Император Пограничья 10

Глава 12

Утром следующего дня я собрал в кабинете четверых магов для решения проблемы с затопленным участком. Полина Белозёрова явилась первой, как всегда готовая к действию. За ней подтянулись Элеонора Ольтевская-Сиверс с деловитым видом, Валентин Вельский, от которого по обыкновению пахло землёй, и Никита Вершинин, бывший однокурсник Голицыной.

— Итак, господа маги, — начал я, разворачивая на столе план участка. — У нас классическая проблема: высокий уровень грунтовых вод, подземные источники и превратившийся в болото строительный котлован. Нужно осушить участок и укрепить грунт для продолжения строительства.

— Пфф, — фыркнула Полина, откидывая каштановые волосы за плечо. — Осушить? Да я одним взмахом руки всю воду выкачаю!

— И затопишь половину Посада, — сухо заметила Элеонора. — Куда ты собралась девать несколько тысяч кубометров воды?

Белозёрова покраснела и надулась, но промолчала. Я усмехнулся про себя — импульсивность графини была её слабым местом.

— Вельский, — обратился я к геоманту, — тебе слово. Что показала диагностика?

Коренастый мужчина, вчера посещавший наш строительный участок, склонился над планом, водя пальцем по линиям:

— Там целая система подземных потоков. Похоже, тот чиновник-то не просто взятку взял — он специально худший участок подсунул. Вода идёт минимум с трёх направлений.

— Значит, комплексный подход, — кивнул я. — Предлагаю следующее: Вельский и Вершинин займутся картографированием водоносных слоёв и созданием дренажных каналов. Полина с Элеонорой будут отводить воду по мере откачки. После осушения все четверо укрепят грунт. Вопросы?

— А куда воду девать? — повторила свой вопрос Ольтевская-Сиверс.

— Придётся использовать городскую дренажную систему, — ответил я. — Трофимов обещал согласовать временный сброс в промышленный коллектор. Валентин, проложишь подземный канал метров на сто пятьдесят до ближайшего колодца.

Никита Вершинин поднял руку:

— Прохор Игнатьевич, а если мы наткнёмся на основной водоносный горизонт? Там давление может быть серьёзное.

— Тогда будем думать на месте. Поехали.

На стройплощадке нас встретил прораб Матюшин, кое-как отмывшийся от позавчерашней грязи. При виде нашей команды его глаза загорелись надеждой.

— Маги! Слава богу! А то мы уже думали плавучую фабрику строить, — попытался пошутить он.

Элеонора без лишних слов опустилась на колени у края котлована, приложив ладони к земле. Её глаза закрылись, а на лбу проступила испарина. Минут через пять она поднялся, отряхивая руки:

— Валентин был прав. Три основных потока: один с северо-запада, мощный, метров с двадцати глубины. Второй — с востока, помельче, но активный. Третий — прямо под котлованом, артезианский, под давлением.

— Артезианский? — я нахмурился. — Это осложняет дело.

— Ещё как, — кивнула гидромантка, — но, думаю, решаемо. Надо сначала верхние потоки перенаправить, потом браться за глубинный.

Полина нетерпеливо переминалась с ноги на ногу:

— Ну что, начинаем? Я уже чувствую всю эту воду — она просто просится наружу!

— Сначала разметка, — остудил её пыл Вершинин. — Нужно точно определить траектории отвода.

Следующий час прошёл в подготовительных работах. Вельский с Вершининым, словно сапёры, ползали по периметру участка, втыкая в землю металлические колышки в ключевых точках. Каждый колышек светился слабым янтарным светом — маркеры для будущих дренажных каналов.

— Теперь самое интересное, — потёр руки Валентин. — Никита, берёшь северо-западный сектор. Я — восточный. Создаём каналы глубиной метра три, с уклоном в два градуса. Помни — стенки укрепляем по ходу, а то размоет.

Молодой геомант кивнул и занял позицию. Оба мага синхронно воздели руки, и земля задрожала. С влажным чавкающим звуком грунт начал расступаться, формируя аккуратные траншеи. Это было похоже на то, как невидимый великан проводит пальцем по мокрой глине.

