Душа моя, гори!

Глава 21

Ольга

Негодование от присутствия в кармыке вонючей псины и радость от полученной победы смешались с искренним удивлением. Последнее взяло верх. Летим? Серьезно? На чем? Ничего крылатого я здесь не видела. Впервые за все время мне не хотелось лезть к Грэгу с расспросами: я до сих пор была сбита с толку нашим сегодняшним тесным общением.

Лицо непривычно потеплело – пришлось прижать ладони к щекам. Не ожидала от Грэга такой прыти и жара. Видимо, он принял мою расстегнутую рубашку за приглашение, и, чего уж душой кривить, мне понравилось. Так возбуждающе и страстно. В тот момент с трудом удержалась, чтобы не перевернуть и не оседлать его. Что на меня нашло?

С усилием взяла себя в руки и направилась к Грэгу. Как бы некомфортно ни было, но нам пора тщательно спланировать поход, иначе мы никого не освободим.

– Грэг, давай все обсудим, – миролюбиво сказала я и присела у столика.

Мужчина смерил меня долгим взглядом и нехотя поднялся с матраса. Его псина собралась за ним следом, но я глянула на нее с угрожающим прищуром. Сиди на месте, блохастый. Чегги прижал уши и лег обратно на пол. Мои гляделки с псом не остались незамеченными. Грэг осуждающе на меня посмотрел и неодобрительно мотнул головой.

– Он пахнет, – извиняющимся тоном проговорила я и скорчила просящую мордашку.

– Тогда хигола тебе точно не понравится, – произнес Грэг и недобро оскалился.

– Это что такое? – с опаской спросила я.

– Завтра увидишь, – махнул рукой Грэг и сел напротив. – Ну, с чего начнем?

– Как я поняла, ты не знаешь, куда точно идти, – сказала я и, помня его угрозу, добавила: – Это я узнала до того, как ты меня предупредил о несанкционированном доступе в твою голову.

Грэг кивнул, соглашаясь, но отвечать не спешил. Помолчал немного и спросил:

– Оль, я должен кое-что понимать. Зачем тебе это все надо?

Вопрос мне не понравился. Я пока не придумала на него вразумительного ответа для Грэга. Никак не могу заставить себя рассказать правду. А если что-то пойдет не так? А если он откажется помогать? А если… таких «если» у меня набрался целый вагон. Ставка же слишком высока, чтобы рисковать. Свою жизнь я могу доверить только себе. Поэтому действую по старому плану.

– Очень даже нужно, Грэг. Я не хочу застрять в забытых землях на всю оставшуюся жизнь. Хотелось бы увидеть вашу цивилизацию и насладиться ее благами. Я недавно узнала, не от тебя заметь, – укоризненно глянула на Грэга, – что если мы спасем духа, то граница упадет и передо мной будет открыт весь мир. Мотивирует, знаешь ли.

– Даами-то тебе зачем? – не унимался Грэг.

Это вопрос мне тоже не понравился. Я не хочу, чтобы Грэг исчез раньше, чем я верну ему руку. Но не ответишь ведь так? Пришлось опять нести ерунду и давить на мужскую гордость.

– Грэг, я слабая и уязвимая девушка в незнакомом мире. Мне нужна защита. Потерпи меня еще немного. А? До Киршома разведемся. Обещаю.

На словах о слабой и уязвимой Грэг скривился и закатил глаза. Поняла, что перегнула палку, но отступать некуда. Он смерил меня долгим взглядом, громко выдохнул, и тихо сказал:

– Ладно, я не буду допытываться. Твои секреты – твое дело, но не вздумай лезть в мои дела. Договорились?

По телу пробежали колючие мурашки. Вот как раз в его дела я планировала не просто влезть, но еще и основательно в них покопаться. Страшно, конечно, но жить мне хочется гораздо больше. А что Грэг? Позлится да успокоится. Может, и вовсе спасибо скажет, когда я верну ему руку…

Картина счастливого Грэга, отвешивающего мне благодарственные поклоны, никак не появлялась перед глазами. Вместо этого я увидела, как удираю от него, на ходу крича, что согласна на развод.

