Хроники Короны. Восстание.

Глава 4. Часть 2. В гостях у Мистера О’Нилла.

Томас, не слушая товарищей и не обращая внимания на крайне зимнюю и праздничную песню, разливающуюся по салону, прошёлся вдоль рядов и, добравшись до конца невероятно продолговатого автомобиля, поднялся по узкой металлической лестнице, державшейся на чьих-то соплях. Ведь только с виду она была крепко прикреплена к полу. Выбравшись на второй этаж, где потолки оказались выше, чем внизу, парень с удивленным и одновременно счастливым лицом принялся разглядывать интерьер, какого не встречал до этого в родном Онфосте. В северном городке даже не ходили типичные горренбусы – всё находилось в двадцати-тридцати минутах ходьбы.

У лестницы расположилась специальная стоятельная кабинка для человека, мечтающего побыть в одиночестве и не выслушивать треплю дурных старушенций. В ту кабинку, само собой, решили встроить радиофон, по которому можно было позвонить родным или близким, что в свою очередь довольно бесполезно. Кто в своём уме станет звонить родным? Какому ненормальному человеку это надо, да ещё и после работы? Оператор соединял посетителя с кем-то там только тогда, когда тот кидал в аппарат один темносмерт. Похожую операцию необходимо было повторять каждую минуту.

“Довольно дëшево” — подумал Томас и оказался прав. Благодаря современной монетной программе всего за один тумогуст человек мог общаться по радиофону около восьми с лишним суток. Правда, не думаю, что пассажиры берут с собой по десять тысяч бронзовых монет. Главная проблема и недоработка такого устройства – оттуда могли позвонить в горренбус. Довольно пугающее ощущение – снимать трубку и слышать старческий голос, желающий узнать, можно ли записаться на грядущее выступление в показной “Монифик”.

Далее располагались те же ряды сидений, что и снизу: по три узких местечка с каждой стороны. Настолько узких, что не все могли там поместиться. В памяти Гринбейла всплыл образ отважного Мистера Пузыря, в которого мальчик врезался во время спонтанного побега. Паренёк ещё раз поблагодарил Власа за то, что его тогда не поймали, ведь иначе у него бы не появились шансы на спасение бабушки Аделии и Короны в целом.

Томас выбрал пустое сиденье и уселся на пустующее местечко, поближе к идеально круглому иллюминатору. Гринбейл уставился на стеклянную гладь, точнее, решил понаблюдать за тем, что происходило за ней, снаружи. Тинсан был окутан миллионами миллиардов снежинок, город утопал в сугробах после метели, прошедшей недавно. Горренбус успел миновать всё-равно-неизвестно-как-называемую улицу и въехал на мост. Громадный автомобиль остановился – впереди возник типичный для крупных городов затор из машин, полный разозлённых, клаксонирующих водителей. Внизу, с правой стороны салона, пассажиры могли разглядеть реку, скованную толстенным слоем льда, и детей, играющих в перестрелки. Они беззаботно радовались и швыряли друг в друга белыми комочками, некоторые из которых не долетали до противника и разлетались на части прямо в воздухе. В городе постепенно загорались фонари – это многочисленные фонарщики проверили расположение часовой стрелки на карманных часах и выбрались на работу. Из подъездов домов, виднеющихся на ближайшем берегу, выскакивали нарядные барышни, седоволосые леди, коты в шляпах, шляпы в котах, усталые после работы господа и их жизнерадостные отцы в отставке. Народ со светлыми лицами брёл кто куда, горожане направлялись праздновать День Объединения. Даже самые ворчливые сегодня предпочли зашить себе рот, ведь угрожающие лены со слабеньким револьвером в кобуре предпочитали арестовывать жителей города за порчу настроения. В какую-то секунду внимание Гринбейла переместилось на него самого в отражении. На него самого – не него самого. Уже знакомый алый фрак, седые, прилизанные волосы, гневная гримаса. И побледневшие, неживые губы, шепчущие два слова. Какие именно слова шептал лже-Томас, настоящий Томас не понимал. Однако понимал, что в последнее время он видел того мальчишку, что показала ему странная Мадам Ба-Суд, всё чаще. Ему стали сниться вещие сны, и парень был уверен, что причиной того стала гадалка. О бредовых видениях с Крысоловом в деревне, где обитала Гневная дева, и Неизвестным в поверженном Онфосте Гринбейл товарищам по приключению рассказывать не стал. Герой не хотел пугать единственных на целый свет союзников. Пусть все трое столкнутся с проблемой по мере её возникновения. Рассказывать друзьям сейчас – плохая идея, особенно, если учитывать нервозность Джима, когда тот узнаёт нечто важное и опасное. Например, о грядущей контрольной по догородскому.

