Жена господина Ищейки

66.

Внутри этот замок-дворец не производил столь гнетущего впечатления. Дорого! Очень дорого! Всё в хрустале и в золоте. Множество окон с занавесками из редких тканей дают много света. При этом не было ощущения безвкусицы. Этот дом обустраивал хозяин, явно знакомый со стилем, а не какой-нибудь нувориш-торгаш, пытающийся показать свой достаток, дурной вороной собравший в одно месте блестящие вещи.

Красиво… Но эта красота угнетающе действует на мою психику. Я попала явно в иное сословное измерение. Чувствую себя букашкой, которую хозяева этого роскошества могут прихлопнуть одним ударом газеты. Марко же с каждым пройденным шагом становится всё более хищным. Словно дорогое убранство замка распаляет его кровожадную натуру. Но почему-то от эмоций мужа мне становится спокойнее на душе.

Со мной рядом не мажорчик, а настоящий воин! Он идёт на битву ради собственной свободы и своей семьи. Такого победить очень сложно. Боже! Как же приятно иногда почувствовать себя той, ради которой готовы горы свернуть или взять штурмом неприступную крепость. Да, я сильная и самодостаточная женщина, но иногда так приятно ощутить себя просто Женщиной, опирающейся на крепкую руку любимого мужа. И глядя на Марко, я постепенно приобрела ясность мысли, уже взирая на всё это великолепие, окружающее меня, как на театральную бутафорию.

К моменту, когда мы подошли к широким дверям, украшенным разноцветной мозаикой, я тоже была готова если не к бою, то к серьёзному противостоянию с людьми, ожидающими нас в комнате.

Отец Марко был не один. Рядом с ним в роскошном широком кресле расположилась дама лет пятидесяти. Спина прямая, волосы полностью белые. Взгляд… Ничего по нему не поняла. Словно гражданка отгородилась от меня ширмой, показывая свой силуэт, но не давая разглядеть деталей.

А вот папочка Верутти явно не желал скрывать своих эмоций. Худощавый старик, тоже имевший волосы белее снега, вначале нехорошо зыркнул на Марко, а потом с презрением уставился на меня.

- Я просил не приводить Эту сюда, - жёстким, словно наждак, голосом проскрипел он. - Дело касается нашей семьи, а не…

- Просьба отклонена, дон Верутти, - без намёка на уважение перебил его Марко. - Во-первых, это моя законная жена. Во-вторых, о семейных узах говорить не приходится, так как ты сам меня выпихнул из рода.

- Временно, - подала голос женщина. - Мы в курсе, что ты подал на развод. Кстати, просьба твоя удовлетворена, и вскоре в Борено прибудет посланник с официальным разрешением расторгнуть брак. Так что эта девка…

- Остаётся моей женой, донна Верутти, - опять невежливо перебил блудный сын, демонстративно обняв меня за плечи. - Мы решили сохранить нашу семью. И это моё последнее слово.

- Даже если я готов снова принять тебя в род? - ехидно спросил отец. - Вернуть все права, восстановить в столице на посту личного императорского Ищейки. Поверь, сын, всё можно сделать. Твой брат, к сожалению, не справляется с этой ролью, больше интересуясь вином, красивыми женщинами и политическими интригами.

Император его пока не отвергает, так как наш Дар достаточно редок, но… Род Верутти постепенно теряет уважение. Пора его восстановить, и ты для этого подходишь лучше всего. Так что ещё раз даю тебе право выбора: либо крестьянка-потаскушка, либо быть на вершине. И не просто на вершине, а рядом с троном! Думаю, выбор очевиден. Ты должен был поумнеть за последние три года и вдоволь наесться мнимой свободой, так что не ври себе… Согласишься!

