Эхо древних рун

ГЛАВА 39

— Привет, Мия, это Алун. Как дела? Похоже, с викингами тебе очень весело!

Мия улыбнулась и посмотрела на озеро. Она написала Алуну об их недавних находках, так как была очень взволнована ими, а также рассказала ему все о Торессоне и удивительных предметах, которые полиция конфисковала у него в доме. Будучи хорошим другом, он сразу же перезвонил.

— Да, волнение здесь никогда не кончается, — скаламбурила она. — Но, конечно, можно было обойтись и без инцидента с дробовиком.

— Представляю, и я рад, что с тобой все в порядке. Ведь действительно в порядке, правда? — Теперь Алун казался немного встревоженным, и она поспешила его успокоить:

— Со мной все нормально, но бедный Айвар, сын Торессона… думаю, ему потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя после всех переживаний. Но пока он остается с нами. Социальные службы не возражают. Мы делаем все возможное, чтобы поддержать его.

— Бедный ребенок. Ну хорошо, послушай, у меня для тебя тоже есть кое-что интересное.

— Да? И что же?

— Помнишь ту историю, над которой я работал? Ну, которую я тебе рассказывал еще весной? — В голосе Алуна слышалось сильное волнение, и Мия вздохнула про себя.

Он становился таким каждый раз, когда натыкался на какую-нибудь новую рукопись, в которой всегда обнаруживалось что-то, чего он в конце концов не мог доказать.

— Да, и что? Только не говори мне: из этого следует, что король Артур действительно существовал и в Уэльсе водились драконы.

— Ха-ха, очень смешно. Нет, на самом деле все гораздо интересней — речь идет об этом хебоге, твоем ястребе.

— Моем ком? — Мия подумала, уж не перегрелся ли он на солнце.

— Хебог — хокр — означает ястреб. Как в имени твоего Белого Ястреба. Разве ты не говорила, что так звали человека, могилу которого ты нашла? А его женой была Керидвен? Так вот, это главные герои моей истории. Не моей, конечно, но ты понимаешь, что я имею в виду.

— Ты шутишь! — Сердце Мии учащенно забилось. — Расскажи. Пожалуйста.

— Ладно, значит, все начинается с того, что этот парень Хокр похищает валлийскую девушку по имени Керидвен и увозит ее в далекую северную страну. Ей удается сказать кому-то, что его зовут Белый Ястреб — должно быть, он действительно был блондином или всегда носил белую одежду или что-то такое. Как бы то ни было, ее брат Кадок отправляется на ее поиски, обыскивая все известные торговые города, где продаются рабы: Дайфлин — это Дублин для нас с тобой — Хедеби, Каупанг, потом, наконец, Бирку в Швеции. Или в земле Свиара, как, я думаю, выразился бы Беовульф. Он наконец находит сестру, но она к тому времени уже влюбилась в Ястреба и хочет остаться. Там еще целая куча других событий, но главное в том, что бывшая жена Хокра накладывает на себя руки, Керидвен выходит за него замуж и все они живут долго и счастливо. Отличный размотался клубочек, правда?

Мия была ошеломлена.

— Я… Это невероятно. Ты действительно думаешь, что это те люди, кого мы здесь нашли?

— Кто знает? Но звучит как нечто большее, чем простое совпадение, тебе не кажется?

— Да, это так. Вау. Это… потрясающе! — Мия рассмеялась. — Невероятно — ты наконец-то нашел историю, в которой ты практически можешь доказать, что персонажи на самом деле были реальными людьми. Поздравляю!

— О вы, маловерные, — пробормотал Алун. — Я собираюсь принять это как определенное доказательство, и, возможно, Стокгольмский исторический музей согласится на совместную выставку. Я в любом случае им это предложу.

— Обязательно. А мы будем поддерживать тебя. Спасибо, Алун! До скорого.

Повесив трубку и отправившись на поиски Хокона, чтобы рассказать ему эту необычную историю, она чуть не рассмеялась вслух. Какова вероятность, что летописец сохранит на пергаменте именно эту историю и Алун найдет рукопись ровно в тот момент, когда они с Хоконом выкопают останки ее главных героев?