Спустя десять минут Том решил спуститься вниз, так как услышал истошный крик второго водителя о том, что следующая остановка горренбуса – улица Грипп. Конечно же, доброжелательный Мистер Водитель не забыл пожелать выходящим “не болеть и не умереть в дичайших муках”. На первом этаже автомобиля ничего не изменилось: кто-то покинул салон, кто-то зашёл туда. Лорсан и Джим снова о чём-то яростно спорили, но при виде третьего участника экспедиции по спасению городов от восстания замолкли. Скрипучие дверцы отворились, а трап-гармошка раскрылась. Логан перед выходом, следуя законам джентльменов, поблагодарил кондуктора за честную работу, на что тот выпучил глаза.

Выйдя на остановке, остановки на которой на не оказалось, ребята последовали за Лорсан, сжимающей в руках карту уменьшенного Тинсана. Всего спустя пять минут за углом показалась отделанная золотом вывеска “Съёмные комнаты Мистера О' Нилла”, чуть ниже добавлялось: “Всегда рады, если у вас появились лишние деньги, пожалуйста, потратьте их за нашими дверьми. Вход разрешен строгим лицам старше двадцати кругов”. Очень странным был тот факт, что вывеску до сих пор не украли бродяги по типу Лежратена, ведь золото на витринах, как известно, надолго не остаётся.

— Это место явно не внесено в список добропорядочных заведений, — иронично заметил Логан. — Какой человек будет в открытую выпрашивать чаевые? Сообразительные дельцы ставят граммофоны с повторяющейся записью.

— Других подходящих мест не нашлось. В Тинсане для детей предназначены только ярмарки, сиротские приюты, тюрьмы и рабочие дома, — пожала плечами девушка. — Предлагаю мне представиться взрослой дамой, а вас назвать моими преемниками, то есть сыновьями. План хороший, в какой-то книге я вычитала, что он рабочий.

— Кто это здесь взрослый? И почему опять ты? — хмыкнул Джим. — Может, я хочу стать отцом двух детей? Ты же старше нас всего на два круга!

— Зато ростом повыше, да и выражение лица более… умное, — смерила мальчика сердитым взглядом Варди. — Что ты, что Томас выглядите на свои тринадцать-четырнадцать, а я чудесно схожу за леди двадцати лет.

Логан промолчал, понимая, что о лице лучше не спорить. Что у него, что у Томаса они с падения во Всезатягивающее Болото выглядели не очень хорошо и чисто. Кожа всë ещё хранила голубо-зеленоватый оттенок вперемешку с золой, а в волосах скопился песок и водоросли, что имели честь поплавать в мутной жиже. Размышляя, что об их грязных мордах думали здешние прохожие, ребята вошли внутрь здания, в приёмную комнату.

За широким, как и сам человек, столом восседал полный, безволосый мужчина в позолоченных очках. Настолько полный, что описываемый господин едва помещался в гигантском кресле. Он был одет в белую рубашку, зелёную бабочку и позолоченный пиджак. За ухо богатого Мистера цеплялась позолоченная серьга, а на столе на кипе бесполезных бумаг стояла милая и также позолоченная чашечка с совсем горячим карамельным кофе. Пара перьевых ручек вместе с заправительными чернилами возлегали чуть дальше. Позолоченная табличка говорила о том, что перед незваными гостями восседает сам Мистер О'Нилл, владелец роскошного с первой комнаты и скудного с третьей заведения. Личная фонарная лампа освещала пять подбородков мужчины в возрасте, который занимался чтением газеты и не обращал внимания на посетителей. В воздухе витал ароматный аромат.

