Госпожа Смерть

Глава 35

Дождь и мрак сопровождали их в течение следующих четырех дней, пока они держали путь в горы. Утро каждого дня было наполнено туманом, день насыщен моросящим дождем, а ночью шли полноценные ливни. Низко нависшие облака и истекающие каплями деревья не позволяли путникам смотреть вдаль, и невозможно было оценить высоту и массивность гор впереди. Но, в конце концов, Никки знала, что с какой-нибудь высокой точки можно будет рассмотреть обширную долину, что раскинулась между ними и Кол Адэр.

Никки шла, завернувшись в серый шерстяной плащ, который дал ей хозяин гостиницы; плащ стал тяжелым, пропитавшись водой. Бэннон и Натан выглядели столь же плачевно, и промозглый мрак угнетал так же сильно, как и молчание молодого человека.

На пятую ночь после Локриджа ливень усилился и снизилась температура воздуха, пробирая до костей влажным холодом. Никки была рада обнаружить внушительную приют-сосну: пирамидообразное дерево с плотными, опущенными ветвями. Для тех путешественников, которые знали, как распознать эти деревья, приют-сосны создавали надежное убежище в лесу. Ричард однажды показал ей, как их найти и применить с пользой.

Никки встряхнула ветки с длинными иголками, чтобы разогнать скопившиеся бусинки дождевой воды, затем отодвинула лапу, открывая темную и уютную ложбинку под деревом.

— Спать мы будем здесь.

Волшебник нашел удобное место под нависшими ветвями.

— Эх, если бы ты смогла раздобыть жареную баранину и кружку эля, колдунья, у нас была бы прекрасная ночь.

Бэннон сидел, прижав колени к груди, и по-прежнему молчал.

— Будь доволен и этим, — хмыкнула Никки. Она использовала свою магию чтобы зажечь небольшой костер внутри убежища, и дымок, пахнущий свежим деревом, завился сквозь склоненные ветви. Поскольку все промокли и замерзли, Никки с помощью магии высушила одежду, так что путники впервые за несколько дней почувствовали тепло и уют.

— Неприятные условия я могу и потерпеть, — пояснила колдунья, — но не тогда, когда мне это не нужно. Нам лучше хорошо отдохнуть и восполнить силы. Пока невозможно сказать, как далеко нам еще идти.

— Само путешествие является частью нашей цели, — сказал Натан. — После того, как мы найдем Кол Адэр, и я снова стану един со своей магией, нам стоит исследовать остальную часть Древнего мира.

— Давайте сегодня хорошо отдохнем, — сказала колдунья, — а завтра изучим хоть весь мир.

Они вскипятили воду над огнем и приготовили отменный суп с ячменем, сушеным мясом и специями. Затем собрали достаточное количество дождевой воды в котелок снаружи приют-сосны, чтобы можно было заварить горячий чай.

Бэннон завернулся в сухой плащ и сделал вид, что заснул. Натан посмотрел на него с беспокойством.

— Приключения редко оказываются такими, как ожидаешь, — тихо сказал он Никки, но Бэннон, конечно же, все слышал, что волшебник, без сомнения, и предполагал.

На следующий день, когда они продолжили путь сквозь моросящий дождь, шлепая по грязным, скользким лужам, Натан размашисто вытащил свой меч и подскочил к Бэннону.

— Ты еле тащишься, мой мальчик. Когда твои глаза не видят ничего впереди, дракон сможет подобраться ближе, прежде чем ты его заметишь. — Он вскинул меч и преградил юноше путь. — Защищайся, или ты для нас бесполезен.

Бэннон был поражен, хотя волшебник помахивал мечом явно без злобы и делал это нарочито медленно, чтобы смущенный молодой человек имел шанс уклониться.

— Прекрати, Натан! Что ты делаешь?

— Пытаюсь тебя пробудить.

Волшебник взмахнул мечом вновь, на этот раз более настойчиво.

Бэннон отскочил в сторону, нащупав рукой Крепкий в ножнах.

— Я не хочу с тобой сражаться.

— Очень жаль, — сказал Натан, подходя к нему. — Когда ко мне приближаются враги, жаждущие крови, я всегда даю им понять, настроен ли я на бой. Это очень важно. — Он снова замахнулся и Бэннон вскинул меч, чтобы с громким звоном встретить удар. Воробьи в ветвях над головой испуганно разлетелись в поисках ветки посуше и поспокойнее.

Никки точно знала, что делает Натан, хотя она также понимала апатию молодого человека. После того, как Бэннону пришлось столкнуться с фактом, что его тоска по прошлой жизни была не более чем глупая фантазия, он стал похож на корабль, брошенный на произвол судьбы без штурвала и парусов. Никки много лет строила щиты вокруг своего разума и сердца, но Бэннон был еще слишком молод.

