Геном доминатора

Глава 30

Глава тридцатая

Игровая зона «Техномир» уровень 1

Локация: Пустоши

An alien string

Входил в Рембазу Санек в гордом одиночестве, а выходил с эскортом.

Впереди — урезанная до четверки пента Уравнителя с не подлежащей восстановлению тушкой лидера на борту, позади, прилично отставая, пента аутсайдеров на своей рухляди. Этакие шакалы, увязавшиеся за сильным хищником в надежде на объедки.

А хищник и впрямь был сильный. Югрон числился средним роботом по базе, но этот был наворочен под планку и любого другого среднего уделал бы играючи. А может и двух средних. Дуэлить с таким югроном Санек бы точно не рискнул. Даже в составе микры Поршня.

Правда Санек мог от него убежать. Максимальная скорость у робота была что-то около ста восьмидесяти по бездорожью.

Но убегать не требовалось. Договор свят. Четверка мехов, нравится им это или нет, без разницы, сопроводит его до Техноцентра, защищая, если потребуется, и уж точно не причиняя вреда. Доставит и честно расплатится. А потом…

Потом, возможно, мехи захотят отомстить за лидера. А может и нет. Теперь у них новый лидер. Причем не брутальный мужик, а уступающая ему раза в два в объеме девушка.

Санек этому не особо удивился. Это Техномир. Здесь решает не размер, а качество. Имплантов.

— Я — Надя, теперь говоришь со мной.

Новый лидер урезанной пенты в глаза Саньку не смотрела, но прочитать по лицу ее отношение было нетрудно.

Однако, как неоднократно сказано, договор свят. И Надежда Лоза, игрок первого уровня теперь — телохранитель ненавистного фехта.

— Как скажешь, хоба. Когда выходим?

— Через двадцать минут.

— Порядок следования?

— За нами. Дистанция сто метров. Скорость — сто шестьдесят. Сможешь?

— Могу двести плюс.

— Тогда сто семьдесят.

Сказано после минутного колебания. И Санек сделал вывод: лишняя десятка — это сверх крейсерской. А может и не десятка. Девушке, похоже, плевать на экономию эргов. Лишь бы побыстрее выполнить миссию.

— Принято, — подтвердил Санек и пошел к своему боксу.

Погрузку мехов он наблюдал уже из скафа. Заодно и просканировал обоих роботов.

Рухлядь защиты не имела. Да там и скрывать было особо нечего. Вооружение минимальное, лазеры, магнитотрон, пара импульсников и четыре ракеты поверхность-поверхность, причем две — термобарические, против многочисленных мелких целей. Плазма в таких ситуациях куда эффективнее, но плазма… Метатель рухляди был, пусть и не родной, но его накопитель пуст. Что очень разумно, когда индуктор орудия механически поврежден. Тем не менее рухлядь была на ходу, батареи залиты до упора, пусть даже упор этот — половина от штатного.

Интересно, рискнули бы они напасть на одинокого шкурника Санька?

Может и рискнули бы… Самоубиться. Потому что такое дохлое поле Санек бы даже из шаромета прожег. А без поля робот — не боевая единица, а большая мишень.

А вот югрон — совсем другое дело. Просканить его Санек смог только поверхностно. Даже в пассивном режиме защита робота была на высоте. И кстати понятно, почему у него снижена скорость. Загруз потому что. Одиннадцать ракет на внешних пилонах, причем четыре явно против тяжелых. Плюс усиленные батареи, метатель плазмы явно расшарен: таких толстых Санек еще не встречал. По крайней мере на средних чугунинах.

И еще шесть контейнеров явно боевого назначения, но с неизвестной Саньку начинкой. Похоже, пента готовилась к чему-то серьезному. И очевидно пожертвовала скоростью ради боевой мощи. Что ж, теперь эта мощь послужит Саньку. Или не послужит, если все сложится благополучно.

Но последнее маловероятно. Техномир есть Техномир. И если покойный Уравнитель не соврал (а зачем ему?), то Санек представляет собой здоровенный сочный приз для жаждущих повышения рейтинга. А таких здесь… Собственно, все здесь такие.

Ну да может за многотонным югроном никто не приметит маленького Санька?

Они отошли от Рембазы примерно на сотню километров, когда шедший впереди югрон внезапно остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и активировал одну из ракет.

Санек мягко говоря напрягся…

Зря. Ракета ушла не в него, а в робот-рухлядь, тащившийся за ними на приличном отдалении.

Там подарочек заметили, не могли не заметить, и даже попытались остановить, врубив слабенькое поле и поставив механический заслон из шрапнели.

Жест отчаянья. Все равно что носорога утиной дробью тормозить.

