Калгари 88. Том 12

Глава 17 В Новогорск!

Время, как это часто бывает, если занят чем-нибудь хорошим, пролетело незаметно. Глядь, а на календаре уже 21 августа, четверг. В этот день директор ДЮСШОР-1 Владимир Иванович Каганцев пришёл прямо на тренировку. Фигуристы, не обращая на начальника никакого внимания, занимались своим делом. Правда, сразу же обратили внимание Арина и Левковцев, так как догадались, что он пришел по их душу. Так и получилось.

— Люда, Владислав Сергеевич, можно вас на пару минут? — позвал директор школы.

Арина на крутых виражах подъехала к калитке, остановилась резко, сыпанув льдом о бортик. Левковцев подъехал более культурно и аккуратно, затормозил мягко, по-фигурно-катательному, положенным плашмя лезвием.

— Сейчас вам нужно получить командировочные в кассе комитета по физкультуре и спорту, и там же получите авиабилеты, — сказал Каганцев. — Заканчивайте прямо сейчас, там уже ждут.

Ничего не поделать, пришлось ехать. Арина была удивлена, что у Левковцева, оказывается, есть машина. На стоянке, рядом со спортшколой, стояла красная ВАЗ-2101. «Копейка» считалась машиной совсем уж простой, с которой только началось восхождение «ВАЗа» на советский автомобильный Олимп, но, тем не менее, своя машина — это своя машина. Да и накопить на «копейку» намного проще: она стоила около 5000 рублей. Пока ехали, Арина убедилась, что эта тачка ещё хуже, чем та, на которой ездил её отец: в копейке не было велюрового салона и удобных сидений с высокими подголовниками. Да и в целом, было всё дубово! Тем не менее, ехать даже на такой машине — это всё-таки ехать, а не тащиться пешком.

В спортивном комитете зашли сначала к товарищу Редькину, председателю комитета по физкультуре и спорту города Екатинска, получили у него авиабилеты и вместе направились в кассу, где по отдельной ведомости получили: Левковцев 43 рубля 20 копеек, Арина 35 рублей 60 копеек. Это были командировочные на 4 дня, так как завтрашний день уже считался первым днём командировки.

— Завтра приходите к ДЮСШОР! К 10 часам! — заявил Редькин. — Мы вас автобусом в Кольцово отправим, в аэропорт. Ну, и, естественно, хочу пожелать вам удачи и всего самого лучшего! Чтобы достойно выглядели перед Москвой.

Левковцев с Ариной поблагодарили Редькина и вышли на улицу.

— Люда, давай сейчас вернёмся в спортшколу, закончим свои дела, — предложил Левковцев.

Естественно, Арина согласилась. Нужно было хорошо подготовиться к дороге. Коньки она решила взять с собой домой, сумку собрать там же, чтобы ничего не забыть…

… Девчонки в раздевалке провожали Люську как на войну. Одногруппницы видели, как она с сосредоточенным видом кладёт в спортивную сумку все свои вещи: коньки, тренировочный костюм, футболку, шорты, кроссовки, бутылку для воды, салфетницу.

— Люська, у вас там сейчас что-то вроде чемпионата будет? — с интересом спросила Анжелика.

— Именно так, — кивнула головой Арина. — Соберутся все члены сборной, и перед руководством федерации будут показывать, кто чего добился за межсезонье. Как готовы к стартам. Обычно один день катают короткие программы, другой день — произвольные программы. Никаких тренировок нет, всё приближено к реальным соревнованиям. Единственное, что есть, это ледовая разминка, как перед настоящим стартом.

— И даже судьи есть? — с недоверием спросила Анжелика.

— И даже судьи есть, и технический специалисты, — согласилась Арина. — Они смотрят прокаты, и если видят какие-то недочёты в программах или не соответствие правилам, то сразу ставят тренеров и спортсменов в известность, чтобы те имели возможность скорректировать элементы, пока ещё не начались настоящие соревнования.

— А откуда ты всё это знаешь? — неожиданно спросила Муравьёва. — Ты же первый раз поедешь туда.

— Первый раз… — замялась Арина и тут же нашлась. — Но… Мы общались с девчонками-сборницами в Новогорске, на сборах, и они об этом сказали. На самом деле я не знаю, так это или нет.

«Фух, отмазалась…» — подумала Арина. Однако всё не так-то просто… От подружек легко не уйдёшь!

