Гало: Криптум

Я шел за настойчивым, маленьким человеком, в довольно быстром темпе, сквозь частокол голых, чешуйчатых стволов больших пальм, увенчанными ощетинившимися, ветвистыми кронами. Подлесок джунглей состоял из тонких гибких растений, стоявших сплошной стеной. Дорога, если таковая имелась, была невидима для меня.

У Чакоса, следовавшего в нескольких шагах позади меня, улыбка не сходила с лица не на минуту. Он как бы был готов опускать свои шутки на нас обоих. Я еще не научились читать человеческие эмоции с полной уверенностью. Улыбка может означать, шутки и развлечения. Также это может быть прелюдией к агрессии.

Воздух был влажный, высокое солнце уже палило нещадно, и запасы наши воды в сосудах из толстых плодов растений, превратились в теплое пойло. Кроме того, они были на исходе. Хэйменум достал последний сосуд и дал мне попить. Предтечи не могли инфицироваться заболеваниями человека, если они носят броню. Я неохотно сделал несколько глотков теплой жидкости.

Мое хорошее настроение, куда-то исчезло. Что-то странное и неожиданное происходило вокруг меня, вдруг стало не хватать воздуха… Без моей брони, обнаруживались новые инстинкты, но я не знал, могу ли им доверять. Старые таланты, старые чувства, скрытые до сих пор с помощью технологий.

Мы остановились. Флориан заметил мое растущее раздражение.

― Сделайте ему шляпу, ― сказал он Чакосу. ― Предтечи имеют волосы, как стекло. У него ожог головы.

Чакос поднял глаза, заслоняясь ладонью от солнца, и кивнул. Он взглянул на меня, осматривая мою голову, и подошел к ближайшему голому стволу пальмы.

Я смотрел, как Чакос пополз по стволу к вершине. Закончив свое восхождение, он вытащил нож из пояса и срубил большую зеленую ветвь, которая упала нам под ноги. Затем он спрыгнул вниз, приземлившись на согнутых ногах с широкой улыбкой. В торжестве, он поднял руку ко рту и губами произвел боевой клич.

Мы оставались в тени деревьев, в то время как он плел пальмовую шляпу. Предтечи тоже носят головные уборы, у каждой Манипулы есть свои церемониальные одежды, которые одевали только по особым случаям. Один день на торжества "Великой Звезды", все носят одинаковые головные уборы. Наши головные уборы были гораздо более достойные и прекрасные, чем та, которую Чакос, наконец, протянул мне. Тем не менее, я одел ее на голову и обнаружил, что она мне подходит.

Чакос положил руки на бедра и оглядел меня с критическим видом.

― Хорошо, ― рассудил он.

Мы пробирались через джунгли еще много часов, пока не пришли к низкой стене сложенной из точеного лавового камня. Стена шла между деревьями, по извилистой кривой, и как змея уползала в джунгли.

Райзер сел на стену, закинул ногу на ногу, и стал жевать зеленый лист, который остался от моей шляпы. Его голова медленно повернулась, большие карие глаза двигались вправо и влево, и он надул свои губы. У хэйменум вообще не было подбородка, это их характерная особенность. Но маленький человек с лихвой возмещал это его элегантными, большими губами.

― Древние сделали это, старше деда, ― сказал он, похлопывая по камням. Он отбросил зеленый стебель, потом встал на стену сбалансировал себя руками. ― Вы следовать вдоль. Только хэйменум ходить по вершине.

Райзер побежал по стене. Чакос и я пошли вдоль, оттесняя ветки и избегая случайного нападения ракообразных организмов, которые во множестве ползали по земле, размахивая мощными клешнями. Я шел через них, пока не вспомнил, на мне не было брони. Насколько уязвим, я был ко всему! Приключение начали становиться все опаснее. Два человека не сделали ничего откровенно угрожающего, но как долго я мог на это рассчитывать?

Нам было трудно идти в ногу с маленьким флорианом.

