Эволюция

ГЛАВА ПЯТАЯ

Особняк был известен как Ордогаз на местном языке, или «Дом дьявола». Расположенное рядом с сонным городом Сентендре примерно в часе езды к северу от центра Будапешта внушительное готическое поместье заслужило свою дурную репутацию, служа логовом вампиров ещё со времен, когда Виктор правил феодальной Венгрией железной рукой. Свежевыпавший снег покрыл острые шпили и зубцы, возвышающиеся над вырисовывающимися каменными стенами. Величественные колонны и остроконечные арки украшали его задумчивый фасад. Чугунная ограда, оснащенная шипами и установленными камерами видеонаблюдения, охраняла конфиденциальность ковена.

Для Крэйвена Ордогаз был своего рода убежищем, но только если он будет двигаться достаточно быстро. Он шёл, хромая, по снегу в сторону неприступных каменных ворот, влекомый светом, проникающим сквозь узкие стрельчатые окна особняка. «Я должен добраться до склепа быстрее Селены», — отчаянно думал он, — «Ей нельзя позволить пробудить Маркуса и предъявить свои доказательства». Крэйвен знал, что его кара будет суровой, если ужасный старейшина когда-нибудь узнает о его союзе с Луцианом.

Крэйвен лучше видел ночью. Каждый дюйм его тонкой шелковой одежды и элегантные ювелирные изделия, покрывали кровь, грязь и снег. Темная ткань промокла насквозь, и если бы он был человеком, то ему наверняка грозило бы обморожение. Его длинные до плеч чёрные локоны прилипли к черепу. Его лицо было напряжено и искривлено. Жгучая боль в правой ноге напомнила ему о предсмертном ударе Луциана, когда командир ликанов ранил его своим проклятым пружинным клинком!

«По крайней мере, ублюдок мертв навсегда», — думал Крэйвен, хотя в тот момент это было скудным утешением, — «Я должен был убить его давным-давно».

«Так, как я всегда утверждал, что сделал».

После столетий заговоров и интриг, все пошло наперекосяк. К этому времени Крэйвен надеялся быть неоспоримым лидером ковена, сговорившись с Луцианом с целью свержения старейшин и прекращения вечной войны между двумя видами. Крэйвен рассчитывал, что его будут приветствовать как героя и миротворца, вместо этого он оказался в бегах после того, как Селена уличила его в измене Виктору. Вынужденный искать убежища у Луциана в убогом подземном лабиринте ликанов, он едва пережил финальную битву между вестниками смерти Виктора и армией ликанов Луциана. Только сбежав, как крыса, через канализацию, ему удалось покинуть подземелье невредимым, но не раньше, чем он увидел из тени, как Селена казнила Виктора его собственным мечом!

Желчь подходила к его горлу, когда он думал о Селене. Это она была виновата во всём, она и её странный любовник гибрид! Скрытый от глаз, он стал свидетелем непотребной мерзости, которой стал Майкл Корвин, что делало очевидную привязанность Селены к нему ещё более ужасающей. Крэйвен уже давно возжелал стройного тела Селены, но теперь он жаждал только ее полного и тотального уничтожения. «Она заплатит за то, что отвергла меня», — поклялся он, — «и за то, что все мои планы рухнули!»

К его облегчению, известняковые ворота открылись автоматически при его приближении. Виктор, на сто лет постаревший на момент его преждевременного пробуждения, явно пренебрёг безопасностью и не стал аннулировать электронный допуск Крэйвена. «Спасибо темным богам за небольшую услугу», — подумал он. Он был не в состоянии перелезть через ограду с шипами.

Длинная мощёная дорожка привела к главному входу в особняк за скульптурным мраморным фонтаном. При температуре значительно ниже замерзания водный дисплей фонтана был отключён. Струйки вспененной белой воды больше не тянулись к небу.

Крэйвен, пошатываясь, поднялся по мраморным ступеням к передней части особняка. Он громко постучал в тяжёлые дубовые двери, преградившие ему путь. «Открывай!» — крикнул он тому, кто мог быть по другую сторону двери. Если повезёт, большинство вестников смерти присоединились к Селене и Виктору в их злополучной вылазке в подземелье. Он надеялся, что контролировать особняк остались его собственный силы безопасности. «Впусти меня, черт возьми!»

