Эхо древних рун

ГЛАВА 5

— Да что с тобой? У тебя такой вид — краше в гроб кладут.

Подняв глаза, Мия увидела коллегу, Алуна Эмриса, спешащего к ней через дорогу. Он подстроился к ее шагу, и они повернули на Грейт-Рассел-стрит к Британскому музею. Огромное классическое здание с характерными колоннами и фронтонами возникло слева от них за железной оградой. Как всегда, у Мии невольно захватило дух: и размеры, и красота музея внушали ей чувство благоговения.

— Не смешно, Алун. Я только что вернулась с похорон бабушки.

— Да? — Улыбка Алуна померкла. — Черт, не знал. Извини, не хотел показаться бесчувственным. — Искреннее сожаление было написано на его лице, и Мия не могла не улыбнуться в ответ.

Невысокий и жилистый, с копной вьющихся черных волос и блестящими зелеными глазами, он большую часть времени жил в собственном маленьком мире, в мире древних рукописей и кельтского фольклора. Вселенная «Мабиногиона» была для него более реальной, чем настоящее, и он не обращал особого внимания на то, что происходило вокруг.

— Все в порядке, прощаю тебя. На самом деле я ворчу главным образом потому, что опаздываю. И еще я плохо спала. Странные сны видела прошлой ночью — как будто меня похитил какой-то огромный викинг…

Алун захлебнулся от смеха:

— Вот не будешь без конца смотреть жвачку о Торе.

Мия легонько стукнула его кулаком по предплечью, но возражать не стала: он был прав. Уж ей-то следовало подумать, прежде чем смотреть фильмы, которые к настоящим викингам или их мифам имели весьма отдаленное отношение.

— Неважно. Ты тоже опаздываешь — какое у тебя оправдание?

— Проспал. А едешь сюда порой целую вечность, ведь правда?

— Разве я не знаю?

Поездки на работу были мучением, — в зависимости от того, какой маршрут она выбирала, приходилось по крайней мере дважды пересаживаться в метро, — но бывало и хуже, и она привыкла к этому. Большую часть пути она проводила за чтением, и время летело быстро, но иногда, как сегодня, поезда задерживались, и под конец ей приходилось бежать.

Когда она вышла из недавно отремонтированной станции «Тоттенхэм Корт-роуд», унылая погода не прибавила радости: дождь, дождь, бесконечный дождь. Намокшая одежда и подмоченное настроение — она улыбнулась собственной грустной шутке. Если бы ты жила в Западном Лондоне, ехать было бы намного проще, — кольнул ее внутренний голосок. Это было правдой, но она не хотела об этом думать.

Путь от станции до Британского музея был недолгим, но к тому времени, когда они с Алуном добрались до бокового входа, ее туфли уже промокли насквозь. В Швеции, по крайней мере, еще не сошел снег, и все носили удобную зимнюю обувь. Назавтра она решила надеть веллингтоны — тем более с юбкой это сейчас, кажется, модно?

— Так что здесь происходило, пока меня не было? — Ее отсутствие длилось чуть больше недели, но ей казалось, что прошли месяцы.

— В вашем отделе? — Алун пожал плечами. — Насколько я знаю, все как обычно, то есть ничего особенного. Никаких потрясающих находок, никаких впечатляющих раскопок, обычная старая скучная каталогизация и рутинная очистка артефактов.

— Меня такое вполне устраивает. Когда занимаешься одним и тем же, не нужно особенно думать.

— Паршиво было, да? Похороны, я имею в виду, — Алун посмотрел на нее сочувственно, и Мия невольно сравнила его реакцию с бесцеремонностью Чарльза.

Ее жених, казалось, не понимал, как сильно повлияла на нее бабушкина смерть. Все эти разговоры о наследстве — неужели Чарльз не видит, что они преждевременны? Но, по его словам, он думал только об их будущем, и, возможно, ей тоже следовало сосредоточиться именно на этом. Однако все равно — слишком рано…

— По правде говоря, я рада, что все позади. Не только потому, что похороны — это ужасно, но, кроме того, какое-то время мне не придется общаться с матерью. Как ни странно, мы с ней совершенно разные. Такое облегчение — вернуться к обычной жизни, сюда, в Лондон. Чтобы все шло как прежде.

