Испытание золотом

Глава 7

Глава 7

15 апреля 1459 A . D ., Рим, Папская область

Утром, простившись с Родриго, который вчера весь день провёл со мной на экскурсии по производству и весьма впечатлился тем, как у меня всё устроено, а сегодня поспешил обратно в путь, догонять папу, я и сам выехал по направлению к Риму, благо ехать было недалеко и уже вечером был в гостях у кардинала Торквемады. Обычно если Родриго не было в городе, я всегда мог остановиться у своего первого наставника, причём он сам на этом настаивал, а я не хотел обижать старика, который ко мне хорошо относился.

В Рим я приехал чтобы встретиться с двумя людьми. Первым был по списку Якопо Орсини, с ним я хотел поговорить по поводу просьбы Джованни Медичи, и если я уж и еду во Флоренцию, то хорошо бы совместить приятное с полезным. Ну, а вторым был синьор Веспазиано да Бистиччи, который мне отписал, что примерно в это время он вернётся в Рим и мы с ним можем встретиться.

Оставив его на закуску, я даже не отдыхая, просто помылся, переоделся и поехал во дворец Орсини, рассчитывая попасть на ужин.

Слуги, едва увидев меня, подъезжающего на повозке с многочисленной охраной, тут же предупредили хозяев и меня встречал как кардинал, так и сам сеньор Якопо.

— Синьоры, как же я рад вас видеть! — я кланялся и улыбался им обоим.

— Мы тоже Иньиго, проходи в дом, — улыбался и кардинал, поскольку им в прошлом квартале привезли вексель на сорок тысяч флоринов, их долю с постоянно увеличившейся выработки квасцов. Так что хорошее настроение мужчин рода Орсини можно было понять.

— Спасибо, что встретили лично синьоры, — я не переставал их благодарить, — но право не стоило. Я заехал всего на пару минут, уточнить один вопрос.

— Синьор Иньиго, — Якопо Орсини тяжело вздохнул, — вы редкий гость в нашем доме, так что перестаньте, мы все будем рады вас видеть у нас на семейном ужине. Джованни, кстати, с вами не приехал?

— Мой дорогой друг занят охраной торговцев, которые приезжают к нам за товаром, — расстроенно покачал я головой, — на дорогах начали шалить разбойники и я попросил его очистить от них местность. Кардинал Фиески тоже был не против этого мероприятия, так что Джованни там похоже застрял надолго.

— А-а-а, я что-то слышал, что вдоль дорог Остии на крепких деревьях стали всё чаще видеть грозди повешенных, — изумился кардинал Латино, — так это ваша с ним работа?

— Не совсем моя и Джованни, я послал за палачом, работа которого мне так понравилась в Аликанте, — улыбнулся я, — он согласился передать своё место в Сарагосе сыну, а сам с женой переехал ко мне.

— У вас теперь есть личный палач? — изумился Якопо, — вам так часто нужны его услуги?

— К сожалению, синьор Якопо, чем больше я погружаюсь в наше небольшое дело, чем больше начинаю думать, что мэтр Шмидт не останется у меня без работы, — пожал я скромно плечами.

За разговором мы прошли в большой зал, где за столом уже сидели те члены семьи Орсини, которые были в городе. Синьора Наполеоне за столом не было, как и его жены. При виде меня разговоры затихли.

— Его сиятельство графа Иньиго де Мендосу вы если не знаете лично, — сказал Якопо Орсини, представляя меня сразу всем, — то наверняка слышали о нём только хорошее.

— Разумеется наш дорогой супруг, — Маддалена Орсини поднялась и склонила голову, — мы все отлично знаем графа по его делам и будем рады его присутствию на семейном ужине.

— Благодарю вас, синьора Маддалена, — поклонился и я ей, — для меня эта честь.

Мне выделил место справа от кардинала, подвинув кого-то из родственников и Джабари подал мне мой набор вилок и ложек, как обычно привлёкший всеобщее внимание, а особенно то, с какой ловкостью и скоростью я ими орудовал при разделке мяса и других блюд. Женщины рода задумчиво посматривали в мою сторону, видя эту сноровку.

— Ты говорил Иньиго, что прибыл по делу, это какой-то секрет? — поинтересовался у меня кардинал, — просто мы обычно не скрываем от семьи что-то, касающихся обычных дел. Стараемся делать так, чтобы все были в курсе семейной политики.

