Калгари 88. Том 12

Глава 4 Концепция показательного

Арина пришла домой сытая, довольная и с рисунком, который нарисовала Анька. Сев на диван, вытащила его из сложенной газеты и сразу же принялась внимательно разглядывать, хотя уже видела. Эскиз получился прекрасным, как раз в фирменном стиле будущей маман.

На рисунке была изображена заполненная безликими серыми людьми мрачная арена. Сверху, из темноты, сияют несколько прожекторов, концентрирующих свой свет в одном круге, в котором находится фигуристка. Она выхвачена в движении, угадывается, что исполняет красивую арабеску, катясь на правой ноге, а левую ногу отставив в сторону и красиво раскинув руки. На ней короткая чёрная кожаная юбчонка с бликами света на складках, чёрная безрукавка с вырезом, идущим чуть не до пупа, чёрные длинные волосы веером разлетаются в стороны из-под чёрной шляпы, которая наполовину закрывает лицо. На руках чёрные перчатки. Эскиз выполнен в чёрно-белом цвете. Всюду чёрный! На всём рисунке только одна цветная деталь: полные пухлые губы ярко-алого цвета. Они сразу бросаются в глаза и как будто задают тон всей картине. Что Анька хотела этим сказать?

С точки зрения искусства это был не эскиз, по которому шьют платье: Анька в прошлый раз рисовала эскиз в двух проекциях, спереди и сзади, и он действительно походил на рабочий чертёж. Сейчас же она нарисовала настоящую жанровую картину, да ещё с неким со скрытым смыслом.

Нужно будет спросить Аньку, что она хотела этим сказать. При ближайшем, внимательном рассмотрении изображение обладало ощущением скрытой тайны, как например, картина Да Винчи, которая имеет какой-то потайной смысл! Поразительно! Едва Анька нарисовала изображение и Арина увидела его, оно показалось рядовым и не вызывающим никаких вопросов, но при всё более детальном рассмотрении эти вопросы возникали.

Впрочем, что написано пером, то не вырубить топором. Сейчас осталось только подобрать музыку. Арина вставила в магнитофон ту кассету с блюзовой музыкой, про которую вспомнила на тренировке, и начала слушать с самого начала. Третьим треком стояла как раз композиция, которая ей приглянулась в прошлый раз и о музыке которой она думала. Арина посмотрела на название. Сингл назывался «Lili was here» и был записан музыкантами Dave Stewart и Candy Dulfer. Композиция очень красивая и запоминающаяся, и словно опережающая своё время…

Арина слушала мягкие гитарные переливы, томную мелодию саксофона, и как будто пропускала через себя эту замечательную романтическую музыку. С чем она ассоциировалась у неё? С синим и фиолетовым неоновым светом, возможно, светом вечернего или ночного города. Перед глазами встал центр огромного мегаполиса, улица развлечений с множеством баров, ресторанов, казино, дорогих гостиниц. Возможно это Токио, Шанхай или Нью-Йоркский Манхэттен. Несмотря на ночь, вокруг толпы людей, в поисках приключений или смысла жизни. Да… Здесь есть и такие, которые ищут смысл своего бытия в толпе людей. В одиночестве им неприятно и жутко.

В самой глубине района, внутри проезда, заваленного мусором, в тупике, находится небольшой музыкальный клуб для избранных, вход в который только по приглашениям. Около него всегда стоит толпа людей, и все они не какие-то нищие: сюда приезжают на лимузинах и дорогих спорткарах. Но даже таких посетителей могут не пустить внутрь, если мест нет, и они покорно стоят в очереди, глядя на громадного лысого вышибалу, застывшего, сложив руки, перед незаметной дверью, над которой горит сине-фиолетовая неоновая вывеска с надписью «Музыкальный рай». Вывеска отбрасывает сине-фиолетовый свет на мокрый асфальт и на лица ожидающих, отчего они кажутся мертвецами. Из-за двери этого заведения всю ночь доносятся томные мелодии фокстрота или блюза: музыка ночных улиц, музыка ночных дорог и ночных приключений.

Внутри, в окутанном туманом зале, на освещённой тусклым фиолетовым светом сцене играет небольшая группа. Музыканты одеты в обычную одежду: рубашки, джинсы, на головах шляпы, традиционные чёрные очки. Они сидят на стульях, потому что стоя никогда не выведут те аккорды, которые играют сейчас. Эти аккорды заставляют людей смахивать слезу. Посреди сцены, освещённая лучами синего света, как в нуарном кино, стоит и играет молодая саксофонистка, одетая в короткую кожаную юбку и кожаный жилет с большим вырезом, на её чёрных волосах чёрная шляпа, глаза скрыты большими чёрными очками. Несмотря на то, что девушка во всём чёрном, она кажется ярким пятном света среди полутьмы, которая окружает столики с сидящими слушателями.