— Красота! — не удержалась от восклицания Полина. — Как в масле!

— В грязи, — поправила её Элеонора, брезгливо отступая от летящих комьев земли.

Минут через двадцать изнурительной работы дренажные каналы были готовы. Вельский вытер пот со лба:

— Фух! Теперь ваша очередь, дамы. Вода уже пошла, направляйте её.

И действительно, по свежевырытым каналам уже струилась мутная жижа. Полина и Элеонора переглянулись и встали по разные стороны котлована.

— Давай по старшинству, — предложила Ольтевская-Сиверс. — Я буду вытягивать, ты направляй поток.

— По старшинству? — возмутилась Белозёрова. — Мне всего девятнадцать!

— Я про ранг, а не про возраст, — невозмутимо ответила рыжеволосая гидромантка.

Полина что-то проворчала себе под нос, но спорить не стала. Обе женщины подняли руки, и вода в котловане забурлила. Сначала хаотично, словно в огромной ванне открыли слив, потом всё организованнее. Водяные потоки, повинуясь воле гидроманток, устремились в дренажные каналы.

— Аккуратнее с напором! — крикнул Вельский. — Стенки размывает!

— Знаю! — огрызнулась Полина, корректируя поток.

Я наблюдал за слаженной работой команды с удовлетворением. Мне не хотелось вмешиваться, чтобы позволить своим подчинённым самостоятельно справиться с неожиданной проблемой и этим набрать практический опыт.

Несмотря на разные характеры и происхождение, маги работали как единый механизм. Вода уходила, обнажая вязкое дно котлована.

— Стоп! — вдруг закричал Вершинин. — Артезианский источник активировался!

Из центра котлована ударил фонтан мутной воды высотой метра в три. Рабочие шарахнулись в стороны.

— Мамочки! — вскрикнула Белозёрова, теряя контроль над потоками. — Откуда столько напора?

— Мы сняли верхнее давление, — объяснил Вельский, — теперь нижний горизонт прорвался. Надо заглушить!

— Как? — Элеонора пыталась сдержать расходящиеся потоки. — Это же как пробку в бутылку с шампанским обратно засунуть!

Я быстро оценил ситуацию. Прямое противодействие тут не поможет — это как пытаться заткнуть пальцем пожарный шланг. Фонтан набирал силу, грозя затопить всё вокруг. Требовалось нестандартное решение. Нужно было подтолкнуть их, но не перехватывать инициативу, позволяя им совладать с неожиданной загвоздкой.

— Как насчёт разгрузочной скважины⁈ — поймав взгляды геомантов, крикнул я, стараясь перекрыть рёв воды.

Глаза Валентина загорелись пониманием:

— Точно!

— Объясни остальным, — кивнул я.

Вельский повернулся к молодому напарнику:

— Представь прорванную водопроводную трубу. Затыкать дыру под напором — дурное дело. Но если рядом открыть кран, давление упадёт, и дыру можно спокойно заделать. Нам нужен такой «кран».

— Понял! — оживился Никита. — Пробиваем запасной выход для воды!

— В пяти-семи метрах к северу, — уточнил я, вспоминая схему водоносных слоёв. — Там геология должна быть проще.

Вельский одобрительно кивнул и приложил ладонь к земле:

— Да, есть. Пласт идёт под небольшим углом. Вершинин, начинай пробивку. Я буду готовить материал для запечатывания.

— А мы? — спросила Полина, всё ещё удерживая хаотичные потоки.

— Продолжайте контролировать воду, — распорядился я. — Как только запасной выход будет готов, направите основной поток туда. Элеонора, подготовьте канал для отвода от новой скважины к нашей дренажной системе.

— Будет сделано, — кивнула рыжеволосая аристократка.

Работа закипела. Никита сосредоточенно создавал новую скважину, Валентин что-то бормотал себе под нос, подготавливая особую смесь глины и песчаника. Прораб Матюшин командовал рабочими, отводя их на безопасное расстояние.

Через пятнадцать минут первый геомант выдохнул:

— Готово! Пробил!

Из земли в указанном месте забил новый фонтан, но уже контролируемый и направленный.

— Полина, Элеонора — уводите поток! — скомандовал я.