Через несколько сотен метров, стена раздваивалась. Райзер остановилась на развилке для изучения ситуации. Он махнул рукой вправо. Погоня возобновилась. Через толстые деревья слева от нас, я увидел берег. Так же стал, виден центральный пик, окруженный внутренним кольцевым озером, похожий на мишень для стрельбы из лука.

Я задавался вопросом, мерс также жил в тех водах.

Мой ум возбуждался многими вопросами. Возможно, древний артефакт Прекурсоров рухнул из космоса, и центральный пик сформировался из волн расплавленной породы, затвердевая на ветру. Я пожалел сейчас, что провел мало времени, слушая рассказы шахтеров о том, как формируются и изменяются планеты. Я не разделял увлечения шахтеров тектоникой, за исключением того, где может найти сокровища.

Некоторые артефакты Прекурсоров были такие древними, что циклически на протяжении сотен миллионов лет, могли уйти в толщу коры планеты, и вновь появиться на поверхности через вулканы или проломы тектонических плит.

Чакос достаточно осмелев, ткнул меня в спину. Я вздрогнул.

― Вы бы не сделать это, если бы на мне была броня, ― сказал я.

Его зубы засверкали. Становился ли он более агрессивным, или это просто способ показать свою любовь? Я пока не мог этого понять.

― Сюда, ― крикнул Райзер, где-то впереди.

Мы прорвали проход в очень плотной завесе зеленых лиан, с ярко-красными стволами. Флориан ждал нас там, где длинная, низкая стена внезапно кончалась. Дальше лежала плоская белая равнина, внутреннее озеро с одной стороны, своим берегом образуя линию черного и серого песка, и джунгли, с другой. Центральный пик, голый без растительности, как мертвый черный палец торчал в центре зелено-голубой мишени.

― Хорошо, молодой Предтече, ― сказал Чакос, подходя ко мне сзади.

Я быстро повернулся, полагая, на мгновение, что он вот-вот вонзит свой нож в меня. Но нет, бронзового цвета человек просто показал на озеро:

― Вы попросили. Мы привели вас сюда. Это ваше желание, а не наше. Помните об этом.

― Здесь нечего нет, ― сказал я, оглядевшись. Марево бархатистыми волнами обтекало, ломаный контур острова и мерцало на другой стороне.

― Посмотрите еще раз, ― предложил Райзер.

Мерцала, как мне казалось, линия воды, но на самом деле, это было перевернутое небо. Через мерцание, вдруг проявился образ, я сначала не поверил своим глазам, большие, неуклюжие обезьяны! Без сомнения, белые приматы… Образ приходил и уходил миражом, а затем стабилизировался: вырезанные из камня фигуры на игровом поле.

Порыв ветра сорвался от черного пика, смахивая на своем пути тепловое марево, и образ обезьян исчез.

Это не мираж, подумал я. Что-то более обманчивое.

Я наклонился, чтобы взять немного почвы. Кораллы и белый песок, смешанный с мелким жесткий вулканическим пеплом.

Я, молча, посмотрел на моих проводников.

― Прогулка, ― предложил Райзер.

Путь до центра белого зарева заняло больше времени, чем я ожидал, но довольно скоро мне стало ясно, что мы в поле действия дазлера психо-геометрических искажений или, проще говоря, генератора заблуждений.

Предтечи, видимо, давно решили, это место должно быть скрыто от любопытных глаз. Я прикрыл глаза ладонью и посмотрел на небо. Это означало, что вероятно, это место не было видно сверху.

Минуты превратились в часы. Мы не могли так долго идти по прямой. Скорее всего, это ходьба по кругу. Тем не менее, мы продолжали идти. Мои ноги, обутые в плохо сидящие человеческие сандалии, уже давно были в ранах. Песок вырывал куски плоти на моих чувствительных подошвах и стирал кожу между пальцами ног.

