Калгари 88. Том 12

Глава 12 Показательный с потенциалом

— Ребята, хочу довести до вашего сведения: сегодня вы опять занимаетесь с Викторией Анатольевной, — сказал Левковцев, когда воспитанники собрались на ледовую тренировку. — Мы с Людой будем ставить показательный номер. Люда! На лёд!

— Ура! — закричала Анжелика Барышникова. — Мы самые первые увидим Люськину шыдевру!

Остальные одногруппники одобрительно загудели. Артур Горинский с интересом посмотрел на Арину, гадая, что же там ещё выдумала Люська. Талантливый и честолюбивый парень, считавший себя первым номером в группе, почувствовавший, что неформальное лидерство от него ускользнуло, поначалу злился на Хмельницкую, но потом понял, что ей доминирование над одногруппниками не нужно, она привыкла показывать свои таланты на льду, в борьбе с соперницами, и понемногу смягчился, волей-неволей наблюдая за Люськой, как и что она делает.

Естественно, большего отступления от тренировок нельзя было и придумать, чем сказать группе, что сейчас будет ставиться показательный номер для Хмельницкой. Теперь явно воспитанники, если и не бросят тренироваться, то точно будут очень часто наблюдать за Люськой. Издержки присутствия чемпионки мира в своей группе…

Левковцев выехал на лёд и остановился в левой части катка. Арина последовала за ним и остановилась в паре метров.

— Люда, я подумал: мелодия вполне нормально звучит с самого начала, — заявил Левковцев. — Я отрезал от неё первые две с половиной минуты и сделал затухание в финале. Это и будет окончательная фонограмма. Надо только подумать, как сюжетно обыграть это.

— Я примерно так и предполагала! — одобрительно кивнула головой Арина.

— Кроме того, я с секундометром внимаетльно прослушал композицию и разбил её по ярко выраженным частям! — заявил Левковцев, достал из кармана спортивных штанов бумажку и посмотрел в неё. — Начнём со стратовой позы. Она, я думаю, может быть стандартной. Например, такой. И будет означать нечто вроде сна.

Левковцев замер, держа ноги на ширине плеч, руки сложены на груди, голова опущена вниз.

— Сначала неспешно начинает играть ударная установка, отбивая ритм, и это длится 5 секунд. Пока она отбивает ритм в соло, можно сделать начальную растанцовку. Например, так.

Левковцев поднял правую руку, согнутую в локте, до уровня лица, как бы прикрывая его, потом точно так же поднял левую руку, потом медленно поднял голову, раскинул руки в стороны, выгнув корпус вперёд, и направил взгляд вверх и вперёд.

— При стартовой растанцовке одновременно можешь сделать покачивания бёдрами из стороны в сторону, чтобы усилить эффект, — заявил Левковцев. — Тебе важно поймать ритм.

— Понятно, — согласилась Арина. — А какая компоновка программы по акцентам?

— Давай разберём! — согласился тренер. — С 5 секунды до 30 секунды отбивает ритм ударная установка, одновременно звучит бас и атмосферный синтезатор. На 29 секунде играет электрогитара, на 35 секунде ей вторит саксофон, и на 45 секунде первая часть первой секции заканчивается. Начинается вторая часть, почти такая же, с немного другими нотами. На 1 минуте полностью заканчивается эта секция. Начинается новая секция, гитара играет с новых аккордов. Она длится до 1 минуты 21 секунды, потом эта секция повторяется с небольшими вариациями и заканчивается на 1 минуте 38 секундах. Таким образом, в первой части показательного четыре повторяющиеся секции, а потом генеральная смена мотива. После 1 минуты 39 секунд начинается самая интересная часть композиции, практически крещендо, апофеоз. И она просто идеально подходит для нас, так как идёт по нарастающей. С 1 минуты 39 секунд до 2 минут 32 секунд играет саксофонное соло, которое звучит всё более по нарастающей и мощно заканчивается в нужном нам временном отрезке. В этом месте я и сделал затухание.