— Весьма похвальное правило, ваше преосвященство, — кивнул я, — и, разумеется, тут нет никакого секрета. Папа попросил меня сопровождать его в поездке в Мантую, и мы с ним в этой поездке посетим мою любимую Флоренцию.

На лице Якопо Орсини появилось понимание.

— Думаю я догадался синьор Иньиго, с чем вы прибыли, но позволю сказать это вам самому, — улыбнулся он мне.

— Да, синьор Якопо, — на моём лице появилась улыбка, — если уж так всё совпало, то может быть вашей жене и дочери стоит развеяться в небольшом путешествии? Я приглашаю их во Флоренцию от лица дома Медичи и гарантирую безопасность поездки туда и обратно, как, впрочем, и гостеприимство в самом городе. Малышка посмотрит красивые места, новые знакомства опять же, не думаю, что будет для неё лишними.

Последнюю фразу я сказал с лёгким нажимом.

Якопо Орсини ответил сразу.

— Не сказать, синьор Иньиго, что мы не думали о вашем предложении, которое вы сделали нам раньше, но Клариса ещё слишком мала, чтобы мы думали о её будущем.

— О помолвке и не идёт сейчас речи, синьор Якопо, — всплеснул я руками, — просто увеселительная поездка, с целью увидеть город, присмотреться, оценить. Все траты я, разумеется, возьму на себя.

От такого не смогла устоять его жена.

— Дорогой, если любезный граф за всё платит, — задумчиво произнесла она, — может и правда стоит подумать о простой поездке?

— Я так понял, ответ вам нужен как можно быстрее? — поинтересовался Якопо у меня.

— Всё верно синьор Якопо, — склонил я голову, — Святой отец определённо будет мной недоволен, если я не встречу его во Флоренции лично.

— Я понимаю, — согласился он со мной, — тогда вы сможете подождать до завтра? Это не то решение, какое я могу вынести сейчас за ужином.

— Разумеется, синьор Якопо, — согласился я, — я отложу выезд из Рима до завтрашнего обеда, и если от вас не будет гонца, то отправлюсь в путь один, без ваших милых дам.

— Договорились, синьор Иньиго, — кивнул он.

Ужин продолжился, я в основном рассказывал о том, чем занимаюсь в Остии, но когда увидел, что некоторые мужчины и женщины поднимаются из-за стола, быстро стал прощаться сам и вернулся во дворец к кардиналу Торквемаде.

— Ну и? — Якопо Орсини посмотрел на оставшихся за столом кардинала и жену, — что скажете? Чтобы он там не говорил, что это просто поездка, но это определённо будут смотрины.

— Смотрины, не обручение Якопо, — пожала плечами жена, — мы не обязаны будем говорить «да».

— Разумеется, — согласился он, — а что насчёт дальней дороги?

— В принципе я тоже могу поехать, — задумчиво произнёс кардинал, — папа приглашал меня в поездку, но я сказался больным, из-за своих нерешённых дел в Риме.

— М-м-м, — задумался Якопо, — если ты Латино едешь, я спокойно могу отпустить с тобой жену и дочь. Ты уверен, что этой поездкой не навредишь своим делам?

— Не должен, — пожал плечами кардинал, — опять же, проведу больше времени с папой во Флоренции и Мантуе.

— Маддалена? — Якопо повернулся к жене, — что скажешь ты?

— Я бы тоже хотела посмотреть на Лоренцо, — задумчиво произнесла женщина, — каков из себя, строен ли, красив? Да и в самой Флоренции я давно не была.

— Но выезжать нужно уже завтра? Ты уверена? — удивился Якопо, на что супруга хитро улыбнулась.

— Граф сказал, что оплатит поездку, так что зачем нам брать с собой много вещей, если он всё нужное купит нам по пути? — ответила она.

— А-а-а, хочешь обновить себе гардероб? — понятливо кивнул Якопо.

— Почему нет, — пожала плечами жена, — он сам предложил это.

— Тогда если вы все согласны, я завтра утром отправлю ответ синьору Иньиго, — решил он и все с ним согласились.

Уехав от Орсини, я сразу направился к дому книготорговца Веспазиано да Бистиччи, и слава богу, он и правда оказался дома, приехав из своих многочисленных поездок по Италии, в том числе и выполняя моё задание по сбору монет.

