Госпожа графиня (СИ)

55

Я по привычке утром выглянула в окно, иначе они подъехали бы к самым воротам незамеченными. Насчитала три телеги, затем из-за деревьев показалась четвёртая.

Я наивно надеялась, что это случайные путешественники, которые сбились с пути, пока телеги не направились через поле в направлении Дубков.

Сердце ошалело заколотилось в груди.

Кто это? Что им надо? Зачем они едут сюда?

Первым делом я решила, что это сёстры Гилберта прислали за мной людей. Я ведь представляю для них опасность, пока могу оспорить своё сумасшествие. Впрочем, в этом я начала сомневаться после прочтения письма.

Надежда на опекуна рассыпалась в пыль. Барон Стиан обманул ожидания бабушки, и то же самое произошло с моими надеждами на него.

С каждым днём я находила всё больше подтверждений нечистоплотности барона. Мой опекун по своему усмотрению использовал мой имущество, оставшееся от родителей и бабушки. Прежде я не задумывалась о деньгах. Сначала была убита горем от потери единственного родного человека, а затем стала графиней Дайн, и у меня появились другие причины для волнений.

Поэтому сёстры Гилберта могут стереть меня в порошок. У меня нет сильных защитников, способных отстоять мою честь, доброе имя и душевное здоровье.

Но почему нет? А как же Морейн? Почему-то я даже не задумалась о нём.

Прожив с Хантом несколько недель в полном уединении, я по-прежнему весьма немного знала о нём. Приняв за данность, что доверяю ему, я не стала больше его допрашивать. Решила, что расскажет сам, если захочет.

И вот теперь даже не могла сказать, на какой ступени карьерной лестницы он находится в этом своём ордене. Есть ли у него нужные знакомства в высших кругах. И сможет ли он мне помочь в случае чего.

И вот сейчас этот самый случай приближался к усадьбе, скрипя несмазанными осями телег. А значит, настала пора спросить.

Я быстро оделась, сунула ноги в оставленные за дверью калоши и помчалась искать мага. В тот момент я так испугалась, что позабыла и о закрытом на засов заборе, и о наложенной защите. Мысленно я уже отстаивала своё доброе имя в суде и без помощи неминуемо проигрывала.

Морейн возился в теплице. При виде моего встревоженного лица он бросил саженец и поднялся с колен.

— Лив, что случилось? — Хант двинулся ко мне.

От испуга у меня дрожали губы и перемкнуло горло. Понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы взять себя в руки.

Морейн за это время несколько раз поменялся в лице. Он схватил меня за плечи, позабыв об испачканных в земле руках, и встряхнул.

— Что случилось, Лив? — повторил он.

— Морейн, — наконец сумела выдавить я из себя, сразу перейдя к самому важному, на мой взгляд, вопросу: — Кто ты такой?

Он снова изменился в лице. Убрал ладони с моих плеч, оставив на шубе пятна тёмной земли.

— Что случилось? — спросил так тихо, что я могла и вовсе не расслышать, если бы стояла чуть дальше.

И тут меня накрыло подступающей истерикой.

— Сёстры Гилберта, моего мужа, я рассказывала тебе. Думаю, это они едут сюда! Ну или их люди. Они заберут меня и засунут в сумасшедший дом, если у тебя нет связей, и ты мне не поможешь! Скажи, кто ты такой⁈

Последние слова я уже выкрикивала, схватив Морейна за полы тулупа и тряся, что есть силы. Он не сопротивлялся. Он вообще стоял, не двигаясь, с таким странным выражением на лице, будто его ударили по голове пыльным мешком.

— Морейн! Да очнись ты!

Я дёрнула его ещё раз, прежде чем он перехватил мои руки и сильно сжал.

— Сёстры Дайна? — переспросил он.

Я кивнула.

— Ты уверена, что это они?

— Да нет же! Я не видела, кто это. Но там четыре телеги. И они направляются прямо сюда.

Морейн отвернулся к стене теплицы. Там стояло ведро с водой. Пока Хант мыл руки, я смотрела на его спину. Что-то было не так. Что-то, определённо, было не так. Я ожидала совсем другой реакции, уточняющих вопросов, ответов, но не молчания.

Он спокойно и даже размеренно вымыл руки, вытер их полотенцем и повернулся ко мне.

— Морейн? — не выдержав этой неопределённости, спросила я дрогнувшим голосом.

— Идём, — вместо ответа произнёс он и, взяв меня за руку, потянул к выходу из теплицы.

Хант тащил меня за собой, а я бежала за ним, будто собачонка. Подсохшая за последние дни земля была обманчива. Под крепкой на первый взгляд корочкой пряталась вязкая грязь. Она цеплялась за калоши, норовя стянуть их с ног. Это затрудняло продвижение, и я почти повисла на Морейне.

— Подожди! Помедленнее! — я пыталась, если не остановить его, то хотя бы замедлить. Но Морейн неумолимо двигался к воротам.

Лишь там он отпустил мою ладонь. Отодвинул засов и распахнул створки.

Лишь затем обернулся ко мне.

— Оливия, — он снова взял меня за плечи и сжал, лишая подвижности, чтобы смотреть мне в глаза.

Выражение его лица было настолько мрачным и сосредоточенным, что у меня снова тревожно заколотилось сердце. С таким лицом ничего хорошего не говорят.

Но Морейн удивил.

— Оливия, я хочу, чтобы ты знала, он сжал мои плечи ещё сильнее, почти до боли, — я люблю тебя. По-настоящему. Да, поначалу мне нужна была магия, но это давно изменилось. Я сделаю всё, чтобы тебя защитить. Когда тебя признают вдовой, я на тебе женюсь. Скажи, что веришь мне.

— Я верю тебе, — послушно произнесла я, глядя на него во все глаза. Он что, только что признался мне в любви? И собирается жениться? Это было такое предложение руки и сердца?

Все остальные слова я попросту не заметила.

Но Морейн не позволил мне долго витать в романтических облаках. Он крепко прижал меня к груди, затем отпустил, задвинув за спину, и чётко произнёс:

— Если что-то пойдёт не так, закрывай ворота и беги в кухню. Я наложил дополнительную защиту на погреб. Сиди тихо и не высовывайся. Если я не приду, выберешься через несколько дней сама. Ты поняла?

Я сглотнула сухой комок. «Если я не приду»… В ушах застряли эти слова, повторяясь снова и снова, множась и искажаясь горным эхом.

— Ты поняла? — маг повысил голос.

И я хрипло выдавила из себя:

— Да.

После этого Морейн вышел за ворота, а я осталась на месте, словно приклеенная к вязкой весенней земле.