— Да, — кивнул Алун, — кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. У меня с родителями отношения тоже не очень. — На мгновение он помрачнел, а затем внезапно ухмыльнулся: — Значит, ты готова выпить праздничную обеденную пинту?

— А что тут праздновать?

— Начало жизни, что нам осталась, конечно.

Мия улыбнулась:

— Звучит неплохо. Идет.

Мия вернулась в музей больше недели назад и с головой погрузилась в работу, запрещая себе думать о бабушке и Швеции. Хранителю музея всегда найдется что оценивать, реставрировать и вносить в каталог. Удовлетворение, которое она получала, возвращая давно потерянным предметам блеск былой славы, удивительным образом умиротворяло ее. Кропотливая работа, но она стоила того: слои грязи исчезали, обнажая бронзу, серебро, а иногда и золото. Даже более чем скромные предметы — Чарльз называл их «скучными черепками» — завораживали Мию. Была особая радость в том, чтобы отыскать осколки, которые четко подходили друг к другу, как кусочки головоломки, а затем бережно склеить их, восстанавливая часть целого. Она никогда не уставала от своей работы, и долгие часы пролетали незаметно.

Она была занята и другой музейной рутиной — совещаниями, обсуждением будущих выставок, перепланировкой существующих экспозиций и так далее, — все это захватывало, отвлекая ее мысли.

В Швеции юристы разбирали бумаги, но пока особых вестей от них не было, и чем дольше тянулось дело, тем лучше — так она считала. Чарльз не оставлял своей затеи убедить ее продать Берч Торп, хотя он немного сбавил обороты и ограничивался тонкими намеками, но сейчас она могла совершенно честно сказать, что не готова. Еще будет время подумать о продаже. Отсрочка спасала ее от грандиозного скандала, который обязательно разразится, когда она сообщит ему свое окончательное решение: она просто не может продать дом. По крайней мере, пока.

Мия как раз чистила бронзовую застежку для упряжи, датируемую серединой VII века. Вещица была покрыта затвердевшим суглинком, и девушка использовала микроскоп, чтобы видеть каждый миллиметр ее поверхности. Нанеся растворитель, размягчивший засохшую грязь, она старательно извлекала грунт, ловко орудуя шипом пираканты, зажатым в тисках. Шипы идеально подходили для этой работы — длинные, тонкие и острые, способные проникнуть в любую щелочку, но в то же время естественно гибкие, не царапающие даже золотых предметов. Удивительно, что природа часто снабжает нас лучше науки, но так оно и есть.

Как раз в тот момент, когда она потянулась за крошечной щеточкой, чтобы счистить крупинки грязи, которые высвободила, зазвонил телефон, и Мия рассеянно, все еще погруженная в сложную задачу, подняла трубку:

— Мия Мэддокс.

— Мисс Мэддокс, вы говорите по-шведски? — спросил мужской голос с очень сильным скандинавским акцентом.

— Да, — ответила она на его языке и услышала вздох облегчения в трубке.

— Замечательно. Простите за беспокойство. Меня зовут Ларс Маттссон. Профессор Маттссон, если быть точным, и я звоню из Исторического музея в Стокгольме.

— Да, слушаю вас. — Теперь собеседник полностью завладел вниманием Мии.

Она думала, что звонит адвокат, и приготовилась продираться сквозь юридические дебри, но то, что она услышала, звучало более интригующе.

— Мы с моим коллегой Хоконом Бергером осмотрели ваше владение. Берч Торп, не так ли? Знаете ли, довольно любопытное место, идеальная локация для поселения викингов, на наш взгляд, хотя в данный момент еще слишком много снега, чтобы говорить с полной уверенностью. На участке, где снег недавно сошел, образовав небольшой ручеек, мы нашли несколько черепков. Я хотел спросить, не дадите ли вы нам разрешение на раскопки этим летом? Разумеется, после того, как мы проведем разведку, как только сойдет снег.

— Раскопки? На моей территории? — Мия была ошеломлена. Она никак не ожидала, что поездка Бергера в Берч Торп обернется чем-то существенным; даже не предполагала, что он действительно туда соберется. Мысль, что он там, почему-то тревожила. Она понятия не имела почему. — Ну, не знаю… Идеальная в каком смысле?

