Хроники Короны. Восстание.

Глава 4. Часть 4. Фринлорд и крысонашествие.

Улица Фринлорд. Как только её не называли: муторным местечком честности, уродской норой ответственности, дырой, полной полуслепых кротов. Употребляя слово “крот”, я, конечно же, подразумеваю под ним значение “шмандский предатель закона” и “дурацкий шпион”, каких в Короне развелось множество. Уверен, в Тинсане “кротов” содержится больше, чем популяции настоящих кротов в дикой природе. Но на кого же работают те кроты, которые внедряются в руководство, потому что им скучно в жизни? Предполагаю, что на каких-нибудь злодеев, либо на другие государства. Почему? А почему бы и нет?

До улицы Фринлорд, где “обитал” крайне распространённый в духовном городе индивид под названием “лены”, Джим и Лорсан добрались без каких-либо лишних проблем, так как сама улица находилась в четырнадцати минутах ходьбы от улицы Грипп. На Фринлорд постоянно царило безмолвие, потому что здешние жители ненавидели шум из-за его способности отвлекать от работы. Кто же проживал на улице ленов? Абсолютно всё высшее руководство города за исключением детективов особой важности, так как нынешние два детектива отказались переезжать в Управительный штаб, полный гармонии, спокойствия и жалоб пойманных преступников. Дорд Айверхилл и Билли Сузерхэл предпочли остаться в личном агентстве, расположенном на улице Герхарт, что пролегала на самом краю Тинсана. Естественно, там было тише. Так вот, Варди и Логан как раз направлялись в штаб для срочных или не очень обращений.

— Бард, бард, бард, — повторяла вслух Лорсан, размышляя о, как можно догадаться, бессмертном барде. — Логан, тебе это слово не кажется знакомым?

— А с чего мне должен быть знаком какой-то там чудик из пророчества, найденного в настенной дыре? — поинтересовался Джим.

Черноволосый мальчишка не радовался присутствию Лорсан над его ухом. Лучше бы он отравился ловить монстра со станции Билборд вместе с товарищем, а не прочёсывать ярмарку на Площади Разгулья и вторгаться к правоохранительным органам с предложением поднять Тинсан на ноги из-за грядущего восстания. Скука скукотищная, да и только.

— Мне показалось, — призналась девушка. — Что ты также слышал о барде. Я скажу честно, кто-то рассказывал мне о подобном, но сейчас, к сожалению, в голове только рваные кусочки. Кто же тот бард? И почему его до сих пор не попытались схватить, если, как сказал бродяга Лежратен…

— Не упоминай его имя, — прервал Варди Логан. — Вдруг он услышит нас и сразу же узнает!

— Если, — пропустила слова парня Лорсан. — Его уже видели местные? Разве это не странно?

— Заканчивай умничать, — буркнул Джим. — Мы уже пришли.

Над двоицей возвышалось полностью белое здание с колоннами, оттенка костей и бивней саблезубых слонов с далёкого севера. Оно показалось ребятам в какой-то степени угрожающим, угнетающе-нагнетающим. И верно, ведь так Управительный штаб выглядел на самом деле. По Площади, раскинувшейся перед штабом, проезжали редкие кританы с чёрными снаружи стёклами, скрывающими за собой важных шишек. Нормальных прохожих, которых принято называть случайными, не виделось и на праздничный вечер определённо не предвиделось. Но площадь не пустовала, потому что из одного здания выходили люди – белые воротнички. Нет-нет, дело заключалось отнюдь не в их белых воротничках, которых и не было видно. “Белые воротнички”, напыщенные и вечно занятые клерки, опрятно одетые дамы и кое-как наспех приодетые жёнами господа с чемоданами и папками, полными бумаг, под мышками пересекали дорогу. Одни спешили из Управительного штаба по срочным выездным делам, другие направлялись домой, к семьям, третьи, у которых не имелось ни семьи, ни срочных дел, брели в центр Тинсана, ООУЛИШТ, развёрнутую аббревиатуру которого знали только избранные и те, у кого имелось свободное время. Зачастую это были одни и те же люди. Порой по улице в неизвестном направлении крались злобные крысы, тут же получавшие жёсткий пинок тростью от двух шварцев, медленно прогуливающихся вдоль улицы Фринлорд, самой широкой улицы. На лавочках, несмотря на туман, холод и падающий снег, восседали господа в клетчатых штанах, пристально изучающие то ли газеты, то ли прохожих. Замёрзший мальчишка кругов девяти в рваной не-джентльменской шапке и тонком пальто раздавал газеты за два тумогуста, что довольно дорого для газет, и, скрестив дрожащие ручонки на плечах, пытался согреться. Фонари освещали хмурых работяг, ведь многие из них работали в День Объединения. Поэтому, если у вас есть семья и вы любите проводить с ней праздники, не устраивайтесь “белыми воротничками”.