— Синьор Иньиго, — едва слуги доложили о моём прибытии, как он тут же спустился вниз и лично меня встретил, — какая неожиданность, мне говорили, что вы сейчас в Остии.

— Всё верно, синьор Веспазиано, — я прошёл вслед за ним и сел на предложенный диван, — приехал только на пару дней в Рим, в том числе и чтобы встретиться с вами.

— Что-то случилось, синьор Иньиго? — удивился он, — по монетам мне нечем пока вас обрадовать.

— Нет, это не связано с монетами, — покачал я головой, — я пообещал своему учителю, кардиналу Торквемада организовать для него типографию, а поскольку вы занимаетесь книгами, я хотел попросить вас найти конкретных людей, о которых я слышал, перекупить их и привести в Рим, ну и обеспечить необходимым для начала работы. Разумеется, все издержки и ваше время в пути я компенсирую.

Синьор Веспазиано поморщился.

— Синьор Иньиго, я не признаю эти бездушные поделки, которые хотят быть похожи на настоящие книги, — признался мне он, — и категорически против всего, что не написано руками человека.

Я задумался, заставлять человека заниматься тем, чем он не хочет, явно будет плохой идей.

— А ваш друг, синьор Антонио? — поинтересовался я у него, — как к этому относится?

— Ему безразлично, главное, чтобы платили деньги, — улыбнулся облегчённо синьор Веспазиано, поняв, что я не настаиваю на своей просьбе.

— Тогда вы можете поискать мне людей, привести их в Рим, а синьор Антонио займётся организацией очень маленькой типографии, только для нужд моего учителя. Я не прошу разворачивать для меня что-то масштабное.

— Хм, если говорите маленькую, — задумался он.

Я кивнул.

— Я обещал ему это, так что ничего масштабного и больших заказов не будет, только под желания одного человека, — ответил я, немного лукавя, поскольку на эту типографию у меня были и свои дальнейшие планы, но знать об этом всем, в том числе и синьору Веспазиано было ещё ой как рано.

— Кто вам нужен? — поинтересовался он, а я полез в нейроинтерфейс, поскольку откладывал эту информацию в своё время.

— Меня больше всего интересует Петер Шёффер, — вернулся я из поиска исторических персонажей, — он молод и может переехать в Рим, в отличие от двух других.

— Я слышал об этих немцах, — вздохнул синьор Веспазиано, — Иоганн Гутенберг и Иоганн Фуст. Так же слышал, что они вроде как поссорились по финансовым причинам и Фуст открыл свою типографию.

— Петер Шёффер ученик Гутенберга, и нынешний партнёр Фуста, — кивнул я, — его берите за любые деньги, он нужен мне здесь.

— Любые? — поднял бровь синьор Веспазиано.

— Выясните, что он любит, о чём мечтает и предложите ему это здесь в Риме, — кивнул я, — лучше нанять один раз лучшего, чем мучиться с худшими, а Петера мы завалим учениками, которые всему научатся под его руководством.

— Весьма разумно, синьор Иньиго, — согласился со мной Веспазиано да Бистиччи, — хорошо, я поеду в Майнц, узнаю подробности. Кстати вопрос, а если согласятся на переезд сам Фуст или Гуттенберг?

— Сильно сомневаюсь, что они согласятся, но тоже предложите им хорошие деньги, — решил я, — мало ли.

— Хорошо синьор Иньиго, я возьмусь за это поручение, оплату с вами согласуем после моего возвращения, я буду вести свои расходы.

Я достал из внутреннего кармана кафтана вексель и протянул его книготорговцу.

— Это вам на текущие траты, если превысите их, согласуем после вашего возвращения, — сказал я.

Он взял вексель, посмотрел на сумму и его брови полезли вверх.

— Пять тысяч на текущие расходы? — решил уточнить у меня Веспазиано да Бистиччи такую большую сумму.

— Синьор Веспазиано, мы знакомы с вами уже давно, и вы за все эти годы показали себя как честный и верный своему слову человек, а также отличный делец, — я внимательно на него посмотрел, — я хочу, чтобы мы сотрудничали с вами и дальше, так что если вы при этом будете становиться чуточку богаче, то я надеюсь, что останусь у вас самым лучшим заказчиком ваших услуг, которому вы будете отдавать приоритет по своему времени.

— Это несомненно так и будет, синьор Иньиго, — заверил он меня с поклоном.