Огромные двойные двери распахнулись. Большой, коренастый вампир посмотрел на него. Крэйвен узнал лицо Миклоша, одного из бандитских подчинённых Сорена. Он уставился на Крэйвена, как будто с трудом узнал своего лидера через всю эту кровь и грязь. «Регент?»

Крэйвен был не в настроении объяснять своё грязное появление. Он протиснулся мимо Миклоша в роскошное фойе особняка. Старинные гобелены и картины украшали покрытые полированными дубовыми панелями стены. Мраморная плитка устилала пол до величественной большой лестницы, ведущей к верхним этажам Ордогаза. Захватывающая хрустальная люстра висела над фойе. По сравнению со зловонной крысиной дырой ликанов, богато украшенный интерьер особняка показался Крэйвену более роскошным, чем когда-либо. Он смахнул снег с головы и плеч, счастливый что, наконец, выбрался из метели.

Хотя был практически рассвет, весь дом ещё бодрствовал. Мёртвые дамы и господа, стильно одетые в оттенки красного и чёрного, нахлынули из соседнего зала в ответ на его прибытие. Другие обитатели особняка бросились вниз по лестнице, перед тем как предаться дневному сну. Но столпившиеся вокруг него вампиры были совсем не вестниками смерти. Вместо них были извращённые и бесполезные существа, такие же, как и сам Крэйвен, кто предпочитал проводить свое бессмертие в различных гедонистических занятиях, вместо бесконечных боёв с ордами ликанов. Многие из них до сих пор держали хрустальные бокалы, наполненные пряными кровавыми коктейлями. Сегодня, однако, обычно пресытившиеся лица вампиров носили выражения страха и беспокойства. Отчаянно нуждаясь в новостях с фронта, они забросали Крэйвена тревожными вопросами: «Луциан всё ещё жив? Ликаны были уничтожены? Где Виктор и остальные? Правда ли, что Амелия была убита ликанами? Что стало с Каном, Сореном и Селеной ...?»

Насколько Крэйвен знал, он был единственным вампиром, вышедшим из подземелья живым. Не считая Селены, конечно. Но у него были дела и поважнее, чем тратить время, отвечая на вопросы этих бесполезных паразитов. Взглянув на толпу в фойе, он был благодарен, что не обнаружил среди них влюблённой служанки Эрики. Или она дуется в своей комнате, или же она совсем бежала из особняка, после того как он захлопнул дверцу машины прямо у неё перед носом во время своего недавнего побега? «Не важно», — подумал он, — «лишь бы она ушла». Последнее, что ему сейчас было нужно, это влюблённая светловолосая шлюха, вешающаяся на него.

Его мысли отчаянно метались, обдумывая все варианты. Со смертью Виктора и Амелии ещё был шанс повернуть дело в его пользу. «Все что мне нужно сделать, это уничтожить Маркуса», — рассуждал он, — пока старейшина еще спящий и уязвимый. Тогда ковен будет в моей власти».

Но ещё оставалась Селена, увы. Без сомнения, она попытается разоблачить его вероломство остальной части ковена, но это будет ее слово против его. И кому поверят другие вампиры, избранному Виктором регенту или хладносердечной суке, которая охотно связалась с ликаном? Крэйвен был уверен, что сможет обратить ковен против Селены. Политика точно не была сильной стороной вестницы смерти.

Не обращая внимания на лизоблюдов и сибаритов, стекающихся вокруг него, умоляя об утешении, он кивнул Миклошу. «Собери людей», — коротко приказал он ему. Теперь, когда он снова оказался в привычной обстановке, некоторая его прежняя самоуверенность вновь заявила о себе. Не в первый раз он похвалил себя за то, что предусмотрительно, собрал свою собственную службу безопасности, независящую от Селены и других вестников смерти. «Скажи им, что я хочу встретиться с ними возле склепа, сейчас же!»

«Да, регент!» — ответил Миклош. Он поспешил выполнить поручение Крэйвена: «Как прикажете!»

Крэйвен был доволен послушанием вампира. Возможно, Миклош будет исправной заменой Сорену, который, как считал

Крэйвен, погиб в подземелье. «Мне понадобится новый инфорсер», — подумал он, — «когда я восстановлю контроль над ковеном».

Но сначала о главном. Он всё ещё должен был убить старейшину.