Натан удивленно вскрикнул, когда его противник контратаковал, рассекая клинком воздух. Громогласный звон стали против стали эхом раздался по раскисшему лесу.

— Так-то лучше, мой мальчик! Я хочу быть уверен, что ты сможешь справиться, если на нас снова налягут монстры.

Натан не думал сдаваться, и они залезли в молодую поросль. Бэннон развернулся, защищаясь и усиливая атаку, заставив волшебника отступить; затем, после яростного потока ударов, дерущиеся на мгновение остановились. Лицо Бэннона оживилось, он поднажал, подталкивая Натана, и волшебник, поскользнувшись на грязной тропе, тотчас упал на спину. Юноша тоже потерял равновесие и растянулся рядом со своим наставником. Соперники тут же вскочили, задыхаясь и смеясь. Оба изрядно вывалялись в грязи.

Никки наблюдала за ними, скрестив руки на груди, натянув тем самым шерстяной дорожный плащ. Встретив взгляд Натана, она признательно ему кивнула.

Волшебник протянул руку молодому человеку и подтянул его к себе.

— Добрые духи, дождь не прекратился, но это хоть вывело тебя из уныния.

— Прости, — пробормотал Бэннон. — Когда я хотел покинуть Кайрию, я думал… да, возможно, я сбежал, но теперь я понимаю, что это совсем не так. — Он поднял измазанный грязью подбородок. Дождь лил не переставая, большие капли падали сверху с густых ветвей нескончаемым холодным потоком. — Я хочу идти с тобой. Это путешествие, о котором я всегда мечтал.

— Хорошо, — сказал Натан. — Тогда продолжим наши поиски.

Никки пошла впереди группы.

— Если мы пройдем подальше, то, возможно, выйдем наконец из этого дождя.

Чем выше они поднимались, тем холоднее становились ночи, но дождь, наконец, прекратился. Ливень продолжался довольно долго, смыв всю грязь с их одежды.

Через пару дней небо очистилось от облаков, став ярко-голубым, и Никки нарастила темп ходьбы, подбодренная солнечным светом. К этому моменту дорога стала похожа на звериную тропу, и путники не повстречали ни одной живой души с тех пор, как покинули Локридж. Никки теперь понимала, почему император Джегань не потрудился отправить свои армии в эти отдаленные земли: тут почти некого было завоевывать.

Иногда они натыкались на руины больших каменных зданий, которые со временем пришли в негодность и поросли лесом.

— Эти земли, вероятно, тысячи лет назад пребывали в самом расцвете, — сказал Натан. — После того, как был возведен великий барьер в конце войн волшебников, Сулакан и его последователи вынуждены были отступить на юг, поскольку Новый мир для них оказался недосягаем. Тут были города и дороги, рынки, шахтерские поселения, великие правители и, — междоусобные войны. Фактически, император Курган посвятил большую часть своих завоеваний южной части Древнего мира.

— Вот почему мы мало о нем слышали, — сказала Никки. — Он был неважен в историческом контексте.

— Он был достаточно важен для здешних людей, — возразил волшебник.

— Я не вижу тут никого живого, — сказал Бэннон.

— Используй свое воображение. Люди жили здесь когда-то.

Путники остановились у поросшего мхом и травой фундамента. Плиты, выложенные на земле, говорили о том, что здесь когда-то стояла внушительных размеров крепость, но теперь из-под булыжника торчали ее разрушенные останки.

— Мир, как правило, обходит тебя стороной, когда ты живешь одинокой жизнью в башне. — Натан продолжал говорить, а Никки и Бэннон следовали за ним, обходя руины. — Я рассказывал вам о том, как по глупости пытался сбежать из дворца? Я был молод и слабо представлял насколько неприступной была моя тюрьма.

Никки нахмурилась.

— Сестры никогда не упоминали о том, что ты пытался бежать.

