Ходок-4. Война

Глава 4. Неожиданное нападение

Существует гипотеза, что чужие боги, равно как и Септония, не могут действовать вне «родных» миров напрямую. Им нужны приверженцы. Более того, небожители избегают непосредственных столкновений друг с другом. С чем подобное связано, и как это использовать, пока неизвестно. Однако работы в данном направлении ведутся.

Из доклада аналитического отдела Славской Империи;

На этот раз процесс передачи знаний затянулся. Прошло уже больше часа, а круговорот перед глазами не унимался. Слай уже забеспокоился, когда нашёлся виновник произошедших изменений.

— «Ух, ты! Сколько тут у тебя всего! Я, конечно, знал, что ты парень не простой: целый бог, осознавшая себя частичка света и разумная операционная матрица на побегушках. Но не думал, что настолько!»- пробился сквозь фоновый шум возглас Илая.

Парню не нравился этот «ушлый типчик», и, что характерно, чёрному обелиску вторженец также пришёлся не по вкусу. Тело юноши выгнуло дугой, а в мозг вонзилась игла.

— «Нет!!»- истошно заорал Темплус, а в голове разорвалась бомба. Из ушей и носа побежала кровь. Божественный источник затрепетал. Три луча, в которых квартировал иин задергались, неведомая сила словно выкачивала из них что-то.

Прямо сквозь закрытые веки в стелу вонзились два золотистых луча. Они не повредили монументу. Наоборот, памятник впитал их, словно губка. Мало того, после успешного поглощения энергии осветился и пятый сектор обелиска.

— «Довыпендривался! Так даже лучше! Место освободилось!»- раздался довольный голос Припегала, а передача данных, наконец-то, стартовала.

Информация нескончаемым потоком вливалась и вливалась в мозг. Давление возросло настолько, что парня немного приподняло над землей. Он парил, слегка выгнув спину назад, и подергивался. Чрезвычайно хотелось ухватиться руками за череп, чтобы не дать ему треснуть от перенапряжения. Виски сжимало, как тисками. Но конечности не шевелились, ладони будто прикипели к поверхности памятника.

От такой психической перегрузки сознание померкло. В себя Слай пришёл от чувства прохлады. Разлепив очи, он увидел, что лежит в бассейне, погрузившись в воду по грудь. Тело набрало кондиции и обрело материальность. Оба источника фонтанировали энергией. Правда, и количество влаги в резервуаре уменьшилось почти на треть.

— И долго я вот так валялся? — спросил юноша у переминавшегося с ноги на ногу Троекурова.

— Несколько часов уж точно! — последовал обеспокоенный ответ. По нахохлившемуся компаньону было заметно, что у того накопилось немало вопросов. Однако задавать их ушлый Трой не спешил. Уж очень его впечатлило происходящее. Пару версий случившегося у него, конечно, были. Скалозуб на полном серьезе рассматривал гипотезу о божественном происхождении напарника. Впрочем, размышления никогда не мешали ему действовать. Именно он и затащил товарища в купель, разглядев там прорву ничейного шакти.

— Жди меня здесь! — бросил Слай через некоторое время и пропал.

Трой остался неизвестно где, да ещё и в одиночестве. Убравшись подальше от мрачного и загадочного обелиска, Скалозуб применил караульного склепа и вновь обратился в нежить. После поглощения части камня души бога Апопа, возможности юноши в этой ипостаси возросли многократно. Мир воспринимался глубже и в других тонах. Чёрными, без зрачков, бельмами Троекуров водил вокруг себя, изучая обстановку.

Сидор лихорадочно раздумывал, что же делать. Смерч затянул их незнамо куда. Хорошо хоть он успел прижать к себе Мию и схорониться за защитным куполом. Любимая и сейчас доверчиво сопела в ухо, прижавшись к нему всем телом. Умение Сварога не подкачало. Чужеродная среда пока была бессильна.

На этом хорошие новости заканчивались. Серая мгла медленно, но уверенно, разъедала спасительную формацию. Приходилось постоянно подпитывать барьер собственным шакти, которое постепенно заканчивалось.

Что будет после того, как духовная сила иссякнет, Лукошко предпочитал не думать. Ведь перед ним стоял наглядный пример: больше походившие на нечисть, чем на людей, девушка и парень слонялись рядом. Ульяна и Филлип, кажется так их звали.