— А почему ты сказала, что один день короткие программы, а другой день произвольные? — спросила Анжелика. — А когда обязательные фигуры?

«Ну блин… Задрали уже этими фигурами, вот реально ни к чему негодный отросток, лишний раз только занимаешься фигнёй», — мрачно подумала Арина, действительно выпустившая из виду эти мраки.

— Ну, наверное, тоже в первый день… — пожала плечами Арина. — Хотя, я точно не знаю.

— Ну что, Люсечка, тогда большой удачи тебе, выступи там хорошо и откатай лучше всех! — засмеялась Анжелика, подошла к Арине и обняла её.

Потом начали подходить и обнимать другие девчонки, желать хороших выступлений, чтобы не посрамила родной школы и родного Екатинска. Для Арины было очень приятно слышать такую весомую поддержку, и она сердечно поблагодарила всех. Ведь для города, для родной спортивной школы она действительно была как флагман, как ледокол, крушащий льдины и пробивающий путь для всех к материку большого спорта… На этой счастливой ноте Арина попрощалась со своими одногруппницами и отправилась домой с тяжёлой сумкой на плече…

… В почтовом ящике, среди ежедневных газет, опять притаился сюрприз: письмо от Серёги Николаева! Пришёл ответ на то письмо, которое она отправляла неделю назад! В этот раз Арина поступила более вдумчиво, более спокойно. Сейчас она не стала бы читать письмо от Серёги наспех, сидя в прихожке. Такое удовольствие надо обставить подобающим антуражем, и торопиться в этом деле не стоило, поэтому Арина спокойно забрала газеты с письмом, поднялась в квартиру, не спеша разулась, разложила всё по полочкам, пообедала и только потом, уже не торопясь, села читать письмо. А письмо-то с вложением! Тоже фотография! Впрочем, сначала прочитать!

'Дорогая Люда! Очень рад, что получил твоё письмо. Оно было очень красивое и очень душевное. Чувствуется, что у тебя уверенная рука и художественный вкус во всём. И я рад вдвойне, а то и втройне, и в десятирне, что у тебя всё хорошо. Может быть, я надеюсь, тебе тоже интересно, как я живу. У меня всё хорошо, и это внушает оптимизм. У нас всё по-прежнему: сборы, тренировки, показательные бои. В свободное время ходим с ребятами купаться на реку, хотя уже вода прохладненькая. Но мы ж бойцы и спортсмены! Один раз выбрались в лес за грибами: сейчас много боровиков, белых, подберёзовиков и подосиновиков, лисичек. Я, кстати, большой любитель грибной охоты. И даже рыбалки, представь себе. Правда, на рыбалку сейчас в армии абсолютно невозможно сходить. Однако надеюсь, что скоро всё закончится. Осенью уже будет полтора года, как я служу. Следующей весной настанет свобода. В планах на дальнейшую жизнь… Даже не знаю… Посмотрим. А теперь ты пиши, как у тебя дала? Как жизнь? Что происходит хорошего, что делаешь, как проводишь свободное время. Как девчонки из группы? Не сильно доводят? Как ваша великая Анька, которая тебя встречает у подъезда? Люда, мне всё интересно, хочу всё знать о тебе.

А сейчас до свидания, надеюсь на скорую встречу. Твой Николаев Сергей.'

На чёрно-белой фотографии 9 на 12, которая лежала в конверте с письмом и которая явно сделана на любительский фотоаппарат, а потом проявлена в домашних условиях, был Серёга в военной форме, с залихватски сдвинутой набекрень фуражкой. Вид у него довольный и радостный. На обороте фотографии надпись с красивыми завитушками: «Дорогой Людмиле Хмельницкой от Николаева Сергея, на вечную память. 15 августа 1986 года».

Эх, опять у Арины забилось сердечко. Как же она хотела жить в одном городе с Серёгой, проводить вместе время, ходить на соревнования и болеть за него! И ведь очевидно, что она Серёге очень нравится. А может, это любовь?

Арина смущённо захихикала и закрыла покрасневшее лицо руками, хотя находилась дома абсолютно одна и стесняться было некого. Вот тебе и письма! Да они заменяют и смартфон, и социальные сети, и даже мессенджеры с фотографиями! Кто бы мог подумать!

Арина достала последний конверт и принялась писать ответное письмо. Теперь-то у неё уже была набита рука, и она знала, что делать!