— Мне тогда было лишь сто лет, по сути — просто мальчишка. Я был дерзким и готовым на риск… и мне было невообразимо скучно. Да, я имел свободу перемещения по верхним комнатам башни, мог просматривать замечательные книги в библиотеке, но такие забавы развлекали молодого человека до тех пор, пока тот не начинал мечтать. Я не хотел быть их ручным пророком, поэтому многие месяцы выхаживал свой план. Да, Сестры надели на мою шею железный ошейник, и с Рада'Хань они могли контролировать меня и мою магию. — Губы волшебника скривились в улыбке, и он откинул назад свои прямые белые волосы. — Поэтому мне надо было проявить находчивость, а не просто использовать заклинание-другое, чтобы выбраться. Когда я сказал Сестрам, что мне холодно, они принесли мне больше одеял, и я, используя лишь крошечную часть дара, распутал волокна ткани, которые собрал в веревку — длинную веревку — нитку за ниткой. Она была вполне надежная, чтобы выдержать мой вес. Я провел неделю будучи вежлив и внимателен на занятиях, дабы усыпить бдительность Сестер, а затем, безлунной ночью, я пробрался в одну из самых высоких комнат и забаррикадировал дверь изнутри, пояснив, что всю ночь собираюсь изучать книги заклинаний. Я был любознательным молодым человеком и хотел стать сильным волшебником, хотя знал, что Сестры никогда меня не освободят. — Натан непроизвольно потер шею, как будто по-прежнему ощущал на ней железный ошейник. — Потому что пророк — это слишком опасно, знаете ли.

Он посмотрел на Бэннона, чтобы убедиться, что молодой человек его слушает.

— Я открыл высокое окно и крепко привязал веревку. Я исключил возможность использования заклинания левитации, поэтому прибегнул к более традиционным средствам. Когда я залез на подоконник и глянул вниз, мне показалось, что падать придется до самого подземного мира. — Натан вскинул бровь, поглядывая на Бэннона. — Когда живешь в каменном мешке, трудно понять ощущение необъятности небес или долгого падения вниз на землю. Но я уже все решил. Обернул веревку вокруг пояса и начал спускаться по стене.

Никки скептически отнеслась к этой истории.

— Дворец Пророков охранялся заклятиями и щитами. Никто не мог просто вылезти в окно и сбежать.

Волшебник поднял палец.

— А как ты думаешь, почему Сестры установили все эти защитные заклинания? Женщины полагали, что щитов, удерживающих нижние двери, будет достаточно. Они не думали, что я окажусь настолько глуп, чтобы подняться на самую высокую башню. — Он прочистил горло. — Важная часть рассказа состоит в том, что я полез вниз по веревке со стены башни — я бы добавил, что это было очень храбро. Но просчитался: когда до низа башни оставалось какая-то сотня футов, веревка закончилась. И я просто повис!

Натан выдержал паузу для интриги и снова посмотрел на Бэннона.

— Я знал, как использовать магию Приращения, поэтому стал наращивать веревочные пряди. Можно было и догадаться, что Сестры обнаружат это посредством Рада'Хань, но что мне оставалось делать? Обратно, конечно, подняться уже не представлялось возможности. Я удлинял веревку фут за футом, но для этого требовалось много энергии. Я был так измотан, что к тому времени когда достиг земли, едва мог держаться за веревку.

Он издал долгий, задумчивый вздох.

— К тому времени подоспели Сестры и схватили меня, как только мои ноги коснулись тротуарной плитки.

— Даже если бы ты покинул Дворец Пророков и пересек мост в Танимуру, твой Рада'Хань не позволил бы тебе сбежать, — сказала Никки. — Сестры схватили бы тебя в любое время. Поэтому я считаю твою историю сомнительной.

— Этот рассказ должен был просто вас развлечь, но у него также есть смысл. — Он повернулся лицом к Бэннону. — Иногда надо быть смелым, чтобы совершить великое дело, но как бы ты ни был смел, все может сойти на нет, если забыл все грамотно спланировать.

Путники с трудом поднимались вверх по крутой дороге. Ближе к самому высокому участку деревья заметно поредели.

Натан размял ладони.

— После этого Сестры держали меня взаперти под таким присмотром, что я больше никогда не смог спланировать серьезный побег. Поэтому я забавлял себя написанием чужих приключений и тайно распространял их по всей земле. Они стали довольно популярными и многие их полюбили.

Путники, запыхавшись, наконец добрались до вершины хребта и перешли его, чтобы взглянуть на захватывающий дух вид.

Когда они расспрашивали о том, как добраться до Кол Адэр, им неоднократно говорили об огромной плодородной долине, поросшей зелеными лесами, в пахотных угодьях и с селениями людей. Но это зрелище было совсем не то, что они ожидали увидеть.

Когда троица рассматривала ландшафт, Никки видела вплоть до горизонта лишь коричневую пустошь. Это была не зеленая долина, а высохшая и потрескавшаяся земля, вся в кратерах и ограниченная на севере высоким плато. Сильно поросшие лесом предгорья сливались с бледной, расплывчатой границей смерти. Пыльные смерчи кружили по иссушенной низине. Белые просторы сверкающей соли указывали на высохшие озера. Теперь осталась лишь отравленная почва и страшное опустошение, распространившееся наружу от центра на многие мили.

И эта мертвая область явно расширялась.

Натан глубоко и разочарованно вздохнул.

— Мне придется обновить свою карту.