Иоанниты

Глава XXI На хвосте у зверя

– Сэр, кажется, мы припозднились.

Возница оказался чертовски прав: когда мы уже почти добрались до особняка Андриана, далеко на юге появилась вполне определённая клякса в вышине. Высунувшись из окон экипажа, мы смогли разглядеть неторопливо ползущий по небу сигарообразный летательный аппарат.

Огромный и величественный дирижабль гордо плывёт, считая ниже своего достоинства торопиться и нестись во весь опор. Сложно представить, что сотни человек собирали это великолепие, десяток человек правит им, миллионы трисоров было заплачено, чтобы всего лишь переправить на Альбион одного преступника.

Пока мы заворожено следили за полётом исполина, экипажи подъехали к самым воротам. Экипажей на сей раз на порядок больше: всего собралось семь транспортных средств, в общей сложности тридцать сотрудников интернациональной полиции и наша пятёрка. Когда Аксель говорил о подкреплении, мне на ум пришли двое-трое хлопцев, которые лихо вскачут на запятки, стоит только доехать до десятого дома на улице Портных и свистнуть. В реальности же нам пришлось околачиваться возле здания, пока со всех сторон не начали стягиваться полицаи.

Это заняло несколько часов, но теперь в распоряжении Акселя целая армия.

Вся эта армия начала выстраиваться перед воротами, задирая головы кверху. Летательный аппарат начал снижаться, готовый присесть за особняком. Его уже можно как следует разглядеть.

Охрана Буало не стала питать иллюзий относительно приезда столь внушительной делегации – бросив посты у ворот, четвёрка в знакомой чёрной форме понеслась к особняку, предпочтя там принять бой. Всё уже ясно настолько, что ни одна сторона не подумывает юлить, без чего, обычно, не обходится.

Наш экипаж выгрузился последним. С выправкой главнокомандующего он двинул вперёд, высматривая, что творится за воротами.

Заслоняя солнце, прямо над нами движется дирижабль. Не способные остаться равнодушными все тридцать пять человек задрали головы, уставившись на брюхо гондолы.

Внезапно раздался голосок:

– Прикажите открыть огонь?

– П-по кому?

– По дирижаблю, – медленно понимая, что сморозил чушь, скукожился молодой полицейский.

Аксель недовольно промычал и пошёл подальше от бестолкового молокососа.

– Из-з-збавьте меня от об-б-бщества этого с-снайпера. Итак, п-пара слов п-п-перед тем…

– Извини, Аксель, – от неловкости не знает, смотреть ли прямо в глаза или опустить взгляд Фрай, – но с твоим заиканием эта пара слов затянется. Мы и так спешим.

Как видно по раскрасневшемуся лицу и натянутым скулам, Джерманхаузера сия прямота задела за живое. Готовый набить морду товарищу, он сжимал и разжимал кулаки, пока профессиональная целесообразность не взяла верх:

– Х-х-хорошо, займись этим.

Аксель с неохотой отошёл в сторону, уступив место перед строем полицейских зеленоглазому. Тот виновато шмыгнул глазами в сторону товарища, но тотчас принялся за дело:

– Монарх, насколько нам известно, находится в этом здании. Наша задача – проникнуть в особняк и захватить его до того, как он поднимется на борт дирижабля.

Летательный аппарат как раз развернулся и начал медленно снижаться. Вцепившись в тросы, сотня людей тянет его к земле.

Зеленоглазый взглянул на меня и скривил губы:

– Брать живым только Монарха. Необязательно целым и невредимым, но живым. Лишь в крайнем случае открывайте по нему огонь на поражение. Всех остальных в этом здании рекомендуется расстреливать на месте. И ещё, на случай, если капитана Джерманхаузера, капитана Донета и меня убьют, вы должны будете отпустить пятерых людей с нами, не чинить им никаких преград. Есть вопросы? Тогда идём.

Капитан Фрай развернулся и за спиной у него зачавкали извлекаемые из кобур револьверы. В одночасье небольшая армия пришла в боевую готовность.

Аксель жестами отдал указания, и подчинённые быстро разобрались с замком и широко распахнули ворота. Двор особняка Буало – огромное пространство, рассечённое невысокими парапетами, хаотично разбросанными, что образуют некий лабиринт. Центральная дорога к особняку шире многих улиц, прямо посреди её уставлены фонарные столбы. И всё это под тончайшим налётом снега.

Красота-то какая.

Разве что не маршируя, наша ватага двинулась прямо по дорожке. Далеко впереди на лестнице выстраиваются ряды неприятеля. Перемещаясь с армейской слаженностью, охрана занимает позиции у основания лестницы, у самых дверей, из окон поглядывают чёртовы гадёныши. Их тут больше, чем нас, примерно, вдвое. А, может быть, ещё и резерв имеется.

В общем, взять Монарха за влажное вымя будет ой как непросто. Примерно так же, как я и ожидал.

Из оружия у меня ладный револьвер нового поколения, предложенный богатыми на оружие полицаями, и их же сабля, но вот она скорее годится на парадах размахивать, чем отсекать головы.

Рядом со мной шагает моя дочь, завороженно смотря на здание.

– Эй, Виктория.