– Я не услышал от тебя ответа, Оля, – без улыбки поторопил меня Грэг.

– Конечно-конечно, – затараторила я.

Сделав самые честные глаза, не мигая, уставилась в лицо Грэга. Выдержать суровый и неверящий взгляд мужчины было тяжело, но я справилась. Что-то пробубнив себе под нос, Грэг встал и вскоре вернулся с картой. Мы приступили к планированию похода. Начали с самого главного: куда, собственно, идти?

– Грэг, я слышала у тебя в голове, что ты ищешь путь наугад. Ты не знаешь дороги? – осторожно спросила я.

От упоминания, с какой легкостью я проникаю в его разум, мужчина поморщился. Злится, что у самого так не получается. Сочувствовать не буду. Хорошо, что у меня огромный опыт различных психологических тактик, пройденных тренингов и прочего мозгоправного барахла. Видимо, поэтому я легко управляюсь с полученным подарком. Эх, как же было удобно узнавать мысли Грэга напрямую. С пылу с жару, так сказать. Жаль, лавочку прикрыли.

– Если честно, то я не знаю дороги, – признался Грэг. – Путей много, какой-нибудь будет верным.

Я возмущенно на него уставилась. Что за безответственный подход? Нельзя же просто шариться по горам в надежде встретить духа. Безалаберность в чистом виде.

– Мне Наи сказала, что печатью Кималана помечаются те, кто может показать к нему путь.

– Ну раз Наили сказала, то это, конечно, правда, – откровенно съязвил Грэг, чем взбесил меня еще больше.

– У тебя есть другие гениальные идеи, кроме рысканья наугад? – в тон ему произнесла я. – Давай хотя бы попытаемся.

Не дожидаясь ответа Грэга, я расстегнула рубашку. Кадык у мужчины быстро дернулся, и он отвел взгляд.

– Это не приглашение, если что, – сурово отрезала я. – И в прошлый раз тоже им не было. Не до брачных игр сейчас.

Грэг поднял взгляд и посмотрел с легким прищуром. Мол, не больно-то и надо. Ага. Видели мы, как не надо было в прошлый раз. Лучше уж предупредить.

Скосила глаза на печать. Под левой ключицей все так же сверкал круглый замысловатый рисунок. Казалось, он разгорелся еще сильнее. Прикоснулась к нему и сосредоточилась. Может, что подскажет. Тишина.

– Есть мысли? – задумчиво пробормотала я, пытаясь высмотреть полезное в хитросплетении серебристых нитей.

Грэг молча поднялся и сел напротив, заставляя меня повернуть корпус.

– Можно? – спросил он и протянул руку, остановившись на полпути.

– В прошлый раз ты спрашивать не стал, – не удержалась я от укола.

– Ждешь извинений? – удивился он.

– Хотелось бы, – брякнула я, явно в них не нуждаясь.

– Забудь. Их не будет, – с вызывающей улыбкой ответил Грэг. – Ты моя даами и никакого сопротивления я не встретил. Но если вдруг надумаешь развестись…

До чего же он надоел с этим разводом! Чтобы поскорее закрыть тему, я раздраженно схватила руку мужчины и прижала к печати. Грэг вздрогнул, затем сосредоточенно нахмурился, сильнее вдавливая ладонь в мое тело.

– Что там? – прошептала я заинтересованно, уже забыв про наши препирания.

– Тихо, – шикнул он и, прикрыв глаза, начал крутить головой из стороны в сторону, словно высматривая что-то.

Натиск его ладони уменьшился. Вскоре он медленно и почти невесомо водил средним пальцем по коже, очерчивая круг печати. От его нежных движений на меня нахлынули горячие воспоминания, в низу спины запекло. До чего же мне нравятся прикосновения мужчины. Фу! Не думать! Откуда взялось неуместное желание? Раньше ведь он меня совсем не интересовал. Внутренний голос тут же ответил: а он никогда и не касался тебя так нежно.