— Добро пожаловать в съёмные комнаты Мистера О'Нилла. Приятного мне вечера, а вам преотвратительного. Вижу, что требуется номер, потому что вы перешагнули через порог “Съёмных комнат Мистера О'Нилла ”, поэтому могу предложить мерзкий, ужасный, обычный, хороший, роскошный, великолепный или превосходный номер, — мужчина наконец поднял необъятную голову и увидел, что перед ним стоят два подростка тринадцати кругов и более менее взрослая женщина. — Рад видеть вас в моём заведении. Это ваши?

Лорсан не совсем поняла вопрос оскалившегося толстяка.

— Наши кто? — постаралась уточнить мадмуазель.

— Ваши дети, разумеется, — поправился лысый господин в пиджаке.

— А, да, конечно же, мои, — солгала новоиспечённая женщина с семьёй.

— Что ж, решайте, какие апартаменты взять, — хмыкнул Мистер О’Нилл, потирая ладони и протягивая Лорсан список с классификацией комнат.

— Джим, выбери нам номер, пожалуйста, — леди передала список “сыну”. — Томас, помоги родному брату. Возьмите что-нибудь, где есть ванная комната, а то мы слишком перепачкались по пути в Тинсан!

— А почему это вы такие грязные? — загоготал лысый. — Неужели пытались утопиться? Или поджечь себя? В последнее время подобные методы самоубийства крайне популярны.

— Нет, сэр. Мы попали в небольшую переделку, но ничего страшного, — выпуталась Варди. — Всего-то какой-то хам на критане облил нас водой из лужи.

Пока Логан и Гринбейл изучали ценовую табличку, Мистер О'Нилл любовался Варди. Лорсан случайно заметила, как из его глаза выкатилась жирная слеза.

— Знаешь, дорогая, — расчувствовавшись, произнёс хозяин помещения. — Когда моя любимая женщина впервые предложила завести детей, она была как раз твоего возраста, только чуть помладше. Знаешь, ты мне так её напомнила! А потом моя любовь родила троих сыновей и пропала в Тумане. Такая печаль со мной приключилась. И вот я один вырастил моих драгоценных ребятишек. Кстати, ты случайно не хочешь замуж? Я что-то твоего паренька не вижу. Наверняка, ты брошенка.

Вопрос поставил Лорсан в тупик, но она не растерялась.

— У вас всё в порядке с головой, Мистер? — изобразила оскорбление девушка. — У меня уже есть верный муж, и, когда он сюда прибудет, то захочет разбить кое-кому лицо.

— Не хочешь, как хочешь, я просто предложил, а ты уж дальше решай, — пожал плечами О'Нилл. — Но ты подумай над предложением.

Варди победно посмотрела в сторону на своих сыночков и увидела, что они умирают от внутреннего хохота. Красное лицо Джима выдавало их обоих.

— Джим, дорогой, — сквозь зубы проговорила мать. — Ты уже выбрал нам помещение?

— Конечно, мамочка, — как ни в чем не бывало, прилежно оповестил мать Логан. — Можно нам, пожалуйста, роскошный номер на два часа?

— Конечно, — любезно ответил ему лысый толстяк. — С вас двадцать тумогустов… с каждого. Значит, отсюда выходит… шестьдесят тумогустов в сумме.

— Но ведь там указано, что двадцать монет на всех посетителей! — возмутился Джим. — Вы увеличили цену в три раза просто так!

— Либо платишь, мальчишка, либо проваливай и с собой забери братика и псевдо-мать. Думаете, я глупый и ничего не вижу? На входе висит табличка “Вход: двадцать плюс”, а твоей “мамаше” явно не двадцать. Снаружи вас как раз обольёт водой из лужи подходящий критан. У нас же в Тинсане осень, как-никак. Платите или проваливайте, ребятня, — грозно отчеканил изменившийся Мистер О'Нилл. — Меня не провести дешёвыми россказнями.

— Но у нас нет таких денег! — сблефовал Логан, мечтая найти компромисс и сохранить деньги.

— Если у вас нет денег, значит, идите отсюда вон! — рассвирепел хитрый господин. Он также блефовал.

— Грабёж, среди белого дня! — заявил Логан, который скрипя зубами отсчитал необходимую сумму и шумно положил её на стол.