- Вы правы, дон Верутти, - с улыбкой произнёс Марко, не убирая руку с моего плеча. - Мнимой свободой наелся вдоволь. Теперь чувствую разницу между ней и настоящей. К сожалению, должен признать, что свободным могу стать, лишь находясь далеко от вас. Ну, а моя “крестьянка”... Знаете, если бы большая часть Верутти имела её сердце, ум и способности, то наш… Вернее уже ВАШ род смог бы претендовать на большее. Даже на должность второго лица Ремской империи. Так что не стоит оскорблять мою жену. Я сделал вид, что не заметил этого в первый раз, но при повторных нелестных словах могу показать, чему меня научили за долгие годы тренировок. Снесу голову любому обидчику Анны. И вы, дон Верутти, не исключение.

Так что давайте не будем играть мускулами, а перейдём к более спокойному диалогу. Ситуация для меня проста и понятна. Да, мы с Анной подали бумагу на расторжение нашего брака. Но это было лишь политической игрой.

- И что же ты задумал? - с интересом спросила донна Верутти. - Поделишься? Я просто не вижу никаких выгод от подобного.

- Не поделюсь, - не переставая хищно улыбаться, ответил Марко. - Эти планы исключительно для своих. Вас близкими людьми я назвать не могу. Но поверьте, что ничего не делается просто так. Поэтому с прискорбием для вас сообщаю, что я и моя жена Анна даже не думаем разводиться. Хотя… Если вам так надоел мой беспутный братец, то с удовольствием выслушаю условия по новому вхождению в семью. Естественно, в них нужно учитывать и Анну.

- С ней? Планы? - хмыкнул Луиджи Верутти. - Нет! Но у нас есть на примете очень высокопоставленная особа, имеющая дочь. Если готов обменять простолюдинку на истинную аристократку, то ты получишь такие возможности, которые тебе и не снились.

- А если не готов?

- Значит, ты не просто дурак, а идиот. Или думаешь, что я выпущу твою крестьянку живой из замка? Нет!

- Да, сын, - поддержала его донна, - Твоя большая ошибка, что привёз эту бабёнку сюда. Если не хочешь договариваться по-хорошему, то пожалей хотя бы девочку… Да какая это "девочка"! Никчёмная присоска к нашей фамилии!

- Кто хоть пальцем… - явно заведясь от недвусмысленной угрозы, хотел было возмутиться мой муж.

- Подожди, дорогой, - перебила я его и подошла к мамаше, сунув под нос женщины перстень сестры императора. - Донна Верутти, хотите проверить, кто сильнее? Эта безделушка, дарованная мне лично Её Высочеством донной Марией Селенской или ваш апломб? Давайте поиграем в такую смертельно опасную игру. Жизнь на жизнь! Хорошая ставка?

- На всякий случай сразу убираю глупые вопросы, - поняв мою тактику, быстро среагировал Ищейка. - Перстень настоящий. Можете проверить по своим каналам. Мы не самоубийцы, чтобы так блефовать.

- Вижу… - сквозь зубы процедила поражённая мамаша. - Гравировку с гербом Селенских ни с чем не перепутаю. Вряд ли найдётся полоумный, чтобы подделать её. Но откуда?!

- У нас, у крестьянок, - продолжила я давить на обоих Верутти, убирая вежливое обращение, - есть свои секреты. Ни ты, ни твой муж пока не доросли до них. Повторяю свой вопрос. Готовы мериться силой с перстеньком? Итог противостояния мне известен, просто не знаю, где вас лучше хоронить.

Гробовое молчание повисло в комнате. Родители Марко не ожидали такого развития сюжета и элементарно зависли, не в силах вымолвить ни слова. Зато у Марко их было предостаточно.

- А я ведь когда-то любил и почитал вас, - грустно признался он. - Вы не представляете, насколько тяжело мне далось ваше предательство. Хотел встретиться, объясниться… Безумно хотел! Теперь же, когда представился случай, вдруг ощутил себя свободным. Подавитесь своими титулами и регалиями. Золотом, знатностью и прочим подавитесь! Я отрекаюсь… САМ отрекаюсь от рода Верутти. Быть рядом с женщиной, которой доверяю полностью, с которой разделяю одни и те же ценности, намного важнее.