Шлем Санька потемнел: сработали фильтры освещенности: полыхнуло знатно.

Выживших можно не искать.

— Надя, зачем? — спросил Санек по локальной связи.

— Надо было их раньше минусовать, — прорычал девичий голосок. — Они нас слили, гнилое мясо!

— Нас?

— Тебя, отрицалово, чтоб тебе сдохнуть в Миру, не родившись!

Плохо. Самое время катапультнуться.

Поздно.

— Декста Ирены Вкус Крови вызывает на дуэль пенту Георгия Уравнителя и союзного им игрока Александра Месть! — Прилетело по общей связи.

— От дуэли отказываюсь! — немедленно бросил Санек.

— Секста Джека Воробушка вызывает…

Вызовы летели один за другим.

Да, Санек имел возможность отказаться от каждого. Но отказаться следовало лично. От каждого. А будучи вызванным, Санек не мог уйти эвакуатором. Потому что режим дуэли это запрещал, а для его активации вне мирных зон достаточно было факта вызова.

А поскольку обычно здесь вызовами не заморачивались, а сразу гасили, то это была, однозначно, спланированная акция.

— Расходимся, — кинул Санек по локальной связи. — Вы им не нужны. Сваливайте!

— Ты тупой? — бешено выкрикнула Лоза. — У нас договор, чтоб тебя на части распустили! Это мы стоим здесь, а ты вали на максимуме обратно в Рембазу! Может успеешь сдриснуть, пока нас жарят!

— Это вряд ли, — буркнул Санек. — На обратной директрисе два тяжелых.

И он этих тяжей знал. Видел уже. Издали.

Те самые скилодон и марапаун, с которыми он недавно разошелся.

Тогда да, а теперь вряд ли. Случайно или нет, но парочка как раз рядом с рембазой. И уже движется к Саньку.

И если от медлительного марапауна еще как-то можно уйти, то скилодон на ускорителях километров до трехсот выдаст наверняка.

И в своем желании заполучить Санька эта парочка не одинока. На периферии сканер скафа выявил еще с два десятка активных точек. И каждая подразумевала боевого робота.

— Нам конец, — лишенным эмоций голосом сказала Надя.

— Шанс есть всегда, — с напускной бодростью заявил Санек. — Им всем нужен я. Вдруг передерутся?

— Что это поменяет? — Так же равнодушно проговорила новый лидер усеченной пенты. — Иди нам под брюхо, я защиту активирую.

— И что это поменяет? — встречно поинтересовался Санек.

— Глобально — ничего. Но пару прилетов ты поживешь.

— Я вообще умирать не собираюсь, — заметил Санек.

На сканере было видно, как с марапауна стартовала стая дронов, но ушли они не к Саньку, а разлетелись в разные стороны.

Скорее всего с целью предупредить других хищников. Что-то в духе Шер-Хана и «Маугли»: «Это моя добыча!»

Через несколько минут большая часть периферийных роботов сменила курс. Но некоторые продолжали двигаться к заманчивой цели еще и прибавив в скорости.

Вызовы на дуэль продолжали сыпаться нескончаемой лентой где-то на периферии визора.

А Санек был на удивление спокоен даже без блокады эмоций.

В последнее время он настолько часто оказывался в практически безвыходных ситуациях, то, похоже, у него выработался иммунитет.

Сканер тем временем опознал марапаун, сопоставил с базой Техномира и выдал его характеристики и состав экипажа. В огромной чугунине оказались аж двадцать шесть мехов, среди которых — целых три двойки. А вооружение мегаробот нес такое, что мог снести Санька случайным плевком.

— Они со мной связались, — неожиданно проговорила Надя. — Попросили не отсвечивать.

— А ты что?

— Сказала: у нас договор о защите.

— И что они?

— Посочувствовали. Им нужен ты, а не мы. Но так без вариков.

— Слушай… — Саньку пришла в голову мысль, — А если я верну вам ваше обещание?

Надя засмеялась:

— Ты какой-то совсем свежий, фехт! Если бы все так просто! Мы же не тебе клялись. Мы клялись Игре!

Первым добежал скилодон. Завис над четырехметровым югроном и спрятавшимся в его тени Саньком, как осадная башня над пехотинцем.

— Игрок второго уровня Александр Месть, — пропел во внутренних динамиках скафа женский голос, не надин, другой. — Ты наш, запомни. Мы первые пришли.

— И хрен ли тебе от меня надо, милая девушка? — проворчал Санек, безуспешно пытаясь просканить огромную чугунину, у которой даже нижний сустав лапы был вровень с макушкой скафа.