— Получается, первые 5 секунд статичная расстановка, потом с 5 до 30 секунд ярко выраженный участок, где играют только бас, ударные и синтезатор, потом четыре секции гитары и саксофона, а потом в течении минуты саксофонное соло… — задумчиво сказала Арина, глядя на одногруппников. — Но это половина дела. Ничего не получится, если не придумать концепцию номера. Я, например, представляла девушку-саксофонистку, которая играет в некоем закрытом для посторонних…

Арина вдруг поняла, что не может словами донести до Левковцева мысль о либретто своего показательного номера. Вот как ему объяснить про мегаполис, сине-фиолетовый свет внутри закрытого музыкального клуба? О девушке на сцене и тёмных фигурах слушателей в полутьме столиков? Даже если тренер что-то поймёт, он первым делом задаст вопрос, откуда она знает и представляет всё это. Интересно, в это время по телевизору или в кинотеатрах показывали западный, не советский образ жизни? С полной уверенностью Арина на этот вопрос ответить не могла. То, чему она сама была свидетелем, скорее, говорило об обратном.

В связи с этим, она в очередной раз убедилась, что тренер верно обрисовал и расставил акценты в этом музыкальном произведении, но ставить показательный номер ей придётся опять самой. Начальную растанцовку он указал правильную: взмахи руками и покачивание бёдрами в такте ударной установки смотрелись нормально. И выходить из статичной позиции выпадом и пируэтами — тоже верный ход. Сделав пируэты, можно красивым моухоком развернуться на ход назад, покатить задними перебежками к левой части арены. Развернуться ещё одним моухоком и проехать вдоль неё по широкой дуге, на одноножной секции из крюков и выкрюков, набрать скорость и покатить к центру арены. Пока перемещаешься, нужно что-то изобразить.

Арина поняла, что эта мелодия составлена по всем правилам блюза: тон задаёт электрогитара, ей вторит саксофон, потом, после 4 циклов, саксофон выдаёт соло. Значит, на борьбе этих противоположностей, гитары и саксофона, и нужно составить некое либретто для этого номера. В конце саксофон побеждает и звучит победно, нарастая к концу.

— Сначала растанцовка на месте, — уверенно заявила Арина. — Потом несколько пируэтов на месте, моухок и разгон до левого короткого борта, там провозка, и по траектории серпантина к левому короткому борту. Всё это время будет идти ритмичный участок композиции. Пока он идёт, я буду в такт музыки делать рёберные дуги, работать руками и корпусом, постоянно менять направление движения и отыгрывать каждый акцент. Постоянно буду катить на одной ноге, то на правой, то на левой, и разворачиваться моухоками. Когда начнётся первая гитарная партия, я прыгну аксель у правого короткого борта, постараюсь попасть прямо в акцент. На первой саксофонной партии я выйду из акселя собачкой, сделаю пируэты и поеду к левому короткому борту, в центре арены, в начале третьей секции исполню вращение в заклоне, потом покачу к левому короткому борту, и там развернусь секцией на одной ноге, и в этом месте у меня должна начаться как раз основная часть проката.

— Как ты её оформишь? — с интересом спросил Левковцев. — Там темп музыки и сила нарастают. Я предлагаю сделать её очень активной, в виде дорожки шагов. Причём тебе, чтобы попасть в этот темп, не нужно досконально доделывать каждый шаг, поворот. Наоборот, достаточно исполнять как можно больше перепрыжек, поднимать рёбра над льдом, делать больше прыжков. В общем, нужно делать всё для того, чтобы дорожка прошла эффектно, и в такт музыке.

— Это хорошая тема, — призналась Арина. — В конце дорожки я бы хотела сделать вертикальный шпагат и ещё несколько… фишек. Потом сделать пару выпадов, а в финале проехать на коленях несколько метров, выгнувшись назад и разбросив руки в стороны. Это был бы эпический финал.

— Хороший план, — согласился Левковцев. — Теперь осталось только довести всё это до кондиции, и по ходу дела будем править все недостатки, если они будут замечены в ходе конкретной постановки. У меня есть ещё один вопрос: как ты сможешь кататься в шляпе? Ведь твой показательный планируется очень активный, с яркими акцентами, с нарастанием мощи в самом конце. Сделаешь невидимую поддержку из лески под подбородок?