Да! Анна не родит мне наследника с Даром! Но буду ли я любить её и своё дитя меньше? Никогда. Лучше умереть простым Ищейкой портового городка, чем превратиться в холодную ящерицу. Нет. Такой участи ни себе, ни своей семье не желаю. Какие же вы все убогие… Готовы ради своих интересов лишить сына счастья, а его жену - жизни. Забудьте, что я когда-то хотел снова стать Верутти. В такое дерьмо больше вляпываться не намерен. Пойдём, родная… Здесь нам больше делать нечего.

- Стоять! - зло воскликнул Луиджи. - Я тебя не отпускал!

- Ты можешь остановить нас, отец? - саркастически усмехнулся Марко. - Попробуй. Но помни, что на кону стоит расположение к тебе императорской семьи. Взвесь за и против, прежде чем отдать приказ своим воинам.

- Я… Нет! Сына у меня больше нет! Совсем! Марко! Это было в последний раз, когда мы разговариваем! Я запрещаю тебе появляться в землях Верутти! На коленях, недостойный, умолять будешь, но я сдержу своё обещание!

- Правильное решение, - спокойно произнёс муж и вышел из комнаты, ведя меня под руку.

Снова идём по роскошным коридорам. Только теперь они у меня ассоциируются не с богатством, а… Словно выбираюсь из склепа. Здесь нет ничего человеческого. Почему-то пришли ассоциации с нищими пропойцами, которых я натравила на бесчестного хозяина гостиницы. Такие же упыри. Просто одни имеют власть и возможности, а другие злятся, что не имеют ничего. Суть же их душонок одна: эгоизм. Хотя… Нищие всё-таки намного человечнее выглядят, пусть и воняют жутко.

Муж после своей пламенной речи снова замкнулся в себе. Понимаю. Такая душевная травма от предательства собственных родителей бесследно пройти не может. Пусть Марко переварит всё в себе. Ему это надо.

Я тоже сталкивалась с подобным, ещё будучи Венерой из другого мира. Очень больно осознавать, что тебя ни в грош не ставят. Что ты не любимый ребёнок, а марионетка. Я тогда долго не могла очухаться, несмотря на стройные логические цепочки в голове. Бывало, просыпалась среди ночи и лупила в бессильной ярости кулаками в стену:

”Мама! Папа! Почему?! Я же ваша дочь, а не собачонка приблудная!” - глотая слёзы, шептала, мысленно обращалась к ним.

А в ответ тишина… Нет родителей. Они очень далеко. Наслаждаются своими фальшивыми идеалами в тёплых странах, вычеркнув меня, как неудавшийся эксперимент, не принёсший прибыли. Жуткое чувство потерянности. Марко сейчас ощутил его сполна.

Вопреки моим опасениям, нас никто не остановил. У входа уже стояла родная карета. Влетев в неё, беспрепятственно покинули вотчину Верутти. Марко продолжает молчать. Мне кажется, или на его щеках видны слёзы?

- Скажи мне, мой отважный муж, - в какой-то момент не выдержала я. - Как ты мог променять такое великолепие на дурную простолюдинку Анну?

- Не дурную, а неповторимую, - отмер он, посмотрев на меня ТАКИМИ глазами, что забыла, как дышать. - Анна. Любимая. Всё золото мира не сравнится с тем, когда ты рядом. Считай меня дураком и простофилей, только…

- Только мы всем докажем, - продолжила я, - что семья Ищеек не просто отверженные родителями люди, а сами по себе кое-что стоят.

- Отверженные? Оба? Тебе тоже пришлось пережить подобный удар?

Я молча кивнула, не вдаваясь в подробности. Кивнула и прижалась к мужу.

- Родная, - через какое-то время снова заговорил Марко, не переставая гладить меня по голове. - Ты мне богом дана. Остальное? Плевать на всех и вся! Рядом с тобой я чувствую себя императором. Нет… Императору подобное счастье даже не снилось.

- Вот, умеешь говорить комплименты, когда захочешь, - произнесла, целуя слегка небритую щёку мужа.

- А ты хорошо умеешь кошмарить истинных аристократов. Отличный ход с перстнем. Видела бы себя со стороны! Фурия!

- Спасибо, господин Ищейка.

- Вам спасибо, госпожа Ищейка… За всё.