Крэйвену потребовалось несколько минут, чтобы вытереть кровь и грязь с лица, затем он направился вниз к сторожевой кабинке около склепа старейшин, расположенного под фундаментом особняка. Экраны замкнутой системы видеонаблюдения контролировали помещение склепа, а также местность вне особняка. К счастью, не потребовалось особых усилий, чтобы убедить толпу бесполезных прихлебателей остаться наверху; даже в лучшие времена мало кто из обитателей особняка решался спуститься в мрачное место упокоения старейшин.

Миклош собрал четырех человек ударной команды. Вампиры — охранники с мрачными лицами чистили свои УЗИ чёрными кожаными тряпками. Крэйвен с радостью принял лишний пистолет от Миклоша, он выкинул свой экспериментальный пистолет с нитратом серебра после того, как закончились патроны во время побега из подземелья. Было приятно снова быть вооружённым.

Он нажал кнопку на пульте управления, и вход в склеп разъехался. Несмотря на вновь приобретённых телохранителей, он заколебался на пороге, обескураженный масштабностью предстоящей задачи. Убийство старейшины, даже спящего, было не пустяковым делом; ему до сих пор было трудно признать, что Селена действительно победила Виктора в бою, хотя он и видел смерть военачальника своими собственными глазами.

«Если она смогла сделать это, то и я смогу».

Он напомнил себе, что Маркус был, безусловно, ослаблен более чем двухстами годами сна. Даже Виктору понадобилось несколько часов, чтобы оправиться от своего недавнего пробуждения, прежде чем осуществить свой налёт на подземелье. Если все пойдёт хорошо, Маркус будет мёртв, прежде чем он даже поймёт, что происходит.

Крэйвен надеялся на это.

Тускло освещенный и кавернозный, склеп был медленно бьющимся сердцем Ордогаза. Гранитные ступени вели вниз в осевший нижний уровень, где три полированных бронзовых диска были встроены в каменный пол. Концентрические узоры повторяющихся кельтских рун окружали круглые люки, на каждом из которых было выгравировано по одной букве: А для Амелии, V для Виктора, и М для Маркуса.

Металлические диски отмечали отдельные гробницы старейшин, только одна из которых была по-прежнему занята. Теоретически, Маркус все еще спал в своём погребённом саркофаге, в блаженном неведении о катастрофических событиях, которые потрясли ковен за последние несколько ночей. Если Крэйвен добьется своего, последний старейшина никогда не поднимется вновь.

Строка из Макбета мелькнуло у него в мозгу: «Если бы это было сделано, когда сделано, то лучше бы сделать это быстро». Крэйвен присутствовал на премьере пьесы в Лондоне четыреста лет назад и признал, насколько подходящей была цитата. Макбет также убил монарха во сне, чтобы удовлетворить свои скачущие амбиции. Крэйвен мог только надеяться, что его собственный захват власти закончится менее трагично. «Макбет был простым смертным», — напомнил он себе, — «и вымышленным в придачу».

С трудом сглотнув, он собрал в кулак всё своё мужество и, оставаясь на месте, указал на дверь. «Идите», — нетерпеливо приказал он охранникам, не собираясь идти первым. «Давайте покончим с этим».

Пучки света фонариков пробились сквозь мрак, люди его команды вошли в склеп перед ним. Крэйвен спускался по гранитным ступеням за ними, чувствуя, как с каждым шагом температура падает на несколько градусов. Его нервы были напряжены так сильно, что он боялся, что они могут порваться, не дойдя до последней ступени. Траурная тишина царила в древнем склепе, нарушаемая только шагами Крэйвена и его свиты. Его мёртвое сердце билось милю в минуту.

«Просто придерживайся плана», — напомнил он себе, — «Все под контролем...»

Безжизненное тело лежало, распластавшись на полу склепа, шея была вывернута под неестественным углом. Выветрившийся профиль средних лет прижался к мраморной плитке. Совиные глаза тупо уставились в пустоту. Грязное коричневое пальто мужчины было испещрено кровью. Мертвый уже несколько часов, отброшенный труп уже начал вонять.