– А? – дёрнула она головой в мою сторону. – Что, папа?

– Вы тогда песню пели в гараже, – невесть какую тему для разговора выбрал я. – Как она называется?

– Погоди, надо вспоминать… Кажется «Вольный человек». А зачем тебе?

– Просто… понравилось…

Добравшись до заветной черты, когда уже можно начать прицельную стрельбу, Аксель дал сигнал остановиться. Три десятка служителей международного закона незамедлительно замерли, как замороженные. Заика сощурил глаза, вглядываясь в ряды противника. Те уже вытащили из особняка мебель и принялись баррикадироваться.

Аксель пошлёпал губами, собираясь что-то сказать, но передумал и коснулся рукой плеча Фрая, передавая ему право вести переговоры. Тот кивнул и закричал, что есть сил:

– Внимание, там, в особняке! Среди вас находится человек, убийство которого санкционировано приказом полковника Международной Полиции. Его рекомендуется убить без суда и следствия за избыточные доказательства его вины перед Континентом. Всех, кто посмеет препятствовать его аресту и казни, мы будет уничтожать. Если есть желающие сдаться добровольно, пусть складывают оружие и уходят через главные ворота на все четыре стороны. Даю одну мину…

Но Фрай не договорил, потому как за образованными баррикадами появилась туша пулемёта. Невесть как попавший с Альбиона образец СПН-1, чётко дал понять, каково решение защитников особняка.

– В укрытие! – взревел зеленоглазый и первым нырнул за каменное основание фонарного столба.

Полицейские тараканами разбежались в стороны, прыгая за пресловутые парапеты, которые словно для того и предназначены, чтобы бои вести. Я кувырком сиганул за один из таких, расположенный вдалеке от дорожки. Снег колет руки холодом, я забиваюсь в угол, рядом плюхается кто-то ещё.

С позиций неприятеля гудит невнятный крик, ему вторят три зычных возгласа. А затем все они тонут в зверином рёве пулемёта! Застрекотало творение Негинва, ударив, как хлыстом, по не успевшим в укрытие полицейским. Одного на месте растерзало плотным шквалом пуль, второму прострелило ногу, но раненый сумел заползти в укрытие.

Посылая пули веером, пулемётчик принялся охаживать парапеты в надежде на случайное попадание. Смертоносные свинцовые пчёлы свистят, как сонм кровожадных демонов, они прижали наступающих, что не высунешься.

Очередь лизнула наше укрытие, покрошив верхушку в пыль. Осколки вперемежку с грязным снегом сыплются сверху, мигом обсыпав мне шляпу и плечи. Не успел я отряхнуться, как вездесущая очередь вернулась, на сей раз чуть не обрушивав на нас полстены.

Только сейчас я заметил, что рядом со мной оказался Истериан. Вертясь волчком, он пытается высунуться из-за укрытия, но никак не подгадает момент.

Со всех сторон начинают хлопать ответные выстрелы, кто-то, неудачно высунувшись, ловит пули, и его вопли звенят в морозном воздухе. На центральной дорожке остался, кажется, один капитан Фрай, сжавшийся в три погибели, чтобы уместиться за медленно крошащимся от выстрелов укрытием.

– Твою ж матерь! – ругается Истериан, ударяя рукояткой револьвера по земле. – Август, я отключусь ненадолго.

И полукровка моментально изменился в лице, уйдя в транс. Через секунду по нам прошлась новая волна несмолкающего пулемётного огня. От греха я завалил Истера на снег, накрыв собой сверху. На спину мне полетели мелкие осколки кирпичей.

Очень скоро Истер вернулся и, встряхнув головой, сбросил меня. Он уселся спиной к парапету и сказал:

– Пулемётчика не достать. Хорошо укрылся, зараза. Мне нужно, – произнёс он, заменяя обычный патроны инертными, – думаю, около трёх. А теперь… раз, два, три…

И как по заказу скорострельное орудие задохнулось без патронов. Пока молчит пулемёт, Истер выскочил из-за укрытия и, почти не целясь, пальнул ровно три раза. Инертные патроны врезались в баррикады, разнося их в щепки! Слабая древесина раскололась на куски, полетела обивка диванов и кресел. Людей смяло, как тряпичные куклы, кто-то умер, даже не успев вскрикнуть.

Но главное, что одна из пуль оторвала тяжёлый пулемёт от треноги и швырнула его к самым дверям. Главный калибр обороняющихся вышел из строя.

Закричав от радости, полицейские повыскакивали из укрытий и понеслись вперёд. Мы с Истерианом тоже не отстали, однако вскоре дело пулемёта подхватили десятки револьверов и винтовок – один за другим на снег стали падать подстреленные атакующие, разбрызгивая вокруг себя кровь.

Пробежав меньше пяти ярдов, я снова прыгнул за парапет, гораздо более целый, чем предыдущий. Сразу же обнаружил бесстрашного защитника, высунувшегося по пояс из окна. Первый мой выстрел прошёл в опасной близости, спугнув стрелка, однако тому не удалось укрыться от второго, разнёсшего ему голову.

Следом вражья пуля вонзилась в кирпичную кладку в футе от меня, вынудив меня нырять в укрытие. Рядом Истериан уже вгоняет патроны в барабан, расстрелять который много времени у него не заняло.