Гидромантки синхронно взмахнули руками, и основная масса воды послушно устремилась к новому выходу. Фонтан в котловане заметно ослаб.

— Вельский, твой выход, — кивнул я магу.

— С удовольствием, — старый мастер потёр ладони. — Глиняный замок с примесью песчаника, классика жанра. Никита, помогай. Создаём водоупорный слой.

Оба геоманта встали по краям ослабевшего источника. Земля под их руками начала меняться, уплотняясь и превращаясь в непроницаемый барьер. Я наблюдал за процессом, изредка подсказывая:

— Северо-восточный край просаживается. Добавьте там плотности.

— Вижу, исправляю! — откликнулся молодой маг.

Ещё через двадцать минут источник был надёжно запечатан трёхметровым слоем водоупорной породы.

— Отличная работа, — одобрил я. — Теперь нужно облагородить разгрузочную скважину. Вельский, сможешь создать каменное обрамление? Чтобы не размывало.

— Разумеется, — кивнул геомант. — Сделаем как положено — с отводным жёлобом и укреплёнными стенками.

— И табличку повесим: «Техническая скважина. Не засорять», — пошутила уставшая Полина.

— Не такая уж плохая идея, — серьёзно отозвался я. — Матюшин, проследи, чтобы в проекте это место было обозначено. На будущее.

— Давайте сделаем здесь фонтан, — хихикнула Полина.

— Баню, — мрачно буркнул Вершинин, вытирая мокрую грязь с лица.

Следующие два часа четвёрка магов методично обрабатывала дно котлована. Геоманты уплотняли почву, создавая прочное основание, а гидромантки удаляли остаточную влагу. К вечеру участок было не узнать — вместо болота появилась ровная, сухая площадка.

— Невероятно! — прораб Матюшин чуть не плакал от радости. — Можем продолжать строительство!

Уставшие, но довольные маги собрались у моего Муромца. Полина, несмотря на усталость, оживлённо щебетала:

— Вы видели, как я тот гейзер поймала, а? Даже не знала, что так могу!

— Неплохо получилось, — нехотя признала Элеонора. — Для порывистой особы.

— Эй!

Вельский довольно поглаживал щетину:

— Хорошая работа. Давно так по-настоящему не работал. Спасибо, маркграф.

— Это вам всем спасибо, — ответил я. — Без вас стройка бы загнулась.

В этот момент зазвонил магофон. Трофимов.

— Прохор Игнатьевич? У меня новости. Взяли того чиновника, что липовую экспертизу выдал. Знаете, что выяснилось? Он специально подсовывал проблемные участки, а потом через подставных лиц предлагал услуги «по осушению» втридорога. Целая схема была! Теперь сидит в камере, ждёт суда.

— Отличные новости, — усмехнулся я. — Справедливость восторжествовала.

— И ещё, — добавил Трофимов. — Князь просил передать, что очень ратует за ваши успехи.

Попрощавшись, я убрал магофон и повернулся к магам:

— Коллеги, предлагаю отметить успешное завершение работ. Трактир «Кружка и кость» ждёт героев дня!

— А можно в приличное заведение? — поморщилась Элеонора.

— «Кружка и кость» — прекрасное заведение! — возмутилась Полина. — Там отличный сбитень!

— Сбитень, — фыркнула рыжеволосая гидромантка. — Какая прелесть.

Мы погрузились в Муромец, и Гаврила повёз уставшую, но довольную команду обратно в Угрюм. День выдался продуктивным — фабрика будет построена, коррупционер наказан, а маги получили ценный опыт совместной работы.

Следующая неделя выдалась насыщенной. Пять новых магазинов открывались по всему Содружеству практически одновременно — в Твери, Рязани, Туле и Смоленске. На вывесках значилось «Угрюмый Арсенал» и заявлены они были, как лавки для продажи реликтов, но истинное предназначение этих торговых точек знали только посвящённые. Каждый магазин располагался в удачном месте — не в самом центре, чтобы не привлекать лишнего внимания, но и не на окраине, где покупатели редки.

В среду утром мне позвонил Трофимов.