Напряжение нарастало. Поскорее бы избавиться от непрошенных волнующих ощущений. Сбросить его руку? Дернулась, но Грэг остановился сам. Он заглянул мне в глаза, и я замерла. Его радужка светилась голубым огнем. Он ласкал, обнимал и проникал глубоко внутрь, даря сладкое обещание. Какие же у Грэга красивые глаза! Едва удержалась, чтобы не опустить взгляд. Не хватало мне еще, как школьнице, перед ним краснеть и смущаться.

– Я что-то нащупал, – возбужденно сказал Грэг. – Думаю, нужна твоя помощь. Может, вдвоем у нас получится лучше. Заходи в мою голову.

Видимо от предвкушения у меня загорелись глаза, так как Грэг ткнул мне в грудь указательным пальцем и угрожающе проговорил:

– Один раз. Как только выгоню, ты уходишь. Поняла?

– Поняла я, поняла, – быстро ответила я, мысленно потирая ручки. Может, что полезное успею заприметить в его светлой головушке.

Прикрыла глаза и сосредоточилась. Вскоре передо мной открылась картина: мужчина стоит у гребня гор, впереди него вьется множество нитей, скользящих сквозь камни и убегающих вдаль. Яркие, тусклые, прерывающиеся и извилистые. Их было сотни! Но лишь несколько из них насыщенно светились, привлекая внимания. В голове раздался голос Грэга: «Мы должны найти правильную. Мне нужна печать».

Мужчина подошел ближе и встал позади меня. Его рука легла мне на грудь, а крепкое тело прижалось к спине. Казалось, мы слились в единое целое. Одно тело и один разум. Мы замерли, любуясь, как изменяются переливы искрящихся линий. Некоторые сразу гасли и исчезали, а другие туго натягивались и начинали звенеть, словно струны.

Картина завораживала. Впервые в этом мире я смогла ощутить красоту. Чувство, когда от увиденного замирает душа и хочется застыть, остаться в моменте. Раствориться в нем, впитать в себя и хранить о нем память. Нести его с собой по жизни и иногда открывать, чтобы снова почувствовать завораживающий момент.

Со мной так случалось при первой жизни, когда я смотрела на картины Айвазовского. Невероятное зрелище. Вот и сейчас я пыталась впитать в себя это ощущение. Отчего-то я знала: больше таких сказочных эмоций мне в Хирнэлоне не испытать. Это чувства Грэга – не мои.

Вскоре одна из нитей налилась ярким светом, на ее фоне остальные казались лишь тусклым отражением. Путь вился сквозь скалистый хребет и обрывался в недрах высокой горы. Неужели это она? Запрокинув голову, заглянула в лицо Грэга. Он счастливо улыбался. Не сдержала ответной улыбки. Мы нашли путь!

– Ты запомнил? – мысленно проговорила я.

Он кивнул головой и снова впился глазами в искрящуюся нить.

– Тогда я пошла? – спросила я, оглядываясь по сторонам разума мужа в надежде найти что-нибудь полезное. Тщетно.

– Иди, – ответил Грэг, и я открыла глаза.

Надо же, даже вышла без боли. Видимо, когда единение происходит с согласия, то нет дискомфорта. Грэг тоже открыл веки и, все еще улыбаясь, произнес:

– Кто бы мог подумать, что старушечьи сплетни помогут.

– Старшее поколение – кладезь знаний, – подтвердила я и спросила: – Так что, мы знаем, куда идти?

– Угу, – довольно пробормотал Грэг, рассматривая карту и очерчивая на ней увиденный путь.

– Теперь давай разберемся с транспортом, – воодушевленно проговорила я.

