Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр

Глава 11. Муж, которого не просили

Алиса неслась по холодным каменным коридорам, как загнанная лань. Ее босые ноги (куда, интересно, подевались туфли?) шлепали по ледяным плитам, а сердце колотилось где-то в горле, угрожая выпрыгнуть и продолжить путь самостоятельно. Каждый поворот, каждое ответвление коридора выглядело одинаково: серый камень, факелы, свирепые портреты предков и полное отсутствие таблички «Выход» или хотя бы «Туалет». Лабиринт. Самый настоящий, бесплатный и абсолютно нежеланный лабиринт.

В голове стучала одна навязчивая мысль: Это розыгрыш. Это ужасное, дешевое реалити-шоу, на которое я случайно подписалась, пока спала. Сейчас из-за угла выскочит Славик с камерой, заржает — С первым апреля, дорогая! Ты ждала предложения? Получи! Целый замок! — и все эти «актеры» в париках и бархате дружно захлопают. Она мысленно репетировала, как будет бить Славика тем самым подсвечником, но на этот раз уже не целясь в голову.

Повернув за очередной угол, она уже готовилась увидеть заветную дверь на свободу, но вместо этого…

Сильная, резкая рука вцепилась ей в затылок, буквально за шкирку, как котенку. Алиса взвизгнула от неожиданности и боли. Ее рывком развернули и втянули в боковую нишу, которая оказалась входом в просторную, слабо освещенную гостиную с еще одним гигантским камином и стенами, увешанными оружием.

Алиса, отшатнувшись, ошарашенно подняла взгляд. И увидела… Его. Снова ОН. Тот самый красавец-психопат. На его идеальном высокомерном лице теперь красовался аккуратный синяк на виске и выражение такого ледяного, беспредельного бешенства, что стало ясно — подсвечником она лишь взбесила его.

Но как он так быстро очнулся? — мелькнула паническая мысль. — Наверное, слабо треснула. Или у него череп из титанового сплава. Или… он все-таки не человек?

Он молчал, просто смотря на нее. Этот взгляд был страшнее крика. Алиса, пытаясь взять инициативу (и себя в руки), выпалила первое, что пришло в голову, тыча в него дрожащим пальцем — Вы… Вы! Я напишу заявление в полицию на вас! Что вы себе позволяете? Похищение, домогательство! — Ее глаза снова забегали по комнате в поисках оружия. На стене висела какая-то диковинная секира. Слишком тяжело. Ваза? Слишком далеко.

Мужчина, увидев ее взгляд, зло прорычал. Звук был низким, вибрирующим, и в нем слышалось что-то… нечеловеческое. — Даже и не думай, сумасшедшая! — его бархатный голос сменился на скрежещущий шепот. — Я не знаю, куда ты там собралась писать… — он нахмурил свои идеальные брови, явно не понимая слова «полиция», — …но жене не полагается так вести себя с ее мужем.

Последнюю фразу он произнес с особой, язвительной отчетливостью, внимательно наблюдая за ее реакцией, словно ожидая истерики или обморока.

Реакция оказалась неожиданной. Алиса услышав, что он ее «муж», а она его «жена», не закричала и не упала в обморок. Она… истерично засмеялась. Звонко, громко, почти до слез. Она даже захлопала в ладоши, как на неудачном спектакле.

— А-а-а! Я поняла! — воскликнула она, вытирая мнимую слезу. — Это Славик! Это Славик решил устроить для меня такой дешевый спектакль! Ну конечно! Нашел актеров по объявлению, снял этот… этот сарай! — Она окинула гостиную с оружием пренебрежительным взглядом. — Ну что, дорогой, бюджет на кольцо потратил на аренду замка?

Она сложила руки рупором и, набрав побольше воздуха, проревела так, что с потолка могла посыпаться пыль — Слаааавиииик! Выходиии! Мне нужно тебе пару «ласковых» сказать!!! Ну-ка не прячься!

