Как пятое колесо

Глава 25

Машина у мелких оказалась тоже Ниссан! Принадлежал он до беды отцу Вовчика. Саня ожидал тут найти скорее Жигули какие или ту же Ниву. Мечталось об УАЗике-буханке... Но так вышло даже лучше. Если Шишин Ниссан-Терра был внедорожником (городским внедорожником, но всё-таки), то местный Ниссан оказался мини-фургончиком, наподобие той же буханки или каблучка. Только современный. Красивый и уютный.

Что особенно ценно, он оказался грузо-пассажирским (то есть, второй ряд сидений был выполнен в виде простой лавки, легко складывающейся при необходимости и превращающий и без того солидный грузовой отсек и вовсе во что-то чуть ли не равное грузовой газельке. Ну это, конечно, перебор. С газелькой ему не сравниться, но очень и очень солидно!)

И вот в этот-то отсек детишки и принялись собирать свои пожитки. Но как-то неуверенно. Словно что-то им мешало... Наконец Вовчик (как самый шилопопый) озвучил причину их общей нерешительности:

– А если Грека вернётся, а нас нет?

Шрам переглянулся со своими ребятами и, стыдливо отводя глаза в сторону, хрипло выдавил из себя:

– Он... Не вернется.

Повисло молчание. Наконец Света, как самая старшая, всё же решилась спросить.

– Вы что-то о нём знаете?

– Да, — коротко кивнул Шрам, не желая углубляться в эту тему, и, по прежнему, виновато пряча от детей свой взгляд, словно в гибели Греки действительно была и его вина.

– Расскажи! — решительно потребовала девочка внезапно окрепшим голосом. Короткого Да ей было явно недостаточно.

Саня в отчаянье оглянулся на своих ребят. Но и Сумрак и Гришка тоже отводили взгляды. Нет, тут они не помогут.

– Расскажи! Или мы никуда не поедем! — уже просто стальным голосом потребовала Света, подтянув к себе мелких.

Шрам наконец поднял на них свои глаза. В их лицах было даже некое неприятие, впервые появившееся у них после знакомства. И что делать? Тяжело вздохнув, Шрам нагнулся и вытащил из бокового кармана своего рюкзака планшет в твёрдом чехле. Включил. Зашёл в список сохраненных видео и нашёл там тот самый бой их Греки с Мослом. Проклиная самого себя включил запись и, установив его на столе, малодушно отвернулся, не в силах видеть их отчаянье и боль от увиденного.

К огромному облегчению Сани, истерику мелкие не закатили, как он слегка опасался. Ну, знаете такую, со слезами, маханием своими грабельками в попытках ударить, криками: «это ты во всем виноват!» и тому подобного. Ничего это этого не было. Да, детишки плакали, но без надрыва, без показухи. Тихо и горько. Несмотря на юные года они уже знали что такое смерть.

Ну, ещё бы! Все выжившие прошли через ад первых дней, когда самые близкие и дорогие им люди — родители погибли и лежат вот в соседней комнате неподвижно. Все истерики отзвучали тогда (если было кому их устраивать), слезы выплаканы, а внутри произошел надлом. Такими, как раньше, они уже никогда не будут.

Так что детишки расстроились. Поплакали. Но сдержано так. Без истерик. И, всё-таки младший мальчишка — Максимка не удержался от детского:

– Когда я вырасту, я найду этого громилу и сам убью его!

Ни Светик, ни Вовчик не восприняли его пустую похвальбу всерьёз. Малышу нужно было как-то успокоить самого себя. Но вот Шраму что-то ответить ему было нужно.

– Не получится, — едва заметно грустно улыбнулся Саня. — Его уже убили.

– Кто? — одновременно, в три голоса выдохнули дети.

Пришлось Шраму рассказывать о попавшем в ловушку главе их анклава. О том, что он тоже попал на арену, где погиб Грека. Как они сдружились там и что последняя мысль Греки была именно о них троих. Как они выживут без него? И Шиша, победивший злого Мосла, прислал их, чтобы они позаботились об малышах своего друга.

– Значит вы не случайно сюда пришли? - сообразила главное Светланка.

– Не случайно, - согласился Саня.

– И машина у вас не ломалась? И вообще?

– Машина сломалась. Она и сейчас стоит на трассе. Там ещё двое моих ребят её охраняют. Но без поломки машинки мы заехали бы завтра. Сейчас бы в Падеринке были бы. Со старшим местным разговаривали. Всё-таки это его территория. Но вот сейчас думаю, что даже хорошо, что машина сломалась. Сейчас у нас есть что высказать ему... Насчет «кадров», — Шрам кивнул в сторону сарая, в который они заперли связанного пленника.