— Прохор Игнатьевич, у меня для вас интересная новость, — его голос звучал деловито. — Через два дня состоится государственный аукцион конфискованного имущества. Среди лотов — оружейная лавка Уваровых. Подумал, что вам это может быть интересно, — с намёком закончил он.

Понятно, князь хочет таким образом рассчитаться за оказанную ему услугу по Уваровым.

— Стартовая цена?

— Двадцать тысяч рублей, — ответил Трофимов. — Хотя реальная стоимость не менее сорока пяти. Прекрасное помещение, удачное расположение, есть подвал для хранения.

— Буду участвовать, — решил я. — Спасибо за информацию, Владимир Сергеевич.

В день аукциона я явился в здание канцелярии раньше назначенного времени. Удивительным образом конкурентов оказалось немного, словно, кто-то намекнул им, что данный лот не предназначен для широкой публики. Когда молоток аукциониста ударил в третий раз, лавка стала моей собственностью за те самые двадцать тысяч.

Осматривая новое приобретение, я невольно усмехнулся. Ирония судьбы — бывшая оружейная лавка моих врагов станет точкой продажи оружия из Сумеречной стали. Помещение действительно было превосходным: просторный торговый зал, надёжные витрины с зарешёченными окнами, вместительный подвал с отдельным выходом.

Награда нашла своего героя…

В доме Коршунова, ставшим штаб-квартирой разведывательной сети, царила рабочая атмосфера. На стенах висели схемы и графики, на столе громоздились папки с донесениями. Сам Родион Трофимович сидел в кресле, постукивая пальцами по колену уже настоящей, а не деревянной ноги.

— Как продвигается операция «Мираж»? — спросил я, усаживаясь напротив.

Собеседник довольно улыбнулся:

— Ядрёна-матрёна! Лучше, чем мы планировали, Прохор Игнатич. Наши «сотрудники» из конкурирующих организаций проявляют завидное рвение. Вчера агент Демидовых прислал своим покровителям подробный отчёт о якобы прибывшей партии стали. Узнал он о ней с нашей подачи «совершенно случайно».

— И как реагируют их хозяева?

— О, это целое представление! — бывший разведчик достал папку. — Демидовы отправили в Архангельск целую экспедицию проверять порт на предмет несуществующего груза. Яковлевы мечутся между Миланом и Цюрихом, пытаясь найти выходы на реальные «Альпийские Металлы», но им отказали в деловой встрече с наследником рода Вавилонских.

Я рассмеялся.

— Это ещё не всё, — заметил Родион, — есть новости по нашим «сотрудникам». Агент Яковлевых попытался вскрыть сейф в офисе. Сработала сигнализация.

— И?

— Охрана среагировала с задержкой, как и должна была. Ему позволили увидеть «секретные» документы о готовящейся сделке с Речью Посполитой. Уверен, завтра половина Московского Бастиона будет обсуждать польский след.

— Отличная работа, Родион. Продолжай в том же духе.

— Будет исполнено. И ещё… Насчёт аукциона. Поздравляю с приобретением. Бывшая лавка Уваровых — это почти поэтично.

— Почти, — согласился я. — Но главное — практично.

— А что там с реальными контрактами?

— Переговоры с Тверью идут по плану. Княгиня заинтересована, но осторожничает. Планирую использовать своё личное знакомство…

Ярослава Засекина волновалась. Это было заметно по тому, как она теребила кружева на манжетах рубашки.

— Прохор, ты уверен, что готов? Варя… она особенная.

— Не волнуйся, — успокоил я её. — Справлюсь.

Пожелав мне на прощание удачу, она осталась в зале ожидания, а я шагнул в приёмную княгини Тверской. Та больше напоминала университетскую библиотеку, чем традиционные дворцовые покои. Книжные шкафы до потолка, экономические трактаты на столах, свежие газеты из разных княжеств.

Сама княгиня Варвара Алексеевна оказалась совсем молодой — в свои двадцать шесть она выглядела ещё моложе. Миниатюрная, почти хрупкая фигура в строгом тёмно-синем платье без излишних украшений. Каштановые волосы, отливающие медью в свете ламп, были собраны в практичный узел, из которого выбилось несколько непослушных прядей — видимо, княгиня имела привычку задумчиво накручивать их на палец во время работы. Тонкие черты лица с высокими скулами и чуть заострённым подбородком придавали ей похожий на альва вид.

