Дроны над Курской дугой

Глава V «Ловушка в небе»

Советский фронтовой командный пункт под Курском располагался в тщательно замаскированном блиндаже, окружённом густыми кустами и укрытом маскировочной сеткой. На столах лежали карты с аккуратно отмеченными позициями немецких войск, координатами линий фронта и линиями обороны. Лампы горели приглушённо, и тени людей мягко двигались по стенам.

Алексей Громов стоял у большого стола, на котором были разложены схемы управления беспилотниками. Перед ним выстроились операторы и техники, лица их были серьёзны, в глазах читалась явная настороженность.

— Товарищи, — голос Громова звучал ровно и спокойно, — сегодня мы начинаем специальную операцию по дезинформации противника. Задача простая и одновременно сложная: мы должны убедить немцев в том, что их система радиоподавления полностью нейтрализует наши аппараты.

В рядах бойцов прошел тихий гул.

— Значит, летим на смерть? — не удержался от вопроса один из операторов, молодой сержант.

— Нет, товарищ сержант, — Громов слегка улыбнулся. — Дроны, конечно, не выживут. Но цель важнее. Мы должны сыграть убедительно. Выходите к линии фронта, на границе зоны подавления имитируете потерю управления. Открытым текстом передаёте сигнал о потере связи и затем аппарат падает. Нам нужно, чтобы немцы были абсолютно уверены в своём превосходстве.

Командир группы операторов, лейтенант Петров, недовольно хмурился:

— А если немцы найдут аппараты и раскроют нашу хитрость?

— Нет, не найдут, — уверенно ответил Громов. — Как вы все знаете, на аппаратах установлены заряды самоликвидации. Через минуту после падения они взорвутся.

Лейтенант вздохнул и кивнул:

— Ясно, товарищ инженер. Выполним задачу.

— Вопросы ещё есть? — осведомился Громов.

Тишина была ему ответом. Он кивнул и продолжил:

— Начинайте через десять минут. Работать будем тремя группами по 9 аппаратов. Действуйте четко, чтобы у немцев не осталось никаких сомнений.

Операторы заняли свои места. Воздух в блиндаже наполнился тихим гулом аппаратуры, щелчками переключателей и лёгким шумом радиоэфира. Первый дрон, зажужжав электромотором, быстро набрал высоту и устремился к линии фронта.

— Аппарат в воздухе, связь устойчивая, — докладывал оператор, следя за приборами.

Громов, склонившись над экраном, следил за полётом:

— Подходим к границе зоны подавления. Приготовьтесь к инсценировке.

— Товарищ инженер, мы на точке! — оператор внимательно смотрел на экран.

— Начинайте, — тихо, но твёрдо скомандовал Громов.

Оператор нажал на кнопку передатчика и сообщил открытым текстом:

— Сокол-сокол, это первый! Потеря сигнала! Аппарат не управляем, повторяю, аппарат не управляем! Связь потеряна!

Среди присутствующих в блиндаже повисла напряжённая тишина. На экране было видно, как дрон замедлил движение, закружился в воздухе, беспорядочно качаясь, а затем стал снижаться, всё быстрее, теряя управление.

— Аппарат падает! — сообщил оператор.

Громов взглянул на часы:

— Ждём одну минуту.

Через шестьдесят секунд на экране появился всполох взрыва. Дрон исчез в дыму и огне.

— Немцы должны поверить, — тихо произнёс Громов. — Продолжайте следующими.

Над курскими полями, один за другим, в небе падали один аппарат за другим. Советские операторы продолжали играть свою роль, докладывая обрывистым голосом о неудаче.

На командном пункте немцев, через радиоперехват, донесения о гибели дронов вызвали ликование:

— Herr Oberst, русские аппараты падают, наша система действует безотказно!

В это же самое время советские солдаты и офицеры, не посвящённые в тайну операции, тихо недоумевали:

— Что происходит? Мы что, теряем дроны один за другим?

Громов, слыша их разговоры, молча улыбнулся, понимая, что главная цель может быть достигнута.

Оперативный штаб немецких войск под Орлом располагался в густом лесном массиве, тщательно замаскированный от воздушной разведки. В низком бетонном бункере, защищённом слоями маскировочной сетки и ветками, царила напряжённая атмосфера. Офицеры Вермахта и Абвера склонились над большими картами, где линии фронта были аккуратно вычерчены цветными карандашами. В центре стола стоял крупный радиоприёмник, из которого доносились короткие, лаконичные доклады.

Полковник Гельмут Рот стоял рядом с генералом Хубе, командующим танковыми войсками группы армий «Центр». Рот был уверен, и это чувствовалось в его голосе, наполненном спокойствием и даже лёгкой гордостью:

— Генерал, система радиоэлектронного подавления работает с абсолютной эффективностью. За последние три дня ни один русский разведывательный беспилотник не смог пройти сквозь наше радиополе. Они полностью лишены своих «глаз» и «ударных кулаков».