Мужчина, которого она только что назвала «Славиком», отшатнулся, будто ее крик был физическим ударом. Его глаза, еще секунду назад полные гнева, округлились от чистого, неподдельного изумления. — Ты что, с ума сошла? — прошипел он. — Что это за… «Славик»? И к кому ты вообще обращаешься?

Алиса с прищуром, скептически осмотрела его с ног до головы. — Интересно… Мне ваше лицо кажется знакомым. Вы случайно в каком-нибудь историческом сериале не снимались? У вас там точно кто-то похожий был, второй план, без слов…

Мужчина сначала округлил глаза, потом с силой закрыл их и глубоко, глубоко вздохнул, словно пытаясь вобрать в себя все свое испаряющееся терпение. Когда он снова открыл глаза, в них уже не было ни ярости, ни изумления. Только холодная, властная уверенность. — Понятия не имею, что ты несешь, — произнес он тихо, но так, что каждый звук вбивался в сознание, как гвоздь. — Но точно знаю, что тебе сейчас нужно послушать меня. Напоминаю: ты — моя жена. И изволь вести себя как жене полагается — тихо и покорно.

Алиса вытаращила на него глаза. Услышать такое в 21 веке было верхом наглости. — Это мне то тихо и покорно? — фыркнула она, подбоченясь. — Ты смеешься? Нет? А мне вот очень смешно! — Она сделала шаг вперед, несмотря на то, что он был на голову выше. Десять лет жизни со Славиком научили ее не бояться мужской наглости, а давать отпор. — И значит так, — продолжила она, складывая руки на груди в позе ультиматума, — давай поставим разговор по-другому: отвечай немедленно. Кто ты такой? И почему мы вдруг являемся «мужем и женой»?

Мужчина смотрел на нее, и по его лицу было видно, что он переживает самую серьезную культурную и социальную драму в своей жизни, вероятно, за последние несколько столетий. Ни одна женщина, а уж тем более его жена, не смела так с ним разговаривать. Он тоже медленно сложил руки на груди — жест, полный недосягаемого величия и привычки к беспрекословному повиновению.

— Мне? Отвечать? Тебе? — он произнес это с таким неподдельным изумлением, будто она попросила его станцевать на столе. — Я — Кайн Вратис. Твой муж и повелитель. И это все, что тебе положено знать. Остальное — не дело твоего ума.

Алиса замерла на секунду, переваривая это. — Кайн? — переспросила она с притворной задумчивостью. — Слабовато для повелителя. Славик хоть с фантазией… Нет, все-таки это он. Кайн… Звучит как имя бармена в пабе с плохой репутацией.

Кайн достиг предела. Его лицо побледнело, а в глазах вспыхнули те самые желтые искры, которые она уже видела где-то… высоко-высоко под потолком. Он сделал шаг к ней, и на этот раз в его движении было нечто такое, что заставило Алису инстинктивно отступить. Исчезла последняя претензия на человечность. Перед ней был хищник.

— Хватит, — прорычал он, и его голос снова обрел тот низкий, вибрирующий оттенок. — Игра окончена. Ты надоела. Ты здесь. Ты моя. И ты будешь вести себя соответственно. Или я найду способ… укротить твой непокорный нрав.

Он посмотрел на секиру на стене, потом на нее. Намек был более чем прозрачным.

Алиса проглотила комок в горле. Кричать «Славик» больше не хотелось. Становилось страшно. По-настоящему. Это был не розыгрыш. Слишком детально, слишком пахло, слишком… реально. И этот взгляд… он видел ее не как человека, а как собственность, которая доставляет неудобства.

Алиса стояла перед ним, в холодной гостиной чужого мира, в пижаме и думала только об одном — Ладно, Кайн-Повелитель. Посмотрим, кто кого укротит. У меня за плечами десять лет тренировок по управлению инфантильным мужчиной. Ты — просто очередной уровень сложности. Игра только начиналась.