— Во-первых, это естественная гавань с полуостровом, который служит великолепной защитой, образуя небольшую бухту, а во-вторых, близость к Бирке. Вы ведь знаете о Бирке? Древний островной торговый центр на озере Меларен.

— Да, конечно. — В девятом и десятом веках люди стекались туда отовсюду, чтобы обменяться товарами.

— Ваш дом стоит слишком близко к озеру, что вряд ли подходило викингам. Но мы заметили, что справа от участка, если смотреть с берега, рельеф намного выше и образует плато, которое было бы отличной площадкой для строительства длинного дома. Вокруг плато также есть одна или две особенности, которые можно было бы трактовать в пользу нашей гипотезы. И, как я уже сказал, мы нашли черепки. Мы, конечно, хотели бы вернуться уже весной для более тщательного осмотра, но я подумал, что надо связаться с вами сейчас, чтобы узнать, согласитесь ли вы. Иначе нет смысла что-то делать. Бумажная волокита была бы слишком утомительной.

Мию вдруг охватила нервная дрожь. Мысль о раскопках на ее земле — а она искренне надеялась, что к тому времени адвокаты закончат с документами и это действительно будет ее земля, — потрясла ее воображение. Бабушка была бы очень рада, особенно если обнаружится что-то связанное с викингами.

— Да, почему бы и нет. — Она старалась не выдать нетерпения. — Но есть одно условие. Не знаю, говорил ли вам мистер Бергер, что я работаю в Британском музее? Я хранитель в Отделе Древнейшей истории Европы — это в том числе период викингов. Так что, если вы не возражаете, я бы тоже очень хотела поучаствовать. Точнее, я бы настаивала на том, чтобы стать одним из руководителей проекта.

— Есть ли у вас опыт в подобных вещах? Простите, что интересуюсь. — Его голос звучал скептически, и Мия не могла его винить.

Она по-детски скрестила пальцы.

— Есть. Я не раз ездила на раскопки.

И это действительно было так, только она была там еще студенткой, ни за что не отвечающим волонтером, много лет назад. Но вряд ли с тех пор произошли существенные перемены.

— Тогда, конечно, вам необходимо участвовать. Я более чем понимаю ваше желание — на вашем месте я бы обязательно поступил так же. Будет очень интересно. Но, как я уже сказал, это лишь предварительные наметки. Как всегда, финансирования и рабочих рук у нас в обрез, так что неизвестно еще, сможем ли мы организовать экспедицию. Я уверен, вы знаете, как это бывает; в Англии, должно быть, происходит то же самое. Такие вещи никогда не были среди главных приоритетов для властей; мы должны быть благодарны за то, что вообще что-то получаем.

— Разумеется, вам не придется тратиться на меня. Я готова сама оплачивать свое питание, жилье и текущие расходы, если это поможет делу.

Это означало бы необходимость использовать часть денег, которые оставила ей бабушка, но Мия была уверена, что бабушка одобрила бы такой способ потратить наследство.

— Было бы чудесно! Знаете что, я сам займусь этим и посмотрю, что тут можно сделать. До лета еще далеко, мы все равно не начнем раньше июня.

— Отлично. У меня тоже будет время, чтобы при необходимости подать заявление на отпуск.

— Замечательно. Что ж, тогда надеюсь увидеть вас летом. Если вы дадите мне адрес своей электронной почты, я буду держать вас в курсе.

— Да, пожалуйста, буду ждать с нетерпением.

Мия продиктовала ему свои контакты и повесила трубку; смятение внутри нее нарастало. Казалось, судьба снова вмешалась в ее жизнь. Теперь все, что ей нужно, это решиться сказать Чарльзу… Или, возможно, нет. Лучше подождать, пока она не узнает, подвигается ли дело с организацией раскопок.

Она понимала, что, в сущности, прячет голову в песок, но была все еще не настолько готова эмоционально, чтобы противостоять серьезным конфликтам. С конфликтами придется повременить.