Борясь с рвотными позывами от смрада, Крэйвен признал Паленного, ликана-учёного, который раньше работал на Луциана. Селена схватила Паленного и «убедила» его рассказать Виктору о существовании тайного союза Крэйвена с Луцианом, заставляя Крэйвена немедленно бежать из особняка. Палённый еще был жив, когда Крэйвен видел его в последний раз. Он мимолетно спрашивал себя, кто на самом деле убил никчёмного ликана, Селена или Виктор?

«Не всё ли равно?» — решил он. Развязный ученый уже вызвал достаточно неприятностей. «Мне только жаль, что я не могу сам убить этого ублюдка».

Река крови текла из раздробленного черепа ликана, объединяясь и свёртываясь на выгравированных бронзовых люках. Темная, свернувшаяся кровь осквернила выпуклую букву М на диске Маркуса. Запах застывшей крови ликана перевернул содержимое желудка Крэйвена.

Он указал на люк. «Откройте его».

«Да, регент», — Миклош сам опустился на колени рядом с люком Маркуса. Не обращая внимания на липкую черную слизь, он вставил свои мускулистые пальцы в холодные металлические выемки, окружающие M. Древние механизмы, нетронутые более двух сотен лет, поначалу сопротивлялись его усилиям, но потом внутренний диск повернулся под его пальцами, активизируя дремлющий запирающий механизм. Миклош встал и отошел в сторону, замысловатые узоры украшающие люк начали сами по себе смещаться. Крэйвен услышал приглушенный гул скрытых заводных устройств, медленно возвращающихся к жизни. Круглый диск погрузился в пол, а затем разделился на четыре клиновидных части, которые исчезли из виду, показывая верхнюю часть саркофага под собой. Ещё одна M, украшенная огнями лазурита, подтвердила, что Маркус находился внутри.

«Но ненадолго», — пообещал Крэйвен. Он полностью предаст огню останки старейшины, пока не останется ничего, кроме пепла. «Приготовьте оружие!» — приказал он охранникам,-» Сегодня начинается новая эпоха в истории ковена. Эпоха Крэйвена Верховного ...»

Сам склеп, казалось, задрожал. Резкий скрежет неожиданно донёсся снизу. Глаза Крэйвена расширились в тревоге. Он присутствовал на многочисленных пробуждениях в своё время, и они никогда не сопровождались таким бренчанием. Вместо того, чтобы проходить гладко, как это было на протяжении веков, древние устройства издавали такой звук, словно они рвали себя на части. Сталь громко скрежетала об камень, создавая невыносимый шум, из-за которого несколько охранников Крэйвена закрыли уши руками. Они в замешательстве смотрели на Крэйвена, который был не менее ошеломлен, чем они. У него отвисла челюсть.

«Что-то не так», — подумал он, — «Ужасно неправильно».

Выражение полного ужаса захлестнуло его лицо, когда богато украшенный саркофаг рванулся вверх из-под пола. Пустой гроб был разодран в клочья, словно Маркус разрывал когтями свой путь к выходу из металлической гробницы!

«Но как?» — думал Крэйвен, — «Почему?» Старейшина должен был грезить в безмолвии, мёртвый для этого мира. Что пробудило его от двух столетий непрерывного сна?

Ужасные подозрения овладели им. Он бросил озабоченный взгляд на тело мертвого ликана, лежащего всего в нескольких ярдах. Его глаза проследили за ручьём засохшей крови, текущей от трупа Палённого к пустой шахте, которая была скрыта под бронзовым М. Багровые пятна можно было разглядеть на искажённых обломках саркофага.

«Кровь Палённого!» — понял он, в ужасе. Под его промокшей одеждой, холодный пот выступил на его теле. Кровь ликана, должно быть, пробудила Маркуса!

Сухой, скрипучий звук донёсся из темной шахты. Невидимые легкие шумно хрипели.

Маркус?

Крэйвен отступил от шахты. Каждая клеточка его тела призывала его сбежать по лестнице и оставить проклятый склеп позади, но он не решался так нагло бежать на глазах у своих немногих оставшихся прислужников. Ему нужно было продемонстрировать силу, если он когда-либо надеялся вернуть себе прежнее положение в ковене.

«Мне не следовало возвращаться в этот проклятый дом!» — подумал он с горечью. Вечное изгнание звучало всё более и более привлекательно: «У меня была вся планета, чтобы скрыться!»