– Мы ещё не победили? – с поддельной серьёзностью спросил долговязый товарищ.

– Нет, ты не стараешься.

– Я уже троих застрелил.

– Ничего себе, ты знаешь цифры.

Истер зычно хохотнул, и мы вместе высунулись из укрытия. Я наудачу послал свинцовую россыпь по изгрызенным баррикадам, несмертельно задев одного из обороняющихся. Затем среагировал на тень в окне первого этажа и послал пулю сквозь стекло. С опустевшим барабаном прыгнул за парапет.

Дела у нас неважные: многих прижали плотным огнём, так что мало кто решается на прицельный огонь. Иной раз появляются выскочки, несущиеся сломя голову к особняку и палящие на ходу. Срезают их быстро и хладнокровно, не оценив смешное геройство.

Не ошибусь, если предположу, что наших положили уже около трети.

Вот Фрай, сумевший перебраться поближе ко входу. Он завладел оружием павшего товарища и прицельно лупит с двух рук. Виктории нигде не видно.

Замолкают пули, крошащие у нас над головой кирпичную кладку, что даёт нам секунду для ответного огня. Я первым делом обложил пулями намеченное ранее окно – за ним кто-то словил несколько попаданий и свалился замертво. А затем пуля просвистела над самым ухом, чуть не оглушив.

Я вновь падаю на землю, чтобы не попасть под огонь.

Истериан, высунув руку из-за стенки, стреляет наугад.

– Слишком их много, – покачал тот головой, когда у него кончились патроны. – Перед дверьми целая орава, а они всё набегают и набегают. Пулемёт ничего не решал.

– Что-то полисмены звёзд с небес не хватают. Понабрал Аксель мазил. Что будем делать?

– Гранаты у тебя есть?

– Ты же мне ни одной не привёз, – ответил я и наудачу пальнул в сторону главного входа.

Многочисленные револьверы заглушают почище крупнокалиберных гаубиц. Вокруг особняка разносится истеричный пересвист на все лады, что виски сдавливает. Забавно, если мы ошиблись, и Монарха тут в помине нет.

Я снова высунулся, но пострелял для острастки, занимаясь больше разведкой местности. Среди лабиринта бессмысленных парапетов обнаружился ход к восточному крылу. Можно заходить с фланга.

– Барабан полон? – надрывая голос, прокричал я.

– Полон, а что?

– Ходу за мной.

Мы поползли вдоль укрытия, отдаляясь от заветной парадной двери. Собирая снег коленями, я подкрался к краю парапета, делающего поворот. Туда уже не сунешься – ребята в окнах легко накроют.

Посмотрим, на третьем этаже сразу двое с винтовками толкаются у окна на углу здания. На втором маячат неясные тени, в то время как на первом тишь да гладь.

– Что там? – навис над плечом полукровка.

– Надо добраться до укрытия впереди справа, но там полно народу у окон, – с досадой рассказал я обстановку.

– Всего-то.

С этими словами Истер опрометью кинулся к указанному месту на полусогнутых. Не сразу его заметили, так что запоздалые пули вонзились в землю в футе от полукровки. Посылая проклятия вслед безумцу, я не мог не отметить, что сделал он всё ловко.

Истериан облюбовал изогнутый под прямым углом парапет, за которым его не могут выцепить вражеские стрелки. Пара на третьем этаже отвлеклась на моего друга, так что я сумел высунуться и послать в них полбарабана. Разлетелось стекло, разнесло в щепки раму, но я так и не попал в гадов.

Спрятавшись, они отсиделись пару секунд, после чего выскочили, обрушив свой огонь уже на меня. Этим воспользовался Истериан, накрыв тех внезапными выстрелами. Один тотчас ретировался, а второму пробило пулей руку, так что он выронил винтовку. Глупец потянулся за летящим к земле оружием – в этой позе он и угостился моим свинцом.

Ритмично царапая пулями рамы и подоконник, Истер не даёт высунуться второму стрелку. Пользуясь моментом, я неловко доковылял до укрытия товарища. Мы присели для очередной перезарядки.

– Двинем к чёрному ходу? – будничным тоном справился Истер.

– Далековато.

Совсем близко хищная пуля разнесла угол стенки, посоветовав тем самым отодвинуться.

Неподалёку усатый полицейский делает нам непонятные знаки и беззвучно растягивает широкий рот. Я сделал то, что и любой на моём месте – просто проигнорировал его.

– Что тогда? – раскрутил долговязый барабан.

– В окна первого этажа можно влезть. Ещё немного, и мы обойдём здание сбоку. Основное сражение идёт со стороны фасада, так что нам никто не помешает.

– Впереди беседка.

– Вот туда и двинем для начала. Готов?

Товарищ кивнул и первым вскочил на ноги, тотчас пристрелив очередного неприятеля, тычущего в нас оружие из окон. Я поднялся следом, и мы приставными шагами засеменили к беседке, постреливая изредка по окнам.

С каждым шагом враги словно всё в большем количестве стягиваются по наши души. Пуля из ниоткуда пронеслась точно меж нами, следующая царапнула со звоном протез, чуть не свалив с ног. Пришлось срочным делом ускоряться, что мне далось трудно. Истериан уже забежал в беседку, в то время как я ещё тащусь, неуклюже подгребая металлической ногой.