– А если... — начала очередной вопрос девочка, но заткнулась на полуслове, когда в нагрудном кармане Шрама зашипела рация:

– Шшш... Быр... Быр... Быр...

Саня лишь досадливо поморщился. По заявленным ТТХ рация должна была принимать сигнал до трёх километров. Отсюда до машин, где они оставили вторую, у Лешего не больше одного. А связь опять не идет. Понятно, что деревья мешают, но на километр-то всё равно должна дотягиваться? Она, вроде, и дотягивается, вот только разобрать, что там говорит Леший в трубку уже решительно невозможно. Блин, нужно хорошую рацию! Без связи никак!

Вот и пришлось Сане метаться по посёлку как ужаленному в поисках высшей точки. Лезть на крышу самого высокого здания где с грехом пополам, но появилась-таки возможность выяснить что там у них случилось.

– Шрам вызывает Лешего. Шрам вызывает Лешего. Приём.

– Пшш... Леший на связи... шш...

– Что у вас там случилось?

– Пшш... Прибыл... шш... с Падеринки... шш... Обеспокоены задержкой...... шш... Выслали навстречу... шш.. Объяснили ситуацию... шш... Обещали помочь.... шш... Послали за мастером... Представитель спрашивает... шш... подевались. И когда ждать?... шш...

– Передай: с транспортом — решили. Ребят Греки забираем. Они уже собираются. Есть вопросы к местным властям по поводу творящегося у них на территории беспредела.

– Пшш... Просят уточнить... шш... Насчет беспредела... шш...

– Скажи - при встрече всё расскажем. Со свидетельскими показаниями. Ждите, через полчаса должны подъехать... Максимум, минут через сорок.

– Пшш... Понял... шш... Конец связи.

Шрам спустился с крыши. И прикрикнул на всех разом, чтоб поторапливались. Их уже ждут на дороге. Все засуетились вдвое активнее.

Много ли можно погрузить в не самый большой автомобиль? Как оказалось, много. Дети, понятное дело, тащили какие-то свои памятные вещи. Альбомы с фотографиями, те же телефоны (а точно можно будет зарядить?), игрушки какие-то, любимую чашку, не менее любимый плед (пытались даже матрац протянуть, но Шрам завернул). С огромным трудом Шраму удалось направить их энергию в конструктивное русло, и тогда понесли запасы стиральных порошков, мыло, одежду на всех участников, обувь, кой-какой инструмент родителей… Много чего получилось погрузить. Очень много.

Гришка, всё это время ковыряющаяся с авто, наконец-то сумела его завести. Аккумулятор, разумеется, был посажен в ноль (специально для такого случая был собственный, переносной. Вместе с канистрой бензина несли от самой дороги) Меняла какие-то рассохшиеся, по её словам, ремни и прокладки. Подкачивали колеса. Накачали плохо, но, по её словам, добраться до трасы онисмогут. А там уже взяться всерьёз.

Вот, казалось бы. Полностью исправный автомобиль. Не то что просто на ходу, а вообще без всяких проблем. Всего-то полгода простоял без движения, и поди ж ты... Чуть ли не труп уже. «Танцы с бубнами» вокруг, чтоб оживить обратно. Впрочем, у Гришки получилось и, спустя где-то полчаса, они-таки тронулись в путь.

Понятно, что все в машину не влезли, как не теснись (нагрузились всё-таки изрядно, хоть и десятой части того, что хотелось бы, не увезли), но все равно тесно. Гришка за рулем. Рядом с ней Светланка, как самая старшая из «переселенцев». И на задней скамеечке, наполовину заваленной грузами, кое-как примостились младшие. Сам же Шрам, вместе с Сумраком и пленным Эдиком, шли пешком (ладно хоть от рюкзаков избавились). Гришка же тоже не торопилась. Ехала еле-еле. Часто останавливалась, слушая мотор и не спеша отрываться от своего пешего начальства.

Так что к оставленным машинам на трассе добрались вместе. Там, кстати, действующих лиц добавилось. Стоял чёрный двухдверный типа джип (Опель Фронтера), пара мотоциклов и классический такой УАЗик. Козлик. «Армейского» горчичного цвета.

Подошедший Шрам (к огромному облегчению Лешего) тут же поручкался и перезнакомился со встречающей делегацией из Падеринки. Как понял Саня, тут собралась вся верхушка анклава.