Два человека показывали великое терпение и не жаловались. Чакос поднял флориана и посадил на плечи, когда стало очевидно, что босые ноги малыша не могут больше терпеть раскаленного песка.

Когда мы выпили последнюю воду, Райзер бросил сосуд в сторону и сделал серьезное лицо. Потом он посмотрел на меня, и стал руками закрывать и открывать глаза. Я подумал, что это был знак извинения, но он сделал это снова, потом бросил на меня строгий взгляд.

Чакос объяснил:

― Он хочет, чтобы вы закрыли глаза и обманули себя. Это поможет.

Я закрыл глаза.

― Продолжайте идти, ― сказал Чакос. ― Если вы прекратите двигаться, вы потеряете себя.

Я не смог пройти и пару шагов, чтобы не взглянуть.

― Не смотрите, ― настаивал Райзер.

― Мы идем по кругу, ― предупредил я.

― Да, круги! ― Райзер был в восторге.

― Ле-ве-е! ― кричал Чакос. ― Влево, сейчас!

Я, поколебавшись, открыл глаза, и увидел двух моих гидов на несколько шагов впереди меня. Но они внезапно исчезли, как будто их проглотил воздух. Они бросили меня в середине острова, окруженного белым песком и непроходимыми джунглями. Справа от меня угадывались размытые контуры, которые могли быть центральным пиком, или быть чем-то другим.

Я приготовил себя к худшему. Без брони, без воды, я умру здесь, за считанные дни.

Чакос, вдруг появился слева от меня. Он взял меня за руку, но я тут же высвободился из-под его контроля. Он снова отступил, в белое марево. Полупрозрачный как призрак.

Он сказал:

― Как хотите, ― поверните налево, или идите домой. Если сможете найти путь.

Затем он исчез снова.

Я медленно повернул налево, сделал шаг, и почувствовал, как дрожит все мое тело. Теперь я стоял на черной дорожке изгибающейся вправо, а затем опять влево, окруженный с обеих сторон белым песком. Так это была псевдо стена невидимого лабиринта, а не дазлер. Предтечи спрятали это место уже давно, используя устаревшие технологии, как будто ожидая, что эти технологии будет раскрыты людьми.

Сейчас впереди, стало хорошо видно, что это не белые обезьяны, а двенадцать средних боевых механизмов Предтеч, расположенных в большой овал около сотни метров в диаметр. Я проводил долгие часы на изучение старого оружия и кораблей, чтобы лучше отличить их от более интересных находок. Я узнал их, это были "Боевые Сфинксы" ― бесстрашные воины в прошлые века, но сейчас встречаются только в музеях. Антиквариат, возможно, все еще активные и мощные, но не представляющие для меня интереса вообще. Не сдерживая своего разочарования, я возмущенно спросил:

― Это все, что вы должны показать мне?

Чакос и Райзер держались поодаль в позах, почтения, как будто занимались молитвами. Несчастные. Люди молятся антикварному оружию?

Я перевел взгляд обратно в круг. Каждый "Боевой Сфинкс" был десяти метров в высоту и более двадцати в длину, это намного больше, чем современные устройства Предтеч, которые служили той же функции. Удлиненный хвост, толстые, округлые туловища. Сверху туловища, плавно интегрировано в общей криволинейный дизайн, расположены абстрактные головы с упрямым, надменным лицом командной кабины.

Я сделал шаг вперед, решая, что следует пройти оставшийся отрезок дорожки до белых гигантов, расположенных вокруг центра.

Чакос поднял скрещенные руки и вздохнул:

― Райзер, как долго эти монстры здесь?

― Долгое время, ― сказал Райзер. ― Прежде чем дед улетел, чтобы полировать луну.

― Он имеет в виду, более тысячи лет, ― интерпретировал Чакос. ― Вы читали старые письмена Предтеч тех времен? ― спросил он меня.

― Некоторые из них, ― сказал я.