Управительный штаб служил жителям города неким пунктом обращения. Штаб обязался помогать гражданам и защищать город, словно это чей-то пирог с вишней, однако знающие трудяги смели предположить, что проще решить проблему самому, чтобы не ждать несколько недель в очереди и не проверять ежедневный список тех, кого ожидали на приём. Ребята под безразличные взгляды четверых господ в зелёных камзолах и шинелях елового цвета зашли внутрь, миновав крутящуюся-вертящуюся дверь.

Цокольный этаж гигантского здания представлял собой холл. Просторный, скучный, отделанный золотом холл.

— Так вот куда пошли деньги с налогов, — иронично шепнул Джим.

— Тс-с! — шикнули справа. — Соблюдайте тишину! Мы работаем вообще-то!

— Простите, — шепнул Логан, осматриваясь вокруг.

Холл оказался не простым, а рабочим, потому что в нём определённо что-то делали. За крайне высокими, объединёнными столами из мрамора горделиво восседали клерки, занятые своей занятостью. Одевались они однотипно – в позолоченные пиджачки, желчно-жёлтые галстуки и рубашки. Хотя Мистеры, Миссис и Мисс работали в помещении, на их головах виднелись жёлтые цилиндры с чёрной полоской посередине шляпы. Люди сидели ровно, с прямыми спинами, словно тряпичные куклы. На левом глазу на расстоянии они закрепляли монокль с двумя линзами, с помощью которого можно было с лёгкостью разглядеть мелкий шрифт на документах. Перед минимум сотней схожих работников и работниц закрепили минимум сотню печатных машин, по кнопкам которых клацали из секунды в секунду.

Клац. Клац. Клац. Остановка. Взгляд на документ. Невольное поправление монокля и расправление линз. Сосредоточенное лицо, а потом снова… Клац. Клац.

На потолке, расположенном в небесах, висела вереница гигантских газовых люстр, освещавших холл скопищем огоньков, запрятанных в стеклянные куполы. Джиму Логану захотелось, дабы какая-нибудь люстра рухнула вниз, чтобы увидеть, как она разлетится на тысячи кусочков. Может, тогда строители поймут, что подобные громадины никому не нужны?

Двоица решила пойти вперёд, потому что стрелки, говорящие “Обращаться туда”, показывали туда. Продвигаясь сквозь нескончаемые ряды под противные лица клерков, ребята задались вопросом “а так ли важны те люди и чем они занимаются”. Ответа, конечно же, не нашлось.

— Куда те мелочи идут? — пренебрежительно вопросили работники. — Да ещё и в День Объединения?

— Кто знает, — пожали плечами. — Считаю, что те детишки из какой-то там богатой семьи, раз позволяют себе такое.

Что ж, данные слова задели и Варди, и Логана, так как они была правдивыми. Отцы юных путешественников не являлись бедняками, как бабушка Томаса, Аделия. Достигнув конца рабочего коридора, герои разглядели толстенную, словно объевшийся слизень, работницу. Она положила ноги на стол, который оказался значительно ниже, чем столы клерков, и, вроде бы, крепко дремала. Но всё же, когда ребята подошли поближе и прокашлялись, чтобы привлечь внимание, женщина распахнула жабьи глаза и со скукой оглядела незваных посетителей с ног до головы.

— Добро пожаловать в обратительный центр Тинсана, единственный в своём роде. Какая услуга вас интересует? — медленно, выговаривая каждый слог, обратилась к ним женщина-улитка. — Вас ограбили? Возможно, кого-то убили? Или вас волнует воровство, проигрыш в запрещённые в Короне карты, невозвращённый знакомыми долг, предупреждение руководства о заговоре или грядущей опасности, откровенно-лживая клевета, пытание родственников? Погодите, вам не нужен совет от мастера по самоубийству?

Половина из предложенного рассмешила Джима. Например, как мастер по самоубийству может считаться мастером и что-то советовать, если он до сих пор жив?

— Нам нужно предупредить руководство о заговоре и грядущей опасности, — выбрала из перечисленного Лорсан.

— Ага-а-а, — зевнула полная дама. — В таком случае приходите через две недели, потому что на данный момент у нас праздничное семидневье.