— Конечно нет! — рассмеялась Арина. — Я думаю, до акселя я откатаю плавно, а перед тем как прыгнуть дупель, сделаю в середине арены короткую остановку, растанцовку на месте и отброшу шляпу в сторону, дальше продолжу кататься без неё, с распущенными волосами. Вот так.

Арина неожиданно сняла налобную повязку с кошачьими ушами, в которой неизменно ходила на ледовые тренировки, откинула резиночку, который её волосы были скреплены на затылке и, встряхнув головой, рассыпала свои шикарные волосы по плечам. Да! Они могли послужить дополнительным плюс-фактором, с этим Левковцев мог бы согласиться со всей уверенностью! Пышные чёрные кудри, как только Люська их встряхнула, сами рассыпались по плечам, словно были только что уложены парикмахером. Да ещё и причёска модная, под названием «Аврора», с которой ходили все модницы мира!

— Это хороший ход! — признался Левковцев. — Ну что ж, теперь осталось приступить к конкретной постановке.

Конкретная постановка значила упорную работу, когда каждое движение высчитывается и адаптируется к музыке. И этот путь нужно было пройти до конца…

…Естественно, одногруппники смотрели на то, чем занимаются Люська и тренер, которые сначала ничего не делали, минут 10 продолжалась сплошная говорильня, и понемногу внимание к постановке показательного номера чемпионки утихло, но потом, когда Левковцев и Хмельницкая окончательно договорились… Они снова приковали к себе внимание!

— Смотрите! — крикнула Анжелика. — Люська волосы распустила! Давно её такой не видела!

Одногруппники бросили тренировку и уставились на центр арены, где сейчас явно будет происходить нечто интересное. Люська покатила к центру арены и заняла стартовую позу: ноги на ширине плеч, руки сложены на груди, голова опущена, волосы свалились вниз и закрывают лицо. Шикарная позиция! Означает дрёму или например, какой-нибудь сон разума.

…Левковцев включил музыку, и заиграли первые аккорды музыки. Арина выставила правое бедро в сторону, опёршись на зубец лезвия, одновременно подняла правую руку, согнутую в локте, до уровня глаз, потом переменила позицию, выставила левое бедро в сторону, опёршись о зубец лезвия, и подняла левую руку до уровня глаз, потом два раза этот паттерн повторился, до тех пор, пока звучала одна ударная установка, отбивающая такт. Так продолжалось 5 секунд, как и было поставлено по плану. Потом Арина сделала выпад, несколько пируэтов, эффектно подняв в аттитюде правую, идеально выпрямленную ногу в сторону, до уровня головы. Правая рука при этом вытянута вверх, а левая отставлена в сторону, пальцы изящно расставлены в стороны. Пируэты получились не быстрыми, и поэтому очень зрелищными, тем более, шикарные волосы волной раскинулись в разные стороны, открывая лицо.

После пируэтов Арина моухоком развернулась на ход вперёд, потом снова на ход назад, активно работая руками и корпусом, покатила к левому короткому борту, развернулась там на одноножной секции, сделав крюк-выкрюк, снова крюк, скобку. И после этого покатила к центру арены, сделав несколько твизлов, после которых остановилась на короткое время в центре арены, лицом к одногруппникам, заняв позицию ина-бауэр: правая нога согнута в колене и выставлена вперёд, левая нога лежит сзади на ребре конька, корпус выгнут назад, руки раскинуты в сторону, голова откинута назад, а глаза смотрят в потолок. Потом Арина поднялась на обе ноги и сделала движение, словно снимает воображаемую шляпу и бросает её в сторону одногруппников.

Потом вышла из этой позиции моухоком, проехала в кораблике и у правого короткого борта прыгнула двойной аксель. Чисто! Арина выехала из акселя в собачку, потом сделала несколько пируэтов, покатила к центру арены и там исполнила изящное вращение в заклоне. Вращение произвело очень сильное впечатление на одногруппников: хоть они и видели, как Люська упорно занимается хореографией и тянет суставы, но результаты этой растяжки они увидели только сейчас. Быстрое, даже стремительное вращение в каждой позиции с хорошо вытянутыми ногами и руками.