Признаков интеллекта знакомые не обнаруживали. Лишь кружили и кружили подле Сидора с избранницей, временами пытаясь проникнуть в схрон. Совесть немного мучила отрока, но своя рубаха ближе к телу. Кроме того, юноша прекрасно помнил, как богатей предлагал бросить Ксению. Нет, если бы знакомцы умоляли впустить, Лукошко бы дрогнул. А так, лишившийся очков на носу, но отнюдь не разума, паренёк сомневался.

— «Может это и не они вовсе, а злобные духи приняли такую личину..»- успокаивал себя Сидор.

Втайне он надеялся на Золотого. Этот до боли похожий на сгинувшего друга парень внушал доверие, был сильным и смелым.

Однако время шло. Ничего не менялось. Единственно, сновавшие возле ребят фигуры становились все более размытыми. В них уже с трудом угадывались ослепительная красавица и облачённый в дорогущие одежды нувориш.

Когда Слай покинул аримию и вернулся на Серые Пути, то с радостью обнаружил, что Мирослава не поддалась панике. Она дожидалась его на прежнем месте, будто не сомневалась, что юноша не бросит ее. Подобное доверие подкупало. А ещё больше впечатлило то, что девушка не набросилась с упреками о долгом отсутствии, а лишь улыбнулась и произнесла:

— «Ты вовремя! Зло рядом, пойдём!»

В подтверждение своих слов княжна достала из под рясы горевший ярким светом серебряный крестик, заключённый в круг. Знак богини пульсировал и рвался из рук монахини в неизвестном направлении.

Слай крепко стиснул ладошку красавицы и постарался унять возбуждение. Случайно или преднамеренно, но доставая оберег, Мира оттянула одеяние настолько, что нескромному взору юнца открылась ложбинка между двух идеальных полушарий ее совсем не маленьких грудей.

— «А ещё монашка!»- чертыхнулся Слай, пытаясь совладать с волнением в чреслах. Великолепная золотая броня здесь была недоступна, а жалкие шкуры из кожи аспидов давно дышали на ладан. Набедренная повязка так и норовила лопнуть под напором взбунтовавшейся плоти.

Мирослава же словно и не замечала треволнений парня. Она волокла того за руку, как на буксире, поспешая куда-то. Нужно отметить, что такой способ передвижения оправдывал себя. В серой мгле, уже через шаг, ничего видно не было. По консистенции воздух лишь немногим уступал киселю.

Внезапно по плотному туману прошла рябь. Слай и Мира будто преодолели границу пузыря. Видимость вокруг прояснилась и пришла почти в норму. Происходили же в обнаруженной вакуоле странные вещи.

За защитным барьером прятались Сидор и Мия, а вокруг них мельтешили две тени, в которых Слай едва признал Несмеяну и Филлипа. Но привлекла внимание отнюдь не эта картина. От предположительно Ульяны ввысь и в стороны ширилось множество чёрных нитей. Похожие на паутину отростки расползались повсюду, формируя хорошо видимую сеть. Наконец, они сжались в клубок и выдернули привереду прочь.

Там, где секунду назад пребывала гетманша, образовалась большая дыра. Пространство в районе пробоины покрылось трещинами, создавая эффект битого стекла. Как известно, свято место пусто не бывает. Вот и сейчас сквозь пробелы в ткани мира влетали очередные жертвы Серых Путей. Целый отряд ушкуйников кто-то могучей и не дрогнувшей рукою обменял на жизнь одной единственной девчонки.

Поначалу безразличные и аморфные, «пришельцы» обеспокоились и заметались тревожно гудевшим хороводом.

— «Вот ты где!» — прозвучал в голове Слая зловещий голос, а только что прибывшие ватажники один за другим впечатались в призрачное тело Яроха, исчезнув в нем.

Плоть сына полковника налилась тьмой и изменилась. Ноги искривились, на них появились копыта и шерсть. На голове возникло два загнутых в бок и вверх рога. На узком и злобном лице распахнулось громадное белёсое око в обрамлении ресниц- червяков. Прежде соразмерные руки укоротились. Одежду на них пробил густой щетинистый ворс, а в скрюченных когтистых пальцах материализовался посох с метровым крюком на конце. Именно этой лабудой и попытался притянуть Слая монстр.