— С вами приятно иметь дело, детишки, — ухмыляясь сказал толстяк. — Слуга Скотланд отведёт вас к роскошному номеру. Ключ получите от него. И чтобы через два часа я вас здесь не больше видел. Лично проверю! Вам прямо, направо по левому коридору, — добавил хозяин гостиницы, подмигнув.

И мужчина отвернулся к следующему посетителю, только что вошедшему в “Съёмные комнаты и всем плевать на название”, по одежде напоминающему традиционного фермера Короны. Естественно, лысый О’Нилл нацепил на лицо дружелюбную улыбку.

Дети отошли от богатого тюфяка подальше и принялись за поиски cлуги Скотланда, однако тот всё не появлялся, будто Мистер О'Нилл нарочно приказал ему спрятаться. Герои покинули прихожую и попали в крупную, словно местная оперная певица, комнату для чтения новостей, где три господина в моноклях разглядывали обеденный выпуск газеты “Подсмотрено, подслушано, не расслышано в Тинсане” и выдыхали в воздух чёрный, горький дым, исходящий от объёмных сигар. Трое носили бордово-жёлтые клетчатые штаны и зелёные пиджаки, воротником напоминающие крылья крайне острой по краям бабочки. Под пиджаками показались однотонные, полностью чёрные рубашки, а вокруг шей хилых Мистеров обвивались пурпурные галстуки. Они сидели на трёх стульях, какие пристраивают к барным стойкам, однако эти мужчины не болтали ногами в воздухе, как типичные посетители дурных заведений, а спокойно касались половиц ступнями, и скучно, довольно лениво посапывали, вероятно, из-за зимней погоды за окном. Пока Лорсан и Джим изучали комнату на наличие каких-нибудь брошюр или расписания прихода слуг, Томас отошёл в сторонку, обогнул троицу и поспешил к подоконнику, чтобы со скуки и интереса посмотреть на прохожих, как краем глаза осознал, что высокие, худые господа на мгновение сменили угрюмые мины на несомненное удивление и во всю уставились на героев. Варди и Логан, к сожалению, не обратили внимания на внезапное изменение в характерах незнакомцев. В сторону Гринбейла, принявшего вид юного фантазёра, полетели недоверчивые взгляды и мерзкий шепоток. Шепоток, скрывающий тайны. Однако наш мальчишка как раз был человеком, который обожал воровать фразы из тех шепотков, когда на кону стояла жизнь. Почему жизнь? Да потому, что Томас не имел и малейшего представления, как выглядит бессмертный бард и во что он умеет превращаться, если, конечно, он вообще умеет превращаться, поэтому мальчишка готовился к появлению Хранителя каждую секунду. В шальные уши парнишки отправились подозрительные куски секретного разговора:

— ... уже добрались досюда! — шепнул первый.

— То есть... Уверен... — шепнул второй. — Через несколько часов?

Гринбейл разглядел едва видные кивки первого и третьего.

— Где всё начнётся? — изогнул бровь третий.

— О каком из событий... — невнятно пробурчал первый. — То, о чём я думаю?

— Именно, — хмуро пробурчал третий. — Нам нужно готовиться. Обеспечить скрытную охрану руководства...

— Чего надо, мальчишка? — внезапно рявкнул первый, презрительно смерив Томаса пронзительным взглядом. Он не подавал виду, что совсем недавно обсуждал нечто важное, касающееся восстания.

Заметив, что кудрявый мальчишка краем глаза наблюдает за разговором, важные господа перемигнулись и дали понять друг другу, что стоит замолкнуть. Они захлопнули рты и, словно по команде, поднялись со стульев, поправили галстуки и ровным строем направились в сторону выхода. Третий же перед тем, как покинуть помещение, вытащил из-за пазухи чёрную шляпу-котелок, надел её на каштановую шевелюру, нелепо улыбнулся Томасу, а затем, вернув безразличную гримасу, скрылся вместе с коллегами.

— Вы выдели это? — подскочил к друзьям Гринбейл.

Лорсан перестала разглядывать картину, висящую на стенке отталкивающе-лимонного цветом, и поинтересовалась у Томаса.

— Видели что? То, что О’Нилл обманул нас и никакого слугу Скотланда мы не найдём?