Однако главное — глаза. Большие карие глаза за стёклами модных очков для чтения смотрели с таким проницательным вниманием, что становилось ясно: эта девушка привыкла видеть людей насквозь. На переносице — едва заметная морщинка от постоянного чтения, а в уголках губ — складки, говорящие о привычке иронично улыбаться. Пальцы испачканы чернилами, на правом запястье — простой серебряный браслет с гербом Твери. Ни колец, ни других драгоценностей — вся она излучала деловитость и сосредоточенность человека, для которого власть не привилегия, а ежедневный труд. Такие люди мне по душе.

— Так вы тот самый маркграф Платонов, о котором столько слухов? — она отложила ручку, которой делала пометки в каком-то документе. — Ярослава уверяет, что вы можете предложить нечто уникальное.

— Сумеречная сталь, Ваша Светлость, в виде готовых изделий. В количествах, достаточных для перевооружения элитных подразделений.

Княгиня сняла очки и задумчиво протёрла их:

— Откуда?

— У меня заключён контракт с Альпийскими металлами, — спокойно ответил я. — Готов гарантировать стабильные поставки.

Варвара Алексеевна замерла с поднятыми очками на полпути к переносице. Её брови удивлённо взлетели вверх.

— Альпийские металлы? Из Лихтенштейна? — она отложила очки и пристально посмотрела на меня. — Это… неожиданно. Насколько мне известно, они никогда не поставляли свою продукцию восточнее Варшавы. Их князь крайне щепетилен в вопросах экспорта стратегических материалов.

— И тем не менее, недавно они вышли на рынок Содружества, подписав со мной контракт.

— Чем же ваша небольшая Марка привлекла внимание такого влиятельного княжества?

— Кто знает… Быть может, им понравилась моя улыбка, — с лёгкой иронией в голосе отозвался я.

— Насчёт Лихтенштейна не знаю, — в тон мне отозвалась собеседница, — но мне известна по крайней мере одна особа, которой ваша улыбка точно пришлась по душе.

Я ответил понимающим хмыканьем.

— Если Альпийские металлы действительно вышли на местный рынок, что мне мешает заключить с ними прямое соглашение? — отвлечённым голосом уточнила она.

— Технически, ничего не мешает, Ваша Светлость. Я даже могу вам предоставить контактные данные. Практически, они работают только через одного представителя в регионе, я уже внёс существенный залог за эксклюзивные права на поставки в северные княжества. Так им проще контролировать экспорт через единый канал. Вы, конечно, можете попробовать выйти на них напрямую, но боюсь, вас перенаправят обратно ко мне. К тому же, — я слегка улыбнулся, — у меня уже налажена логистика и решены таможенные вопросы. Это сэкономит вам минимум два месяца. Ах да, и последнее, я консолидирую заказы от нескольких покупателей, что позволяет предложить более выгодные условия. Простая экономика за счёт объёмов.

Правительница Твери неспешно обдумала мои слова и кивнула.

— Цена? — прозаично уточнила она.

— На десять процентов ниже ставок, предлагаемых Демидовыми и Яковлевыми. Нам важно установить долгосрочные отношения.

— Не боитесь вызвать их гнев столь рискованным поведением?

— Ни капли. Река не боится гнева камней, когда прокладывает новое русло. Она просто течёт вперёд — и камни либо поддаются, либо остаются позади.

Хмыкнув, Варвара Алексеевна встала из-за стола — невысокая, хрупкая на вид, но с той внутренней силой, которая заставляла забыть о её молодости.

— Любопытно, Прохор Игнатьевич. Обычно люди, предлагающие редкий товар, обожают окутывать себя ореолом таинственности. Намёки на древние секреты, туманные истории о потерянных шахтах… А вы даже не пытаетесь произвести впечатление. Напротив, ведёте себя так, будто предлагаете обычную пшеницу, а не Сумеречную сталь. Просто деловое предложение. Это… неожиданно честно.

— Предпочитаю дела словам, Ваша Светлость.