Кери сидела, прижавшись спиной к борту, то тревожась о собственной судьбе, то гадая, оправится ли Брин от своей болезни. Резкий кашель и сильный жар держались гораздо дольше, чем ей хотелось бы, и сложно сказать, как обернется дело в отсутствие постоянного ухода. Она сжала кулаки от гнева и разочарования. Почему это должно было случиться именно сейчас?! Кери чувствовала полную беспомощность. Пока ее вели к реке, она успела крикнуть Редин, одной из пожилых деревенских женщин, которая не представляла интереса для налетчиков, чтобы та приглядывала за Брином. Кери горячо надеялась, что эта женщина способна должным образом позаботиться о малыше. Если нет… Что ж, об ином исходе не стоило и думать.

Теперь они были в открытом море, и Кери была очень рада, что, покидая дом брата, схватила на бегу клетчатое шерстяное одеяло: теперь было во что завернуться. Она спала в одной нижней рубашке, и тонкое белье не могло защитить от непогоды. Ее босые ступни тоже мерзли, и она попыталась поджать их под себя. Дул свежий ветерок, и всякий раз, когда нос корабля с удивительной плавностью резал воду, до нее долетали капли соленой воды. Корабль обладал отличными мореходными качествами. Обшитый внахлестку корпус периодически сотрясался от ударов волн, но казался достаточно крепким, чтобы выстоять в любых условиях. И до сих пор плавание было легким и не причиняло ей излишнего дискомфорта.

Двое мужчин подняли большой квадратный парус с помощью системы шкивов, в то время как двое других повисли на веревках, чтобы придать парусу устойчивость, пока он не закреплен. Оказавшись наверху, парус заполоскался, ловя ветер, и корабль с удивительной скоростью плавно заскользил по поверхности воды. Время от времени доски днища дрожали, но тем не менее производили впечатление прочных.

Незадолго до восхода солнца, в серой рассветной мгле Кери смогла разглядеть усталые лица своих похитителей. Их было не больше двенадцати, но в большинстве своем все они были крупными, мускулистыми мужчинами, и она вспоминала, как, применив хитрость, они сумели подчинить себе всех в деревне. Очень долго корабль, крадучись, спускался вниз по реке, его несло течением, им не нужно было грести, но позже, выйдя на просторы озера, люди погрузились в тяжелую работу. Без сомнения, они хотели оказаться как можно дальше от побережья, прежде чем кто-нибудь бросится за ними в погоню.

— Ты был прав, Хокр, насчет богатой добычи в Бретланде, особенно в глубинке. Сюда, конечно, подольше пришлось добираться, но оно того стоило. Ты узнал об этих местах в Хейдабире?

Кери посмотрела на говорившего мужчину, сидевшего сзади. Старый шрам рассекал одну его бровь, что придавало ему постоянно удивленный вид, и он улыбался вожаку, который стоял всего в нескольких футах от того места, где примостилась Кери. К ее удивлению, Хокр Белый Ястреб только хмыкнул в ответ. Он правил рулем, белокурые волосы развевались на ветру, напряженный взгляд синих глаз был твердо устремлен вперед, но на лице его было все что угодно, только не торжество. Кери ждала, что викинг будет ликовать, поздравляя своих людей с успешной вылазкой, но путешествие проходило в полной тишине. Странно. Украдкой взглядывая на других мужчин, она видела, что у большинства довольный вид, но никто больше не осмеливался обратиться к вожаку.

Что не так с этим человеком? Внезапно разозлившись, словно бес какой в нее вселился, Кери решила поддразнить его.

— В чем дело, великий и могучий? Разве мы не снабдили вас достаточным количеством добычи? — усмехнулась она.

Он моргнул, словно возвращая вспять далекие мысли, и сосредоточенно посмотрел на нее, слегка нахмурясь.

— О чем ты болтаешь, женщина?

— Ты не радуешься своей поживе, как следовало бы, и не кричишь от радости. Может, ты надеялся на большее?

— У меня и так более чем достаточно добра. — Он покачал головой. — Грабить вас не было никакой нужды, но некоторые никогда не бывают довольны тем, что у них есть.

Еще одно загадочное заявление. Его ответ так озадачил Кери, что она оставила попытки досадить ему. Что-то здесь не сходилось, и пока она не узнает, что именно, возможно, ей следует действовать осторожно, как, по-видимому, действовали и его люди. Хокр Белый Ястреб казался ей непохожим на других мужчин, и она решила выяснить причину его недовольства как можно скорее. От этого может зависеть и ее жизнь, и жизнь остальных пленников.