— Нам нужен ты, — напрямик сообщила собеседница. — И если ты придешь к нам сам, обещаю от лица своего и союзников, что мы готовы заплатить компенсацию за твою правильную смерть. Пол-миллиона единичек. Договор?

— Дам миллион, если вы проводите меня до Техноцентра! — сделал встречное предложение Санек. — Договор?

Снова мелодичный смех:

— Нет, фехт. Нам нужен твой рейтинг, так что ты по-любому мертв. Разница в том, что ты можешь умереть бесплатно, а можешь со страховкой. Пусть будет миллион, если тебе нравится эта сумма.

— Миллион? — Санек тянул время, потому что видел: конкуренты марапауна и скилодона приближаются. И это тоже тяжелые роботы, которые минут через десять будут здесь. Еще он видел, что марапаун выдвинулся навстречу ближайшим соперникам и инициировал полусферу поля над собой и югроном.

— Миллион — хорошая сумма… — проговорил Санек.

— Слышь ты, хоба, — ворвалась в переговоры Надя. — У меня на подвеске ядреная шмаль на шесть теров. — Активирую — на всех хватит!

— Обезьяна с гранатой, — прокомментировал «предложение» уже мужской голос. — Ника, заморозь отрицалу, раз он на песке, и подключайся. Минусим лишних.

Визор скафа залило светом. Но никаких неприятных последствий Санек не ощутил. Надо полагать, поле югрона, которое прикрывало Санька, отразило импульс.

Скилодон, однако, контролить результат не стал. Толкнулся, окатив Санька волной песка, и взмыл вверх, полыхнув огнем прыжковых. И секундой позже стартанул двумя ракетами. Причем не в ближайшую чугунину, не уступавшую размерами марапауну, а в парочку тех, что на почти двухкилометровой дистанции.

Одна ракета почти сразу ушла в зенит и там рванула. А вот вторая ударила в защиту соперника.

Тяжелую стопятьсоттонную махину отшвырнуло, будто детскую игрушку.

Но не уничтожило. Санек видел, как вокруг опрокинувшегося робота зажглось защитное поле…

…И с пилонов скилодона ушла еще одна пара.

На этот раз обе сработали как надо. На месте упавшего робота вскипел вулкан, а того, что отразил первую атаку, прошило огромной огненной стрелой, соприкоснувшейся с защитным полем ракетой.

Тем временем марапаун метнул в своего противника сгусток плазмы таких размеров, что средний робот вроде югрона поместился бы в нем целиком.

Но тяж есть тяж. «Пострадал» только песок, сплавившийся в радиусе сотни метров вокруг робота. И сразу ответ: заряд плазмы еще большего диаметра.

Санек на секунду перестал дышать. Такую плюшку поле югрона точно не удержит.

Ее удержало поле марапауна. Причем не просто удержало, а всосало целиком. Раз — и нет. А есть еще один плазменный шар, устремившийся в конкуренту…

И опять растекшийся безвредно по энергетической защитной стене.

В другое время Санек полюбовался бы зрелищем. Но сейчас он отчетливо осознавал: в этой битве титанов его скаф могут прихлопнуть мимоходом, раздавить, как забредшего на трассу жука.

Все относительно. Когда ты влезаешь в скаф, чувствуешь себя почти богом: видишь все вокруг, обоняешь, осязаешь, бегаешь со скоростью самолета, взлетаешь на высоту до полукилометра. Плазмоган опять-таки…

Но рядом даже со средним роботом шкурник — бешеная крыса с огненной рогаткой. А рядом с таким, как марапаун и вовсе мошкара.

Вот только за такую мошку отсыплют рейтинга как за десяток распотрошенных марапаунов.

— Надь, на связи?

— А куда я, отрицалово, денусь из утопшей подводной лодки!

— Шутишь? Это хорошо. Меня, кстати, Саньком зовут. Скажи, а на фига вам рейтинг?

— Не поняла вопроса.

Голос — как забытая в морозилке прошлогодняя рыба.

— Ты прости мое невежество, я у вас, технов, считай, свежачок. Какой смысл в высоком рейтинге? Я понимаю, понты, но не верю, что за голые понты всерьез убиваются.

— Ты точно свежачок, мясо, хоть второго уровня, — вздохнула Надя. — Рейтинг — это офигенно, а высокий рейтинг — это немеряная круть. Это, фехт, и товары разные, не всем доступные, и задания всякие невструенно крутые и зачетные. И состязания, за которые на высоком рейтинге отсыпают на два порядка больше, а без него хрен допустят. Если эти, на скилодон, тебя минусуют, они со своего просто верхнего слоя разом в высочайший перепрыгнут. Даже, если твои сотку или сколько там у тебя минусовых единичек на всю кодлу поровну поделят.

