30 сребреников – 4. Испытание морем

Глава 17

14 июля 1457 A . D ., Неаполь, Неаполитанское королевство

— Ваше высочество, почта, — в рабочий кабинет короля вошёл граф Латаса.

— Что-то срочное Сергио? — оторвал свой взгляд от бумаг по планированию военной кампании Альфонсо V.

— Я бы сказал интересное, Ваше высочество, — улыбнулся граф и протянул Альфонсо письмо с которым он предварительно ознакомился сам, прежде чем нести его королю.

— Медичи? — удивился король, увидев знакомый герб с червлёными пилюлями, — хочет одолжить нам денег? Папе он согласился занять, а мне из-за своего чёртова правила, нет.

— Просто прочтите, Ваше высочество, — хмыкнул граф, — я не хочу лишать вас этого удовольствия.

Альфонсо V стал читать и по мере прочтения, его брови поднимались всё выше и выше.

— Глава всех будущих филиалов банка Медичи: Арагона, Сицилии, Сардинии, Наварры, а также уже открытого в Неаполе, неограниченные полномочия, разрешение выдавать кредиты выше шести тысяч флоринов, — король опустил письмо и посмотрел на графа Латаса, — скажи мне, только честно Сергио, Козимо сошёл с ума?

— Ну вы же не сошли Ваше высочество, доверив скажем так весьма спорной персоне, целое графство. Это сейчас понятно, что ваш выбор был верен, а тогда? При первом знакомстве с ним?

— Управление одним графством, это не банковское дело такого масштаба! — покачал головой король, — ты сам помнишь, сколько я просил Медичи зайти к мои королевства. Он всё время отнекивался, находил причины, и тут такое.

— Видимо сеньор Мендоса показался ему достойным кандидатом Ваше высочество, — пожал плечам граф, — к тому же посмотрите на это с другой стороны, Иньиго теперь может выдавать кредиты.

— Ты знаешь правило Медичи, не выдавать кредиты светским правителям, — король Альфонсо V сказал это и задумался.

— Ну, не обязательно его выдавать вам, Ваше высочество, — хитро улыбнулся граф Латаса, — может же Иньиго занять мне, своему другу, скажем шестьдесят тысяч.

— Как раз столько, сколько нам не хватает для обеспечения численного преимущества над французами, — на лице короля появилась довольная улыбка, и он приказал графу Латаса, — напиши ему, спроси, готов ли он оставить своих друзей без поддержки?

— Обязательно и прямо в этих же словах, Ваше высочество, — граф поклонился и повернувшись вышел из кабинета короля, оставляя его в лёгкой задумчивости и недоумении. Что там такого могло произойти во Флоренции, что матёрый и прожжённый политикан Козимо выдал такие обширные права человеку, который так необычно ведёт свои дела.

22 июля 1457 A . D ., Неаполь, Неаполитанское королевство

— Взять! — флегматичный Ферранте, кинул тряпичный мячик и красивая девушка, страсти вокруг которой в Неаполе значительно поутихли, когда все узнали, кто стал её любовником, на карачках побежала за мячиком, взяла его в рот и принесла своему хозяину.

Он взял мяч и кинул его ещё дальше.

— Взять!

— Нужно обсудить дела Ферранте, — жена молча и спокойно за всем этим наблюдала, поскольку это было самое безобидное из развлечений мужа, заставлять своих любовниц изображать собак, кошек или других животных.

— Изабелла, ты же знаешь, делами занимаешься ты, — капризно поджал он губы, — а я только развлекаюсь.

— Ты должен знать, что я делаю для нашей общей пользы! — Изабелла повысила голос, от которого вздрогнула вернувшаяся с мячиком в зубах «собака».

— Взять! — он снова закинул его подальше.

— Изабелла, я тебе полностью доверяю, — Ферранте повернул голову в сторону жены, — ты как никто другой знаешь, что я не хочу ничем заниматься, мне это не интересно и вызывает скуку. Решай всё сама, а я подпишу.