«Дорогой Сергей! Пишет тебе твоя Людмила! Была очень рада, когда получила твоё письмо и даже фотографию. Когда прочитала, что ты ходишь на речку, в лес за грибами, позавидовала, тоже хотела бы сходить. Но у нас здесь речка размером с небольшой ручей, в ней никто не купается. А других рек мало, вернее, до них очень далеко ехать, и у меня на это нет времени. Лес около нашего района есть, но ни берёз, ни осин нет, в основном клёны и тополя, под ними растут только шампиньоны и поганки. Да и то не всегда. В остальном, у меня всё по-прежнему. Тренируюсь, уже достигла хорошего уровня. Сшила костюм для показательных выступлений, и это будет бомба! Все просто ахнут! Вот увидишь! На тренировках всё нормально, вся группа Владислава Сергеевича сейчас пошла вверх по мастерству, я связываю это с тем, что у нас сейчас второй тренер Виктория Анатольевна Дайнеко, и она прям очень хороший специалист, который тренирует по-современному. Хотя Владислав Сергеевич тоже тренирует по-современному, но вдвоём они вообще сила. Я думаю, девчонки от нас поедут на первенство СССР по юниорам в этом году. Отношения у меня с ними нормальные, смеёмся, дурачимся, шутим друг над другом. Аньку у подъезда я последнее время я не вижу, похоже, она плотно занялась тренировками на ледовом катке, а может, куда-нибудь уехала с родителями. Да и вообще, из нашей компании что-то никого не видно последнее время. Наверное, занялись подготовкой к учёбе. Как видишь, писать, кроме каких-то глупостей, мне нечего. А сейчас до свидания, жду встречи. Пиши! Пиши! Пиши!»

Арина опять намазала губы помадой и приложила под письмом, оставив яркий след, потом раскрасила письмо завитушками, вензелями и сердечками, положила в конверт, тщательно заклеила его и неожиданно подумала, не отвезти ли письмо Серёге лично, по приезду в Москву, но потом подумала, что нет. Письмо должно быть доставлено именно почтой, со штемпелями о дате отправления и месте доставки, и должно быть положено в почтовый ящик, и получено тоже из почтового ящика. Это придавало этому архаичному виду общения налёт некой винтажности, по крайней мере для неё самой…

Арина вдруг подумала, что Серёга не знает о её отъезде в Москву! Она же не написала, что завтра поедет в Новогорск! Она ему говорила ещё в июле, что в конце лета приедет туда снова, но когда именно, не сказала, потому что точную дату не знала сама. Вот… Такое важное дело и пропустить. Оставалось только надеяться, что Серёга проявит инициативу и узнает об этом сам…

… Вечером мама решила устроить дочери проводы и в связи с этим испечь сладкий пирог. Правда, для этого требовалась помощь этой самой дочери.

— Чтоб побыстрее! — заявила мама. — Давай сделаем и посидим по-семейному.

— Мам, я уезжаю не на месяц! — с отчаянием сказала Арина. — Четыре дня, и я уже опять буду тут! Ну зачем какие-то празднества, проводы?

— Ты прошлый раз уехала на неделю, а приехала через месяц! — парировала Дарья Леонидовна. — Люся, не будь врединой! Сейчас быстро испечём, и нет проблем.

Арина вздохнула и пожала плечами. Спорить не хотелось… Проще сделать по-быстрому, чтобы отвязались.

— А я договорился с мужиками в гаражах насчёт двери, — заметил папа. — Уже сделали. На днях привезём и поставим. Возможно, приедешь домой, придётся сначала нам звонить, чтобы ключи взять. Ставить как раз в эти выходные будем.

— И как это оформил? — поинтересовалась Арина.

— Я же член гаражно-строительного кооператива, — пожал плечами папа. — Вот эта дверь и идёт как строительная услуга члену кооператива. Всё законно! Поставим её внутри, за деревянной, уже всё замерено и сварено.

…Сладкий пирог получился действительно прекрасный. Правда, Арине можно было попробовать его самую малость, но и этого хватило, чтобы оценить свои труды. Они были восхитительными!