— Понял, хоба. Благодарю.

— Век бы тебя не встречала!

— Так и я тем же по тому же месту. Я, вспомни, вообще с вашим Уравнителем дуэлиться не хотел. И, заметь, ты теперь лидер, так что тоже в плюсе.

— Ага. Лидер. И еще минуток сколько там в лидерах похожу, пока не отжарят. А это скоро уже. Наши, которые не наши, всех заминусили.

Так и есть. Марапаун подбил своего противника. И еще одного, середнячка, в огненный шар обратил примерно в километре от себя. Скилодон тоже времени не терял. Правда и сам получил, похоже: прыгать перестал, а бежал, прихрамывая.

Зато оставшиеся кандидаты на повышение рейтинга держались теперь на дистанции. Ближайший — в шестидесяти километрах.

— Блин! Меня заморозили! — вдруг прорычала Надя. — Как, вашу маму? Сквозь защиту! Все, фехт. Теперь нам с тобой даже не самоубиться!

Санек промолчал. Потому что если в первый раз стан по нему не прошел, то теперь со скафом творилось что-то странное. По визору ветвились разноцветные линии или даже не линии, а переменные геометрические фигуры. От их мельтешения у Санька голова разваливалась. Не болела, а именно разваливалась. Ни один из потоков сознания не получалось удержать. Реально хрень какая-то. И совсем не похоже на то состояние, когда он пытался подключиться напрямую к своему космо-атмосфернику. Там его тянуло куда-то вверх, а теперь высасывало вниз. Нет, уже засосало невидимым пылесосом. И вся эта дикая стереометрия вертелась уже не на визоре, а у него в голове.

А образ чудовищного пылесоса внезапно реализовался в реале. Саньку показалось: он высосал себе в мозг весь песок, который под ними и обнажил нечто настолько огромное, непостижимое и нечеловеческое, что взвыл от ужаса и нырнул куда-то во вневременную щель, всосавшись в нее, как кровь — в брюшко гигантской пиявки. И уже оттуда он, Санек или кем он там стал, увидел выпущенные клещи-манипуляторы марапауна, упавший на брюхо югрон с до смерти перепуганным экипажем, стоящий на одной опоре скилодон с одиннадцатью мехами внутри. Санек знал их, всех сразу и каждого в отдельности. И отчетливо видел, как стремительно сокращаются полоски их жизней.

Но все это было полной фигней в сравнении с тем, что лежало там, под стометровым слоем радиоактивного песка…

«Видишь это?» — мысленно спросил Санек у джинна.

«Genesis, — почему-то по английски отозвался джинн. — Don’t touch. An alien string». — И снова по-русски: — Возвращайся. Я зачистил твое сейчас'.

И Санек вернулся.

В голове было невероятно ясно, аж до серебряного звона. Настолько чисто и прозрачно, что казалось кошунством наполнять эту дивную пронзительную пустоту обычными мыслями.

Но осознавать себя это не мешало. И Санек осознавал себя посреди неглубокой воронки внутри скафа. К губам его прижималась соска с чем-то нужным организму. Перед глазами, по визору шлема, сменялись знакомые и совсем не страшные данные, сообщавшие, например, о том, что радиоактивность снаружи — в красном секторе, но защита и оболочка пока справляются и так будет еще минимум сорок минут. Что в ближайшем радиусе наблюдается робот среднего тоннажа тип югрон с некритичными повреждениями поверхности, а в дальнем — шесть боевых машин, которые уходят из зоны ближнего сканирования со скоростями от двухсот двух до трехсот двадцати трех километров в час. А также что несколько секунд назад заряд в батареях был поднят до максимума неопознанным внешним источником.

И все в мире было привычно и понятно. Только чего-то в этом понятном мире не хватало.

И озабоченный несоответствием Санек встрепенулся. Мысли потекли привычным руслом и привели к пониманию, что именно изменилось, пока Санек был так, где он был.

В этом мире, вернее, в доступном для сканирования пространстве больше не было тяжелого боевого робота типа скилодон. И тяжелой боевой платформы-носителя типа марапаун тоже не наблюдалось. Зато совсем близко от Санька имелись две значительные по размерам однородные массы, представлявшие собой застывший расплав кремния с многочисленными включениями различных металлов, в частности, титана, железа, молибдена, ванадия и десятка других.

И еще целых шесть секунд понадобилось все еще заторможенному сознанию Санька, чтобы осознать, что это такое.

А в голове вертелось и вертелось навязчивое: «An alienstring». Чужая нить. Вот что еще за нить такая посреди всей этой долины смерти?