Очередное меткое попадание разорвало мне пальто под мышкой, ещё одно оцарапало плечо. Спешно перебирая ногами и отвечая выстрелами вслепую, я в какой-то момент услышал сухой щелчок револьвера, а в следующую секунду, распластавшись, прыгнул в беседку.

Я растянулся на досках – Истериан втащил меня поглубже под прикрытие мраморных ангелов, окружающих беседку плотной стеной. Невинные малыши похватали пули, посланные по наши головы. Их крохотные личика и крылышки моментально превратили в груду осколков.

– Откуда их столько вылезло? – кряхтя, спросил полукровка.

– А то ты не рад.

– Не особо.

Только сейчас я заметил, что напарник ковыряется у себя в окровавленном боку. Недолго думая, он запустил пальцы в рану и выдернул голыми руками измятую пулю. Ранение огрызнулось тонкими струйками крови. Истериан зажал его, на лице не отразилось ни единой эмоции.

– Тебе бы перебинтоваться, – сжимаясь за деревянными перегородками, бросил я товарищу.

– Хорошо, где ближайшая аптека? – отшутился он и принялся заряжать револьвер инертными патронами.

– Под рукой ничего?

– Так получилось.

– Кровью не истечёшь? Как рана?

Назойливые стрелки отстрелили одному ангелу крыло, намереваясь с минуты на минуту добраться и до нас.

– Рана – царапина одна, лучше сосредоточься… Твою ж мать!

Выстрел из винтовки чуть не лишил его уха. Полукровка змеем отполз в сторону, уворачиваясь от всё новых выстрелов. Перебираясь на этажи повыше, стрелки начинают добираться до нас.

– Кувалдой им по яйцам, они меня достали! – закричал Истер. – На третий этаж все сбежались.

– Надо по диагонали двигаться к дому, – указал я сквозь небольшую прореху удобный маршрут. – Только придётся преодолеть всё расстояние за один присест.

– Справишься?

– Не уверен.

– Я помогу. Ну, готов?

После моего кивка мы выскочили и схлестнулись с неприятелем на встречных курсах. Я решил кучно класть в крайнее окно третьего этажа, в то время как Истериан прошёлся инертными патронами по всему зданию. Оставляя огромные дыры в стенах, пули мигом распугали стрелков.

Как только вражеский огонь заглох, Истер взвалил меня себе на плечи и потащил к особняку. Лавируя меж низеньких стенок, он в какой-то момент резко ускорился, когда пальба сверху возобновилась. Из неудобного положения я дважды выстрелил наудачу, но вот мы уже подлетели к стене дома.

Истериан сбросил меня на снег и задрал руку кверху, готовый встретить противника. Один из них высунулся из окна, думая накрыть нас сверху, но тут же его буквально разорвало инертным патроном. Мы с полукровкой опустили головы вниз, окатываемые кровавым душем.

– Давай в окно, – крикнул я товарищу, сам занимаясь перезарядкой.

Истер одним прыжком взобрался на высокий подоконник и, недолго думая, с ноги разнёс замок и распахнул ставни. Не удержалось одно из стёкол, звонко разбившееся о кафель внутри здания.

Настало время долговязому распластаться и протянуть мне вниз руку, но даже так я не с первой попытки допрыгнул. Наконец, мы крепко сцепились пальцами, и меня втянули в особняк.

Это уже первый шаг. Жди, Клаунг.

Не успели мы оглядеться, как из соседней комнаты выскочили двое. Отбегая в сторону, я открыл огонь на ходу, первым попаданием пронзив одному из противников колено, а следующими двумя растерзав живот.

Второй застыл в дверях, стреляя в мою сторону. Я успел укрыться за массивным креслом, ловящим пули не хуже мешка с песком. Пока я высовывался из-за спинки в надежде выцелить гада, Истер подхватил с каминной полки горшок с цветком и метнул в стрелка – горшок разлетелся на куски, неприятеля накрыло облаком зелени и земли, снесло и размазало об косяк.

Мне осталось лишь выйти и хладнокровно добить бедолагу.

К двери подскочил Истериан и изучил обстановку в коридоре. Выстрелы грохочут приглушённо, словно сражение отодвинулось куда-то далеко. Судя по интенсивности, каждая из сторон далека от победы.

– Пусто, – обернулся ко мне напарник и размашистым движением убрал длинные волосы назад. – Зайдём подонкам в тыл?

– Там их целые стада, толку от нас двоих. Двинем сквозь здание к заднему двору, попробуем перехватить Монарха.

– Как знаешь. Тогда давай не будет терять время.

Уж его-то я терять не собираюсь. Мы вывалились в коридор и направились в сторону летательного аппарата. Всё сражение я не спускал с него глаз, следил, как бы не улетел. Ничего не соображаю в дирижаблях, но сомнительно, что пузатый исполин способен в одночасье взмыть в воздух.

Мимо мелькают двери, за которыми мерещатся противники. Истеру приходится замедлить шаг, чтобы не унестись от меня вперёд. Наконец, мы добираемся до массивной двустворчатой двери.