Потом, вечером, Арина принялась собирать свою здоровенную спортивную сумку, которую дали в федерации и с которой она ездила на соревнования за границу. Чтобы не забыть важное, весь день составляла список, и вечером, когда собирала вещи в дорогу, ориентировалась по нему. Самое главное, конечно, коньки. Эти прекрасные «Графы» за прошедшие три недели разносились, и как будто прилипли к ногам. Казалось, словно в них и каталась всю жизнь. Коньки лежали в специальном герметичном чехле с ручкой, который можно было переносить в пределах дворца спорта. Плюс взяла два платья, для короткой и произвольной программы, пару колготок, носки, тренировочный костюм, майку, шорты, бельё, средства гигиены, блокнот с ручкой для записей, туалетную воду, косметику. Удостоверение мастера спорта международного класса и значок мастера спорта СССР, свидетельство о рождении, письмо Серёге Николаеву. Вроде всё.

Перед сном мама спросила, как и во сколько Арина собирается ехать на каток.

— Поеду с вами, как обычно, — подумав, сонно ответила Арина. — Два часа погоды не сделают, а мне потом такси вызывать, из квартиры одной выходить — нет уж. Посижу там где-нибудь.

…Утром стало совсем холодно, всего 10 градусов, над городом повис холодный туман, конец августа ощущался во всём. Арина всё равно решила ехать без куртки, в спортивном костюме, и мама утром спросила её, не замёрзнет ли она.

— Уезжаешь на несколько дней, погода может резко перемениться, — предупредила она.

— Я уезжаю не на Северный полюс, — заявила Арина. — Нет, лишние вещи я с собой таскать не хочу.

Как обычно, все вместе позавтракали, вышли из дома, сели в машину и поехали. Отличие от обычного дня заметно только в том, что в багажнике машины лежала громадная спортивная сумка, а Арина одета в спортивный костюм сборника и парадные кроссовки Аdidas.

У ледовой арены ДЮСШОР-1 произошла трогательная сцена расставания. Арина выбралась из машины, подошла к багажнику, чтобы достать свою громадную сумку, и следом вышли родители.

— Люся, хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, — прослезилась мама. — Вот опять ты уезжаешь…

— Даша, тебе нельзя волноваться, — неожиданно сказал папа. — Люся уезжает ненадолго, всего на 4 дня, на пятый день уже приедет. Ну, Люся, счастливой дороги тебе.

Папа обнял Арину, потом мама обняла Арину и поцеловала в щёку, потом открыли багажник машины, Арина взвалила на себя спортивную сумку и сделала вид, как будто идет к входу в каток. Дождавшись, когда родительская машина уехала, направилась в обратную сторону, к главному входу, поставила сумку на землю, вытащила из неё конверт с письмом Серёге Николаеву и бросила его в почтовый ящик. Странно: сегодня она уедет и, скорее всего, будет уже в Москве, а письмо придёт только через день или через два…

…Арина думала, что одна приехала утром, намного раньше, чем необходимо. Но это было не так. Когда зашла в тренерскую, увидела, что Левковцев уже на месте, одет в спортивный костюм, на скамейке дорожная сумка. Читает газету.

— Привет, Люда, как настроение? — спросил тренер, отложив прессу.

— Здравствуйте, нормальное настроение, — осторожно ответила Арина. — Я не стала ждать десяти часов. Меня родители довезли, а то мне пришлось бы потом одной добираться. А это с тяжёлой сумкой несколько проблематично.

— Ничего-ничего, — заверил Левковцев. — Для тебя у меня всегда найдётся если не работа, то очень хорошее и интересное занятие.

— Да? — удивилась Арина. — И что же за занятие?

— Ты не хотела бы посмотреть, как катается наша младшая группа? Ребята как раз на льду. У них сейчас проходит то же самое, что было и в вашей, старшей группе, то есть, целиковые прокаты коротких и произвольных программ.

— Можно и посмотреть, — согласилась Арина.

— Я хотел бы спросить твоего совета, чтобы ты лично хотела посоветовать и предложить этим ребятам… Какие ты видишь недостатки в их катании?

Потом Арина с Левковцевым осторожно, не привлекая внимания, прошли на каток и принялись наблюдать, как под наблюдением Виктории юные фигуристы один за одним выходят на лёд и катаются, исполняя в прокате самые простые элементы, часто похожие на невнятные кракозябры. Смотреть на мучения малышей было тяжело, но пришлось.

— Я могу сказать одно, — заявила Арина, после того как мучения детей закончились. — Они плохо умеют кататься. Не нужно гнать их на элементы. Пусть научатся базовым вещам: особенно катанию на крутых рёберных дугах и шагам. Когда научатся кататься на рёбрах, тогда прыжки придут сами.

Левковцев с удивлением посмотрел на Арину. Кажется, она повторила его мысли…