Изабелла, покачав головой, поднялась и пошла в кабинет. Развлекаясь с другими, Ферранте не причинял вред ей, и это была их взаимная договорённость и она много спокойнее к этому относилась, чем когда раньше каждый вечер ловила его с новой девушкой в их постели. Сейчас хотя бы она сама согласовывала тех, с кем ему хотелось развлекаться. С теми, кто понравился и ей, она не прочь была присоединиться к развлечениям и сама.

— Всё, брысь, ты мне надоела, — услышала она за спиной, заходя в рабочий кабинет мужа, а на самом деле, её самой.

Зайдя в комнату, в которой они жили с Виленой, Паула рухнула на колени и слёзы обиды вырвались из её глаз. Она очень давно не плакала, наверно с тех самых пор, когда мать подвела к ней первого взрослого мужчину, чтобы она его ублажила. Паула с тех самых пор считала, что слёзы только для слабаков и неудачников, но всего пара месяцев в королевском дворце и все её хрустальные мечты о собственном прекрасном будущем стали трескаться и разрушаться.

Ферранте не торопился искать ей мужа, чтобы прикрыть их связь, поскольку он пока был герцогом Калабрийским, а не королём, к тому же незаконнорождённым сыном, передача короны которому после смерти Альфонсо V была ещё под весьма большим вопросом.

Ко всему прочему, теперь от неё все шарахались, в том числе и те молодые люди, которые раньше толпами преследовали её, никто не хотел связываться с Ферранте, который имел весьма-таки дурную репутацию из-за своей жестокости, мстительности, похоти и тщеславия. Кроме этого, он весьма скудно одаривал своих любовниц деньгами и подарками, так что по факту Паула ничего кроме золотой клетки с редкими подачками, и постоянным унижением, ничего не получила. Сеньор Иньиго, дарил ей гораздо более дорогие драгоценности и одежду, ничего не требуя взамен. К тому же, девушка это поняла только сейчас, он был единственным человеком, с кем она могла вести себя естественно, не скрывая своих мыслей и характера.

Влюблённая дурочка Вилена, грезящая о своём Хуане, хладнокровная стерва Изабелла, жена Ферранте, да и он сам, вовсе не располагали к изливанию кому-то из них своей души. Больше она никого в городе не знала, а теперь многие и сами не подходили к ней, чтобы познакомиться.

— Паула, что случилось дорогая? — рядом с ней опустилась на пол Вилена, обеспокоенно смотря на подругу, — он опять над тобой издевался?

Девушка закусила губу.

— Не вздумай стать его любовницей, — вытирая слёзы и успокаиваясь посмотрела она на подругу, — а лучше уезжай домой, тебе здесь точно нечего делать.

— У меня не лучшие отношения с отцом, — Вилена расстроенно покачала головой, — именно поэтому дядя и опекал меня.

Паула покачала головой, всё складывалось совсем не так, как она мечтала, став любовницей богатого и знатного вельможи.

— Тогда, будем надеяться, что король Альфонсо V умрёт как можно быстрее, — тихо сказала она, вызвав вскрик удивления Вилены.

— Паула! Бог накажет тебя за такие слова! Быстро молись и проси прощение за них! — громче чем надо, заговорила она.

Пауле ничего не оставалось делать, как начать молиться, чтобы Вилена не заподозрила, с кем она имеет дело. Всё же притворятся ещё и её подругой для Паулы, на фоне постоянных издевательств любовника становилось всё сложнее и сложнее. И только её радужные фантазии, которые она лелеяла с детства удерживали её от того, чтобы всё не бросить и бежать из этого дворца, поскольку в глубине души тлела слабая надежда, что после смерти короля Альфонсо V, в её жизни всё измениться к лучшему.