Саксофон выводит томные мелодии, а сидящим в полумраке людям кажется, что девушка не стоит на сцене, им кажется, что она сходит с неё и танцует, медленно и плавно, под мелодичный блюз, который сама же играет. Такой большой силой обладает эта музыка, которую порождают эти неприметные, скромные люди, стоящие на тёмной сцене. Почему и называется этот клуб «Музыкальный рай».

Поражённая открывшейся картиной, Арина радостно захлопала в ладоши. Она поймала нить программы! Она полностью пропустила её через себя! Да и музыка оказалась не такой уж незнакомой. Кажется, сейчас Арина вспомнила, что в 21 веке слышала её. Это была идеальная музыка для идеального показательного номера, как раз под такой костюм, который она решила сшить! Теперь осталось только связаться с Елизаветой Константиновной Соколовской, чтобы сделать заказ…

… Пока Арина занималась увлекательным выбором музыки для показательного номера, Владислав Сергеевич Левковцев занимался текучкой, сидя в тренерской: рассматривал макеты программ, поставленных для фигуристов, вносил изменения в тренировочный процесс. Параллельно составлял тренировочный план для своей новой пары. В целом, пока подготовка к сезону шла хорошо, и даже, кажется, с Хмельницкой вопрос более-менее устаканился. Осталось только изучить с ней тройной риттбергер и каскад… Но и здесь ещё оставалось много времени для манёвра, практически целый месяц. Спешить некуда! Всё надо делать на совесть!

Неожиданно ожил селектор, с недавних пор поставленный в тренерскую. Из динамика прозвучал голос директора школы Владимира Ивановича Каганцева. Был он подчёркнуто официален, словно заранее говоря, что дело для рассмотрения предстоит сложное и ответственное.

— Товарищ Левковцев, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

— Хорошо, Владимир Иванович, — сказал Левковцев в микрофон и, встав из-за стола, отправился в директорскую.

Директор у себя в кабинете находился один, сидел и перебирал какие-то бумаги, на носу очки. Вид до крайности важный!

— Владислав Сергеевич, тут факс пришёл из Москвы, из Федерации фигурного катания СССР, — Каганцев показал на лист бумаги, лежащий на краю стола. — Это по вашу душу.

Левковцев взял большую бумагу, и внимательно прочитал её содержимое:

График соревнований фигуристки, члена сборной СССР Хмельницкой Л. А. на первую половину сезона

Nebelhorn Trophy, Oberstdorf, FRG, 25–27 сентября — Соколовская

Scate America, Norwood, USA, 24–26 октября — Соколовская

4-й этап Кубка СССР, «Уральские самоцветы», город Свердловск, ЛДС имени 50 лет ВЛКСМ, 31 октября-2 ноября

Grand Prix International de Paris, Paris, France, 7–9 ноября

Чемпионат СССР, Вильнюс, Литовская ССР, 26–28 декабря, Дворец спорта «Жальгирис».

— Что скажете, Владислав Сергеевич? — спросил Каганцев после того, как Левковцев ознакомился с содержанием списка.

— Здесь указаны соревнования, в которых будет участвовать Люда Хмельницкая, — пожал плечами Левковцев. — Я только не пойму, зачем фамилия Соколовской написана.

— После получения факса мне позвонила женщина по фамилии Татьяна Тарасова, — объяснил Каганцев. — Она сразу же объяснилась. Марина, как ученица нашей школы, тоже заявлялась на эти соревнования. Вернее, она и сейчас заявлена, только уже как представительница ЦСКА и Москвы.

— Так это Тарасова сама по своей инициативе внесла фамилию Марины в этот факс? — как будто что-то понимая, сказал Левковцев. — Она, получается, предупреждает нас, что Соколовская будет участвовать в этих двух соревнованиях. Однако для меня это не такая уж тайна. В Москве, когда мы летели с чемпионата мира, руководитель федерации Шеховцов нам говорил, что заявит Соколовскую и Хмельницкую на Небельхорн Трофи и на Скейт Америка. Малинина при этом, кажется, должна была поехать или в Чехословакию, или в Финляндию. Однако, в любом случае, мне очень лестно, что внутри федерации у нас есть поддержка.

— Вот именно, Владислав Сергеевич, вот именно, — согласился Каганцев. — А вы больше ничего не заметили в этом списке?