Мешок - двадцатилетний парень. Работавший до Беды на местной молочной ферме. Единственный, кому не просто пришло в голову сохранить хотя бы часть стада в стойлах, но и у которого хватило сил и возможностей это сделать. И, пускай, ему удалось сохранить, чуть больше половины всего стада, но и это были сотни коров. Их как так-то нужно было обслуживать, кормить, чистить, доить... Взамен этого в деревне всегда было вволю свежайшего молока и мяса (большинство бычков и наиболее старых коров пришлось таки пускать под нож. Не сразу. конечно, но снижение численности шло постоянно.) Излишки продавались всем соседям. Всем, кто готов был покупать... Короче, обычный паренёк сам не понял, как оказался во главе всего анклава. Сам он для этого не делал практически ничего. Он лишь хотел сохранить то, что имелось. Остальные сами сплотились вокруг него.

Кастет - сын местного охотника. Боевитый паренек пятнадцати лет, возглавивший местную добровольческую дружину. Сильно упрощенный аналог армии или милиции. Тот же Тимур со товарищи на блокпосту в Костоусово — подразделение его дружины. Только благодаря усилиям Кастета Падеринка сумела сохранить самостоятельность. Пришлось даже повоевать немного. Даже до сюда добирались летучие разведчики восточников Шварца. Благо, что это была всего лишь разведка. Шварц не любил долбиться головой в неприступные стены, и как паук прощупывал окружающее пространство в поисках слабины. И найдя такое место, вцеплялся в него мёртвой хваткой. Кастет же сумел дать достойный отпор и лидер восточников переключился на другие цели. А у Кастета, помимо охотничьих ружей, коими поголовно была вооружена его дружина, появились два трофейных автомата.

И третий персонаж — Дядя Фёдор. Федька родился, если так выразиться, поздним ребенком у уже довольно взрослых родителей. Его папа, сам автомеханик и байкер, сразу с малолетства стал приучать его к технике. В свои пять лет Федя сел на даче не на двухколёсный велосипед, а на мини-мотоцикл с автоматической коробкой передач. Постепенно взрослея, Федя познал и ремонт мотоцикла, а также стал заниматься в юношеских соревнованиях по мотокроссу. На даче у его папы был построен современный ремонтный бокс с подъёмником, фрезерным и токарным станками, промышленный сверлильный станок, пневмо-пресс, газо-электросварка. И Федя постепенно втянулся в ремонт мототехники, сначала стал ремонтировать мотики и скутеры друзьям по даче, а затем стал скупать за 3-4 тысячи рублей убитые-сломанные мотоциклы и стал их восстанавливать, варил сваркой кузовные работы , вилки, корпус, шпатлевал и красил, делал капитальный ремонт двигателю и коробке передач, покупал через Озон запчасти, и готовый мотоцикл, опять же, через знакомых продавал уже за 15-25 тысяч рублей, делая себе прибыль тысяч в 5-10. К шестнадцати годам у Феди уже были права на вождение и мотоцикла, и легкового автомобиля. Счас Феде 17 лет и перед самой Бедой отец уже купил ему его первую личную машину. Вот этот самый стоящий на дороге чёрный джип, Опель Фронтера 1997 года выпуска, в хорошем состоянии. Вот вы говорите: Толстый, Винтик, Гришка... Да второго специалиста такого вот уровня, пожалуй, во всем Кургане больше не осталось! Среди молодых это такая редкость, как бриллиант в навозной куче, а сорокалетние спецы все как один не пережили Беды.

Именно Дядя Федор и заговорил первым с прибывшим Шрамом, давая время своим товарищам пока присмотреться к тем, кто это пожаловал к ним в гости:

– В принципе, если шпильки обломаны, - выразительный взгляд на местного «механика» Гришку, назвавшей их болтами — то они тупо выбиваются молотком. Также, если отвернуть по очереди другие колеса, то по одной целой шпильке можно выбить с каждой ступицы и три установить и потом осторожно доехать до ремзоны. Вот только мороки, конечно, много. Просто так к ним не подберёшься, чтоб их выбить. Прежде чем до этой ступицы добраться, надо также молотком, постукивая по краям, сбить тормозной диск, а перед этим, опять же, снять тормозной суппорт, аккуратно привязав его чуть выше к пружине стойки. Чтобы не порвать резиновую тормозную трубку.

Гришка что-то уточнила у мастера, тот охотно ответил, а Шрам поспешил слиться, оставив специалистов разбираться в деталях, уяснив для себя самое главное: машину-таки можно починить и бросать её не придётся. В принципе, это было главное, что интересовало его в этом техническом вопросе.