Внезапно, сам пол склепа содрогнулся под ним. Ужасные удары донеслись снизу, как будто что-то или кто-то под каменным полом стремилось вырваться на свободу. Подземные толчки заставили Крэйвена и других вампиров потерять равновесие. Крэйвен споткнулся и чуть не упал. Его рука потянулась и ухватилась, чтобы не упасть, за искажённый железный каркас саркофага. Одна нога попала в бассейн свернувшейся крови около трупа Палённого. Липкая кровь прилипла к подошве его ботинка.

Страх читался на лицах его людей. Подобно Крэйвену, они тревожно оглядывались, их пальцы покоились на курках их УЗИ. Они сдвигали ноги вместе, пытаясь сохранить равновесие, несмотря на колоссальные удары, содрогающие пол склепа. Естественно бледные лица казались ещё более пепельными.

«Да хранят нас старейшины!» — воскликнул Миклош. Другие люди пробормотали в знак согласия.

«Не кровожадные, скорей всего», — подумал Крэйвен. Остался только один старейшина, и он, кажется не в доброжелательном настроении. Самоуверенность Крэйвена покинула его, и он открыл рот, чтобы отдать приказ о немедленном отступлении: «Мы должны убираться отсюда... сейчас же!»

Но не успел он сделать и одного шага к выходу, как темная фигура прорвалась сквозь пол. Сила взрыва отбросила его назад, на пол. Куски разрушенного камня и плитки дождём упали вниз на него, как шрапнель. Он закричал от боли, когда зазубренные осколки обрушились ему на лицо и тело, рассекая одинаково и шелк и плоть. Свежая кровь хлынула на прорванный пол. Его УЗИ выскользнула из пальцев.

«Нет!» — истерически думал он, — «Этого не может быть!»

Кровь из раны на голове текла по его лицу, закрывая ему обзор. Ошеломленный, он заморгал в замешательстве, пытаясь осмыслить хаотическую сцену, разворачивающуюся вокруг него. Автоматическое оружие дико стреляло, их дула вспыхивали, создавая стробоскопический эффект, что дезориентировало Крэйвена еще больше. Все, что он видел, было отрывистым восприятием темной фигуры, уничтожающей его людей.

Нечеловечное рычание, слышимое даже через рёв оружия, эхом разнеслось по всему склепу. Адский шум звучал, как нечто среднее между воем волка и визгом разъяренной летучей мыши вампира.

Жёсткая чёрная кожа мелькнула в поле его зрения со сверхъестественной скоростью. Сверкающие чёрные глаза сияли как полированный обсидиан.

Стрельба откалывала осколки от древних каменных стен, но не смогла остановить существо, освободившееся в разрушенном склепе. Пыль и размельчённый камень летали. Порошкообразные обломки заполнили воздух. Едкий запах кордита наполнил ноздри Крэйвена, подавляя вонь от мёртвого ликана. Дым подымался от стволов развязанных УЗИ.

Пистолет был вырван прямо из рук солдата всего несколькими секундами прежде, чем несчастного вампира метнули в ближайшую стену с такой силой, что древние камни раскололись. Его тело скользнуло на пол, где оно рухнуло в кучу.

Запачканные кровью когти полоснули другого вампира по лицу. Кровь хлынула у него между пальцами, когда он схватился за изуродованное лицо.

Панические возгласы сменились душераздирающими криками. Крэйвен с тревогой слушал, как одно за другим оружие охранников с грохотом падало на пол. Странный хлопающий шум достиг его ушей.

Бессмертные кости сломались, как хворост.

Яркая артериальная кровь разбрызгивалась, как фонтан, из обезглавленного тела.

«Генрих!» — Ещё один охранник закричал в ужасе, всего несколькими секундами прежде, чем когтистая рука разбила ему грудь. Костлявый кулак раздавил еще бьющееся сердце вампира в своей хватке.

Крэйвен поймал глазами расплывчатую фигуру за мертвым охранником, но существо перемещалось слишком быстро для того, чтобы он мог сосредоточиться на нем. В течение доли секунды фигура убрала свои когти и скрылась обратно в тени. Её жертва безжизненно упала на разрушенный пол.

Это была бойня.

Третий солдат бросился к ступенькам, но был схвачен за воротник и вытащен обратно в кровавую баню. Дым и пыль скрыли то, что произошло дальше. Мучительный крик внезапно прервался.