― Это место не любит людей, ― сказал Райзер. Он энергично покачал головой. ― Но дедушка поймал пчел в корзину ―

― Вы рассказываете ему этот секрет? ― спросил Чакос в смятении.

― Да, ― сказал Райзер. ― Он не умный, но он хороший.

― Как вы можете это рассказать?

Райзер показал свои зубы и покачал головой:

― Дед положил пчел в большую корзину. Когда они громко жужжали, остановиться. Когда нет жужжание, идти по этому пути.

― Ты имеешь в виду, он искал инфракрасные маркеры? ― спросил я.

― О чем вы говорите… ― сказал Райзер надувшись. ― Пчелы знают. Вы уронить камень, чтобы другие могли следовать… так далеко, как это сделать мы.

Теперь, когда я знал, что искать, я увидел, через ослепляющий зной, что там действительно были ломаные линии, мелкой гальки, как маркеры на гладком белом песке.

Райзер повел нас по этому пути, останавливаясь, время от времени разговаривая сам собой. Когда я остановился в тени, одного из "Сфинксов" наклонившись, протянул к нему руку. Проведя по белой поверхности с явными изъянами былых боев и вековыми язвами от метеоритов и звездного мусора, понял. Нет ответа. Инертные.

― Они мертвы, ― сказал я.

Райзер тоном почтения сказал:

― Они поют. Дед слышал.

Я отвел от них свою руку.

― Он сказал, что это трофеи от войны. Кто-то положил их сюда, чтобы охранять, наблюдать, ждать.

― Какой войны, интересно? ― спросил Чакос, и посмотрел на меня так, как если бы я мог знать.

Я знал, или точнее подозревал, у "Сфинксов" был подходящий возраст, чтобы участвовать в войне человечества против Предтеч, десять тысяч лет назад. Но я, все еще не чувствовал себя готовым обсуждать это, с моими проводниками.

Райзер пошел по дорожке вокруг боевой единицы. Я тоже пошел дальше, рассматривая хвост "Сфинкса", зияющие туннели на каждой стороне, без сомнения, для двигателей малой тяги. На противоположной стороне, я заметил очертания манипуляторов и сложенных щитов.

― Забытые в течение тысяч лет, ― сказал я. ― Сомневаюсь, что они чего-то стоят.

― Не для меня, ― заявил Райзер, глядя на Чакоса.

― И для тебя, может быть тоже, ― тихо сказал Чакос, махнув рукой в центре овала. ― И для Нее!

― Для кого? ― спросил я.

― А кто вас избрал? Кто привел вас сюда? ― спросил Чакос.

― Вы, наверное, имеете в виду Лайбрериан? ― спросил я.

― Она приходит к нам, когда мы рождаемся, ― сказал Чакос, его лицо выражало негодование. ― Она наблюдает за нами, как мы растем. Знает о нас хорошее и плохое. Она радость наших побед и горесть наших поражений. Мы все чувствуем ее присутствие.

― Мы делаем все, как она говорить, ― подтвердил Райзер. ― Мы ждали только нужный время, и правильный дурак.

Без сомнения, под ее покровительством, эти люди были высокомерным и в то же время глупыми. Но я ничего не мог сделать. Я в них нуждается.

― Она там? ― спросил я, указывая на центральный пик.

― Мы никогда не видим ее, ― сказал Чакос. ― Мы не знаем, где она. Но она послала вас, я уверен в этом.

Анцель! Они были правы, более чем.

― Она должна быть великой, если, в самом деле, организовала все это, ― сказал я. Но в моем голосе не хватало убежденности.

― Удача, ее дорога, ― сказал Чакос.

Старые Предтечи были в заговоре с целью руководства моей жизнью?

Райзер махнул рукой над землей, как казалось в пустой промежуток между песком. Это движение оттеснило низкий прозрачный туман, обнажив на мгновение один большой, кусок черной лавы.

― Хорошо для стен.