— Тогда на этом всё, синьор Веспазиано, добудьте мне Петера Шёффера, — улыбнулся я и мы с ним довольные друг другом, расстались.

24 апреля 1459 A . D ., Флоренция, Флорентийская республика

Мы опередили медленно плетущийся кортеж папы всего на один день, поскольку сами ехали лишь чуть быстрее него. Путешествие с кучей женщин дало о себе знать, поскольку конечно же синьора Маддалена и синьорина Клариса не могли путешествовать без служанок. А было их у них целых десять, их нельзя было располагать рядом с мужчинами, так что каждый вечером у Алонсо и сеньора Альваро был целый квест найти нам всем убежище, удовлетворяющее всем требованиям римских аристократок.

Но несомненная польза от этой поездки лично для меня точно была, я близко познакомился с самой Маддаленой, которая оказалась обычной женщиной того времени: не сильно дальновидной, не сильно грамотной, но зато очень набожной и переживающей за дела семьи. Так что, едва поняв это, я вздохнул спокойнее и быстро с ней поладил, всего-то нужно было чуть больше молиться, чем я это делал обычно и превозносить величие рода Орсини.

Клариса же была маленькой копией своей матери, хотя в шесть лет, трудно было ожидать от неё чего-то другого. Различие между ними было лишь в том, что девочка была хороша собой, возможно это был возраст, возможно я так её видел, но черты лица нравились мне больше, чем у её матери.

Ко всему прочему, чтобы женщинам не было скучно, мне приходилось придумывать, чем их развлечь в пути. Самым частым развлечением были уроки рисования, обе с воодушевлением взялись за этот процесс, когда только увидели мои рисунки.

Так что не знаю как для них, для меня эта поездка стала тем ещё мучением, ездить одному было куда как проще, но я смирился с этим, поскольку, во-первых, сам распустил язык по поводу помолвки, ну а и во-вторых, пообещал об этом Джованни Медичи. К счастью, дорога до Флоренции была чуть ли не в идеальном состоянии, поскольку за ней следили, так что на девятый день пути мы наконец въехали в Тоскану.

Уроки и развлечения тут же прекратились и мне пришлось быть гидом, рассказывая и показывая обо всём кругом, хотя мои знания были больше из будущего, чем из настоящего, но соответствовать приходилось, и под удивлённые охи со вздохами, поскольку красота кругом была неописуемая, мы наконец въехали и в сам город, который был словно картинка, по сравнению с тусклым и облезлым Римом.

Впрочем, здесь не было ничего странного. Флоренция с каждым годом становилась центром искусства, живописи и скульптуры, хотя конечно самый пик расцвета выпадет потом на правление Лоренцо, к которому мы сейчас и ехали. Ко всему прочему подготовка к приезду Пия II явно шла ускоренными темпами и всюду куда только хватало взгляда велись работы по украшению города цветами, а также самые богатые здания драпировали тканью, чтобы всё выглядело ещё более красиво, чем на самом деле. Так что папа зря переживал, Медичи его явно собирались встречать по-королевски, это было видно повсюду, пока мы ехали к дворцу моих партнёров.

Нужно отметить, что я немного пережевал за первую встречу Кларисы и Лоренцо, поскольку на своих рисунках слегка приукрашивал парня, который, мягко говоря, не блистал красотой, взяв от матери все самые плохие черты: близорукость, утиный нос и выдающийся вперёд подбородок. Пока он был ребёнком это всё как-то сглаживал нежный возраст, но чем больше он взрослел, тем сильнее всё это проявлялось.

Это волнение было тем сильнее, чем ближе мы подъезжали к дворцу Медичи, в котором ремонт был давно закончен, и он поражал своей красотой. Вперёд я отправил Алонсо, Медичи его хорошо знали, так что не стало удивлением, что нас ждали, но что это будет сам Козимо с женой, а также Лукреция с Лоренцо, меня поразило.

Наша повозка подъехала к самому дворцу и слуги отворили дверцы, приставив деревянную лесенку. Я словно птичка выпорхнул наружу, широко улыбнулся Козимо, который улыбнулся мне в ответ и повернулся, чтобы протянуть руку Маддалене, спускавшейся за мной следом. Пришлось правда стоять на носочках, чтобы достать до её руки. но зато спускавшаяся третьей Клариса, не доставила мне никаких хлопот и вскоре мы втроём предстали перед семьёй Медичи.