— Нет же, — смутился паренёк. — Та троица, которая сидела у широкого окна. Они обсуждали грядущее восстание!

— Я видел, как они уходили, — задумчиво произнёс Джим. — Вроде один чудик обратился к тебе. Он сказал что-нибудь важное?

— Нет, — отрицательно покачал головой Томас. — Он заметил, что я подслушивал, и поднял на меня голос. Типичные взрослые. Но я успел понять нечто важное. Вероятно, те дылды либо участвуют в восстании, либо они каким-то образом разузнали о случившемся в Онфосте. Думаю, они поставят на уши весь Тинсан, но это не точно.

— Если они знали о восстании, то почему ничего не предприняли, а проводили время в комнате для ожидания в гостинице О’Нилла? — удивился Логан.

— Возможно, — догадался Гринбейл. — Здесь у них состоялась секретная встреча, а я раскрыл их. Боюсь, у нас с вами есть несколько часов, чтобы разыскать второго Хранителя.

— Почему так мало? — встряла Лорсан.

— Кто-то из той троицы сказал: “Уже добрались до сюда”. Не понимаю, кто именно, однако теперь времени у нас в обрез.

— Ясно, — уныло почесал шевелюру Джим. — Дело – шляпа.

Герои, осознавшие, что положение их крайне плохо, сорвались в проход и попали в длинный холл, по разным сторонам которого на криво прибитых полках красовались белые статуэтки непонятно каких людей, о которых обычно писали: “Они жили бедно, разбогатели в старости и померли в окружении ненавидящей их семьи”. Слуга Скотланд стоял в конце холла у лестничной площадки и, не обращая внимания на каких-либо посетителей и их проблемы, занимался крайне важным и ответственным делом. Он жевал красный шипастый цветок, ранее росший в милом фарфоровом горшке, стоявшем на стеллаже. Теперь же разбитый горшок валялся на полу, под туфлями Мистера.

Слуга Скотланд имел чистый и одновременно с этим розоватый оттенок кожи, свисающей на нём, словно отклеившиеся обои свисали с заляпанной кровью стеной, в которой некий экстраординарный господин N несколько кругов назад спрятал старушку-мать, обладавшую громадным имуществом. Мужчина оправдывал начало собственной фамилии – Скот, потому что выглядел, словно настоящая свинья. Припудренная свинья в шляпе. Боюсь предположить, что вышеуказанная личность в самом деле являлась переодетым животным, обожающим принимать грязевые ванны. Его герои опознали по бейджику, наполовину заляпанному грязью.

— Извините, — позвала его Лорсан. — Вы не могли бы помочь нам и показать, где находится наш роскошный номер? Ваш хозяин просил вас передать нам ключ от комнаты.

— Я мог бы? — задал вопрос слуга сам себе и продолжил поздний обед. Слуга Скотланд решил закусить крохотной керамической вазой, приклеенной к обгрызанной по краю сосновой полке. — Нет, я не мог бы. Я никогда не мог бы. Они разочаруются, они всегда разочарованны.

— Кто разочаруется? — не поняла девушка. — Мы будем только довольны.

— Всегда недоволен. Абсолютно всегда. Мистер А…а… — слуга резко приподнял подбородок вверх. — А-апчхи!

Чихнув и вытерев рот рукавом служебного камзола, он замолк.

— Простите, Мистер Скотланд, — уточнил Томас. — Вы случайно не знаете преступников с именами или кличками Ниф, Наф и Нуф? Дело в том, что они невероятным образом похожи на вас.

— Извините, но я не разбираюсь в поедании улиток, — невозмутимо ответил мужчина.

— Вам нечем заняться, дети? — раздался голос откуда-то сверху, и по ступеням, покрытым красной, шёлковой ковровой дорожкой спустился господин, одетый в форму, напоминающую обитый золотом камзол сумасшедшего Скотланда. Новый человек показался Томасу полной противоположностью слуги С. — Или донимание умалишённых снова в моде?

Двое напоминали героев басни Арнольда Жабрового “Хрюндяй под Кремовым древом”, и новый, только что спустившийся к детям господин походил на Древо – он был мужественным, опрятным и красиво разодетым. Видимо, незнакомец являлся ещё одним слугой в отеле О’Нилла, только более адекватным и способным размышлять. Чёрная шевелюра мужчины кругов тридцати напоминала намасленные усы знаменитого Мсье Хая.