Товарищ тянется к ручке, но отдёргивает руку и говорит:

– Прикрой меня, я на минуту.

Погрузившись в транс, он нескоро вернулся. От перенапряжения его согнуло пополам, он зашёлся кашлем.

– Комната круглая, – начал он рассказывать, когда пришёл в себя, – похожа на амфитеатр, вокруг шкафы с книгами. На противоположном конце дверь, её охраняют пятеро. Заходим и расходимся в разные стороны – шага четыре, и можно укрыться за шкафом.

– Я налево, – немногословно отреагировал я.

– Договорились, – почему-то ухмыльнулся Истериан.

Сжав оружие крепче, я тяжело выдохнул. Пора ставить шах, Клаунг.

Долговязый друг молниеносным движением распахнул двери и прыгнул в комнату. Наши выстрелы слились в унисон – один из пятёрки свалился с простреленным бедром, а второй отлетел назад, получив пулю в сердце. Мне в ответ ошпарили руку – пуля прошла по касательной по бицепсу, но задела глубоко, как плуг.

Мы с Истером разбежались в стороны, нырнув за высоченные шкафы. Тотчас на них обрушился вражеский огонь, прошивая древесину и разбрасывая дорогие книги. Укрытия так себе.

По обеим сторонам комнаты на второй этаж тянутся полукруглые лестницы, которые полукровка забыл обозначить. За перилами этих лестниц предпочли спрятаться оставшиеся трое боеспособных противников. Несчастный с простреленным бедром остался валяться, пытаясь костлявыми ладонями сдержать хлещущую кровь. Его каркающие вопли заглушают даже грохот стволов.

Я высунулся из-за шкафа, но не успел прицелиться, как меня меткой стрельбой загнали обратно в укрытие. Куда более быстрый Истер успел дать два неплохих выстрела, минувшие однако целей.

Запомнив местоположение одного из оппонентов, я открыл огонь прямо сквозь собственное укрытие. Остаток барабана улетел за секунды – послышалась матершина задетого, но явно не смертельно, врага.

От греха лучше прижаться к полу, насколько это возможно. Пули неприятелей продолжают сбрасывать на меня драгоценные тома целыми антологиями. Обрывки качественной бумаги накрывают меня с головой. Где-то неистово сражается Истер. Выстрелы стрекочут с такой частотой, словно в библиотеке объявился ещё один пулемёт.

Но внезапно звучит громкий возглас:

– Немедленно прекратить стрельбу! – слышится от кого-то смутно знакомого.

Тотчас опускают оружие защитники особняка, даже раненый в ногу переходит от криков к тихим стенаниям. Я осторожно выглядываю из-за угла – в дверях на противоположном конце комнаты стоит обладатель громогласного повелевающего голоса. Он оказался коротышкой в мешковатом дорогом пальто и высоченном цилиндре.

Вальяжно размахивая тростью, он двинулся к центру библиотеки.

– Кажется, ребяткам у главного входа не помешает подкрепление. Поднимайтесь на второй этаж и поспешите им на подмогу. Я разберусь здесь.

– Но месье Пито…

– Выполнять! – выкрикнул карлик и так дёрнул головой, что у него вывалился монокль и закачался на шнурке.

Помедлив, охранники решили-таки бросить Пито одного. Они даже понятия не имеют, кем на самом деле является уродливый гном. Я вышел из укрытия и встал точно напротив лилипута. Находясь внизу этакого амфитеатра, он кажется мне и вовсе букашкой. С сомнением глянув на свой револьвер, я решил убрать его в кобуру и взяться за пригодившуюся саблю.

Рука легла на эфес, я не тороплюсь выхватывать оружие из ножен.

– Ба, да у тебя ноги нет! – ехидно заметил Джакомо, ткнув в протез тростью. – Не слышал. Отличная, знаешь ли идея: я отгрызу тебе оставшиеся конечности и посмотрю, как ты будешь дохнуть.

– Хорошую же псину завёл Клаунг.

– Мы партнёры, Август, партнёры. Что бы он делал без моих средств и возможностей? Взамен он сделал меня сильнее, могущественнее!

– Он просто вселил в тебя душу демона, которая теперь управляет тобой. Не знал?

Джакомо Пито надменно ухмыльнулся и сложил руки на набалдашнике трости.

– Он наделил меня силой зверя, глупец. И она мне подконтрольна.

– Это не сила, это душа сраного демона, – разозлился я на глупое упрямство коротышки. – Его, кстати, зовут Бьёс.

– Слова, Август. Слишком много слов. Знаешь, я даже рад, что Рамону не удалось с тобой разделаться: теперь я лично этим займусь.

– Руки не коротки? – оказался у него за спиной Истериан.

Ловкий полукровка обошёл комнату по кругу, не издав ни звука. Джакомо обернулся на его голос и встретился глазами с дулом громадного револьвера. Карлик успел только рот открыть, намереваясь что-то сказать, как Истер хладнокровно пустил ему пулю в лоб. Коротышка распластался на полу среди разодранных в клочья книг.

Я вздохнул от бесполезности выстрела товарища. Тот непонимающе уставился на меня.

– Истер, Джакомо – аронакес.

– Вот этот коротконогий?

