Госпожа графиня (СИ)

40

Зато на столе я увидела то, чего там быть никак не могло. Не могло, но было.

Поначалу я решила, что ошиблась. Поэтому переступила порог, потом подошла к столу, на котором стояли… каминные часы. На небольшом мраморном основании в ряд расположились три коротких столбика в форме колокольцев. Из центрального рос пьедестал, а боковые держали завитки, на которых, как капитель колонны, крепился белый циферблат с чёрными цифрами и стрелками. Из него выходило навершие, напоминающее золотую ёлочку, с завитками вместо веток.

Это были часы из господской спальни Дайн-холла.

Морейн забрал их? Но зачем?

В памяти услужливо всплыло содержимое саквояжа. И то, как неряшливо лежало бельё.

Так это не горничная? Морейн что, рылся в моих вещах⁈

Не знаю, зачем он забрал часы. Но мысль, что он трогал моё нижнее бельё, разозлила. Этот маг позволяет себе слишком многое. Его поведение недопустимо.

Если он исчезнет навсегда, моя жизнь станет намного спокойнее.

Я коснулась резного края часов. Позолота потемнела. Им явно не пошло на пользу нахождение в сугробе. Взгляд замер на стрелках. Они не двигались. Так и есть, влажность и холод испортили красивую дорогую вещь. Теперь она стала бесполезной.

Мог ли Морейн этого не заметить? Или решил, что мне они больше не нужны, и поэтому забрал?

Впрочем, это было неважно.

Я заметила, что мага снова слишком много в моих мыслях. А у меня есть дела и поважнее. Тем более он куда-то исчез. Возможно, что и навсегда. Ведь резерв Морейна восстановился, может, он сумел открыть портал туда, откуда пришёл? И больше я его никогда не увижу.

Эта мысль меня взволновала.

Пусть маг навязчив, не уважает мои границы и постоянно меня провоцирует, но всё же это живой человек. Если он уйдёт, я останусь совершенно одна.

Ошарашенная открывшейся перспективой, я захлопнула дверь флигеля и двинулась к господскому дому.

Во дворе усадьбы всё теперь напоминало о маге. Расчищенные тропинки. Снег, сошедший с крыши баньки. Да и колодец расстался со своим белым покрывалом и теперь чернел потемневшим от времени срубом.

Как Морейн сумел это сделать? За несколько дней он преобразил Дубки, как мне бы не удалось и за несколько месяцев.

Всё! Хватит о нём думать! Морейн ушёл. Это его выбор. А я продолжу жить дальше. Здесь. Одна.

И я снова стану спокойной и счастливой, как и в первые дни моей новой жизни.

Я подошла к господскому дому. Ступила на занесённое снегом крыльцо. В груди заворочалась, заворчала тоска по минувшим дням. Дом, где я выросла и где была счастлива, теперь стоял заснеженным и пустым, печально глядя на меня тёмными окнами.

Как и следовало ожидать, главный вход был закрыт. Я подошла к одному из больших окон, обрамлявших дверь. Прижалась лицом к стеклу, прикрывая глаза от света, и будто вернулась в прошлое. На три года назад.

В передней всё оставалось, как в тот день, когда я покинула усадьбу, чтобы сочетаться браком с графом Дайном.

На напольной вешалке висел мой плащ. Он был слишком простеньким для столицы, и я решила оставить его в Дубках. Ведь думала вернуться через пару месяцев. Кто же знал, что Гилберт запрёт меня в золотой клетке и больше не выпустит из виду…

В подставке стоял полураскрытый зонт. Накануне шёл дождь, но я всё равно ушла гулять в луга. Мне нужно было проститься с моим детством.

На лавке лежала шляпка, украшенная поздними цветами. Правда, сейчас они превратились в тёмные засохшие бодылки.

Три двери, ведущие из передней в другие комнаты, оказались закрыты. Так что больше ничего разглядеть я не сумела.

Входная дверь тоже ожидаемо была заперта. Наверное, я могла бы разбить окно и забраться внутрь, но эта мысль претила самой моей сути. Дом был слишком дорог мне, чтобы отнестись к нему так неуважительно.

Впрочем, оставалось ещё два входа: с заднего крыльца, откуда я прежняя убегала на прогулки вдоль реки, и небольшая боковая дверь, через неё из кухни приносили блюда.

Этот вход я и решила проверить.

Но узкая лесенка в шесть ступенек была погребена под большим сугробом. Я пожалела, что не взяла лопату и не надела перчатки. Но возвращаться не стала. Так и разгребала снег голыми руками. Пальцы вскоре покраснели от холода, но я уже нащупала ступеньку. И дальше расталкивала снег валенками, держась за стену.

А, поднявшись на самый верх, пошевелила замок. Дужка поддавалась неохотно, но всё же вышла из паза. И я обрадовано вскрикнула. Как и в прежние времена, замок на этой двери не закрыли. Только повернули таким образом, чтобы дужка держалась внутри.

Я вытащила замок из проушин. На это ушло немало времени. Ржавчина не хотела его выпускать, а мои замёрзшие пальцы действовали слишком неловко. Но я была настойчива и очень сильно желала увидеть дом изнутри.

Потянула дверь на себя. Она поддалась неохотно, цепляясь за разбухшее дерево проёма. На меня пахнуло нежилым помещением, сыростью, затхлостью. Засвербело в носу. Сначала я решила, что это пыль. И лишь позже сообразила — это слёзы.

Я дала себе с полминуты, чтобы справиться с эмоциями. Затем вытерла глаза тыльной стороной ладони, перешагнула через небольшой порожек и закрыла за собой дверь.