— Но у вас же работают люди?! — раздражённо воскликнул Джим.

— Тс-с-с! — зашикали со стороны столов.

— Вы не понимаете, — устало закрыла глаза женщина. — Это совсем другое. Праздничное семидневье предназначено для руководства.

— Мы не можем столько ждать! — также возмутилась Лорсан, ударяя по столу. — У нас очень срочное предупреждение, касающееся дальнейшей судьбы города!

Веки улитки стали медленно подниматься вверх, словно находились замедленной съёмке. Она удивленно воскликнула, если едва шевелящиеся пухлые губы и четвертый подбородок могли позволить их хозяйке совершить подобное.

— Так вам нужно очень срочное предупреждение? — гаркнула она, расправляясь и ставя ноги на пол. — Что же вы сразу не сказали?

— Можно потише? — воскликнули клерки из холла.

— Заткните рты! — рявкнула госпожа-слизень. — Пашите молча!

В коридоре раздались разочарованные охи и оскорблённые ахи, а работница сдвинула широкий и длинный стола на себя, тем самым пропустив двоицу вперёд.

— Будьте вежливы с руководством и не задерживайте работу гениальных людей, — пригрозила она.

Как только юные информаторы руководства прошли дальше, улитка сняла со стенки рациофон, покрутила колёсико с цифрами один раз, остановившись на цифре один, и милым голоском пролепетала.

— Мистер Хелпер? — глупо захихикала она. — К вам направляются крайне важные личности с крайне срочной информацией, — голос в трубке что-то спросил. — Что-что? Да, сэр. Это всё ещё я, Мисс Слоу, — промедление. — Нет, с моим здоровьем всё в порядке. С прошлой недели я перестала заказывать торты из Онфоста. Не поверите, у Господина Чокка из кондитерского магазина “Сладкий городок” прекрасные сласти. Что? Верите?

Джим и Лорсан уже не слышали смешной разговор по рациофону и насмешливое хихиканье клерков, ведь подростки поднимались по узкой мраморной лестнице. Рывок – и пять этажей остались позади, а перед героями раскинулась следующая картина. В гостиной для руководства происходило нечто напряжённое, животрепещущее и… противозаконное. Подобравшись поближе, Варди поняла, что именно случилось. Человек в красном фраке проиграл в карты человеку в сером, на груди которого висел новенький полицейский орден за отвагу. Красный горячо объяснял причину неудачи и описывал почему проиграл.

Человека в красном фраке невозможно было не узнать, ведь столько раз он появлялся на первой полосе новостных газет как Тинсана, так и других городов. Безусловно, его звали Мистер Цеза, а обращались к главе ленов духовного города, как к “великодушному, добрейшему, честнейшему, красивейшему и уважаемому господину, сэру, Мистеру Цезе”, однако многие оставляли два конечных слова. За спиной полыхающего от неудовольствия стоял низкий человек в зелёном фраке, Мистер Хелпер, его секретарь и по совместительству младший брат. Хелпер выглядел намного умнее старшего брата и, скорее всего, этому эффекту помогало пенсне. Когда жуткий спор сидящих на роскошных креслах стих, взоры обратились к двоице, молчаливо замершей в дверном проёме.

— Чего вам надо? — грубо поинтересовался у них главный ленн, Мистер Цеза.

— Мы пришли сюда, чтобы рассказать о случившемся вчерашним вечером, — взяла слово Лорсан. — Я поведаю вам чистую правду. Тинсану грозит опасность, если вы не прислушаетесь к нам, — Джим подтверждающее кивнул.

— Что же вы медлите, рассказывайте нам! — приказал мужчина, остывший к азартным играм. — Не тратьте свободное время у правоохраняющих органов. Не скрывайте от нас истину.

И тогда девушка рассказала обо всём: о подмене шварцев в Онфосте, о ночном вторжении в город, о сожжении Онфоста и обо всём-превсëм, касающемся Неизвестного и его будущих планов, по мнению Варди и пророчественной троицы в целом.

— Получается, вы хотите сказать, что Онфост прямо сейчас захвачен и находится под контролем восставших? И что теперь к нам движется некая вооружённая до зубов армия солдат в чёрных доспехах? — серьёзно произнёс Мистер Цеза, будто заглядывая глубоко в душу девушки.

— Именно так, — подтвердила Лорсан, ожидая реакции руководства. — Не забывайте, что всем руководит Неизвестный, злодей в белой маске с человеческим черепом, а служит ему Крысолов, человек в крысиной маске.

Реакция последовала незамедлительно. Глава леннов взбудоражено вскочил с насиженного места и прикрикнул на брата и работников.