— Хорошо. Пришлите образцы. Если качество подтвердится — обсудим контракт. И ещё, — она сделала паузу, — Ярослава много о вас рассказывала. Редко вижу её такой… воодушевлённой.

— Образцы у меня с собой. Я бы не приехал к вам с пустыми руками. Что касается Ярославы, она удивительная женщина. Мало кто способен пройти через то, что пережила она, и сохранить силу духа. Скажу честно — она пробудила во мне то, что я считал давно похороненным. Но это личное.

— Понимаю. Замечу, что во мне говорит не праздное любопытство, а искренняя заинтересованность в её счастье. Вы правы, Ярослава пережила слишком много невзгод, и мне хотелось бы видеть её улыбающейся.

— Как и мне, Ваша Светлость, как и мне…

В итоге образцы произвели должное впечатление. Контракт с Тверью стал первым официальным документом на поставку оружия из Сумеречной стали, произведённого в Угрюме.

Параллельно с этой операцией полным ходом шла переработка Реликтов. После недавнего Гона склады ломились от сырья. Оборудование в снятом в аренду помещении старого склада в Сергиевом Посаде работало в две смены. Александр Зарецкий лично контролировал процесс создания эликсиров, а Евгений Исаев следил за качеством.

— Производительность выше расчётной на двадцать процентов, — докладывал мне по магофону престарелый наставник Василисы. — Если так пойдёт дальше, через месяц окупим все вложения.

— Отлично. Следите за качеством. Нам не нужны рекламации.

— Не беспокойтесь, Ваше Сиятельство. Тройной контроль на каждом этапе.

В кабинете у меня лежали отчёты со всех точек. Магазин в Твери уже принял первых покупателей — местные дворяне заинтересовались «редкими реликтами из Пограничья». В Рязани управляющий рапортовал о визите представителя княжеской гвардии. В Туле возникли сложности с местными торговцами, но Коршунов обещал уладить вопрос.

Самым интересным оказался отчёт из Смоленска. Управляющий писал о странном посетителе — человеке с восточной внешностью, который долго рассматривал витрины, но ничего не купил. Детальное описание заставило меня насторожиться. Не исключено, что весть о новых торговых точках дошла до Восточного каганата.

— Скальд, — позвал я фамильяра. — Слетай в Смоленск. Посмотри, не крутится ли там кто подозрительный.

Ворон недовольно каркнул:

— Опять в разведку? А орешки кто будет лущить?

— Вернёшься — получишь двойную порцию.

— Как будто меня можно так просто подкупить!

— Значит, орешки тебе не нужны?

— Этого я не говорил! — торопливо пошёл на попятную ворон.

Птица вылетела в окно, а я вернулся к бумагам. Шестьсот километров до Смоленска — для обычного ворона непосильное расстояние, но Скальд не простая птица. За сотни лет жизни он стал гораздо крепче и выносливее своих диких сородичей, а наша магическая связь делает его ещё сильнее по мере роста моей собственной мощи. Сейчас такой полёт для него — лёгкая прогулка.

Итак, план работал. Конкуренты гонялись за призраками, реальные контракты заключались без лишнего шума, производство набирало обороты. Оставалось только не расслабляться — в этой игре ошибки стоили слишком дорого.

Со вздохом я откинулся в кресле. Неделя выдалась продуктивной. Пять новых точек сбыта, успешная дезинформационная кампания, первый государственный контракт, налаженное производство… Медленно, но верно план воплощался в жизнь.

Завтра предстояло проинспектировать переработку ещё одной партии Реликтов и встретиться с представителями тульских оружейников. Послезавтра — переговоры о расширении производства.

В дверь торопливо постучали и, дождавшись разрешения, распахнули её. Григорий Мартынович Крылов стоял на пороге — бледный, с тёмными кругами под глазами.

— Воевода, у нас чрезвычайное происшествие, — его голос звучал напряжённо. — Убийство.

Резкий звонок магофона прервал его. Я поднял руку, прося подождать, и взял трубку. На том конце был Коршунов, и по его голосу я сразу понял — что-то случилось.

— Воевода, срочно. Полчаса назад была попытка проникновения в резидентуру.