— Чего вы, юнцы, пристали к бедняге, разве не видите, что у человека горе в жизни? — осуждающе запричитал лакей, подбираясь к Скотланду и с силой вытаскивая обслюнявленную вазу из его рта.

— Хей, Мистер, — возмутился легковоспламеняемый Логан. — Сначала меня хотел облапошить местный бродяга, затем меня облапошили на увеличенную в три раза стоимость номера, потом мы узнаём, что слуга, к которому нас послали, ничего не соображает и не может помочь, а теперь и вы лезете! Что здесь в этом вашем Тинсане вообще происходит? Нам сказано: слуга Скотланд отведёт вас к номеру и вручит ключ!

Второй слуга внимательно уставился на парня и кивнул.

— Так это вам О'Нилл сказал? — рассмеялся господин. — Тогда всё понятно, хозяин гостиницы любит поиздеваться как над приезжими, которые ему не нравятся, так и над нашим Скотти. Хотя подобная привычка не может не раздражать. Бедняга потерял рассудок во время недавних событий. Да-да, те самые дни тинсанской катастрофы, массовый отъезд населения и так далее. Уж поверьте, раньше Скотти считался и уж точно являлся одним из лучших лакеев Тинсана, а после его схождения с ума, он стал никому не нужным. Даже собственная жена выбросила знаменитого лакея из дома. Из дома, на минуточку, купленного им самим. И вот теперь ходячее горе в образе персонала проживает здесь забесплатно. Забесплатно, потому что до потери рассудка знаменитый слуга Скотланд после каждого обслуживания приносил чаевые размером со свою месячную зарплату. Каким образом это происходило? Никто точно не знает, но Скотти удавалось обворожить любую старушку или её дочь в самом рассвете сил.

— Так из-за чего же он превратился в нынешнего себя? — спросил Гринбейл, ради интереса.

— Нет времени на расспросы, Томас, — прервала друга Варди. — Так значит, вы сможете провести нас к номеру?

— Конечно, какое направление вам дали? — осведомился слуга Уэльс.

Джим назвал вид номера, и лакей поманил детей на лестницу.

Съёмные комнаты Мистера О' Нилла представляли собой лабиринт из этажей, дверей и комнат и чем-то напоминали паучье гнездо, заплетенное паутиной, куда, глядя на красивую, позолоченную табличку, попадали мухи-посетители. Если рассуждать подобным образом, то сам Тинсан – ловушка для тех самых мух. С этим никто не мог поспорить.

Добравшись до роскошного номера, который изнутри роскошным не выглядел, девушка попросила слугу Уэльса раздобыть восхитительной одежды мальчишкам, естественно, не забесплатно, и почистить два пальто вместе с голубой шубой. Затем, забрав новые рубашки, галстуки и пиджаки, Лорсан по-отдельности отправила парней освежаться в ванную комнату. Когда двое завершили процесс очищения, переоделись и освободили ванную, девушка оттёрла грязь и с себя. Себе Варди выпросила дамские штаны и рубашку. Завершив дела по прихорашиванию, пророчественная троица, готовая к приключениям, собралась в гостиной для составления плана.

Гринбейл, Логан и Варди заняли стулья и стали рассматривать карту Тинсана. Признаться, Гринбейл на тот момент действительно почувствовала некое чувство, какое испытывают отпрыски к матерям. Томас разглядел в Лорсан умного человека, которого нужно слушать. Человека, на которого можно положиться и которому можно довериться. К счастью, то чувство скоро пропало.

В номер со стуком ворвался слуга Уэльс, принёсший ребятам верхнюю, очищенную одежду. Он собирался было уйти, но Варди остановила его.

— Мистер Уэльс, — протянула она. — Вы случайно не знаете, где в городе этим вечером можно найти празднующих людей в окружении музыки?

— Само собой, — отозвался Уэльс. — В честь Дня Объединения весь город собирается на Площади Разгулья, первой по размерам среди других площадей Тинсана.