Мы перешагнули через камень, и вошли на центральный овал окруженный "Сфинксами". Вдруг я почувствовал, что я был в пространстве священным не для человека, а для более древних и таинственных сил. Что-то большое и старое было рядом, в этом я был уверен. Кто или что это? Учитывая, "Сфинксов" ― Воины, казалось наиболее вероятным ответом.

Но сколько лет?

С конца войны с человечеством… прошло десять тысяч лет.

― Не нравится мне здесь, ― сказал Райзер. ― Я не храбрый, как дед. Я остаюсь.

― Следуй за камнями, ― сказал Чакос тихо. ― Где они кончаются, ни один человек не вышел оттуда живым. Ты сделай то, что нужно сделать. Я не могу это сделать, не может и Райзер.

Вселенная Предтеч имеет богатую историю невероятностей, которые стали правдой. Я считал себя прагматиком, реалистом, и обнаружил, что большинство таких историй, были загадочными, но не страшными. Теперь я не только был раздражен, я испугался, испугался гораздо больше, чем тогда на лодке.

Когда умирали Предтечи, обычно в результате аварии или, в редких случаях, во время войны, производилась церемония захоронения. Останки выносятся на "Священный Костер" для торжественной церемонии обряда кремации, где присутствовали только близкие родственники.

Последние воспоминания Предтечи, сохраняются в его броне, которая может, сохранять несколько часов логического, вербального мышления. И по закону "Сущности Личности", назначенный "Мастер Мантии" сохраняет воспоминания личности в Дюрансе, вместе со Священным пеплом, в виде плазмы.

Дюранс затем передается ближайшим членам семьи усопшего Предтечи. Дюранс имеет период полураспада более миллиона лет. Представители семьи, затем захоронят его в очень защищенном месте. Наткнуться на такой семейный Дюранс, несомненно, считается кощунством.

― Это позорный мир, ― пробормотал я. ― Нет Предтечи, который бы захотел быть здесь похороненным.

Чакос стиснул зубы и уставился на меня.

― Это все ерунда, ― настаивал я. ― Это не могила!

Я посмотрел на Чакоса:

― Вы сказали, она приходит к вам при рождении, и говорит, что вы должны делать. Но если вы никогда не встречались с Лайбрериан, как вы узнали, что я тот, кто вам нужен? ― спросил я.

― Когда я впервые встретил тебя, я знала, что это ты, ― ответил Чакос.

У такого сильного Биоскульптора как Лайбрериан, конечно были средства, чтобы ввести цепь генетических команд целым поколениям, объектов своего исследования. Такие эксперименты в прежние времена назвали "геос" или "мертвое наследие". Некоторые толкователи Мантии даже предполагали, что Прекурсоры ввели геос ген целому поколению Предтеч…

Я жалел, все больше и больше, что не надел броню на лодке. Я отчаянно нуждался спросить Анцель, что люди ожидают от меня.

― Что вы будете делать, если я пойду домой и откажусь от поисков?

― Идти позади вас, ― фыркнул Райзер.

Чакос улыбнулся. Эта улыбка не отображала юмора, и не была прелюдией к агрессии, в ней было презрение.

― Если мы настолько слабы, и это позорный мир, так чего ты боишься?

― Мертвецов, ― сказал Райзер. ― Наши мертвецы дружелюбны. ― Добавил он.

― Мои предки в земле, и я счастлив навещая их, ― рассуждал Чакос.

Их слова словно ужалили меня. Я с небольшой заминкой сделал шаг и пошел к центру круга, возможно даже, с небольшой развязностью. Развеивая туман, носками моих ног, ища гальку, заложенную первыми поколениями хэйменум.

"Сфинксам" наверное, казалось, что я танцую на своем пути, и они провожали меня угрюмыми взглядами. Древнее оружие, Древние войны. Шрамы древних сражений и войн, на их теле. Брошенные, не кому ненужные…

Я посмотрел через плечо. Чакос стоял напротив "Сфинкса" наклонив голову, суровый лик машины сердито наблюдал за ним.