— Синьора Контессина, — я первой поклонился хозяйке дома, и второй поклон был уже в сторону старого банкира, — как же я рад вас видеть, синьор Козимо!

— Это взаимно Иньиго, — просто ответил мне за них обоих, синьор Козимо, — хотя мы были искренне удивлены, узнав с какими гостями ты приехал.

— Я снова немного по своевольничал, синьор Козимо, — улыбнулся я и поклонился, а затем перешёл на римский диалект итальянского, чтобы наш разговор понимали и гостьи, — но почему-то подумал, что таких гостей вы точно будете искренне рады видеть. Позвольте представить вам синьору Маддалену Орсини, жену лорда Монтеротондо Якопо Орсини, а также их милую дочь синьорину Кларису Орсини.

Представив первых дам, я представил уже им и саму семью Медичи, и все друг другу раскланялись.

— Прошу вас в дом, — сказала хозяйка, — у нас будет ещё время поговорить, а вам нужно отдохнуть с дороги.

— Благодарю вас синьора Контессина, — улыбнулась ей Маддалена Орсини, — конечно, путь до Флоренции был длинным, но, к счастью, синьору Иньиго удалось сделать его короче и веселее.

— Вы мне льстите, синьора Маддалена, — я ей с благодарностью поклонился.

— Лоренцо, помоги синьорине Кларисе с вещами, — мама кинула на десятилетнего мальчика только один взгляд и разодетый в пух и прах Лоренцо бросился к девочке, хотя вещей при той не было, всё несли конечно же служанки. Но он низко поклонился такому же ребёнку, как и он, показывая, что он не чужд изящных манер. Клариса застеснялась, но поклонилась ему и в дом они вошли, идя рядом.

Когда гости вошли внутрь, а слуги стали суетиться, разгружая наши многочисленные вещи, ко мне и синьору Козимо, когда мы отошли к красивой беседке, греческого типа, чтобы поговорить, подошла Лукреция Торнабуони.

— Синьора Лукреция, — я поклонился жене Пьеро.

Неожиданно для меня она подошла ближе и обняла меня, удивив этим жестом не только меня, но и Козимо Старшего. Отняв мою тушку от своей груди, она тепло мне улыбнулась.

— Приятно видеть мужчину, держащего своё слово, — отпустила она меня и поклонившись, извинилась что потревожила нас, уйдя обратно в дом.

Я ошеломлённо посмотрел ей вслед, а затем вернул взгляд на такого же озадаченного синьора Козимо.

— Похоже в этом доме у тебя появился и третий поклонник Иньиго, — удивлённо покачал он головой.

— А кто первые два, синьор Козимо? — удивился я.

— Я с Джованни, — хмыкнул он, — мне докладывали, эта твоя придумка с разделением добычи и производства, а также сроки, в которые ты всё построил, заставляют всех изумлённо восклицать, что подобное невозможно.

— Мне часто говорят это слово, — хмыкнул я, — хорошо, что у меня свой взгляд на вещи.

— Несомненно Иньиго, — спокойно кивнул синьор Козимо, — но как тебе удалось уговорить приехать Орсини?

— На самом деле всё решила всего одна фраза, синьор Козимо, — улыбнулся я, — я сказал, что оплачу эту поездку.

Козимо рассмеялся и вытирая глаза, покивал головой.

— Разумеется, я всё компенсирую, — заметил он, на что я вытащил из внутреннего кармана вексель и протянул его ему.

— Здесь сорок тысяч, я понимаю, что это мало, по сравнению с тем, сколько мы выплачиваем остальным нашим партнёрам, но это первая ваша прибыль из вложенных денег в производство, перекрывающая все затраты, — объяснил я, — я решил, что лучше привезу вам их лично, чтобы вы видели результат. Что он есть и с каждым кварталом будет становиться только больше. На меня выходит всё больше поставщиков, что посылает ко мне папа, я записываю всех, а также требуемые ими объёмы, обещая, что ещё два-три месяца и я покрою все имеющиеся запросы.

— Просто прекрасные новости Иньиго! — Козимо взял вексель, внимательно рассмотрел его и положил на столик беседки, — так скоро можно будет и буллу выпустить о запрете покупки турецких квасцов.