– Именно что.

– О, похоже, у тебя есть друзья, – прохрипел коротышка, вставая на ноги. – Ладно, отгрызу ему голову и выплюну тебе на руки.

Джакомо Пито поднялся и оглядел нас с Истером хищным взглядом. Затем он отшвырнул трость и начал увеличиваться в размерах, теряя человеческие черты. Конечности стали стремительно удлиняться, смещаясь на туловище, из брюха прорезалась дополнительная пятая лапа. Голова карлика удлиняется, приобретая непропорционально крупные размеры, в широченной пасти режутся акульи зубы.

Дорогая ткань на коротышке рвётся с гудящий треском, под ней оказывается тёмная короткая шерсть в пятнах. Через несколько секунд перед нами предстаёт кошмарная смесь гиены с пауком. Я вспоминают рвотные позывы, почти забытые после встречи с аронакесом в Коро.

– Истер, инертные остались? – бросил я, вынимая саблю из ножен и откидывая те в сторону.

– Ни одного, – из-под рукава полукровки выпорхнуло обоюдоострое лезвие.

– Придётся рубить.

Тварь потопталась на месте, привыкая к новому телу. Утробный рык раздаётся из громадной пасти. Широко расставляя лапы, зверь готовится отражать атаку сразу с двух сторон. Когти царапают паркет в нетерпении.

Ну ладно, напросился. Я наступаю, одновременно со мной кидается в атаку и Истер. Тварь разворачивается ко мне мордой, одновременно пытаясь лягнуть полукровку, однако тот уходит в подкат и избегает попадания. Из лежачего положения он рубит по конечности, вырвав из демона неистовый вопль боли.

Поспеваю и я, ударив саблей по треугольной голове. Глаза перемещаются по глазницам – выглядит мерзко. Ещё один удар оставляет на голове демона глубокий порез. Тут тварь бьёт по мне когтями, но я успеваю отпрыгнуть назад. Гнида делает шаг вперёд и разворачивает голову в попытке сцапать меня зубами. Я делаю болезненный укол прямо в язык, вынудив тварь отступить.

Пока аронакес мотал головой, вывалив раненый язык, Истер запрыгнул ему на спину и, вцепившись в длинную гриву, вогнал лезвие глубоко меж рёбер. Твари такого оказалось мало – она лишь взбесилась, ужасно вереща. Когтистая лапа сцапала полукровку за плечо и отбросила в сторону. Истер протаранил собой книжный шкаф.

Пока сволочь отвлеклась, я подпрыгнул поближе и попытался выверенным ударом вспороть ей горло, но демон ловко отпрянул. Зато оставил переднюю правую лапу выставленной вперёд и получил по ней сокрушительный удар. Лезвие с треском ударилось о кость, аронакес поджал покалеченную конечность.

Я кинулся к другой лапе и собирался уже перерубить её, как демон встал на дыбы. Промахнувшись, я не совладал с инерцией своего удара и развернулся к твари вполоборота. Секунды ей хватило, чтобы оставить мне на спине три глубоких борозды от своих когтей. Жгучая боль заструилась по всему телу, как сильный яд, я с трудом сдержал крик за зубами.

Чуть не пропустил ещё один удар, но ловко полоснул по приближающейся лапе, заставить её отдёрнуть. Гадина низко наклонилась к полу и зарычала. Я сделал выпад – внезапно тварь кинулась вперёд!

Сабля прошлась по морде зверя, оставляя очередную зарубку. Но его это не остановило: сбив меня носом, демон навис и обрушил сверху свою зубастую пасть. Я успел выставить оружие горизонтально, остановив верхнюю челюсть, в нижнюю я упёрся протезом, запихнув тот прямо в пасть.

Сволочь принялась давить, пытаясь разгрызть меня своими здоровыми зубами. Я напрягаю все мышцы в попытке удержать тварь, но понемногу проигрываю. Меня окатывает смрад, тянущийся из её пасти, как дым из паровозной трубы.

Но вот мне удаётся выдернуть ногу изо рта гадины и точным ударом сломать клык. Твари это дико не понравилось, так что она разжала хватку. В то же мгновение верхом на аронакесе вновь оказался Истериан. Крепко схватив клок жёсткой гривы, он спрыгнул вниз и дёрнул, выворачивая гадине голову. Оттащив мразь подальше от меня, Истер в какой-то момент выпустил гриву и нанёс три молниеносных укола зверю в туловище.

Разъярённая тварь попыталась наступить на полукровку, но тот нырнул под противника и уколол лезвием в живот. Ещё одна лапа потянулась к Истеру, за что была лишена двух пальцев. Зато новый удар в спину мой друг пропустил и был уронен на пол.

Неуклюже перебрав конечностями, Тварь оказалась мордой к Истериану. В следующую секунду демон принялся топтать полукровку костлявой лапой. После двух ударов товарищ сноровисто перекатился на спину, но лапа приземлилась ему на грудь. Среагировав, полукровка охватил худую конечность и вогнал в неё клинок. Демон попытался отдёрнуть раненую лапу, но Истер крепко в неё вцепился.

Тогда аронакес просто запустил в плоть Истериану когти. Но не успел вогнать их достаточно глубоко, как подоспел я и в два удара отрубил конечность в суставе.

