которого находился небольшой входной проём. Похоже, сюда часто бегали местные дети, так как к проёму вела достаточно проторенная тропинка. Здесь же лежали окурки и пустые бутылки, что, конечно же, выглядело очень подозрительно. Какое же сокровище спрятано в месте, куда ведёт тропина такой шириной, как будто по ней прошло стадо слонов, и где, судя по всему, кучкуются маргтиналы?

Максим достал электрический фонарик и посветил в тёмную глубину.

— Туда можно спуститься! — сказал Макс. — Я знаю это место, там внутри ничего примечательного, как я помню.

Один за другим друзья осторожно залезли в люк и по металлическим скобам спустились вниз. Арина спустилась самая последняя и посветила фонарём в разные стороны. Они находились на бетонной площадке, слегка возвышавшейся над полом, заросшим чахлой травой и мхом. От камеры в три стороны отходили большие прямоугольные бетонные трубы, наверное, служившие для отвода воды в весенний период. Сейчас центральная камера и трубы были сухие, и по ним можно было пройти. Вот только куда они ведут? Одна из труб, судя по направлению, наверняка шла к речке, до которой отсюда было примерно 100 метров. В противоположную сторону вела другая труба, а третья отходила в сторону, под углом в 90 градусов от первых двух, причём, судя по направлению, она вела прямо к девятиэтажкам.

— Если здесь было старое русло реки, — задумчиво сказал Макс, — то вот эта труба, которая идёт в район, по идее, должна направляться как к разрушенному заводу. Предлагаю пойти в том направлении. Фонари у всех есть?

Фонари оказались у всех, и друзья незамедлительно приступили к экспедиции. Правда, идти пришлось недолго. Примерно через 100 метров труба, ведущая в сторону микрорайона, закончилась, упёршись в тупик, который был непрост: завален дикими камнями и старыми кирпичами со следами раствора. Арина внимательно просмотрела стены трубы и завал. Наверное, здесь и находился старый завод, судя по обломкам. Возможно, здесь была часть его фундамента, взорванная при сносе.

— Нет, тут не пройти, — отрицательно покачала головой Арина. — Есть ещё какие-то варианты?

Увы, из вариантов оставалось только обследовать оставшуюся часть труб. Друзья вернулись в камеру и пошли по необследованным трубам. Как и ожидалось, одна из труб вела к реке. Однако, приблизившись, заметили, что в ней появилась вода. Пришлось вернуться. В противоположном направлении труба тоже шла какое-то время сухая, потом на дне появилась вода и идти стало невозможно. Наверное, здесь и была перекрытая часть реки.

— Надо возвращаться на поверхность, — решительно заявила Арина. — Это ложная наводка! Отсюда никуда не пройти, но мы узнали, что река действительно здесь была, и от неё отходит ещё один ход в сторону Рабочего посёлка. Наверное, там и стояло водяное колесо. На сегодня всё, надо закругляться. Требуется получение дополнительных сведений.

Действительно, поиски золота зашли в тупик. Поднявшись на поверхность, друзья примерно определили, куда шёл заваленный подземный ход. Судя по всему, он заканчивался у какого-то бетонного двухэтажного строения без окон, находившегося за металлической оградой.

— Что это такое? — с интересом спросила Арина.

— Это автоматическая телефонная станция нашего района, — сказал Макс. — На территорию нельзя заходить, там табличка висит.

— Похоже, ход заканчивается как раз под этой станцией, — задумчиво сказала Арина. — Ладно, на этом пока поиски придётся отложить за недостатком информации.

— Тогда пойдёмте на гаражи! — предложила Анька. — Не домой же идти?

Действительно, в кои-то веки собрались вместе, почему бы не сходить на такие увлекательные гаражи…

… Выходные пролетели, оставив лёгкое послевкусие приятно проведённого времени. В понедельник начиналась новая фаза ледовой подготовки: постановка каскадов. Прыжки уже имелись в наличии, и теперь нужно было собрать их воедино. Собрать настоящий чемпионский прыжковый набор! Вечером в воскресенье, уютно расположившись за столом, Арина расстелила план программ. Она решила прикинуть, что ещё можно улучшить в прыжковом контенте, где можно добавить, чтобы взять максимальную сложность из того, чем она обладает. Здесь были два варианта.

В короткой программе она решила прыгать каскад тройной флип — тройной тулуп, тройной лутц и двойной аксель, то есть, ничего не менять с прошлого года. Это и так был очень сложный контент, который в мире прыгала только она. Даже если соперницы улучшатся, и выучат точно такой же прыжковый набор, то предстоит честная конкуренция и борьба. Теоретически можно было усилиться самой и прыгать каскад тройной лутц — тройной тулуп, а одиночным прыжком тройной флип. В её времени это имело бы смысл, особенно если поставить каскад во вторую часть программы, что дало бы прибавку в 10 процентов к базовой стоимости прыжковых элементов. Здесь же, в 1986 году такая перестановка не играла абсолютно никакой роли. Здесь не было разницы, в начале или конце программы стоит каскад, самое главное, чтобы он был сделан. Хотя, теоретически, высокая сложность каскада могла влиять на оценку за технику. Однако не надо забывать простую деталь: в короткой программе нужно выступить чисто и абсолютно надёжно.