Миклош отчаянно закричал, на мгновение его осветила вспышка Узи. Пара блестящих клыков погрузилась в его шею, и его оружие смолкло. Стробированое дуло потухло, скрывая судьбу охранника во мраке. Его умирающий крик перерос в жалкий стон, прежде чем Крэйвен услышал, как ещё одно тело безжизненно упало на пол.

Неожиданно всё закончилось. Крики и выстрелы смолкли. Тишина снова окутала бойню, которой стал осквернённый склеп. Крэйвен бесконтрольно задрожал, когда понял, что он остался один в темноте с ... этим.

«Милорд?» — Крэйвен никогда не знал старейшины, пробудившегося в такой кровожадной ярости, но кто еще это мог быть.

Он отчаянно попытался нащупать свою УЗИ, но не смог найти оружие среди развалин. Он подавился пыльным воздухом, громко закашляв. Пошатываясь на своих ногах, он отчаянно посмотрел на открытую дверь, находящуюся всего в нескольких ярдах. Его собственная холодная кровь бежала по лицу.

Близость выхода дразнила его. Спасение было так близко!

Но не достаточно.

Что-то приземлилось на пол за ним с мясистым шлепком. Он мог слышать скрипучее дыхание существа. Оно пахло разлагающейся плотью. Костлявые когти скреблись о разбитую плитку.

Крэйвен заскулил в испуге. Он был не уверен, что хуже: не видеть, что было за ним или быть вынужденным смотреть правде в глаза. Его волосы встали дыбом, и он мог слышать своё паническое сердцебиение. Собрав остатки своего мужества, он нервно обернулся, чтобы столкнутся с таинственным призраком, который только что так легко избавился от его людей.

Возможно, он еще мог обговорить его выход из этой ситуации?

Из-за дыма, пыли и тусклого освещения был трудно чётко рассмотреть монстра, хотя он и стоял сейчас в нескольких футах от него. Крэйвен напряг глаза и увидел голую, мумифицированную фигуру в чёрных шёлковых штанах. Потускневший золотой пояс опоясывал талию существа. Позолоченные повязки окружали костлявые бицепсы. Литые черные глаза, в отличие от любого вампира, холодно рассматривали Крэйвена. Свежая кровь стекала с его пасти. Его почерневшая кожа была цвета гангренозной конечности.

Треск! Внезапно пара крыльев подобных летучей мыши отделились от лопаток существа. Крылья раскинулись позади него, простираясь приблизительно на десять футов от кончика до кончика. Изогнутые кости и извивающиеся сети вен виднелись по всем мясистым перепонкам. Эбеновые когти увенчивали демонические крылья.

Глаза Крэйвена расширились в недоумении. Никогда прежде он не видел ничего подобного. Рассказы о вампирах, превращающихся в летучих мышей, были глупыми смертными мифами и ничего больше, так как же это возможно? Что это за существо перед ним?

«Пожалуйста», — взмолил он.

Внезапное будоражащее движение прервало его отчаянную мольбу. Крылья существа рванулись вперед, поразив Крэйвена с силой падения ядра. Регент врезался в стену позади него так сильно, что толчок дал трещину в непроницаемой каменной кладке. Глубокие трещины распространились как паутина по стене. Сила столкновения оставила Крэйвена ошеломленным и задыхающимся.

Он почувствовал резкую, жгучую боль в плечах. Посмотрев вниз, он со страхом увидел, что оба плеча были пронзены, словно копьями, кончиками крыльев чудовища. Кровь текла по его чёрной шёлковой рубашке. Крэйвен с ужасом понял, что он в буквальном смысле пригвождён к стене склепа!

Существо наклонилось к нему. Луч света от комнаты управления осветил худое, истощённое лицо с черными глазами и орлиным носом. Со рта, полного острых, как у акулы, зубов, кровь капала на голую грудь фигуры. Конические уши были прижаты к черепу твари. Багровые вены пульсировали по всему гладкому, лысому черепу монстра. Его крапчатая кожа была сухой, как пыль.