Разбрызгивая кровь, скотина попятилась, извергая шипение, смешанное с куриным кудахтаньем. Я ринулся следом, поднырнул под клацнувшие челюсти и вонзил саблю снизу, метясь в место, где у многих созданий располагается сердце. Клинок вошёл недостаточно глубоко, поэтому я двумя руками вцепился в эфес и попытался вогнать поглубже. Пятилапый уродец тут же нанёс удар когтями, несильно располосовав мне предплечья. Второй удар мог быть куда страшнее, так что я просто упал на пол, пропуская его над собой.

Работая локтями и пяткой, я выполз из-под демона. К счастью, тот пока слишком сбит с толку болью, чтобы кинуться на меня и добить. Без оружия я долго против этой твари не протяну.

Но вот уродец сфокусировался на мне, его глаза перелезли в глазницы, что ближе к носу. Демон потянулась к эфесу сабли, торчащей у него из груди, но не смог ухватиться. Он сделал было шаг, но чуть не грохнулся, наступив на сильно изрезанную лапу. Поджав её, тварь изменила походку, ставшую совершенно омерзительной, и попёрла на меня.

Внезапно вмешался Истер – он налетел на мразь сбоку, глубоко вогнав лезвие тому в живот. Аронакес развернулся в его сторону и заклацал челюстями, дотягиваясь до полукровки. Тот упёр ногу в бок твари и вырвал оружие, сразу же рубанув Аронакеса по голове.

Демон отшатнулся от удара, но ярость его только возросла, придавая сил. Он прыгнул на полукровку, лупанув когтями наудачу. Истер легко подкатился под удар, от следующего отпрыгнул назад.

Пока товарищ занимает мразь, у меня появляется минутка подыскать что-нибудь для сражения. На глаза попался разве что клык пятилапого демона, выбитый ударом железной ногой. По размерам не уступает кинжалу – я поспешил подобрать его и вернуться к битве с чудовищем.

Оно уже успело прижать Истера к шкафам с книгами и бить лапами наотмашь. Полукровка с ловкостью ужа пропускает страшные когти мимо себя, но всё же ему достаточно много достаётся. Пот скатывается с него десятой волной, движения становятся медленнее.

Я достаю бесполезный револьвер и открываю огонь. Пули застревают в тугой, как древесная кора, плоти создания, но оно переключает на меня внимание и кидается своим кособоким галопом. Барабан пустеет, и я швыряю револьвер в морду гадине, что та даже не замечает. Когда она оказывается в паре ярдов, я заношу клык для удара…

Как гигантскими стальными клещами, меня обхватывают пальцы аронакеса. Я оказываюсь в цепкой, как у обезьяны, лапе твари. Из меня сразу же выдавило весь воздух, лицо налилось кипящей краснотой. Я обрушил на стискивающую меня культю серию истеричных ударов клыком, но тут меня с силой размазало по полу. После этого удара демон приложил меня об шкаф, разнеся его в клочья. В следующую секунду я оказался в полёте.

Брошенный через всю комнату, я жёстко приземлился на ступени дугообразной лестницы. На теле должны распуститься созвездия синяков, тупая боль пульсирует буквально везде.

Страх за жизнь заставляет встать на ноги. Получается у меня плохо, я сваливаюсь обратно, но, схватившись за перила, умудряюсь поставить себя прямо.

Внизу Истер схлестнулся в неистовой сече с чудовищем. Он долгое время полосовал ей морду, уворачиваясь от когтей и зубов, пока удар лапой не опрокинул его. Тварь захотела загрызть упавшего, но тот среагировал и откатился.

Встав на ноги, полукровка бросился прочь от демона и укрылся за шкафом прямо подо мной. Уродец пополз следом, запустив лапу с одной стороны укрытия, но получил лезвием по пальцам. Тогда тварь встала на дыбы и упёрлась мордой в верхушку шкафа, намереваясь опрокинуть его на Истера.

Пока сволочь так близко, я спрыгнул сверху, оказавшись точно на голове демона. Поймав равновесие, я тотчас встретился с подвижным глазом, выглядывающим из глазницы на макушке. Сам удивившись быстроте своего удара, я вогнал в око клык. Тут же пришлось кулём валиться вниз, потому что обезумевшая от боли мразь потянулась лапами к выбитому глазу.

Буквально на коленях я вполз под аронакеса и вцепился в рукоятку сабли. Пустил в ход все свои силы: вверх, вниз, провернуть и выдернуть оружие. Буроватая кровь хлынула на меня из раны, я оказался ослеплён и пропустил хлёсткий удар чёртовой скотины. Проскользив по полу ярдов пять, я врезался затылком в порог амфитеатра. Глаза засыпало чёрно-белыми звёздами, подступила рвота.

Вставай уже и дерись! Нужна моя коса, с ней я отсеку этой псине все до единого лапы… Где же она?

Рывком я поднялся на колени, вторым – на ноги. Меня шатает, как пьяного матроса на палубе в шторм.