Больше вариативности было в произволке. В прошлой произвольной программе она прыгала: тройной флип-тройной тулуп, двойной аксель — двойной тулуп, тройной лутц — ойлер — тройной сальхов, двойной аксель, тройной флип, тройной лутц, двойной риттбергер. То есть, у неё получалось шесть тройных прыжков за произвольную программу. Это дало возможность выиграть чемпионат мира: программу такой сложности исполнила только она.

Можно было бы оставить этот сложный набор прежним, однако где гарантия, что соперницы не улучшатся? Такой гарантии не существовало — тройные прыжки в принципе были легко исполняемые юниорами. Увидев, что для победы необходимо их прыгать, соперницы с тренерами могли поступить точно так же как Бронгауз в начале 2020-х годов: значительно усилиться, чтобы иметь возможность конкурировать с Хмельницкой на равных. Такой вариант был очень возможен. Тем более, Арина всегда держала в голове вечную спортивную мудрость: не улучшаешься ты — улучшается твой соперник, не рискуешь ты — рискует твой соперник. Почивать на старых лаврах никак не стоило. Так что этот вопрос был закрытый — предстояло подходить к новой произвольной программе с новыми элементами.

Теоретически, в прежний прыжковый набор вместо последнего двойного риттбергера можно было добавить тройной, который она сейчас выучила. Это был самый лёгкий и самый предпочтительный вариант для новой программы. Тогда автоматом добавлялся бы седьмой тройной прыжок. Однако где гарантия, что кто-то из мировых соперниц не сможет выучить тройной риттбергер? Такой гарантии не существовало. По сути дела, этот рёберный прыжок был попроще, чем зубцовые прыжки.

А вот если риттбергер прыгнуть вторым прыжком в каскаде, например, после флипа, а тем более после лутца, это была бы огромная фора перед соперницами. Вторым прыжком в каскаде сделать тройной риттбергер получится не у каждого.

В новой произвольной программе каскады и расстановка прыжков были совсем другие, чем раньше: тройной лутц — тройной риттбергер, двойной аксель — тройной тулуп, тройной сальхов, двойной аксель, тройной лутц, тройной флип — двойной тулуп — двойной риттбергер, тройной флип. Именно такой набор был бы самым сложным сочетанием всех тройных прыжков даже в 2022 году, разумеется, без тройного акселя.

— Отступать некуда, позади сборная! — вслух сказала Арина. — В общем, планы не меняются, тем более, программа поставлена именно под такой прыжковый набор.

По сути дела, самым сложным элементом в нём являлся стартовый каскад тройной лутц — тройной риттбергер. Двойной аксель — тройной тулуп многие девчонки в этом времени прыгали. Тройной флип — двойной тулуп — двойной риттбергер тоже не представлял особой сложности. Арина была уверена, что в новом сезоне кто-нибудь да надумает его выучить.

— Значит, в понедельник работаю над этими каскадами, — заявила Арина.

— Милая, с кем ты там разговариваешь? — из зала донёсся голос мамы. Родители сейчас смотрели телевизор, разгадывали кроссворды и о чём-то переговаривались. Иногда слышался смех.

— Ничего! — крикнула Арина. — Обсуждаю важные вещи! Сама с собой!

Вещи действительно были важные, ведь от них зависел будущий сезон…

… В воскресенье был выходной, да не совсем. Съездили с родителями в город, сходили в кино, потом зашли в кафе. После кафе заехали на рынок, купили несколько кусков мяса и фруктов с ягодами. Когда приехали домой, первым делом папа взял топор, доску, сложил куски мяса в таз и пошёл на улицу рубить их, попросив помочь в этом процессе Арину.

«Неужели здесь нет автоматических ножей для пилки костей?» — недоуменно подумала Арина, с топором в руке спускаясь по лестнице. Папа шёл впереди и тащил таз с мясом. Но вслух, естественно, ничего не сказала.

На улице Александр Тимофеевич прошёл на детскую площадку, положил доску на асфальт, на доску положил газету, на газету кусок мяса, широко размахнулся и ударил по нему. В разные стороны разлетелись кости и красные ошмётки. Один даже чуть не попал в Арину!

Арина отошла подальше и стала внимательно наблюдать за процессом, при каждом ударе отворачиваясь в сторону, чтобы кости не попали в глаз. Честно сказать, такой перфоманс она видела впервые… В своём времени она бы сильно удивилась, если бы кто-то спускался с топором в подъезде и рубил мясо на детской площадке. Да и зачем? Всегда можно купить уже разрубленное мясо в супермаркете, упакованное в подложку.

Остаток воскресенья мама готовила еду на предстоящую неделю, Арина слушала музыку, иногда читала «Таинственный остров», вечером помогала маме стираться, хотя в целом уже готовилась к предстоящей тренировочной неделе. На неё были определённые планы: полностью собрать все каскады. А ещё вечером Арина позвонила Елизавете Константиновне и сказала, что эскиз костюма для показательного готов, нужно обсудить его изготовление.

— Приезжай завтра, Люда! — приветливо откликнулась женщина. — Для тебя у нас всегда двери открыты.

— Спасибо! До свидания, я заеду после тренировки! — поблагодарила Арина, из вежливости подождала, когда мама Соколовской положит трубку, и положила сама.

Ещё одно дело начато…