Нужно приложить большие усилия, чтобы спровоцировать мой народ к войне, но как только это случится, война ведется совершенно беспощадно, у наших Воинов нет жалости. Ярость и жестокость!

Предтечи не любят это признавать. Это идет в разрез с самой Мантией, к которой мы так стремимся, чтобы сохранить наследие.

Хранить, но не бросать вызов! Предтечи, в конце концов, не должны показывать этим свое презрение к Мантии. Возможно, это был именно этот случай. Скрытый памятник прошлого. Скрытые страсти, скрытое насилие, скрытый стыд. Тени забытых историй.

Около двадцати метрах от центра круга, мои ноги уперлись в уступ другой низкой, черной стены. За стеной не было больше, каменных маркеров. Я опустился на колени, и запустил мою руку в песок, просеивая его между пальцами. Песок утекал, сквозь пальцы как вода. Но в моей ладони, от песка остался странный подарок.

Я перевернул его на пальцах.

Это был фрагмент человеческой кости.

Я шел, не оставляя следов. Песок не цеплялся за мои ноги, и не одна песчинка не прилипла к моей ладони. Песчаный карьер, был создан на века, чтобы выдержать тысячи бурь и не быть стертым, чтобы никогда не быть забытым.

Разработанный, чтобы убить любого нарушителя, кто не следовал точному ритуалу. Он ждал…

Я так увлекся изучением песчаной арены, что не почувствовал, как дрожит земля, а на уши давит высокий звук, пока тень с неба не накрыла меня. Я быстро метнул взгляд вверх.

Как я и опасался, это было, одно из космо-судов моего приемного отца… Он нашел меня. Избегая позора, потерять меня, моя суррогатная семья послала поисковые отряды во все ближайшие системе, в поисках своего опекуна.

Я стоял прямо, ожидая, когда корабль спуститься, чтобы забраться в шлюз прежде, чем мне зададут вопросы, почему я здесь. Посмотрев на круг военных машин, я не заметил ни Чакоса, ни Райзера, их нигде не было видно. Возможно они, легли ниже тумана, а возможно побежали назад к джунглям.

Судно Горняков было уродливое, угрюмое и практичное. Его брюхо было усеяно всевозможными бурами, подъемниками и миксерами. Если хозяин этой посудины захочет, его турбины могут легко преобразовать весь кратер в пару вихрей торнадо. И без труда просеять, обработать и разложить на компоненты…

Я ненавидел то, что это значило!

Я ненавидел все это!

Судно продолжало медленно скользить над кратером. Песок не засасывало в турбины, не было ям от глубокого бурения, скалы не дрожали под натиском непреодолимой силы, лишь тихий звук, словно ветер сквозь деревья. Я опустился на колени в знак подчинения; нет выбора. Я не мог уйти…

Через некоторое время, тень от судна пересекла центр кратера, и стала уходить к противоположному краю. Корабль Горняков медленно поднялся над пиком, включил ускорители, и стал двигаться дальше.

Я не мог поверить своему счастью. Может быть, технология псевдо миража острова помогла скрыть нас от глубокого зондирования, судном недра-разведчиков.

Мое облегчение было недолгим. Я услышал мелодичный вопль. Райзер и Чакос затянули отвратительную песню. Это вообще не имело никакого смысла. Песок, который выдержал огромное давление двигателей шахтерского судна, закружился под ногами и повалил меня на землю. Рябь, поднимала и опускала меня, как волна. Я упал на бок и был унесен по спирали в сторону каменной стены. Движение песка остановилось, и два полых полушария раскрылись передо мной. В центре, белая цилиндрическая колонна увенчанная черным камнем, медленно поднялась на высоту более пятидесяти метров.

Чакос и Райзер прекратили вой. Остров тоже замолчал. Я долго не мог не чего сказать.

Судно шахтеров тем временем уже скрылось за горизонтом.

