Госпожа графиня (СИ)

59

Он уехал через три дня.

Всё это время Морейн помогал мужчинам восстанавливать усадьбу. Они перестилали прохудившиеся крыши, счищали мох со стен, латали щели. Работы в пустовавших три года Дубках было много. Дела хватало всем.

Даже мне.

Насья попыталась было запретить, но потом махнула рукой.

— И правда, барышня, при деле-то легче.

Меня отрядили в теплицу помогать Нютке. Собирать урожай овощей, посаженных Морейном, проращивать семена для новых саженцев. Хант пообещал, что теплица продержится пару месяцев, питаясь от меня, а потом растает без удерживающих заклинаний.

Его слова резанули слух. Если он не собирается обновлять заклинания через два месяца, значит, не думает возвращаться?

Но виду, что это причиняет мне боль, я не подавала. По крайней мере, старалась. Вела себя, словно ничего не изменилось. Пыталась улыбаться, даже смеялась над шутками.

Насья смотрела на меня с жалостью. Люди перестали шутить в моём присутствии. А Морейн сделался молчалив и задумчив.

Прощание вышло скомканным. Мне так много хотелось сказать ему, но мысль, что Ханту это уже не нужно, останавливала на полуслове. Он повторил обещание вернуться, как только сможет. Поцеловал мне руку, а затем красивым движением запрыгнул на борт телеги, будто всю жизнь только этим и занимался.

Старый Венс хлестнул воздух у лошадиного бока. И телега медленно тронулась в путь.

Я стояла в воротах и смотрела им вслед, загадав, если Морейн обернётся, то всё будет хорошо. А если нет, то… не будет.

— Барышня! — ко мне подбежала запыхавшаяся Нютка, заставив меня резко повернуться. — Барышня, там такое повылезло!

— Что? Где? — задумавшись о своём, я не сразу поняла, что она имеет в виду теплицу.

— Идёмте скорее! — выпучив глаза, Нютка тянула меня за рукав. — Я такого прежде не видала.

Я по инерции сделала несколько шагов вглубь усадьбы, но потом остановилась. Отцепила Нюткины пальцы от своего рукава и сдержанно попросила.

— Нют, ты иди, я тебя догоню.

— Барышня, оно такое противное, страшное. Пойдёмте со мной! — и снова попыталась ухватить меня за рукав.

— Нюта, я же сказала, что сейчас приду. Иди, пожалуйста, — даже голоса не повысила. Но Нютка удивлённо распахнула глаза и смотрела, будто у меня на голове выросло дерево.

Но мне было не до удивления горничной, я снова вернула взгляд на дорогу. Телега по-прежнему двигалась к лесу. А её пассажир всё так же смотрел перед собой, не собираясь оборачиваться.

Или он обернулся, когда я отвлеклась? Надежда, что это так, была небольшой. Но всё же была.

Я дождалась, пока они скроются за деревьями, и лишь затем закрыла ворота. Меня одолевала злость на Нютку, из-за которой я так и не узнала — оборачивался Морейн или нет.

Невиданный страх в теплице оказался корнями горьца, похожими на огромных гадких личинок. Я только хмыкнула. Хант и тут умудрился устроить переполох.

— Надо выкорчевать всё это, — я указала на аккуратные ряды горьца. — А то разрастётся, весь мёд испортит.

— Так это горец? Я его без цветов-то и не видала, — Нютка уже с интересом рассматривала белёсые корни, которые Морейн магическим способом умудрился выращивать без стеблей. — Никогда б не подумала, что баре его в теплицах садить вздумают.

И тут я захохотала.

Как объяснить девчонке, что мы здесь выживали с минимумом продуктов. Для нас с Морейном всё, что могло разнообразить рацион, считалось деликатесом.

Ну вот, опять у меня в мыслях Морейн. А ведь он только уехал…

Вечером я впервые отправилась ночевать в свою девичью спальню. Большой дом привели в порядок, подготовив и гостевую комнату. Она предназначалась для Морейна. Я не сразу решилась признаться, что комната не понадобится. А теперь проходила мимо закрытой двери и снова думала о нём.

Утром я начала разбирать бабушкины вещи. Хватит хранить память, пора жить дальше. Тем более мне не нужно всё это, чтобы её помнить.

Это занятие меня неожиданно увлекло. Сначала я собрала бабушкину одежду, решив отдать нашим женщинам. Пусть решают, что можно носить, а что пустить на тряпки.

Затем навела порядок в секретере. Разобрала бумаги, среди которых оказались копии документов на владение недвижимостью в столице и пригороде. А ещё ценных бумаг, по которым в конце года я должна получать доход.

Оказывается, я весьма богата.

Должна быть.

Если, разумеется, сумею отыскать сами документы.

Эта находка родила множество вопросов. Почему бабушка не отдала документы мне? Знал ли о них опекун, и если знал, почему не сообщил? И если бабушка отдала бумаги ему, где они могут находиться сейчас?

До осени мне нужно подготовить план, чтобы в столице действовать чётко, разобраться со всеми делами и больше туда уже не возвращаться.

Я решила исполнить желание своих родных и остаться в Дубках. Я не приспособлена к жизни в столице. Все они были правы, здесь для меня безопаснее.

Венс вернулся через две недели. Он привёз оставшихся людей и необходимые нам припасы. Морейна с ними не было.

— А барин-то сказал не ждать его. Говорит, я, значит, своим ходом вернусь, — рассказывал мне Венс немногим позже.

Я не сумела скрыть разочарования при этих словах. Мои худшие предположения становились реальностью.

— Да полноте вам, барышня, переживать. Вернётся барин-то. Как пить дать вернётся!

— Спасибо, Венс, — я улыбнулась старику и вернулась в теплицу. С некоторых пор только здесь я находила хотя бы временное успокоение.

Ровно с того момента, как обнаружила, что наша с Морейном любовь имеет последствия.