— Вы слышали, что творится у нас под носом? Я к вам обращаюсь, тупоголовые пеликаны! — в шоке заверещал он.

— Чего прикажешь? — напряженно поинтересовался Мистер Хелпер, стоя за братом, словно тень. — Послать сигнал тревоги в Мейн? Вызвать золотую армию из личного состава Властителя Норша? Решайся же! Каждая секунда на счету!

— Надо… — загорелся идеей Мистер Цеза. — Надо…

Мужчина в алом одеянии внезапно неестественно наклонился вперёд, содрогнулся, а потом издал странный звук, затем ещё один, и ещё. Затем подобные звуки стали издавать и Мистер Хелпер, и человек в сером костюме. Из других комнат раздались такие же звуки, издаваемые остальными сотрудниками Управительного штаба. И этот звук оказался смехом, а ничем-то другим. Правоохраняющие и простоохранительные сотрудники и сотрудницы (там находились преимущественно сотрудники), заливисто захохотали и заржали, словно кони. Они содрогались от смеха, будто находились в ужасных конвульсиях, напоминающих старческий инфракт.

— Надо вышвырнуть вас отсюда! — загоготал Мистер Хелпер над двоицей.

— Вы слышали? — громогласно спросил Мистер Цеза. — Онфост захватили! И мы ничего не узнали! Что же там делать? Ой-ой-ой! Помогите!

А затем он приблизился к ребятам и презрительно прошипел, присев на корточки, как нищий.

— Вы думаете, ленны и их руководство такое глупое? Да мои люди прячутся на каждой улице Короны, а всё здесь держится на мне. Моя тайная следиция присутствует в любом доме и одновременно везде. В этом же везде мои люди наблюдают и записывают даже самую глупую информацию, случайно вырвавшуюся из уст жителей. Мир не устроен так, как на самом деле его видят дети и слепцы, хотя последние частенько не видят ничего. Ну, на то они и слепцы. Наш мир жесток, а также холоден и, возможно, расчётлив, поэтому обманывать тех, кто состоит в его верхушке, не следует. Я бы кинул вас в тюрьму на ночь, но в честь Дня Объединения сделаю лишь предупреждение.

— Но мы не врëм! — начал Логан, но был остановлен мужчиной.

— Довольно дури! Выбросьте их отсюда! — скомандовал Цеза, а затем расторопно вышел из комнатушки. Мистер Хелпер последовал за ним.

Да, Джима и Лорсан выбросили из штаба взаправду. Это сделал высокий ленн-амбал с густой красной бородой, завязанной в три косички, обмотанных потертыми кожаными ремешками по новой моде. Он схватил отчаянных путешественников за шкирку, словно жалких уличных собак, спустил их в холл, пронёс через “аллею славы” и сбросил детей на скользкие ступени входной лестницы. Оба кубарем покатились вниз, в итоге врезавшись в сугроб.

Мистера Цеза к тому моменту уже садился в шикарный, длинный, комфортабельный критан, явно стоивший не двадцать светояров, а минимум сорок пять. Машина резво набрала скорость, молниеносно пересекла дорогу, гудя “простолюдинам” и бесполезным трудягам, и спустя десятки полных поворотов колеса остановилась у здания напротив, огромная надпись на котором говорила “ООУЛИШТ”. Что она означала, Джим не знал, к тому же его больной зад, пересчитавший каждую ступень, и не нуждался в подобном.

— Вот же гадкие швондеры! — возмутился мальчик, потирая ушибленное место и выплёвывая снег изо рта. — Да как они посмели! Мой предок когда-то спас Корону от Асданоша! Если того Цезу в красной одежонке насадят на мечи солдаты Неизвестного, я только обрадуюсь.

— Может, мы попробуем образумить леннов, пока Цезы нет? — предложила Лорсан. — Или станем говорить о беде прохожим? Вдруг где-то бродят такие люди, как слуга Уэльс?

— А какой смысл? — поинтересовался Логан, вспоминая обреченных людей из Онфоста, что теперь, вероятнее всего, мертвы или находятся в гостях у злодеев. — Упёртые взрослые никогда не воспринимали детей всерьёз, что же изменится сейчас? Признай, мы всего лишь какие-то ненужные и бесполезные детишки.