– Это завтра. Гонец принес послание, что хигола прибудет рано утром, – так и не поднимая головы, отмахнулся от меня Грэг. – Сейчас не отвлекай. Лучше собери вещи на несколько дней, но не больше заплечной сумки. Места мало.

Уже открыла рот, чтобы вывалить на Грэга кучу вопросов, но меня прервали поднятой рукой и вполне понятным жестом идти отсюда подальше. Недовольно поджала губы и удалилась на свою половину. Ладно, я завтра узнаю. Но любопытство жгло и периодически опаляло мой мозг желанием поскорее получить ответы. Что же за хигола? Интересно, она мне понравится?

Нет. Она мне не понравилась. Мало того, я пришла в ужас, что на этом чуде мне предстоит подняться в воздух и лететь несколько дней.

– Я туда не сяду! – решительно заявила я Грэгу, когда на следующее утро животное привезли в дакриш.

Супруг меня даже не слушал: он возбужденно наматывал круги вокруг большой повозки, на которой сидела связанная огромная птица. Или нет?

Как и в случае с дзаками, мне было трудно определить вид животного. Я все же причислила необычное создание к птицам, разглядев перья и аж две пары крыльев. Они крепились к ее спине таким образом, что полностью исключали возможность сесть на нее верхом. Разумеется, у меня подобного желания и не возникло, я лишь пыталась отгадать способ перемещения на хиголе. Пока безуспешно.

Я последовала примеру Грэга и обошла телегу по кругу. Животное было размером с большой внедорожник, но тело сильно сужалось книзу и переходило в длинный хвост, напоминающий сорочий. Редкие перья недовольно шевелились, чудные лапы, похожие на лягушачьи с присосками на каждом пальце, нервно дергались.

Вид птицы был весьма недружелюбным. Вполне понятно. Кто же захочет, чтобы тебя таскали по степям на телеге, связанную по ногам и крыльям?

– Как давно ее кормили? – раздался голос Грэга.

– Десять дней назад, – ответил растрепанный мужик, который по виду и сам столько же не ел.

– Хорошо, – довольно проговорил Грэг.

Удивленно заморгала. Хорошо? И после этого он еще меня бесчувственной называет? Ну-ну.

– Голод нужен для привязки, – пояснил мне Грэг, успев заметить на моем лице скепсис.

Его слова не объяснили ровным счетом ничего. Я взглянула на хиголу еще раз. Ух, ну и морда. Вылитая змеюка. Только вся в перьях. Клок из песочного цвета перьев торчал дыбом, образовывая на ее голове корону. Интересно, это девочка или мальчик?

– Красавица, правда? – сам не зная того, ответил на мой вопрос Грэг.

Глянула на него, и снова нахлынули воспоминания из прошлой жизни. Муж – вылитый папа, когда ему привезли новый авто. В груди неприятно кольнуло, и я почувствовала, что начинаю уплывать. Нет, только не сейчас. Хотела уже присесть на землю, но неожиданно приступ закончился. Дыхание пришло в норму, осталась лишь тяжесть в груди. Видимо, манипуляции жреца пошли мне на пользу. Надолго ли?

– Грэг, а ты умеешь управлять этой зверюгой? – спросила я.

– Это несложно, – легкомысленно отмахнулся тот. – В детстве я часто летал с отцом.

Мне поплохело. Это все равно что доверить руль автомобиля человеку, который сидел за ним только в детстве и то на коленях у дедушки. Хотя… может, оно и к лучшему? Шлепнемся где-нибудь в горах и сразу отмучаемся. Не нужно о запертых духах и отрубленных руках думать. Приободрившись мыслью о быстрой смерти, я пошла выяснять способ полета на хиголе. Лучше бы не знала.

Оказывается, на груди птицы имеется большой мешок, как у кенгуру. В нем хигола вынашивает детенышей, а за неимением таковых в этих мешках летают люди. Они выстригают часть перьев для обзора и, словно лошадь, подстегивают птицу по бокам, задавая направление.