— Заметил, — согласился Левковцев. — В первой половине сезона старты получаются очень сжатые. Между Америкой, Свердловском и Парижем разрыв всего в 2 недели. Три старта за 2 недели — это очень много.

— Вот именно, Владислав Сергеевич, вот именно, — согласился Каганцев, не заметив, как повторил свой предыдущий пассаж. — Это будет очень большая нагрузка на фигуристку. Больше мне сказать вам нечего, вы свободны.

— Мы постараемся справиться, Владимир Иванович, — пожал плечами Левковцев, встал со стула, взял лист бумаги со списком стартов и вышел из кабинета, аккуратно прикрыв дверь.

Интересно, как отнесётся к такому сжатому календарю соревнований сама Люда…

…Арина пока о таких вещах не думала: родители приехали с работы и сейчас готовились ужинать. Мама налила в кастрюлю воды и поставила на печку.

— Эх… Сейчас ждать, пока закипит… — вздохнула она.

— Зачем ждать? У нас же есть электрочайник! — заявила Арина. — Наливаешь воду, кипятишь за 3 минуты, потом наливаешь в кастрюлю, включаешь плитку, и через минуту она кипит! Это крутой лайфхак!

— Не знаю, что за «хак», — покачала головой Дарья Леонидовна. — Выглядит вроде разумно.

Мама, следуя советам Арины, быстро сварила пельмени, разложила по тарелкам и позвала всех ужинать. Арина уже обедала у Аньки, но, подумав, решила, что не стоит отказываться от ужина. Потом можно сходить и побегать на улицу.

— А мы теперь, Люся, на машине ездим на работу! — заявил папа, дуя на пельмень. — Мне, конечно, вставать приходится пораньше: сначала иду в гараж, потом заезжаю за мамой, потом вместе едем до заводоуправления. Но лучше уж так, чем на автобусе давиться! Успеваем хорошо, и даже время остаётся! Вот что значит своя машина! Только автобусы переполненные знай обгоняй! С работы тоже хорошо: сели и поехали. По пути в магазин заскочим за продуктами. Удобно!

— А что у тебя с работой? Чем на заводе занимаешься? — поинтересовалась Арина.

— В механосборочный цех мастером взяли, — уверенно заявил папа. — Ну, это пока, на время, потом начальником участка буду работать. В принципе, работа частично знакомая. Изделия собираем из разных деталей, ОТК сдаём. Хотя, работы там навалом. Хоть и написано, что у нас участок делает лишь механосборочные работы, а на деле там и комплектовка, и покраска, и зачистка готового изделия. Работа интересная — смотришь, как из маленьких кусков железа получается такая махина весом в десятки тонн.

Папа был так увлечён своим рассказом о работе и об автомобиле, что Арина не решилась его прерывать, но потом всё-таки сказала, что пойдёт отдыхать. Когда вошла в ванную комнату помыть руки, неожиданно увидела кусок бумаги, торчащий из-за стиральной машинки. Блин… Это же бумажка, которую она ненароком захватила из секретного хранилища горкома КПСС. Интересно, что там? Арина взяла бумажку, сунула её в карман и пошла в свою комнату. Предстояло изучать интересные и секретные документы партии!

Арина села за письменный стол, включила негромкую музыку и разложила пожелтевшие листки бумаги с едва заметными машинописными буквами. В основном здесь были хозяйственные документы по деятельности партии, сколько денег собрано с членских взносов, сколько потрачено, заявления на выдачу материальных средств. В целом, эти документы представляли интерес только для историков, Да и то, не в ближайшее время. Однако одна бумага всё равно вызвала у Арины повышенный интерес.

Это был своего рода донос, поданный от человека по имени Иванов, адресат: городской комитет ВКП(б) города Екатинска. Написан он был от руки, довольно безграмотно, и выцветшие чернила едва можно было разобрать на пожелтевшей бумаге. Сверху стоял тусклый синий штамп прямоугольной формы с надписью «Проверено».

«Я, Иванов Иван Иванович, будучи в составе рабочей бригады, которая ликвидировала старый медеплавильный завод Демидовых в деревне под названием Рабочий посёлок, увидел, как рабочий Ефремов, разбирая кирпичную стену, нашёл котелок с царскими червонцами. На моё требование выдать золото рабоче-крестьянскому правительству и партии ответил отказом и насмешками, при этом говорил контрреволюционные вещи, восхвалял капиталистический строй и при этом порицал наш советский социалистический строй, партийные и органы советской власти. А также руководителей партии и государства. Котелок с золотом рабочий Ефремов где-то спрятал. Где — не говорит. Прошу принять меры и посодействовать на врага народа рабочего Ефремова».