Мои спутники снова появились, из низкого прозрачного тумана. Райзер стоял на внутренней стенке песочницы, глядя на меня. Он присел на корточки, и стал тыкать пальцами в горизонт.

― Большой, ― сказал он. ― Ищут тебя?

― Это не просто скрыть что-нибудь от корабля Горняков, ― заметил я. ― Они производят глубокое сканирование.

― Особое место, ― сказал Райзер.

Чакос шагал к нам, ковыряя в зубах растением.

― Она работает, ― сказал он, заслоняя глаза ладонью.

― Вы пели, чтобы он улетел? ― спросил я.

― Это не песня, ― сказал Райзер. Они посмотрели друг на друга, и пожали плечами.

Я обернулся для изучения колоны. Определенно, построено Предтечами, но это не Дюранс. Цвет и форма, не соответствовала суровому стилю, сосуда посвященного памяти и вечной скорби. Военный памятник, безусловно, в гармонии с "Боевыми Сфинксами".

Я стоял на краю, просчитывая варианты. Остров часто посещают люди. Они построили стены, у них был изучен и установлен маршрут, они ходили сюда, вопреки дазлеру. Затем, люди ушли, оставив остров размышлять о своей загадке. Однако в последнее время, "посетители" снова начали пересекать озеро, заполненное мерсом как будто в ожидании перемен, в ожидании пробуждение. Лайбрериан, очевидно, поставила для этих народов, очень сложную задачу.

А теперь, еще эта песня.

Мы все были ее планом. Я чувствую это. Но какова цель?

Парочка смотрела на меня с любопытством стоя на внутренней стене.

― Какие идеи? ― спросил Чакос.

― Вперед, идти вперед, ― предложил Райзер, размахивая руками. ― Он приветствует вас.

― Вы не знаете, что это, флориан, ― сказал Чакос.

― Я знаю, ― настаивал Райзер. ― Спуститесь вниз. Прикоснитесь к нему.

Я изучил почти все доступные источники по мифам и артефактам Прекурсоров, и не чего подобного там не было. Пытаясь, найти в памяти, хоть какую информацию, я с трудом вспомнил… другие истории. Истории, которые я слышал в юности, о странной практике, Воинов высшего класса, известных как Прометейцы. Обряд устаревший и его редко можно увидеть в наши дни. Обряд, связанный с секвестрацией и добровольным изгнанием. В архивах, такие записи, всегда были с предупреждением. ― "Если вам встретится нечто, называемое "Криптум", держитесь он него подальше, и его надо оставить в покое". Нарушение Криптума, каким бы он не был, приведет к неприятным последствиям, со стороны касты Воинов.

Это может также объяснить, почему судно шахтеров, так быстро улетело дальше.

Возможно, первый раз в моей жизни, я решил немного подумать, прежде чем принимать какие-либо действия. Я отступил, и присоединился к людям, сидящим на стене. Я сел рядом с Чакосом. Он снял пальмовую шляпу и вытер лоб.

― Слишком жарко для вас? ― спросил он.

― Вы… пели песню. Откуда вы ее знаете?

― Это не песня, ― снова сказал Райзер. Он выглядел озадаченным.

― Расскажите мне больше о Лайбрериан, ― сказал я. ― Она отмечает вас при рождении?

― Она не делает этого с нами. Она посещает нас, ― сказал Чакос. ― Нам сказали, кто мы и зачем мы здесь.

― Сколько молодых дураков Предтеч было приведено в это место? ― спросил я.

Чакос усмехнулся:

― Ты первый, ― сказал он, а затем отступили, как если бы я захотел ударить его.

― Лайбрериан сказала, чтобы вы привели сюда Предтеча, не так ли?

― Она наблюдает за всем, ― сказал Райзер и чмокнул губами. ― Мы были великими, и нас было много. Теперь нас очень мало, и мы ничтожные. Без нее мы были бы мертвы.