Истериан предпринял очередную попытку расправиться с гнидой: подскочив сбоку, он обрушил на заднюю лапу аронакеса клинок. Вцепившись в шерсть сволочи, он повис на ней, завертевшейся на месте, как глупая шавка за собственным хвостом. Выгадав момент, полукровка резко толкнул урода, перевернув того на спину. Он задрыгал конечностями, пытаясь встать. Истер схватил атакованную недавно лапу и отсёк её чудовищным по силе ударом.

Но тут полукровку сгребла ещё одна конечность. Демон в одночасье перевернулся и отправил Истера себе в пасть. Заглотив его до пояса, он с силой сомкнул челюсти и принялся трепать моего друга. Тот чудом не запаниковал и ударил демона лезвием. С порезаной глоткой тварь вынуждена была выплюнуть кошмарно истерзанного, но ещё живого полукровку. Мой друг пополз в сторону, хотя я с трудом представляю, как после такого можно сохранить сознание.

Ублюдок Бьёс пытается откашлять боль, из его пасти стекает кровь Истериана, перемешанная с его собственной. Единственный глаз бешено метается.

Закипая от ярости, я забыл про боль и усталость. Бросившись на еле стоящего на ногах уродца, я в прыжке ударил по омерзительной морде. Отразив выпад лапой, я полоснул аронакеса по шее и попытался вогнать в неё же дрожащий клинок, но скотина своевременно отступила назад и схватила лезвие здоровыми челюстями.

Я попробовал вырвать саблю, ударил упрямого противника по носу. Но вот он крепче сжал челюсти, и моё оружие раскололось на куски. В моей руке остался никудышный огрызок сабли, которым драться хуже, чем голыми руками.

Уперевшись рукой в нос твари, я воткнул обломок ей в щёку и оттолкнулся. Активно заработал ногами, разрывая дистанцию с чудовищем. Оба мы полуживые и выжатые.

Бьёс собирает оставшиеся силы. С трудом держась на трёх точках опоры, он покрался в мою сторону, уже не торопясь, зная, что стоит прижать меня к стене, как сопротивление моё будет недолгим. В единственном глазе бушуют вполне человеческие надменность и радость победы.

Чувство превосходства прибавило чудовищу сил: оно стало дышать ровнее, ускорило шаг. Внезапно раздался крик огромной дикой кошки, парализовавший и меня, и клятого аронакеса.

Не успел он обернуться на звук, как чёрная молния пронеслась через библиотеку и прыгнула на тварь. Это оказался ещё один демон, похожий на крупную чешуйчатую пантеру. Впившись крючьями когтей в тушу пятилапого, она вонзила ему в шею сокрушающие всё на своём пути клыки.

Испытывая безумную боль, Истер перестал контролировать своего оборотня и превратился в чёрное чудовище.

Дёргаясь, как в предсмертных конвульсиях, аронакес принялся прыгать и вертеться на месте, изгибаться и кататься по полу. Вот ему удалось подцепить чешуйчатую кошку и отшвырнуть в сторону, но та мягко приземлилась на лапы, развернулась и прыгнула обратно на противника, вонзив клыки ближе к горлу.

Пятилапый ублюдок начал задыхаться. Он бесцельно кинулся через комнату, всё более вяло мотая головой и почти перестав делать попытки сбросить Истера. Аронакес вдруг сделал ускорение, вскочив на лестницу. Из последних сил он ударил боком в стену, пытаясь придавить так чешуйчатую пантеру – та даже не заметила удара. Из последних сил пятилапый демон пополз вверх по лестнице, повторяя удары об стену. В конце концов, он бросился вбок с последним всплеском неистовства, но ударился не в стену, а в окно.

Стекло и дерево разлетелись на куски, оба демона вывалились на улицу.

Я подбежал к разодранным вещам Истера и нашёл среди лохмотьев его револьвер. Держась за разболевшийся бок, я потащился к окну, что заняло до неприличия много сил и времени. Изнемогая, я завалился на подоконник и посмотрел вниз.

Демоническая пантера вырвала большой кусок плоти из тела Джакомо. Коротышка умер и вновь стал мелким и ничтожным человеком. Истер проглотил мясо и вдруг задрал голову вверх. Мы встретились глазами – в жёлтых плошках оборотня больше нет ничего человеческого.

Я испугался, что друг кинется на меня, и приготовил бесполезное против него оружие, но демон издал негодующий вопль и кинулся наутёк. С непревзойдённой грацией и гибкостью раненое создание пробежало через двор, оставляя капли крови на снегу. Высокий забор не стал для Истера сколько-нибудь значимой преградой.

Надо будет вернуть его, когда закончу. Он очень похож на моего кота Тирана… У меня же не было котов, о чём я? Как меня зовут, господи? Август – не моё имя, как же меня звали?

Ноги не слушаются, я спотыкаюсь на ровном месте. В голове звенит, словно меня контузило, перед глазами всё расплывается.

Я прохожу в дверь, откуда появился Пито, двигаюсь по коридору, не в силах отдышаться и свыкнуться с болью. Я весь мокрый: одежда пропиталась смесью крови и пота.

Мне нужна ещё минута на ногах.

Вот и дверь в конце коридора. За ней отчётливо слышен гомон множества голосов. Оставлять такую свору Монарх не стал бы, разве что отправил сражаться. Он ещё не отчалил.

Я дёргаю за ручку…