— В чём-то ты прав, — подтвердила девушка. — Но мы не бесполезные, так как прошли долгий путь, оставив гордых взрослых позади. Наша пророчественная троица уже попыталась помочь, а я предупредила слугу Уэльса. Мы сбежали из Онфоста, встретились с Мадам Ба-Суд, победили Гневную Деву, поэтому не стоит унывать! Стоит заняться более важным делом, чем вытьё о неудачах. По крайней мере, я надеюсь, что Тинсан злодеи не сожгут, иначе убыткам не будет конца и края.

— Тогда куда нам пойти? На Площадь Разгулья? — поинтересовался черноволосый.

— На ярмарку, — кивнула Варди.

***

Одинокий мальчишка со скоростью ветра бежал вперёд. Он, не оглядываясь назад и не надеясь на помощь других, спешил прочь от ужасного человека в крысиной маске. Уверенности к бегу Гринбейлу прибавляло осознание того, зачем Крысолов прибыл на станцию Билборд. А прибыл на станцию Билборд он затем, чтобы схватить пророчественную троицу и отвести её к “Великому”, Неизвестному, а вот, что произойдёт дальше, Томас даже не догадывался. Нескончаемые пытки, заучивание клятвы присяги злодейству и злодейским штучкам, щекотка – всё это определённо пугало героя, особенно щекотка, ведь защекотать заговорщики могли до смерти заточенными копьями и шпагами.

Гринбейл, к собственному невероятному счастью, выскользнул из скользких рук мужчины из Тумана, перебрался на первую платформу и бросился наутёк, убрался со станции Билборд. Но расслабляться было слишком поздно, ведь последние слова Крысолова явно не предвещали на пути юного искателя приключений ничего чудесного и карамельного. Долгий, словно жизнь зажиточной дамы, которую ненавидит семья, свист эхом звучал в пульсирующих и одновременно с этим покрасневших ушах Гринбейла. Теперь же мальчишка спешил по разбитому от часто проезжающих мимо автомобилей тротуару улицы Лонгрен и озирался по сторонам, выжидая, когда какой-нибудь человек в маске и чёрном доспехе с жутким воплем ринется на него. Томас с надеждой направлялся к концу нескончаемой, словно Приветливая улица, дороге, которая вела к широкому мосту, который в свою очередь вёл к шумному, загруженному перекрёстку, который с свою очередь вел к местному, чудесному парку, который в свою очередь вёл к остановке наёмно-платных машин, а после планировал добраться до ярмарки с помощью какого-нибудь дорогого водителя критана. Гринбейл уж точно не испытывал желание заблудится в сетях Тинсана, напоминающего муравейник с многочисленными, занятыми насекомыми, у каждого из которых имелась личная работа и цель. Мальчишка уверенно двигался к мосту, освещённому кучей фонарей, излучающих жёлтый свет. Мост тот выглядел не совсем правильно и ровно, а изгибался вверх дугой, поэтому машины для начала поднимались на не очень крутую гору, проезжали чуть дальше, а затем спускалась. Несмотря на многочисленные фонарные столбы двигаться по загруженной дороге и извилистым перекрёсткам оказалось сущим ужасом. Да ещё и Туман мешал разгневанно-усталым водителям замечать перебегающих по проезжей части прохожих и собак. Мешал так же, как и липкие куски снега, постепенно покрывающие лобовые стёкла автомобилей.

Пересекая освещённый центр улицы Лонгрен, где у лавки, продающей горящие пирожки, столпились голодные господа и леди, мальчик, к удивлению, заметил маленькую мышь, подозрительно свисающую с мокрой крыши. Пока что окружающие не замечали животное, которое из последних сил хваталось за карниз. Это было странно и неестественно, ведь сам грызун не мог забраться наверх, используя короткие лапы. Они бы попросту соскальзывали вниз. Крыса явно готовилась спрыгнуть кому-то в капюшон или надеялась попасть прямо на шляпу.

— Эй, уважаемые! — крикнул Томас покупателям, не останавливаясь. — У вас там, на крыше, грязное животное из канализации!

— Не может быть! — переполошились брезгливые мадмуазели, поднимая взгляды наверх и выскакивая из очереди покупателей. — Как это некультурно! Наверняка владелец этого заведения разводит мышей на собственной кухне! Уходим отсюда! Хорошо, что нас предостерёг какой-то там кудрявый мальчишка!

Небо давно потемнело и скрылось за плотными, чёрными тучами, солнце зашло за горизонт, а последние яркие лучи покинули город, пообещав вернуться завтра. Улица понемногу стала наполняться клубами Тумана. Наполняться дымкой сильнее и плотнее прежней. До полного заполнения оставалось всего около двух с лишним часов, поэтому троице стоило поторопиться и наконец отыскать пропавшего и уж точно эгоистичного барда, который наплевательски относился к судьбе Короны.