Крэйвен едва узнал перевоплощённого старейшину. Его потрясённый мозг пытался объяснить странную метаморфозу древнего вампира. Таинственный чёрные глаза Маркуса пронеслись в памяти Крэйвена, и он вдруг вспомнил, где он видел такие глаза раньше: на лице Майкла Корвина во время последней битвы с Виктором, после того как ликан, возлюбленный Селены, перенёс похожую трансформацию — в противоестественного гибрида вампира и оборотня.

«Как и предсказывал Паленный», — напомнил Крэйвен. Его взгляд метнулся к телу умершего ликана-учёного. Перед своей заслуженной кончиной, Паленный объяснил, как уникальный компонент в крови Корвина, унаследованный от самого Александра Корвинуса, позволял кровяным клеткам вампиров и ликанов объединятся в новый гибридный вид, теоретически более мощный, чем любой другой бессмертный род. По словам Палённого, Луциан намеревался использовать кровь Корвина, чтобы превратить себя в именно такого гибрида, но Крэйвен убил коварного ликана прежде, чем тот успел осуществить свой кощунственный план. Вместо этого, Майкл Корвин стал гибридом, после того, как Селена добавила свой укус к ликаньей заразе, уже заразившей кровь Корвина.

Несмотря на опасность, нависшую над ним, Крэйвен не мог сдержать вспышку ревности, вспомнив о Селене, даровавшей свой малиновый поцелуй недостойному горлу Корвина. «Она могла бы править ковеном вместе со мной», — вспомнил он со злобой, — «Но вместо этого она предпочла невежественного американца! «

Крылья Маркуса болезненно врылись в плечи Крэйвена, вернув захваченного вампира обратно в настоящее. Он попытался понять, как старейшина тоже смог стать гибридом. Палённый говорил, что только чистый образец «штамма Корвинуса» мог позволить существование гибрида, но, видимо, он ошибался. Хоть и разделённые поколениями, Майкл Корвин и Маркус Корвинус очевидно разделили ту же особую мутацию. Крови Палённого было достаточно, чтобы вызвать трансформацию в возрожденном старейшине. Гигантские крылья летучей мыши, однако, говорили о том, что вампирская сторона Маркуса явно доминировала.

Черные глаза взглянули на мертвого ликана. Голос старейшины, когда он заговорил, был хриплым от двухсот лет молчания. «Воспоминания в крови этого жалкого существа показали мне, что твоё вероломство не знает границ».

Окровавленное лицо Крэйвена стало смертельно бледным. Маркус, очевидно, поглотил знания Паленного о тайном союзе Луциана с Крэйвеном. Сердце бешено колотилось в груди.

«Милорд ... Я могу объяснить...»

«Зачем мне слушать твою ложь», — прошипел Маркус, — «когда путь к истине настолько слаще?»

Высохшие губы старейшины скривились в улыбке ... прощения? Понимания?

Вряд ли.

Клыки слоновой кости разорвали горло Крэйвена. Малиновый поток полился в горло Маркуса, и Крэйвен почувствовал, как его собственные воспоминания высасываются из тела вместе с жизненной кровью. Картинки из недавнего прошлого промелькнули в сознании, как старейшины, так и его жертвы:

Крэйвен сидел на заднем сиденье припаркованного лимузина, разговаривая с Луцианом. Проливной дождь полосами стекал вниз по тонированным стёклам. Крестообразный кулон болтался на шее ликана. Блестящий кулон когда-то принадлежал Соне, дочери Виктора и давно умершей возлюбленной Луциана. Это из-за их запретной страсти разгорелся многовековой конфликт между вампирами и их бывшими слугами.

«Помни», — предупредил Луциан Крэйвена, — «Ради тебя я уже один раз истекал кровью». Ложные утверждения Крэйвена о смерти ужасного командира ликанов привели непосредственно к его господству в ковене. «Без меня, у тебя бы ничего не было. Ты бы был... пустым местом».

Позже:

Крэйвен в отчаянии смотрел, как клыки Селены погрузились в горло Майкла Корвина, начав его превращение в мерзкого гибрида. Луциан лежал на полу подземного убежища, его умирающие тело было изрешечено пулями со смертельным нитратом серебра. Крэйвен неоднократно выстрелил в Луциана, но упрямый ликан продолжал цепляться за жизнь последними остатками своей бессмертной силы. Вздутые чёрные вены извивались на его лице.

Он издевался над Крэйвеном своими последними вздохами. «Ты можешь убить меня, кузен, но моя воля всё равно будет исполнена».