13 августа 1457 A . D ., Валенсия, королевство Арагон

— Бранко у меня к тебе предложение, — обратился я к капитану, когда мы входили в гавань Валенсии, после многонедельного морского путешествия.

— Какое, ваше сиятельство? — капитан за это время так проникся ко мне, а особенно к гамакам, в одном из которых он и сам теперь спал, поскольку уступил мне свою небольшую каюту. Поэтому теперь, чем ближе мы подплывали к городу, тем чаще он тяжело вздыхал.

— Если я оплачу тебе простой в городе, ты подождёшь меня? Я бы хотел, чтобы ты подбросил меня потом до Аликанте, — предложил я ему хороший вариант.

— Смотря сколько ждать, сеньор Иньиго, — осторожно ответил он.

Я так широко улыбнулся, отчего державший меня на руках Алонсо чуть не уронил меня на палубу.

— Не думаю, что долго Бранко. Максимум неделя.

— Тогда пятьдесят флоринов, и я согласен сеньор Иньиго, — быстро согласился он.

— Договорились, — не стал я с ним спорить или торговаться, поскольку искать другой корабль было откровенно лень, я уже привык к этой каравелле и её экипажу, который весьма предупредительно вёл себя к нам, особенно после того, как Марта из продуктов, которые мы покупали в городах по пути, готовила еду на всех. Попробовав её, многие матросы даже застывали на месте и все как один с грустью посматривали, когда мы стали сходить на берег.

Алонсо отправился искать повозку или телегу, на которой можно было увезти вещи, а мы отошли подальше от пристани, где царила обычная портовая суета. Какое же было моё удивление, когда к нам подъехал всадник, оказавшийся Иосифом Колоном.

— Ваше сиятельство! — счастливый еврей спрыгнул с коня и низко мне поклонился.

— Иосиф? — я изумлённо на него посмотрел, — что ты делаешь в Валенсии?

— Получил письмо с сеньора Педро, он попросил меня, как наиболее осведомлённого человека по делам ваших ломбардов, приехать сюда и помочь ему организовать дело, — ответил он с лёгкой улыбкой, — я решил, что вы бы одобрили это и примчался в Валенсию со всей возможной скоростью.

— А-а-а, — протянул я, — сюда добрался приказ короля о закрытии остальных ломбардов?

— Да сеньор Иньиго, — поклонился иудей, — а также булла папы. Так что сеньор Педро решил не терять время и открывать ломбарды, поскольку всех конкуренты вынуждены были закрыть свой бизнес.

— И как ваши успехи? — поинтересовался я, удивлённый тем, что большую часть работы за меня уже оказывается здесь сделали.

— Отлично, сеньор Иньиго, — широко улыбнулся он, — просто отлично. Деньги потекли пока только ручейком, но думается мне, скоро будет ещё лучше.

— Это самые лучшие новости за последние недели Иосиф, — улыбнулся я в ответ и попросил Бернарда, дать мне один из перстней, что были на его пальцах.

— Держи, — передал я его иудею, — ты честно заслужил.

— Благодарю вас, сеньор Иньиго, — довольный Иосиф принял подарок, надел его сразу на палец и продолжил, — заодно познакомлю вас с тремя своими помощниками, которых я решил взять в Валенсию, чтобы натаскать на аудите.

— Всё как мы и договаривались Иосиф, — согласился я, — ты где кстати становился?

— Во дворце Борха, и сеньор Педро едва узнав о вашем прибытии, тут же послал меня к вам, чтобы вы приняли его гостеприимство.

— От него мы не откажемся, — обрадовался я, что не нужно было больше ждать и искать крышу над головой.

Вскоре следом за Иосифом подоспел и Алонсо с повозками, предоставленными нам родом Борха и я с Бернардом сели в первую, а остальные погрузились в другие и поехали сзади нас. Иосиф поехал рядом со мной.

Говорить при всех о делах было нельзя, так что я оставил более подробные расспросы иудея на попозже.

