Госпожа графиня (СИ)

18

Пришлось выбросить всё в сугроб и тщательно вымыть посуду. Во рту так и оставался неприятный привкус. Даже кружка соснового отвара не помогла. К тому есть хотелось всё сильнее.

Я достала своё сокровище и отколола кусочек. Сахарная сладость прошлась по языку и взметнулась к нёбу, замещая кислый вкус. Очень скоро от него не осталось и следа. Я прикрыла глаза от удовольствия.

В новой жизни у меня были лишь маленькие радости, но они приносили несоизмеримо больше, чем прежняя роскошь.

Оставшийся сахар я снова завернула в бумагу. Убрала в порядком покорёженную жестянку и спрятала в буфет. Я была очень экономной.

Но есть всё же хотелось.

То ли сахар запустил в организме мыслительные процессы, то ли на них благотворно повлиял голод. Но я вспомнила о подвале. И ведь собиралась проверить, но под массой дел, которые на меня навалились, совершенно забыла.

Дверца в подпол находилась на прежнем месте — под лежанкой. Насью пытались убедить, что это неудобно. Надо каждый раз сдвигать, чтобы открыть дверь. Но она оставалась при своём мнении — зато незаметно.

И оказалась права. Дверца не попадалась мне на глаза, вот я о ней и не вспоминала. Пока голод не заставил.

Сдвинуть тяжёлую лежанку оказалось непросто. Пришлось стянуть матрас и все мои «одеяла». И даже после этого я приподнимала одну сторону на пядь, делала несколько коротеньких шажочков в сторону и снова ставила на пол. Пока освободила дверцу, вспотела и запыхалась.

И как это давалось Насье так легко?

Прямоугольник входа почти слился с полом, видно, давно его не открывали. Только кованое кольцо темнело в выемке.

Я выдохнула, схватилась за кольцо тремя пальцами и потянула на себя. Тяжёлая дверца чуть сдвинулась, заскрипела, но не открылась. Пришлось добавить вторую руку и резко рвануть. А потом повторить это несколько раз.

От сырости доски слишком разбухли и с трудом поддавались. Открыть крышку люка оказалось ничуть не легче, чем сдвинуть лежанку.

И когда она наконец, натужно скрипя, вышла из пазов, мне пришлось присесть на лежанку, чтобы немного отдышаться.

Из тёмного зева на меня пахнуло холодом и немного сыростью. К моему удивлению, гораздо меньше, чем меня встретило во флигелях.

Подумав, я натянула найденный в людской тулуп. Он был огромным и доставал мне до колен. Рукава пришлось подворачивать дважды, прежде чем из них показались мои запястья. Зато сразу стало теплее. А на голову я накинула одну из занавесок и закрутила шалью.

В таком наряде я больше походила на сноп соломы, да и подвижность у меня была примерно такой же. И всё же раздеваться не стала. Вряд ли в подполе меня ожидает что-то опасное. Поэтому между резвостью и теплом, я выбрала тепло. Снова заболеть и проваляться несколько дней в постели мне не хотелось.

Зажгла две свечи из Насьиных запасов. Одну, в подсвечнике, оставила на верхней ступеньке лестницы, а вторую взяла с собой.

В подполе было темно и жутковато. К счастью, он был небольшим. По площади меньше флигеля. И всё же света недоставало, а в углах шевелились тени.

Я решила быстренько всё тут осмотреть, схватить еду, если повезёт найти, и бежать обратно.

Вот только меня ждало разочарование. Полки, занимавшие три стены из четырёх были пусты. Из больших деревянных коробов, в которых хранились овощи, доносился гнилостный запах. Я даже светить в них не стала. Побоялась.

Чувствуя жуткое разочарование и уже раздумывая, где же мне взять еды, я собралась подниматься наверх. На территории усадьбы раньше был большой погреб. Вот только я не помнила его точное расположение. Где-то между флигелями и огородом. Сумею ли я найти погреб под толстым слоем снега — это большой вопрос. Но, видимо, придётся идти на расчистку, потому что без еды я долго не протяну.

Я заметила его случайно. Даже не заметила. Просто тень от свечи, скользнувшая по дальней стене, имела прямые линии, сходившиеся под углом.

Что это такое?

В тёмном подвале чёрный кованый сундук было легко не заметить. Да я и не заметила. Так бы и ушла не солоно хлебавши, если б не эта тень.

Но сундук был. Большой, вместительный, оплетённый широкими железными лентами.

Я задержала дыхание, поднося свечу ближе. Всё-таки Насья доверяла только замкам и могла запереть сундук. Тогда я его не открою. Но тут же выдохнула — из проушины торчала короткая деревяшка. Когда я потянула её, она рассыпалась трухой.

Снова стало не по себе. Сколько ж времени усадьба пустует?

Но голод подталкивал меня к действию, и я откинула тяжёлую крышку.

Оковка помогла защитить содержимое от мышей. Сундук оказался полон. Чего здесь только не было. Стеклянные банки и бутыли, деревянный бочонок и глиняные горшочки, матерчатые мешочки и промасленная бумага.

Я нашла клад. Самое настоящее сокровище.

— Насья, спасибо! Не знаю, что заставило тебя оставить еду, но спасибо за это! — на глазах выступили слёзы.

Я была спасена.

Но пара вопросов вернула меня с небес на землю. Сколько всё это изобилие здесь лежит? И что из этого всё ещё съедобно.

Это стало мысленной пощёчиной. Я тут же пришла в себя и снова начала размышлять здраво.

Здесь, в темноте подвала, я не смогу определить продукты и их годность. Значит, придётся поднимать наверх всё.

Вот только неудобная одежда и свеча в руке не позволяли захватить с собой много. Пришлось подниматься в дом. Я сняла тулуп, оставив только занавеску-шаль. Не так уж там и холодно. К тому же я буду постоянно двигаться.

Потом взяла нож, оба ведра и вернулась в подвал.