На Тинсан со всех сторон сгущалась мгла, и никакие огоньки из квартирных домов не спасали жителей от грядущего. Гринбейл с ужасом замечал происходящие изменения. С крыш высоких домов, из щелей и рваных пальто встревоженных бедняков, из-под отодвинутых заранее чугунных люков, ведущих в канализацию, вылезали, выскальзывали, спрыгивали крысы. Они оказались везде, твари сидели на фонарных столбах, на капотах горрендов и кританов, плечах напуганных прохожих, которые тут же откидывали существ в стороны. Обыкновенные тинсанские крысы, как факт, не любили яркий свет. Тинсанские крысы были жалкими, дрожащими от осенних гроз, громких ливней и гарканий людишек. Но не сегодня.

Чем дальше Томас отдалялся от станции Билборд, а вместе с этим и от гадского Крысолова, тем больше вокруг становилось мелких существ, выскакивающих из тёмных углов. И Гринбейл со страхом понимал, откуда мыши появлялись. Точнее, из-за кого и из-за чего. Тот злодейский свист послужил началом кошмарного события, заставившего горожан вздрогнуть от противности.

Вот одна омерзительная тварь замерла на каменной стенке, огораживающей личное здание какого-то богатея, а вот вторая – застыла на водосточной трубе, третья расположилась под брошенной неизвестным человеком шляпой и выжидала момент для нападения. Четвёртая крыса расположились на подоконнике какого-то дома, пятая и шестая – уже проникли в чью-то детскую в надежде полакомиться слабенькими детьми. С каждой секундой новые грызуны попадали в поле зрения мальчишки, и тот, сбившись на тридцать второй мыши, перестал считать и ускорился, хотя уже понемногу выдыхался. Бег на уроках физической активности Гринбейл в школе ненавидел.

По Лонгрен раздались первые вопли. С каждой секундой появлялись пострадавшие, а люди падали на каменную плитку и стирали ладони до появления на коже капель крови. Некоторые горожане поспешили закрыться в подъездах, другие же активно покидали улицу. Затем твари появились и на проезжей части. Они попадали под колёса гудящих машин и с отвратительным хрустом оставались в том же месте. Гринбейлу же пришлось несладко. Парнишке казалось, что полчища крыс преследуют беглеца, специально путаются у него под ногами, стараются остановить члена пророчественной троицы. Как же он был прав, ведь склизкие грызуны в тот момент покорно выполняли приказ драгоценного Хозяина.

Тут и там на улице Лонгрен звучали тонкие женские голоса, вопящие от страха и непонимания, а иногда и мужская ругань попадала в уши народа. Джентльмены позабыли, кем они являются, но и на это народу оказалось наплевать. Прогуливающихся не осталось. Позади остались лишь бедняги, потерявшие сознание от всеобщей паники. Некоторые не растерялись и начали залезать в припаркованные неподалёку автомобили, случайно давили потерявших совесть крыс и не только. В смятении водители врезались в фонарные столбы и людей. Некоторые наскакивали на бедных и определенно испуганных животных, надеясь лично затоптать разносчиков хаоса и смертельных болезней.

Обычно спокойная по праздникам улица Лонгрен заполнилась беспокойством, тревогой, взволнованностью, а также какофонией визжащих человеческих голосов, смешанных с писком снующих туда и обратно грызунов. Томас почти добрался до шумного от движения горрендов перекрёстка, как вдруг почувствовал нечто странное и жуткое. А именно Гринбейл ощутил содрогающуюся под ступнями землю.

Раз толчок. Два толчок. Огромное Асданош-знает-что пыталось пробить границу между верхним городом и нижними подвалами, заполненными мусором и объедками. И походу у него получалось. Со следующими ударами, растрясывающими нервы, толчки становились всё сильнее и сильнее, однако Гринбейл не понимал, где находится эпицентр. Первыми это осознали прохожие, продолжающие драку с толстенными и крохотными животными. Теперь крысы собрались в единственную кучу, ком шерсти и… оторопи. Мыши с испугом глазах постепенно покидали Лонгрен вместе с жителями Тинсана, другие перемещались обратно к станции Билборд. Вероятно, они тоже убегали, но вот от кого или чего – не ясно. Заметив случившееся и не заметив серую полёвку, расплющенную с диким верещанием, Гринбейл устало вздохнул, осознавая, что станет лишь хуже.