Впрочем, стоило ему улизнуть от технарей, как его тут же перехватил Кастет с просьбой разъяснить насчет «местного беспредела» и с какого перепуга пришлые берут в плен местных. Наезд был выполнен мягко, без резких слов и движений, но всё равно недвусмысленно определённо. Так что Шраму пришлось вспоминать уроки дипломатии от Шиши и, зеркаля тон собеседника, столь же мягко и велеречиво (вот никогда это особо ему не удавалось, вот и сейчас несмотря на все старания получилось сухо и коротко. По существу) описать ситуацию, сложившуюся в Приволье. Подозвали детей, чтоб они рассказали свою историю. Сумрак подвёл Эдика, дабы тот попробовал оправдаться. Сам же Шрам уверил, что они и не думали брать на себя представительские функции и изначально планировали сдать крысюка местным властям. Так что дальнейшее разбирательство полностью в их компетенции. И что ружьё обмудка тоже возвращаем. Надеясь, что ему найдётся более достойный владелец.

В общем, и эту проблему Саня, по завету Шиши, спихнул на подчиненного. Надо было видеть с каким ужасом смотрел Сумрак на него, поняв, что именно его назначили старшим по этому вопросу. Ну а кому сейчас легко? Шрам понимал, что основной разговор, так или иначе, всё равно вести ему с Мешком. И нужно быть в форме, а не дёргаться на несколько направлений одновременно.

Наконец сам Мешок, до этого с интересом наблюдавший за всеми перипетиями разговора, счёл возможным заговорить по делу:

– Тимур сообщил, что вы заинтересованы в торговле?

– Ну я уже говорил Тимуру, что сами мы не торговцы, а разведчики, — тут же открестился Шрам. — Смотрим пути, людей, с кем можно иметь дело, а с кем нет. Для торговли найдутся свои люди. Понимающие в этом деле. Не то что мы, дилетанты.

– И всё-таки? — упорствовал Мешок. — Я понимаю, вы разведка, вояки... Но общее-то понимание того, что может предложить ваш анклав, у вас должно всё равно быть. Ну там, сеном или бензином торговать. Патронами или картошкой.

– Ну, в общем, конечно, имеем. Бензином. скорее. Хотя он нынче ох как дорог. Мёд есть со своей пасеки. Оружие или патроны — вряд ли. Дефицит. Продукты питания.... Скорее сами бы купили. Ну и корма интересуют.

– С кормами больной вопрос, - откровенно погрустнел Мешок, - у самих недостаток. Был запасец до Беды. Солидный. Но зиму нужно было как-то доживать... Хоть и пустили большую часть коров под нож, а до весны и первой травки всё равно едва-едва хватило.

– То есть, по кормам — нет?

– Однозначно, нет, — решительно подтвердил Мешок. — Я б и сам купил, если б у вас были. Мы чуть не всё лето сено накашивали. Пусть без зерна, без комбикорма, на одном сене, но перезимовать... И всё равно, не хватит даже на половину оставшегося стада, — с грустью поведал лидер Падеринцев. — По первому снегу стадо опять ополовинить придётся. Не прокормить нам всё это количество. Хоть плачь. Так что по первому снегу будет мясо на продажу. Много. Можете приезжать покупать. Топливо нам нужно как воздух. Да и от мёда, я думаю, никто не откажется.

– А если живую корову купить у вас?

– Отдам без вопросов. Задёшево. Если, конечно, у вас свои корма найдутся. На корову много сена нужно. Это не коза. - добавил Мешок, словно знал о наличии коз в Малиновке.

– А молоко? Продаёте?

– И молоко продадим. Тоже задёшево. У нас его через край. До обидного доходит. Когда продать излишки не получается, мы его банально выливаем, чтоб тару освободить под свежее! Ребята там что-то колдуют, обещают сыры и творог делать научиться... Но... Для себя-то мы и так делаем, а на продажу нужно. опять же, линию запускать. А это объёмы... А сбыт? Кому продавать-то?

– Думаю, со сбытом мы договоримся. Если не Шиша, так Князь точно в эту возможность вцепится мёртвой хваткой. Так что, думаю, в самое ближайшее время к вам зачастят наши торговые представители.

– Хотелось бы верить... Но что это мы стоим как бедные родственники? Пойдём посидим, обсудим перспективы, так сказать. Заодно расскажешь о Шише, о Князе и вообще... Что там в городе нынче делается-то? А то после того, как у нас с восточниками что-то типа войнушки случилось, нам в город хода нет.

– Так нет больше восточников-то, - чуточку самодовольно, словно это он в одиночку решил эту проблему, усмехнулся Шрам. - Точнее, восточники-то есть, но как в кино: «Опять власть меняется».

– Вот и поговорим, — с искренним интересом прищурился Мешок. — Нам определенно есть о чём поговорить!