Хозяин багряных болот

Глава 17

Вопреки ожиданиям, Владимир ничего не сделал. Он только помог Есе сменить мокрое платье и платок.

Когда болотник стал развязывать узел, Есислава сильно зажмурилась, чтобы ненароком не открыть глаза. Ведь желание взглянуть на лицо Владимира было так велико.

Он усмехнулся и завязал сухой платок на затылке.

— Вот и всё, — Владимир погладил ее горячие розовые щеки, а затем хмуро добавил: — Ты не здорова?

— Нет, — Еся покачала головой. — Я хорошо себя чувствую. А что?

— Кажется будто у тебя лихоманка. Горишь вся…

— О, это… — Есислава прикусила губу. — Потому что за тобой соскучилась.

Владимир неловко кашлянул, а она тихо рассмеялась. Несмотря на всё, что произошло между ними ночью, болотник тоже испытывал некоторое смущение.

— Пойдем-ка, теплого молока тебе налью. А не то, того и гляди, простудишься.

Еся кивнула и встала с постели.

На кухне и следа Казимира не было. Есислава так сильно пыталась найти его, что даже голова разболелась. Наконец, она не выдержала и спросила Владимира, топящего печ:

— А домовой где?

— В лесу. Ушел подальше. Все духи попрятались от твоего гнева. Грозная, однако ж, ты Хозяйка, — насмешливо ответил он.

Есислава смущенно улыбнулась. И всё-таки было приятно, что болотник вовсе не злился на нее. Даже никак не отругал. Словно она натворила не больше бед, чем несмышленый маленький ребенок.

— Вот, — он взял ее руку и положил на теплую чашу. — Молоко с медом. Пей.

Еся послушно выпила всё до дна.

— Ты не спросишь, почему я так сильно прогневалась?

— Мне всё равно, — спокойно ответил Владимир. — Ты вольна поступать, как хочешь. Если тебя разозлили русалки, злись. Если кто-то обижает — ответь. Ты теперь Хозяйка.

— А ты? — Есислава склонила голову на бок, выражая свое искреннее любопытство. — Ты тоже так поступаешь?

— Да, — он усмехнулся. — Только меня разозлить сложнее. Не один век ведь живу.

— Не один? — Еся удивленно приподняла брови, но из-за платка на глазах этого не было видно. — Два? Три?

— Ты почти угадала. Пятьсот лет. Около того. Я уже перестал считать.

— А как ты родился? — осторожно спросила Есислава. — Как… Как рождается нечисть?

— У меня были и мать и отец, — вздохнув, ответил он. — Раньше я был таким же человеком, как и ты.

Еся удивленно открыла рот, но услышав заливистый смех Владимира, быстро его закрыла.

— Как же тогда ты стал Хозяином болот?

— А вот этого я поведать тебе не могу, — он щелкнул ее пальцем по носу. — Может быть, однажды ты узнаешь, как это произошло. Но день, когда истина откроется твоим глаза, станет для меня печальным. Не торопись узнать правду, Еся.

— Почему? Что случится, если узнаю? — шепотом спросила она, слегка подавшись вперед.

— Тогда я утоплю тебя, — серьезно произнес Владимир. Есе показалось, что он хмурится. Всегда, когда его голос становился таким, ей казалось, что он хмурится.

— Ну вот опять ты за свое! — быстро нашлась с ответом Есислава. Она очень хотела развеять мрак, который опустился на кухню из-за ее вопроса. — Чуть что, сразу топить! Не буду я больше про это спрашивать. Не буду!

Она притворно надулась и услышала, как Владимир снова улыбнулся.

— Иди-ка ты отдыхать, душа моя. А я Казимира обратно позову. Не хорошо избе без домового.

— Ты ведь придешь? Не хочу спать одна, — покраснев, попросила Еся. Она и правда не хотело проводить ночи в пустой постели. Ведь может так статься, что их счастливая жизнь с Владимиром не продлиться долго. Упускать радостные мгновения страшно не хотелось.

