Флаги наших детей

94 Твердый грунт

— Вам придется завязать бой с американским спецназом. Вынудить их замедлить продвижение и сосредоточиться, стянуть силы ближе к вам, — сказал Сергей Шикарев.

— Понятное дело, — пожал плечами Герман Минаков. — Для того нас и готовили. Но вообще-то я думал, наша задача уничтожить этот десант?

— Вы представляете, Герман, как они вооружены? — Глаза у Сергея очень красивые и блестят, но все ведают, что это контактные линзы.

— Естественно, представляю. Будет тяжело. Но у нас опыт и…

— У вас нет шансов, — пояснил Сергей Шикарев совершенно спокойно. — По крайней мере с таким, почти равным соотношением сил.

— Но ведь вы же обещали, что сможете отсечь всю их поддержку извне? И еще, ведь там будут ваши люди. У них, конечно, вооружение еще хуже, но зато их много…

— Герман, вы понимаете, что против оснастки амеров наши вообще не тянут? Прекрасно понимаете. Чудес не бывает. Я думаю, вы хотели, чтобы наши люди сыграли роль пушечного мяса. Мол, отвлекут внимание штатовцев хоть на какое-то время, да? Но это же бред. Вы ведь помните, как сами громили бушменов в окрестностях Лимпопо. Тут будет ничуть не лучше. Поэтому от наших людей толку не окажется, даже в качестве отвлекающего фактора. Весь удар придется принять на себя вам.

— Так зачем же мы тренировались на совместимость? — Бывший наемник Герман Минаков начал злиться.

— Повторяюсь, Герман. Вы завяжете бой с их спецназом. Ваша цель не уничтожить их, хотя это, разумеется, было бы здорово. Ваша цель — заставить их стянуть силы. Принцип хорошего тактика, сосредоточение на главном направлении, так?

— А зачем?

— Правильный вопрос. — Шикарев опустил глаза и начал бесцельно водить световым пером по экрану микрокомпьютера. — Тут такое дело, Герман. Мы могли бы вас самих использовать в качестве пушечного мяса. Ничего не ведающего и ничего не понимающего. Но тут, помимо всего прочего, идет столкновение принципиальных позиций. Мы сейчас занимаемся несвойственным русской армии делом, правда?

— В смысле?

— Во всех войнах прошлого, от Первой мировой до Чечни и прочего, наши стратеги никогда не считались с потерями. Точнее, судьба отдельного солдата-офицера никого не волновала. А вот наши сегодняшние враги, например, всегда очень тщательно относились к спасению отдельных пилотов. Сейчас весь наш текущий сыр-бор идет из-за спасения маленького отряда. И даже не просто маленького отряда, а отряда, уже выполнившего свою задачу. Во времена происходившей сто — или почти сто — лет назад Отечественной это бы, наверное, было неслыханно. «Сделал дело — гуляй смело!» — вот как сказали бы тогда. В том плане, что выбирайся из передряги как хочешь. Выберешься — орден на грудь! Нет — памятник! И вечная слава! Сейчас мы, спасая этих людей, возможно, положим гораздо больше. Ну что же, наверное, пора менять ориентиры?

— Мы не сильно отвлеклись? — почти грубо вставил словечко Герман Минаков.

— Нет, несильно, — сказал Сергей Шикарев, не прерывая черчения каракулей. Так вот, мы могли бы использовать вас в качестве пушечного мяса. И честно говоря, я до сей поры не знаю, что лучше? Может, то, что вы будете знать об общей задумке, помешает вам воевать с полной отдачей? Кстати, вы, Герман Всеволодович, подумайте об этом. Вы лучше, чем я и кто-либо, знаете ваших людей. Возможно, не всем из них, а вдруг и вообще никому не стоит говорить, что ваш бой будет всего лишь завязкой. Как вы думаете?

— Я пока ничего не думаю, я еще ничего не понял, — отрубил Герман.

— Так вот. Когда силы американцев относительно сосредоточатся, вы окажетесь в эпицентре, Герман. Вы и ваш отряд. Мы используем одну переносную штучку. Нельзя сказать, что совершенную новинку, но все-таки кое-что новое там будет.

— Атомная бомба?

— Нет, — поморщился Сергей Шикарев. — Противоэлектронная. После этого в дело вступят наши люди. Я не думаю, что Америка совсем уж не приучена воевать без электроники, но, покуда они очухаются, у нас в запасе будет хороший зазор. Так вот, почему я говорю, что не знаю, хуже или лучше то, что вы предупреждены. Эта штучка выводит из строя не только аппаратуру, но даже аккумуляторы. Ваши винтовки с большой вероятностью могут стать грудой лома. Но дело даже не в этом. Хотя по такому поводу вам нужно довооружить своих чем-то простым. Чтобы потом вы не оказались оловянными солдатиками. Арсенал у нас имеется — выберете что-нибудь. Проблема вот в чем. Воевать «Ахернар» должен с полной отдачей. Но в момент подрыва нашей новинки те, у кого аппаратура не будет отключена, могут получить травмы: аккумуляторы разрядятся мгновенно, в основном через подключенную к ним оснастку. Я боюсь, что, зная об этом, вы будете сражаться не на полную катушку. Как вы считаете, Герман?

— Понятно, такое знание воздействует. — Герман уже успокоился. — И тут действительно надо думать.

— Буквально за секунды до подрыва бомбы мы предупредим вас. Лично вас, Герман. А вы уж решите, ретранслировать ли предупреждение остальным. Давайте придумаем какое-нибудь словечко для этого закодированного предупреждения. Что вам больше по душе?

— Ну, это вопрос мелочный, непринципиальный, — пожал плечами Герман Минаков. — Что предложите, то и будет. Но проблему вы передо мной поставили. В своих русских я как-то еще уверен, я бы им даже открыл весь план. А вот иностранцы? Черт знает, действительно, предупреждать их или нет?

— Повторюсь еще раз, Герман Всеволодович. Независимо от того, оповестите вы их или нет, заставьте их под каким угодно предлогом захватить дополнительное, более простое, чем у вас, оружие.

— Это я уже понял.

— И торопитесь. У нас нет времени на раскачку. Эти сволочи уже идут на перехват высаженных на побережье специалистов.