— Мне кажется ещё рано, синьор Козимо, — покачал я головой, — я хочу выкупить землю в Остии, построить склады под готовую продукцию и уже с них вести продажу, чтобы торговцы не ехали за квасцами на сам завод. Ну и конечно, нужно перевести на Остию, руду с Неаполитанских рудников.

— Отличная идея насчёт складов, — согласился со мной Медичи, — если будет запас, проще будет покрывать увеличивающиеся запросы поставщиков.

— Но я заранее вас предупреждаю, синьор Козимо, что производить сильно больше, чем у нас покупают, мы не будем, — предостерёг его я, — зачем нам снижение цены на товар из-за перепроизводства.

— Абсолютно не нужно, — согласился он со мной, и повернул голову, видя, как к нам подходит Джованни Медичи.

— Джованни, рад тебя видеть! — я поднялся, и мы обнялись с молодым мужчиной.

— Не помешаю? — поинтересовался он на всякий случай.

— Это невозможно сын, — улыбнулся ему отец, — мы разговариваем о делах.

— Я этому совсем не удивился, когда узнал, что Иньиго в городе, — хмыкнул младший Медичи, — так что увидеть вас сразу за разговором, хотя он проделал столь долгий путь до Флоренции, тоже для меня ничуть не удивительно.

— Джованни занимается подготовкой к празднику по случаю прибытию папы, — объяснил мне Козимо Старший то, что сын меня не встретил сразу по приезду.

— Я уже видел приготовления и спокоен насчёт этого, — кивнул я, — если ещё не планировали, то добавьте запуск белых голубей, папе это почему-то очень понравилось во время его интронизации.

— Учту, спасибо Иньиго, — кинул серьёзно Джованни.

— Собственно говоря по производству у нас остаётся только один вопрос, — я вернулся к теме квасцов, — управляющий. Кто всё возглавит, когда я запущу производство на максимум. Думаю, вам не стоит говорить, что это должен быть человек сверхнадёжный и главное неболтливый.

— Разумеется Иньиго, — вздохнул Козимо и переглянулся с сыном, — у нас только один человек на примете для столь ответственной должности, наш друг и сын моего старого друга — Франческо Сассетти.

Я заглянул в нейросеть, нашёл упоминание об этом человеке, а особенно то, что благодаря и его стараниям тоже, банк Медичи в конце концов обанкротился.

— Странно, — я постарался не выдать своего отношения к этому Сассетти, поскольку у Медичи появилось бы тогда слишком много вопросов, почему я знаю больше них о человеке, которого даже не знаю лично, — а мне больше нравится кандидатура Анджело ди Якопо Тани.

— Управляющий нашим лондонским филиалом? — искренне удивился Джованни Медичи, — ты его знаешь?

— Лично нет, но те характеристики, которые ему давали люди, с ним работавшие, — пожал я плечами, — говорят, что он, несомненно, талант.

— Это так, но он в Лондоне, — задумался Джованни Медичи, — хотя можно туда перевести Томмазо Портинари. Только не начинай говорить отец, что против него, я это прекрасно помню.

Козимо скривился.

— Я ему и правда не доверяю, он слишком сколький.

Я заглянул в историю и убедился, что это ещё один кадр, благодаря которому рухнул филиал банка Медичи в Брюгге. Вообще странно, как Медичи продержались так долго, поскольку куда ни посмотри, везде были не самые лучшие управляющие, пожалуй, только Римский филиал был относительно стабилен все эти годы.

— Если бы не казна папы и Папского секретариата, я бы конечно выбрал Джованни Торнабуони, — поделился я с ними своими мыслями, — но увы, он нужен нам больше в Риме.

Оба Медичи согласно кивнули, затем Джованни широко улыбнулся.

— Самое удивительное, что никого из нас даже не удивляет, что Иньиго знает всех наших управляющих, даже тех, с кем незнаком лично, — весело подметил он.

— Я же должен знать, на кого могу рассчитывать, на кого нет Джованни, — улыбнулся я ему в ответ, — в отличие от них, у меня права на ошибку нет.

Козимо Медичи задумчиво посмотрел на меня и решил, обращаясь к сыну.

— Напиши в Лондон, пусть Анджело собирает вещи и переезжает в Остию.

— Хорошо отец, — кивнул Джованни.

— Какие твои дальнейшие планы Иньиго? — поинтересовался у меня старший Медичи.