Она взглянула на свое кольцо со змеей.

— Тебе, мой друг, придется прояснить многое, а?

Когда Хокон отыскал Мию, она сидела на дальнем конце причала и смотрела на озеро. Стояла середина августа, и раскопки были почти закончены, по крайней мере на нынешний год, хотя музей предварительно одобрил возможное продолжение работ и следующим летом.

— Вот ты где! Читала письмо профессора Маттссона? — Он опустился на причал рядом с ней и свесил босые ноги в прохладную воду, обняв ее за плечи. — Некоторые весьма любопытные результаты радиоуглеродного датирования, а также отчет палеоантрополога.

Она кивнула, но не прижалась к нему, как обычно, и Хокону показалось, что девушка немного напряжена.

— Да, замечательно! Трудно поверить, что кусок шерстяной ткани действительно девятого века: возможно, он мог принадлежать Кери или какой-нибудь рабыне. И если в могилах на острове лежат она и Хокр, приятно знать, что они дожили до преклонного возраста и были похоронены рядом друг с другом.

Палеоантрополог подтвердил, что скелеты принадлежали мужчине и женщине в возрасте от пятидесяти до семидесяти лет — изрядный срок для викингов. И ни Хокон, ни Мия не сомневались в личности захороненных, в глубине души зная, кто они такие. Что касается человека в могиле, найденной недалеко от лесной поляны, ДНК-анализ показал, что он отец Хокра.

— И теперь, почувствовав себя лучше, Маттссон согласился, чтобы мы сделали специальную выставку об их жизни. С фибулой и другими предметами из дома Торессона, которые принадлежали Кери, плюс все погребальные принадлежности, которые мы нашли в захоронениях Хокра и его отца, — это должно стать потрясающим событием. И три кольца, поскольку ты любезно одолжила музею свое на некоторое время. Не говоря уже о рукописи твоего друга. — Хокон покачал головой. — Мне все еще не верится — каковы шансы, признаемся честно?

Мия улыбнулась.

— Действительно. — Она вздохнула. — Надеюсь, что скоро увижу Алуна. На следующей неделе мне нужно вернуться в Лондон. Мой отпуск почти подошел к концу.

— Насчет отпуска… — Хокон отпустил ее плечи и вместо этого взял ее ладони в свои. — Послушай… Как бы ты отнеслась к тому, чтобы поискать новую работу?

Она подняла на него глаза, в их глубине был вопрос.

— Ты имеешь в виду — здесь?

— Для начала да. Я уверен, что Маттссон мог бы предложить тебе что-нибудь временное, если тебя не страшит небольшое сокращение зарплаты. — Она открыла рот, чтобы возразить, но он опередил ее: — Подожди, дай мне закончить. Я… ну, Линнея и я… правда хотели бы, чтобы ты осталась с нами. И нет, не только потому, что мне нужна помощь в заботах о ней. — Он усмехнулся и, наклонившись, поцеловал ее в кончик носа. — Хотя теперь, очевидно, это было бы очень кстати, если в обозримом будущем я получу полную опеку над маленькой мадемуазель.

София решила остаться в Индии на неопределенный срок, чтобы посвятить себя благотворительной работе и совершенствованию в медитации, и согласилась позволить Хокону забрать Линнею. Убедить Софию, как ни странно, помогли ее родители, возможно понимая, что это лучшее решение для их внучки. «С условием, что мы по-прежнему сможем ее видеть», — сказали они, и Хокон с радостью согласился.

— Так вы, ребята, хотите, чтобы я переехала к вам? — Мия попыталась встретиться с ним взглядом, как будто ожидая чего-то еще.

Хокон улыбнулся.

— Вроде того. — Он закинул ноги на причал, встал, а затем опустился перед ней на одно колено. — Вероятно, это самое неудобное место для таких церемоний, но есть ли шанс, что ты захочешь выйти за меня замуж? Или, вернее, за нас? Безусловно, я могу говорить только за себя, но я абсолютно и совершенно в тебя влюблен, и думаю, что могу уверенно утверждать, что Линнее ты тоже очень нравишься.