Арина с большим удивлением посмотрела на листок: неужели это правда? Да это же реально как в какой-то приключенческой книжке! На месте нового микрорайона Рабочий посёлок находился какой-то более старый район, возможно, дореволюционный, а то и ещё старше, причём в нём существовал какой-то старинный медеплавильный завод! Похоже, после революции этот завод снесли, возможно, он был слишком старый, хотя Рабочий посёлок со старыми домами, может быть, просуществовал достаточно долгое время. А потом, уже в советское время, в середине 1970-х — начале 1980-х здесь начали осуществлять массовую жилищную застройку. И похоже, где-то здесь мог бы спрятан горшок с золотом!

— Золото! — негромко крикнула Арина. Глаза её заблестели. Вот это именно то, что ей надо — попытаться найти клад! Всё очень просто! Во всём этом виделся налёт тайны! А Арина тайны очень любила разгадывать! В 21 веке она со Смелой иногда участвовала в различных квестах, которые устраивали досуговые компании. Как там было классно! Подвалы, антураж триллера или хоррора, закрытые массивные замки со спрятанными ключами, загадки, как в старых компьютерных играх сурвивал-хоррор. Там было классно! Здесь же перед ней не компьютерная игра, а настоящий, реальный квест из жизни! Определённо, об этом должны узнать все! Надо бежать на улицу!

…Как Арина и предполагала, вся компания зависала на детской площадке напротив Анькиного подъезда. Ребята часто собирались именно здесь, потому что это место казалось им более уютным, чем территория остального микрорайона. Дом по Кирова, 72 был последний, после первого подъезда начинался пустырь и перелески, проходного народу не было, в основном находились только свои.

— Ура, Люська пришла! — крикнула Анька, сосиской виснувшая на турнике и пытавшаяся подтянуться. — Иди сюда! Или ты на стадион бегаешь позовёшь?

— Можно и бегать! — согласилась Арина и добавила:

— Но всё-таки, пока нет, хотя, возможно, пробежаться и придётся. Я пришла рассказать вам про одну тайну.

— И что же это за тайна? — насмешливо спросил Стас. — Хочешь нам сказать, сколько ты тулупов научилась прыгать?

— Нет! — покачала головой Арина. — Я нашла документ, который говорит о том, что где-то здесь спрятано золото!

— Ну конечно! — рассмеялся Стас. — Это то золото, которое в сундуке Билли Бонса? Ты нашла карту Острова Сокровищ? С чёрной меткой? Ха-ха-ха!

Один Макс был серьёзен и внимательно выслушивал Арину. Он догадался, что такой серьёзный человек, как Люська Хмельницкая, не будет попусту болтать языком!

— Нет, ты не прав! — важно сказала Арина. — У меня есть записка! Если вы хотите, то можете познакомиться с её содержанием. Только перед тем, как я вам её дам прочитать, вы мне поклянитесь, что никогда и никому не расскажете то, что здесь написано. Клянитесь!

— Ну клянёмся! — заявила Анька, и, раскачавшись, спрыгнула с турника. — Записку гони!

Через некоторое время друзья, один за другим, внимательно прочитали содержимое записки, потом переглянулись. Действительно, похоже, Люська говорила правду.

— Так этот горшок с золотом получается, спрятан где-то здесь, в Рабочем посёлке? — спросила Анька.

— Похоже, здесь, — согласилась Арина. — Если тот мужик золото потом не забрал, или если его не нашли те, кто разбирали завод, хотя, судя по тому, что на нашедшего золото написали донос, скорее всего, этого Ефремова арестовали, но только рассказал ли он о том, где спрятал горшок? Шанс 50 на 50, что горшок ещё находится здесь! Его можно попытаться найти!

— Но ведь старый район давно сломан! — уже более серьёзно возразил Стас. — На его месте построены девятиэтажки! Ничего не найти!

— Вроде как да! — согласилась Арина. — Но можно попытаться! В первую очередь, нужно обратиться в краеведческий музей, может быть, у них есть какие-то старые документы на этот счет: карты, планы и так далее.

— Когда в музей пойдём? — радостно спросила Анька. — Давай завтра! Нам всё равно за фотографиями идти!

— Хорошо, — согласилась Арина. — Приходи также после нашей тренировки. Я тебя буду ждать.

Однако теперь уже ни Стас, ни Максим, ни Сашка не могли пустить это интересное дело на самотёк и пообещали тоже зайти за Ариной после тренировки. Кажется, наметилось интересное дело…