Невысокая бабуля в нежно-розовой шали и милой таблетке такого же цвета на седой голове с помощью дешёвой опирательной палки избивала одну, давным-давно издохшую, жирнющую тварь. Женщина в отставке растоптала одно четырёхлапое создание ногой, вторую и третью особь она сокрушила потертой оранжевой сумочкой. Боевая дама в кругах терроризировала опасность ради окружающих, и не замечала толчков, исходящих из-под земли. Правда, когда снизу, за её спиной, резко треснула на две части широкая каменная плита, обращать внимание стало слишком поздно. С громогласным рёвом на волю выбралось огромное, кошмарное существо, издавшее громогласный рëв. Рёв, демонстрирующий неподдельную ярость и ненависть к людям.

На улицу Лонгрен вылезла мокрая, покрытая паутиной и комьями грязи крыса невиданных размеров, которая незамедлительно ухватилась за старуху зубами и, подняв голову повыше, не разжевывая, проглотила женщину вместе с сумочкой и палкой. Случившееся послужило началу всеобщей истерии. Тут-то вопли жителей хорошенько увеличились как в своей высоте, так и в продолжительности, а неистовое чудовище повернуло голову прямо в сторону Томаса и изучающе взглянуло на него горящими, красными глазами.

— О-оу, — последнее, что успел сказать Гринбейл перед тем, как оголодавшая крыса направилась к нему, раскрыв бездонную, зубастую пасть, из которой как из ведра потекла прозрачная слюна болотного оттенка.

Под шум истошно кричащих людей Томас подскочил к стене ближайшего здания и принялся забираться по пожарной лестнице с мольбой, что она не отвалится, как водосточная труба у дома №3 с Терриякки. Хватка за хваткой, перекладина за перекладиной. Гринбейл с силой и трудом взбирался по штуке, предназначенной для взрослых и их длинных ног, однако и гигантская тварь с серой, свалявшейся шерстью не отставала. Ужасное существо принялось цепко хвататься когтями за выступы на стене и начало подъём. Томас, не ожидавший подобной прыти залез на крышу, наполненную неочищенную от снега, и ринулся к следующей крыше. К везению, дома на Лонгрен располагались вплотную, поэтому перепрыгнуть на следующее здание не составило труда. Гринбейл успел пересечь пять крыш, как позади послышался яростный рык. Крыса-мутант забралась на верхушку здания и, переваливаясь с лапы на лапу, поскакала к жертве. Целые куски черепицы отваливались и летели на чужие автомобили и людей. Достигнув конца крыши, мальчишка едва не оступился и не рухнул с какого-то там этажа. Вспомним, что Гринбейл не боялся высоты, однако мурашки успели пробежать по спине. Обнаружив очередную пожарную лестницу, парнишка опустился на неё, а затем, ловко ухватившись за скользкие металлические концы, молниеносно поскользил к земле. Обратив внимание на отдаляющегося Томаса, крыса завыла, готовясь к спуску. Она осознала, что её провели и разозлилась ещё сильнее.

Тем временем Гринбейл, которому удалось выиграть лишние минутки, уже опустился на улицу и рванул к проезжей части, по пути раскидывая цепляющихся за него мышей. В данный момент его волновала более объёмная и животрепещущая проблема. Юный искатель приключений миновал витрину опустевшей трапезной “Жил был швондер” и очутился рядом с необходимым ему перекрёстком. Перекрёсток жил своей жизнью. Никто ещё не замечал надвигающуюся угрозу, горренды и кританы беззаботно продолжали путь. Герой направился к мосту, ведущему к парку, не обращая внимания на клаксонирующих ему обывателей.

За спиной раздался противный скрежет и звук битого стекла – нечто тяжёлое опустилось на чей-то припаркованный автомобиль.

— Эта тварь хуже моего бывшего! — завизжала какая-то уважаемая леди.

— Бегите, глупцы! — завывал охмелевший в честь праздника джентльмен. — Оно пришло забрать наши души!

Выбравшись на мост, Томас с уверенностью пронёсся по огороженному бордюром тротуару, предназначенному для того, чтобы не выбегать на проезжую часть. Огромная тварь продолжила нагонять Томаса и там. Крыса прыгнула вперёд и стала медленно пробираться, расталкивая горренды и кританы с кричащими женщинами, мужчинами, собаками и котами.