— Я приду, не волнуйся, — горячая рука легла на ее плечо. Есия даже не заметила, как он подошел к ней. — Куда еще мне идти, если не к своей супруге?

Владимир поцеловал ее в макушку. Есислава с трудом сдержала яркую улыбку. Она кивнула, пожелала болотнику доброй ночи и ушла спать.

Когда пришел Владимир, Еся не знала. Только голова коснулась подушки, как она сразу уснула. Но зато проснулась она в горячих объятиях. На глазах всё еще был платок, а Владимир спал рядом, прижимая ее к себе.

Еся несколько мгновений не решалась пошевелиться. Ей было так уютно и спокойно, что не хотелось вставать, чтобы продлить это теплое чувство.

Но Владимир всё же заметил, что она уже не спит.

— Доброе утро, — зевая, произнес он. — Хорошие сны видела, душа моя?

— Один мне, кажется, до сих пор снится, — ответила Еся, положив руку на его щеку и погладив короткую бороду большим пальцем.

— И что же в твоем сне такого хорошего? — насмешливо спросил Владимир.

— Ты, — улыбнувшись, ответила Еся и чуть приподнялась, чтобы поцеловать его щеку.

Владимир притянул ее, укладывая на себя и прильнул к ее губам. Он приспустил рукав рубахи, поцеловал плечо, чувственно погладил спину. Еся судорожно вздохнула. Тогда Владимир перевернул ее на спину и забрался пальцами под одежду.

Когда они вдоволь насладились друг другом, Владимир взял гребень и принялся расчесывать ей волосы.

Еся обнаженная сидела на постели, а он бережно проводил по ее волосам. От каждого его мимолетного прикосновения к спине, по коже бежали мурашки.

В конце концов, Есислава обернулась и сама потянулась за поцелуем.

Завтракали они холодной едой. В кухне витало казимирово негодование. Домовой, кажется, так разобиделся из-за их неторопливости, что снова куда-то спрятался.

— Меня сегодня не будет, так что можешь ходить без платка, — прожевав блин, сказал Владимир.

— А куда ты идешь? — удивленно спросила Еся.

— Тебе ни к чему знать, — хмыкнув, ответил он. Есислава надула губы, но в голос возражать не стала.

Когда Владимир ушел, она развязала узел на затылке и сняла платок. Еся моргнула несколько раз, чтобы привыкнуть к свету. Сегодня был тот самый редкий день, когда через туман над болотом пробивались солнечные лучи.

Еся улыбнулась, глядя в окно. Полюбовавшись немного на желтеющий лес, она встала и принялась хлопотать по дому. Еся прибралась, вымыла посуду, постирала, подоила козу.

Русалок было не видать. Ни одной. Даже вдалеке никто не плескался. Еся самодовольно усмехнулась. То-то же! Будут знать, как пытаться утопить Хозяйку.

К вечеру Есислава ощутила приближение Владимира. Она бросила развешивать стиранные одежи и побежала в избу. Молнией преодолела лестницу и кинулась к сундуку в комнате. Еся отыскала платок, туго затянула узел и спустилась вниз, чтобы встретить Владимира.

Он крепко сжал ее в объятиях, только увидев. Есислава и сама жалась к нему. За один только день она успела за ним соскучится.

— На-ка вот, — он взял ее руку и положил ее на узелок. — Тут тебе подарок.

— Да? Какой? — Еся принялась ощупывать сверток.

— Лента для волос и платье новое. Холодает. Тебе бы чего потеплее носить.

— Спасибо, — Еся расплылась в улыбке. — Я потом посмотрю.

Она неловко поправила платок на глазах. Тот никуда не сползал, просто Еся не знала, как еще напомнить Владимиру, что она ничего не видит.

— Хорошо, — он бережно поцеловал ее в макушку. — Казимир где?

— Не знаю. Видела его всего раз. Правда что ли так сильно сердится?