От мыслей о невыносимом запахе внутри этого мешка меня затошнило. Даже с расстояния птица воняла отвратительно. В курятнике мне довелось побывать лишь раз, когда ездили с классом на экскурсию, но память о чудо-аромате осталась навсегда. Теперь придется лететь не просто в курятнике, а внутри целой курицы! Тяжело и протяжно выдохнула. До чего же я докатилась…

– Чего ты там пыхтишь? – спросил не в меру довольный Грэг.

– Это я от счастья, – пробормотала я и обреченно повторила себе под нос: – От счастья…

Развернулась и поплелась заново собирать вещи: половину придется выбросить, в хиголу моя объемная сумка не влезет.

– На привязку не останешься посмотреть? – спросил в мою спину Грэг.

Не очень-то и хотелось. Но, видя довольное лицо мужа, передумала. Парень хочет покрасоваться. Это как прокатить на новенькой тачке свою девушку. Ладно, ублажу его. Посмотрю, что за привязка такая.

Развернулась и подошла к Грэгу. Он стоял с большим ножом в руке и едва ли не подпрыгивал от возбуждения. Надеюсь, он не собрался отрезать хиголе голову? Кто их знает. Курицы, говорят, без нее еще долго могут бегать. А эта вот летать.

Пока меня одолевали глупые мысли, Грэг забрался на телегу к хиголе и действительно подошел к ее голове. Только вместо того, чтобы отсечь ее, он резанул ножом по своей искалеченной руке. Густая красная жидкость заструилась вниз и оросила голову застывшей птицы. Мне оставалось лишь возмущенно наблюдать, как мой пациент пускает себе кровь. Что за расточительность!? Я его для саморазрушения что ли лечу?

Мой негодующий бубнеж застрял посередине горла… Птица мотнула головой, и ее до этого невидимые среди перьев ноздри раздулись и затрепетали. В следующую секунду ее пасть раскрылась и оттуда вырвался длинный язык, больше напоминавший шланг с шипастой присоской.

Первой реакцией было броситься спасать непутевого мужа. Заметив мой порыв, он остановил меня качанием головы. Язык хиголы тем временем основательно присосался к ране Грэга, горло птицы начало дергаться. Да она же его за пять минут высосет, как сок через трубочку из пачки!

Грэг, видимо, тоже понимал опасность. Он вдруг схватил хиголу за язык и крепко зажал. Птица затрепетала, заерзала, но скоро затихла. В ее распахнутых глазах происходило необычное. До этого черные, они медленно становились голубыми, проявляя тонкую полоску зрачка, как у змеи. Время шло, а хигола не спускала взгляда с лица Грэга. Он тоже застыл и не двигался. Лишь когда глаза птицы перестали менять цвет, он медленно отпустил ее язык. Тот сразу скрылся внутри беззубого рта.

Интересно, это случайность, что у нее глаза стали как у Грэга? Наверное, нет. Напоив своей кровью, он, получается, сделал ее подвластной только себе? Ладно, узнаю детали потом. Сейчас мне хотелось скорее уйти.

– Развяжите хиголу и ведите ей тога. Хилочка должна поесть, – крикнул Грэг в успевшую столпиться позади нас массу народа.

Уже и имя ей дал. Хилочка, значит? Ладно, мне все равно, лишь бы она довезла нас до места. Оставаться на кормление я не стала. Боюсь представить, что случится с бедным животным, когда его отведает голодная Хилочка. Мне самой бы позавтракать не мешало: птицу привезли ни свет ни заря. Мой желудок уже начал завывать тоскливую урчащую мелодию.

К концу дня, после долгих сборов, меня накрыла яркая мысль: через пару дней я стану свободна! Не нужно будет думать о том, что я нелегалка и могу быть выселена в любой момент. Даже мурашки пробежались по спине. Наконец-то я смогу всерьез планировать свою вторую жизнь. Какое счастье!