Движение на мосту остановилось, словно свеча потеряла доступ к кислороду и потухла. Водители не могли выехать из ловушки, поэтому они выскакивали из автомобилей и нагоняли Томаса. Сначала огромная крыса массивными лапами расшвыривала многотонные машины, которые пробивали ограду и отправлялись в искусственную реку. Бесполезные механизмы летели, с треском пробивали свежий лёд и тонули, словно пиратские корабли в период нападения адмиральского флота. Некоторые не выдерживали и сами сворачивали прочь от монстра, в ледяную воду. После существо, отфыркиваясь от обильно падающего снега, запрыгнуло на автомобиль, позже на следующий и так далее.

Казалось, что бесконечная погоня никогда не закончится, однако всему приходит конец. Гринбейл покинул мост и спланировал, как можно добраться до станции заказных машин, обманув крысу-мутанта, но паренёк выдыхался. Ноги отказывались бежать дальше.

Как не пытался мальчик не оборачиваться на ходу, у него не получалось. Невозможно не смотреть на обезумевшую тварь, которая с визгом несётся на вас, заявляю я вам, однако, как говорится в народе: “любопытной Бубанне на рынке ногу оторвали, пожарили и всей семьёй бродяг сожрали”. Томас, как мы заметили раньше, считался крайне любопытным ребёнком, поэтому, к глубокому, как море Розового Заката, несчастью, он зацепился за нечто, лежащее на дороге в самом неподходящем месте. Нечто, оказавшееся чьим-то откинутым при побеге сапогом. Гринбейл оступился и лицом плюхнулся в мягкий, недавно выпавший снег, радостно принявший на себя нерадостного мальчика. Подросток достиг территории парка.

Когда осторожный Томас перевернулся на спину, то осознал, что он проиграл. Парнишка увидел перед собой омерзительную тварь. Гринбейл успел почувствовать запах затхлости, сырости и протухшей еды с привкусом нищих, вызывающий рвоту, и успел про себя попрощаться с жизнью, но отвратительная уродина не собиралась его съедать. Крысолов, хозяин твари-мутанта, нуждался в живом экземпляре – об этом невезучий путешественник забыл в самое неподходящее время. Томас сжался в комочек и подумал о друзьях, которых подвёл. Мальчишка не справился ни с бессмертным бардом, ни с мужчиной в маске чёрной мыши. И где геройство, к которому стремился Гринбейл? И где она – слава, которой желал подросток после спасения Короны? Проблемы отошли на второй план, глаза закрылись сами по себе. Гигантская, горячо дышавшая тень склонилась над беднягой и поднесла к нему голодную пасть.

Внезапно откуда-то справа донесся знакомый гудок клаксона, возрастающий по громкости с каждым мгновением. Совершенно вовремя, впервые за многие круга по расписанию, по дороге рвался крупный двухэтажный автомобиль, из передних труб которого исходил чёрный пар. Мгновение. Бамс! И в омерзительную крысиную тушу корпусом врезался горренбус под номером “102”, вонзившийся в тварь передней частью, словно нож коснулся сливочного масла. Автомобиль вновь заклаксонировал и попробовал понестись дальше, на следующую остановку, стараясь не отставать от расписания, правда, дальше продвигаться не смог – огромная тварь, не выдержавшая сильного удара, всë-таки мешала дальнейшему проезду. Крыса, изначально вырвавшаяся из-под земли, заревела так, что у Томаса заложило уши. В её предсмертном стоне послышалась боль и нежелание покидать свет. Но водители покрытого чёрной кровью горренбуса решили иначе.

— Я жив, — нервозно хихикнул Гринбейл, поднимаясь на трясущиеся ноги. — Я жив! — повторил он с интонацией, полной счастья.

Томас воодушевленно осмотрел остановившийся наконец автомобиль. Мокрое и грязное существо истекало мерзкой жижей, хрипело и из последних сил царапало машину. Но вот силы оставили игрушку Крысолова. Бывшую игрушку.

— Теперь пора узнать об успехах друзей, — решил спасенный для себя Томас и, не торопясь, отправился к месту встречи ребят – к памятнику, давным-давно воздвигнутому ко Дню Объединения. Мальчик до сих пор не мог поверить, что избежал участь позднего ужина для одного не очень хорошо ведущего себя грызуна. Теперь Гринбейл осознал, на что способен Крысолов и почему Неизвестный избрал его помощником, и лишней встречи со злодейским слугой уж точно не желал. К тому же мальчишка получил наглядное доказательство того, что его сны действительно вещие.

Маленькие мышки перестали убегать прочь и, успокоившись, поспешили скрыться в подвалы. Однако некоторые особи, более жадные и шарообразные, стали собираться у неподвижной туши издохшей уродины, чтобы удовлетворить пустой желудок. В Короне даже животные не обладали и толикой сострадания.