— Всяко может быть. Кто ж его знает? — голос Владимира стал отдаляться, и Еся пошла в ту сторону, откуда он доносился.

— Ты голоден? Я тут пирогов напекла, — она положила узелок на лавку.

— Голоден, Хозяйка. Накрывай на стол, — весело отозвался Владимир. Настроение у него видать было очень хорошим.

Он терпеливо ждал, пока Еся на ощупь расставляла на столе яства, а потом так нахваливал ее стряпню, что, казалось, все же привирает. Не могла она так вкусно приготовить. Есислава себя знала, умела она не больше прочих. Но Владимиру, кажется, было вкусно.

— Я русалок сегодня не видела, — подметила Еся, пока он номинал пироги за обе щеки.

— Не сунуться к тебе больше. Ты им вон какую трепку задала.

— Откуда они тут? Чего на меня кинулись? — без всякой мысли пробурчала Есислава. Она бы хотела поладить со всеми обитателями болот. Даже с такими вредными, как русалки.

— Это…— Владимир тяжело вздохнул. Посуда заскрежетала по столу. Видать, он отодвинул от себя плошку.

— М? — Еся, выжидающе, подалась вперед.

— Все они невесты, что приходили сюда до тебя, — мрачно ответил он.

Еся выпрямилась.

Невесты. Это все те девицы, которых ему подсовывали. И все они, выходит, погибли.

— А как они… как они стали русалками?

— Я всех их утопил, Еся. И тебя, однажды, утоплю, — тихо произнес Владимир. В его голосе слышалась тоска и усталость. Он будто заранее готовился к тому, что однажды отнимет ее жизнь.

Есислава одновременно чувствовала и ревность, и печаль и даже смутный страх, проклевывающийся откуда-то из глубин сердца. Чего же она боялась? Расстаться с Владимиром или всё же умереть? Неужто она всё ещё боялась смерти? Еся отмахнулась от печальных мыслей. До того момента еще было далеко. А вот что действительно было близко — ворох девок, что были тут до нее.

Она тяжело вздохнула. Сколько там этих русалок? Сколько у него было невест?

— А они… Они становились Хозяйками?

— Еся, не спрашивай о том, что может тебя напугать. Я… — он замолчал. — Я тоже иногда впадал в безумство.

— И что тогда было? — продолжала настаивать Еся. Она хотела узнать. И не хотела одновременно. А что если среди тех девок была та, которую он любил? Или быть может он хотел всех их утопить?

— Еся…

— Расскажи мне, — умоляюще протянула она. — Я хочу знать. Тебе не напугать меня. Чего я тут только не видела. И… Я знаю, что мне ты вреда не причинишь.

— Хорошо, — Владимир помедлил. Шуршала его одежда. Будто он никак не мог сесть достаточно удобно, чтобы начать рассказывать. — Они все смотрели на меня. Бывало, что случайно. Бывало, выдержать не могли темноты. И тогда я топил их. Нескольких я брал силой, и тогда они становились Хозяйками болот. Но никто не сумел выдержать их тьму. Невесты впадали в безумства. Одна сама утопилась. Двое других так меня ненавидели, что не стали слушать и посмотрели. Прочие… Уже и не помню, как это было. Теперь они все здесь, ведь болота нельзя покинуть даже после смерти. Поэтому они стали русалками. Со временем утопленницы поддаются силе Хозяина болот и становятся им одержимы. Они пытаются сгубить каждую новую Невесту.

— О, — Еся прикусила губу. — Вот как.

Насильничал, значит. Но ведь с ней он был совсем не таким… Есислава не сомневалась, что он говорил правду. Но казалось будто бы не всю. Почему же нельзя на него смотреть? Почему из-за этого Владимир топит девок?

— Спать пора, Еся, — мрачно произнес Владимир. — Ты иди. А я тут порядок наведу да Казимира позову.

Еся так глубоко погрузилась в раздумья, что даже возражать не стала. Просто поплелась в постель.