― Райзер, ваша семья знала этот остров в течение длительного времени, ― сказал Чакос. ― Как долго? Тысячу лет?

― Дольше.

― Девять тысяч лет?

― Может быть…

Как раз в то время, Лайбрериан начала пересылать людей на Эрде-Тайрин.

Воин в Криптуме, если именно это был он, спрятан на планете изгнанников. Я старался собрать все воедино, но все было размыто, как не в фокусе. Политика, Предтечи и война с людьми. Я никогда не предавал значение, историям такого рода. Теперь мне действительно не хватало Анцель. Она могла бы получить, всю информацию, которая мне нужна, практически мгновенно.

Солнце было на закате. И вскоре мы оказались в тени от пика Джаманкин. Песок начал отдавать жар, накопленный за день, и сидя на черной стене, было душно и неуютно. Но как не странно, мой ум начал проясняться. И теперь, было понятно "Обелиск Войны" окруженное белым песком, должен оставаться здесь на века.

Я встал, и пошел обратно.

― Отведите меня обратно к берегу. И вызывайте лодку.

― Лодки не будет в течение нескольких дней, ― сказал Чакос.

Я полагаю, они были бы рады, гибели глупого молодого Предтечи. Взять себе доспехи, и тайком вернуться обратно в Маронтик. Но не имело не какого смысла то, что они торчали здесь с их несчастной жертвой.

Я прищурился, от света заходящего Солнца.

― Вы что-то планируете, не так ли? ― спросил я.

Райзер покачал головой. Чакос помахал на лицо шляпой:

― Мы думали, что вам нужно сделать что-то… захватывающее.

― Мы еще ждем, ― сказал Райзер.

― Мы живем скучно, ― сказал Чакос. ― Там. ― Он махнул рукой вверх и вокруг огромной, горячей голубизны. ― Может быть, ты и я, переживаем и чувствуем одинаково.

Я смотрел на людей рядом со мной, спокойно сидящих на каменной стене. Терпеливо ожидая, не обращая внимания на опасность. Людей, похожих на меня…

Слишком похожих.

Есть моменты в жизни, когда все меняется. Это начало нового, большого пути. Старые тексты объясняют это состояние, как синхронизация. Синхронизация, якобы соединение вместе, великих сил и личности. Вы не можете предсказать их, и вы не можете избежать их. Лишь в редких случаях может чувствовать их. Они похожи на узелки на нити вашей судьбы. В конечном счете, они привязывают вас к великому потоку Вселенной, и связывают вас общей судьбой.

― Весь этот кратер является тайной, ― сказал Чакос. ― Я мечтал об этом всю свою жизнь. Но если я шагу в центр этого круга, он убьет меня. В любом случае, он не любит людей. Песок нас не принимает, мы можем там находиться, лишь, когда мы мертвы. Теперь, здесь вы, и все меняет. Это место признает вас.

― Зачем мне это? Здесь не может быть, что-либо ценное или интересное, здесь, в мире людей.

― Спросите, у него, ― предложил Райзер, указывая на белый обелиск. ― Что бы ни случилось, мы будем рядом.

Сумерки спустились на нас, но воздух оставался горячим до сих пор. Я знал, что должен был пойти к обелиску. Если я не смогу справиться с Криптумом, что почти наверняка, большой беды не будет. Но когда-то придет время, испытать мое мужество по настоящему, когда я столкнусь с чем-то гораздо страшнее и гораздо таинственней, это мне пригодиться.

Я оттолкнулся от стены и сделал шаг. Затем я посмотрел на двух людей.

― Не желаете присоединиться? ― спросил я.

Райзер без колебаний, кивнул в ответ, но Чакос спросил:

― Пойти с вами? Но вы, же знаете, чем это грозит нам. Но если вы так хотите, мы пойдем с вами, ― сказал Чакос.

Лжец. Обманщик. Он понимал, что если они пройдут, песок убьет их.

Убьет, но не меня…