Вскоре мы подъехали к дворцу и меня лично встречала глава Валенсийской ветви, с широкой улыбкой на лице.

— Сеньор Иньиго, — он раскинул руки, — как же я рад вас видеть у нас снова!

— Сеньор Педро, моя радость не меньшая, — протянул я руку, и он аккуратно пожал моё запястье, — моя благодарность вам и роду Борха за предоставленную крышу над головой не имеет границ. Жить там, где тебе рады, всегда приятнее, чем в простой таверне.

— Это без сомнения так и есть, сеньор Иньиго, — он показал на вход в дом, — прошу вас.

Слуги начали суету по перетаскиванию вещей, а он пошёл рядом с Бернардом, на руках которого я находился, чтобы показать выделенные для меня покои.

— Более подробно о делах мы поговорим позже, — тихо сказал я, обращаясь к сеньору Педро, — но в целом, как у нас дела?

— Никакого другого слова, кроме как прекрасно, я не могу подобрать сеньор Иньиго, — на меня с улыбкой посмотрел Борха, — к тому же я планировал открыть сразу десять ломбардов, но ваш аудитор Иосиф, сказал, что если мы полностью будем соблюдать ту организацию дела, какую распланировали вы, то трёх на весь город будет вполне достаточно. Так и оказалось, так что кроме всего прочего, мы ещё и здорово сэкономили на аренде и персонале.

— Как восприняли это иудеи и мудехары? — поинтересовался я.

Тут он усмехнулся.

— Весьма плохо сеньор Иньиго, но кто этих нехристей будет спрашивать, когда у нас на руках два таких козыря, как булла папы и указ короля.

— Не было попыток организовать что-то похожее?

— Были и будут, сеньор Иньиго, — пожал он плечами, — но мои люди отслеживают все эти попытки и жалобы в магистрат прикрывают их жалкие попытки продолжить прибыльное дело. К тому же все христиане города за меня, и весьма высоко оценивают работу наших заведений, с такими низкими…

Он явно хотел сказать «процентами», но быстро осёкся и поправился.

— С таким прекрасным сервисом и удобством получения денег взаймы.

— Я думал, мне придётся всё здесь делать с нуля, сеньор Педро, — признался я ему, — но вы, как деловой партнёр, оказались выше всяких похвал.

— Как может быть иначе сеньор Иньиго⁈ — удивился он, — это же приносит деньги и нам тоже.

— Тогда получается мне нужно лишь проверить, как работают открытые в Валенсии ломбарды, и я могу смело отплывать домой, оставляя наш бизнес в надёжных руках, — покачал я довольно головой.

— С аудитом я так понял будет раз в полгода приезжать к нам Иосиф? — поинтересовался сеньор Педро.

— Или кто-то из его помощников, если он успеет их натаскать за это время, — согласился я.

— А могу я поинтересоваться о ваших дальнейших планах, сеньор Иньиго? — поинтересовался у меня Борха.

— Разумеется, — улыбнулся я, — навести порядок в уже открытых ломбардах, которые открывали иудеи по договорам со мной, и продолжить их открытие в других городах.

— В принципе, поскольку у меня уже есть опыт в этом, мы можем вам помочь там, где есть наше влияние, на прежних условиях, разумеется, — улыбнулся мне сеньор Педро.

— С удовольствием обсужу это с вами за ужином, сеньор Педро, — склонил я голову в ответ.

Довольные друг другом мы с ним раскланялись, и Бернард внёс меня в просторные покои, которые для меня выделили.

— Марту и детей поселили в соседней комнате, мы с Бернардом будем жить слева от вас, — к нам вошёл Алонсо и показал кто где будет жить.

— Скажу сразу, никаких встреч, — сказал я обоим, — максимум с кем я готов поговорить это с Фараджем Белвисом. Никаких больше мудерхар и иудеев, я не хочу видеть.

— Конечно сеньор Иньиго, — склонил голову Алонсо, — я предупрежу охрану дворца.