Несмотря на рабскую работу, слуга Уэльс показался довольно человечным человеком. Он внимательно выслушал троицу, поднявшую тему о восстании, покивал, не засмеялся и удалился с серьёзным лицом, пообещав предпринять меры для защиты постояльцев. Он либо поверил детям, либо жестоко обманул их. Так или иначе в сердцах подростков затеплилась надежда. Но обсуждение плана продолжилось.

— Нам стоит проверить два места, а для этого предстоит разойтись, — не сомневаясь, заявил Томас.

— Но нам не стоит разделяться! — запричитала Лорсан. — Это опасно, злодеи могут появиться здесь в любую секунду! Что, если нас разделят? Вдруг кто-то заметил, как мы сбегаем в лес?

— Если мы не разделимся по своей воле, то потеряем много лишнего времени. Неизвестный с армией заговорщиков, возможно, уже к ночи захватит город, — согласился с Гринбейлом Джим.

К слову, девушке никто не сообщал о снах Томаса, о грядущем она догадалась и без посторонней помощи.

— Хорошо, тогда решаем: кто куда отправится? — посмотрела с вызовом на мальчишек Лорсан. — Но помните, если вас поймают, то пеняйте на себя. Мы не спасём попавших в плен без помощи главного Хранителя.

— Отлично! — моментально заявил Томас. — Я отправлюсь на станцию Билборд, а вы полностью прочешете Площадь Разгулья.

— Почему я должен идти с ней, может быть, лучше ты отправишься петь и танцевать? — возмутился Логан.

— Потому что я выбрал первым, как тебе такое? — зловеще прошептал Гринбейл, пытаясь походить на какого-нибудь злодея из злодейских книжек.

— Ладно-ладно, — вскинул руки усмехнувшийся Джим.

— Предлагаю перед тем, как отправиться на ярмарку, заглянуть в обращательный центр леннов и рассказать об ужасе, произошедшем в Тинсане, — предложила Ларс Логану. — Необходимо поставить город на уши, чтобы он смог отразить нападение Неизвестного.

— Согласен, — высказался за товарища Томас. — Ещё вопрос: где мы встретимся после?

— Предлагаю памятник ко Дню Объединения, тот, что находится на соседней улице от Площади Разгулья. Он высокий, любой платный водитель сможет к нему подвести, — подал голос Логан. — Я видел его с отцом два круга назад, когда ехал по очень важным делам.

— Чудесно! — хлопнул в ладоши кудрявый мальчишка. — Теперь надо сабраться.

На том и порешили. Джим передал однокласснику двадцать тумогустов на дорогу, вообще, хватило бы и пяти, но черноволосый “казначей” решил не рисковать лишний раз. Путешественники на скорую руку перекусили сухарями и оставшимся финиковым печеньем, запили водой, сильно экономя спасительную жидкость на будущее, собрали вещи, оделись, обулись и успешно выселились из роскошного номера.

— Погодите, — попросил Томас ребят и вернулся обратно.

Он встал напротив зеркала в человеческий рост, прищурился, словно ковбой из книг об Ингриде, и незаметно вытащил из-за пазухи знакомую нам чёрную шляпу-поркпай, дожидавшуюся своего часа. Мальчишка опустил её на кудрявые волосы впервые с вторжения злодеев в Онфост и взглянул в зеркало, вымолвив:

— Пора наведаться на станцию Билборд!

— Так вот чем в ванных комнатах занимаются парни в пальто, — констатировала факт заглянувшая Лорсан. — Пора выдвигаться.

И герои уверенно направились к выходу. Перед тем, как покинуть “Съёмные комнаты Мистера О'Нилла”, Джим, как всегда, проявил характер и потребовал возврата денег за ранний уход у хозяина заведения, но получил только швондера с маслом. Шутка, лысый владелец и масла с жуком пожалел.

Ребята оказалась на улице. Преображённый в серьёзного джентльмена Джим и благородная леди Лорсан попрощались с решительным господином Томасом. Они пожелали друг другу удачи и понадеялись на лучший исход. Пророчественная троица разделилась, а солнце почти зашло за горизонт. Вокруг темнело, а по улицам Тинсана совершенно неожиданно начала стелиться плотная дымка. Коварный Туман довольно лениво заполнял город и скрывал в своих объятиях зло, не спеша пробирающееся к посланникам Мадам Фон Ба-Суд.