— М-мне выйти за тебя замуж? — Глаза Мии широко раскрылись, их ясный серый взгляд бриллиантово замерцал. — О, Хокон, с удовольствием! — Она обвила руками его шею, и он чуть не свалился в воду. — Но ты уверен? Я имею в виду, ты уже раз пытался и…

— Уверен. Это совершенно другое чувство, и я знаю, что ты единственная женщина для меня, Мия. — Он поцеловал ее, затем отстранился, чтобы улыбнуться ей, одновременно выуживая что-то из кармана. — Возможно, тебе захочется надеть мой подарок. Это эксклюзивная копия одного из колец викингов из музейного собрания. Я получил специальное разрешение на его копирование. К свадьбе мне также разрешат сделать копии с колец Хокра и Йорун для себя и Линнеи. Таким образом, у нас появятся одинаковые, точно такие же, как у них, притом что твое будет единственным оригиналом. Что ты об этом думаешь?

— О, как чудесно! Это мне тоже нравится, оно совершенно роскошное. Спасибо! Как здорово, что у нас будет такой же набор, как у людей из прошлого. — Мия позволила ему надеть новое кольцо на безымянный палец ее левой руки. — Село как влитое. Хотя я вроде как чувствую, что старым кольцам следует держаться вместе, не так ли? Они снова нашли друг друга после стольких лет. Нельзя ли сделать копию и для меня тоже, а потом я отдам оригинал музею в аренду на неопределенный срок? Думаю, бабушка не возражала бы.

— Отличная идея. Я поговорю об этом с Маттссоном, но заранее уверен: он будет в восторге. Мне нужно обсудить с тобой еще кое-что — например, я слышал, что в следующем году в Йорке появится пара вакансий, так что мы все могли бы переехать туда на некоторое время. По эпохе викингов там еще копать и копать, и было бы здорово, если бы мы стали работать вместе.

— Звучит потрясающе. — Мия усмехнулась. — Ты сегодня полон сюрпризов! Чудесных, спешу добавить.

— И последнее: я только что разговаривал по телефону с социальным работником и с тетей Айвара Ингигерд, которая, как ты знаешь, теперь является его опекуном. Я как бы намекнул им, что мы собираемся пожениться — извини, пришлось немного поторопиться и рискнуть предположить, что ты скажешь «да», — и они оба согласились, что Айвар может жить с нами как наш приемный сын. Ингигерд считает, что она уже в таком возрасте, что не справится с подростком — у нее самой никогда не было детей, и она, по-видимому, дорожит своей размеренной жизнью, — плюс ее обширная врачебная практика. А социальный работник видел его с нами и знает, что мы его любим и будем хорошо о нем заботиться. Кажется, мы ему тоже нравимся. Что ты на это скажешь? Сможешь ли справиться сразу с двумя?

Они оба полюбили Айвара, который сильно повзрослел за это лето. Хотя временами горе возвращалось к нему, по большей же части он был доволен и беззаботен, и он идеально вписывался в их семью, так как они с Линнеей отлично поладили. Его вкусы тоже резко поменялись, и теперь ему очень нравилось то, что он называл своим «внутренним викингом», — отрастая, его волосы приобрели первоначальный светлый цвет, и он был полон решимости изучать археологию, специализируясь на эпохе викингов.

— Если они будут наши, я думаю, что справлюсь по крайней мере еще с двумя. — Мия улыбнулась.

— Ты хочешь сказать… — Хокон затрепетал от мысли о том, что у них будет много детей, у него и у Мии.

— Да, это так. Я хочу тебя, Линнею, Айвара и столько детей, сколько мы сможем себе позволить. О, и по крайней мере одну собаку.

Он рассмеялся и притянул ее к себе для нового поцелуя.

— Пока ты со мной, ты можешь иметь все, что захочешь, ást min, как сказали бы викинги.

Она была и всегда будет его любовью.