Крэйвен открыл огонь снова, выпустив последние экспериментальные патроны в извивающееся тело ликана. Ещё одна доза нитрата серебра мчалась по пульсирующим венам Луциана. Щупальца желтого дыма поднимались от его губ и ноздрей, его внутренние органы вулканически сжигались.

Луциан, предводитель орд ликанов, наконец, умер.

Несколькими минутами ранее:

Крэйвен бросил жестокую правду в лицо Селены, наслаждаясь её шокированным выражением лица. «Это Виктор убил твою семью, не ликаны. Это он крался из комнаты в комнату, убивая каждого близкого твоему сердцу!»

Он вспомнил, как впервые положил глаз на Селену в той убогой конюшне шестьсот лет назад. Вестница смерти была восхитительной смертной тогда, с видом брачной уязвимости в своей мокрой льняной ночной рубашке. Если бы Виктор позволил ему изнасиловать её той ночью, как Крэйвен изначально хотел!

Всю эту катастрофу можно было предотвратить, если бы Селена просто умерла вместе с остальной ее ничтожной, смертной семьёй.

Позже:

Спрятавшись в одном из тёмных закоулков подземелья, Крэйвен смотрел, как Селена и Майкл Корвин сражались с Виктором на низшем уровне подземного логова ликанов. Вода лилась со сломанных труб и со сточных труб, заполненных дождевой водой, затопляя пол заброшенного убежища. Виктор стоял по щиколотку в мутной воде и душил Корвина голыми руками. Г ибридной силы американца было не достаточно, чтобы спасти его от убийственной хватки старейшины. Корвин беспомощно ловил ртом воздух. Радужное сияние его серо-голубой гибридной плоти стало исчезать.

Тогда Селена перескочила мимо Виктора, взмахнув собственным могучим мечом старейшины. Ее гладкая черная кожа мокро блестела, когда она приземлилась за Виктором, как ягуар, все еще сжимая меч, применённый против его же хозяина. Старейшина повернулся и злобно посмотрел на свою бывшую protegee (протеже), разъяренный её неповиновением. Он достал пару серебряных кинжалов из-за пояса.

Не страшась, Селена взмахнула мечом перед его глазами.

Свежая кровь бежала по лезвию. Ошеломленное выражение появилось на лице Виктора, когда он понял, что Селена уже нанесла смертельный удар. Тонкая красная линия материализовалась на лице старейшины, растянувшись по диагонали от левого уха вплоть до правой стороны его воротника. Взгляд полный неверия заполнил глаза Виктора.

Не меньше половины его черепа скользнула вниз, со всплеском упав в грязную воду вокруг его щиколоток.

Несколько мгновений спустя, Селена нашла кулон Сони в обломках. Она вложила блестящую эмблему в ладонь Майкла Корвина.

Маркус вынул клыки из горла Крэйвена. Измученный вампир выдохнул с облегчением, но опасался, что это было уже слишком поздно для него. Он никогда не чувствовал себя таким истощённым раньше, даже после самой изнурительной кровопролитной оргии. Все его тело было ослабленным до высушенной шелухи, лишенное всей до последней капли жизненной силы. В его рту пересохло, как в пустыне Калахари. Его глаза глубоко впали в глазницах. Каждый вдох сопровождался болезненными спазмами. Его окровавленная одежда чувствовалась, как наждачная бумага на его грубой, обезвоженной коже. Ледяной озноб, гораздо более холодный чем метель, бушующая на улице, проникал до мозга костей. Крэйвен сомневался, что он теперь мог даже стоять без посторонней помощи. Только когти на крыльях старейшины держали его в вертикальном положении.

Века бессмертия пробежали перед его глазами. Крэйвен пользовался жизненными воплощениями власти и удовольствий, но он еще не был готов умереть. Перспектива вечного забвения наполняла его смертельным ужасом. «Не сейчас!» — думал он жалко, — «Не так быстро!»

«Пожалуйста», — прохрипел он болезненно, — «Я ... все еще могу помочь вам».

Ярко-красная кровь запятнала все вокруг пасти старейшины. Намек на улыбку поднял уголки его губ.

«Ты уже это сделал», — сказал Маркус.

Его крылья рванулись наружу, разрывая Крэйвена на куски.