Исполнив вращение, Арина проехала очень крутыми и динамичными дугами до левой части арены, там опять развернулась несколькими одноножные шагами, исполнила пируэт, потом прыжок в шпагат, приземлилась после него на левую ногу, сделала несколько пируэтов и проехала кантилевером до правого короткого борта, где исполнила эффектный прыжок в либелу через бедуинский. Сначала вращалась в либеле, потом сменила позицию на кольцо, а кольцо на бильман. Сделав несколько пируэтов, вышла из вращения, и пошла дорожка шагов. В этом месте началась активная саксофонная партия. Арина начала исполнять её прямо у одногруппников, которые сейчас имели возможность лицезреть мастеровитую Люську прямо рядом с собой, в нескольких метрах.

— Блин, вы смотрите, какое у неё выражение лица! — неожиданно сказала Жанна Авдеева.

Одногруппники уставились на Люську и действительно увидели, что с ней произошла разительная перемена: казалось, словно на льду катается совсем другой человек. Хмельницкая казалась ниже ростом, а кожа её лица, и так всегда белоснежная, сейчас словно светилась каким-то белым светом. На лице явственно отображалась печаль и тоска по чему-то, то ли упущенному, то ли ещё не наступившему, то ли по мечте, которой никогда не суждено сбыться. Впечатление было грандиозным.

Арина доехала до правого короткого борта, развернулась, сделав несколько твизлов по широкой дуге, и дальше началась сплошная вакханалия. Она проехала по крутой дуге кантиливером, потом гидроблейдингом, потом опустилась на колени и сделала несколько твизлов на коленях, потом встала, сделала один выпад на правой ноге, потом выпад на левой ноге, потом опустилась на колено, и когда почувствовала, что настаёт кульминация и апофеоз музыкального сопровождения, опустилась на два колена, раскинула руки в стороны, проехала так несколько метров до ближнего длинного борта и, выгнувшись до самого льда, замерла в финальной позиции. В это время музыка прекратила играть. Финал! Великолепный яркий финал!

Впечатление и от музыки, и от проката Хмельницкой было колоссальное, одногруппники сначала даже какое-то время не могли прийти в себя, лишь переглядывались и смотрели на Люську, которая ещё не вышла из образа и полулежала на льду. Потом она встала, отряхнула колени от снежной пыли и буднично посмотрела на уставившихся на него одногруппников.

— Вы что, глаза вытащили? — с удивлением спросила Арина. — Как будто привидение увидели.

— Я тоже хочу катать под эту музыку! — неожиданно сказала Анжелика. — Это же офигенно!

И только тогда одногруппники начали аплодировать и восторженно кричать.

— Ураааа! Люська! Ты молодец! Люська-гений! Офигенно! Классно!

На самом деле, Арина, конечно же, выждала прокат экспромтом. Она просто, как из конструктора, собрала его из разных движений, шагов и спиралей, из того, что может идеально лечь на такую томную музыку. И, кажется, это получилось очень хорошо! С первого раза! В сущности, здесь править было нечего. Шаги и спирали можно делать другие, найдя более зрелищные, хотя Арина всегда использовала в прокатах ина-бауэр, гидроблейд, и кантилевер, иногда ласточку, иногда карандаш, кораблик. Прыжок в шпагат у неё получался тоже прекрасным, не говоря уж про выпады в оленя, когда она набирала ход и быстро прыгала вверх, отталкиваясь идеально выпрямленной левой ногой, правую ногу согнув в колене в воздухе и раскинув руки. Да много чего она знала и видела, и могла исполнить чётко и зрелищно. Жаль, время программы ограничено правилами и всё, что хотелось, вставить в неё невозможно… А ещё…

Арина вдруг вспомнила Линду Флоркевич. Канадская фигуристка была почти такого же роста, обладала таким же телосложением, да и катание у неё было такое же мастеровитое, плавное и хореографически выверенное. Линда была хорошо растянута и похоже, очень много времени стояла у хореографического станка. А ещё она была очень артистична и с богатой фантазией. Мама работает в цирке Дю Солей! А что, если предложить ей сделать двойной номер именно на эту тему? Ведь можно обыграть тему конкурирующих гитары и саксофона… Кажется, это выглядело, на первый взгляд, очень хорошей темой. Проблема была только одна: Флоркевич жила в Канаде, а Арина в СССР. И эти страны считались недружественными по отношению друг к другу…