Генерал Хубе внимательно слушал, слегка прищурившись, внимательно рассматривая карту.

— Вы можете быть уверены в точности своих данных, полковник? — спросил он холодно, словно стараясь скрыть собственное удовлетворение.

— Абсолютно, генерал, — твёрдо произнёс Рот. — Перехваченные радиопередачи подтверждают это. Русские в недоумении, их операторы сообщают о потере своих аппаратов: «Что-то с аппаратами! Половина не вернулась!» — именно эти слова звучат в их эфире. Я считаю, это убедительное доказательство.

Генерал Хубе обменялся взглядами с другими старшими офицерами, стоящими рядом. Один из них, генерал фон Штюльпнагель, командующий пехотным соединением, позволил себе краткую улыбку:

— Если это правда, то мы действительно получили превосходство. Теперь советская армия лишена своего главного козыря — оперативной разведки.

Хубе коротко кивнул и повернулся к адъютанту:

— Немедленно свяжите меня с Вольфшанце. Фюрер должен узнать об этом немедленно.

Через полчаса телефонный звонок прервал напряжённое молчание в штаб-квартире Гитлера. Адъютант осторожно вошёл в кабинет и чётко произнёс:

— Мой фюрер, звонок от генерала Хубе.

Гитлер поднял голову и посмотрел на стоящего рядом Йодля:

— Соедините.

Разговор был коротким. Генерал Хубе докладывал уверенно, без лишних подробностей. Когда он закончил, Гитлер на мгновение замолчал, затем сказал с явным облегчением и удовлетворением:

— Отлично, генерал. Приказываю немедленно ускорить подготовку к операции «Цитадель». Мы должны использовать этот момент максимальной слабости противника. Передайте поздравления полковнику Роту. Он заслужил моё личное признание и повышение в звании.

После разговора с Гитлером штаб под Орлом охватила своеобразная эйфория. Офицеры обменивались улыбками, кто-то даже позволил себе краткий смех. Они были уверены в скорой победе.

— Русские потеряли глаза, — проговорил один из полковников, закуривая сигарету и глядя на карту с победоносной улыбкой. — Теперь наши танки смогут нанести сокрушительный удар. Советская оборона значительно ослабла.

Полковник Рот, стоявший в стороне и слушавший разговор, позволил себе короткую улыбку. Он знал цену своей победы и был готов сделать всё возможное, чтобы закрепить её.

— Главное теперь — не расслабляться, господа, — произнёс он сдержанно, но твёрдо. — Мы нанесли удар по важнейшему оружию противника, но война ещё не выиграна. Вся мощь моторизованных дивизий русских будет направлена против нас. Как и обычная авиация.

Офицеры уважительно кивнули. В воздухе витало предчувствие грядущей победы, и никто из них даже не догадывался, что эта «победа» была лишь частью тщательно продуманного советского плана.

Секретный аэродром расположился среди густого леса, вдали от фронтовых дорог и железнодорожных путей. Со стороны он выглядел совершенно безлюдным — маскировочные сети скрывали самолёты и технику, а взлётно-посадочная полоса была искусно замаскирована кустами и ветками.

Алексей Громов, слегка сутулясь от усталости, стоял возле длинного стола, заваленного схемами и чертежами. Вокруг суетились инженеры и техники, устанавливая последние элементы защиты на беспилотники. Каждый дрон, внешне почти незаметный под камуфляжной окраской, теперь был оснащён системой переключения на новые частоты и криптографическим модулем.

— Проверка связи по новому алгоритму прошла успешно, товарищ инженер, — доложил капитан Сухов, протягивая рапорт.

— Превосходно, — кивнул Громов. — Что по устойчивости к помехам?

— Система прошла три цикла испытаний. Немецкая аппаратура не смогла обнаружить наши частоты даже на ближнем расстоянии, — ответил Сухов с нескрываемой гордостью.

В палатку вошёл генерал-полковник Василевский в сопровождении Устинова. Лица обоих были серьёзны, но в глазах чувствовалась уверенность.

— Алексей Андреевич, — Василевский обратился к Громову, — немцы уже на крючке. По всем данным, они полностью поверили, что их РЭБ парализует наши аппараты.

— Нам остаётся лишь убедиться, что дроны смогут действовать в день наступления, — добавил Устинов, внимательно рассматривая беспилотники.

— Мы готовы, товарищ генерал-полковник, — ответил Громов твёрдо. — Аппараты могут оставаться незаметными вплоть до удара по танковым колоннам немцев. Немецкие радисты не узнают, что мы их переиграли, до самой последней минуты.

Василевский задумчиво кивнул:

— Хорошо. Это будет нашей основной задачей. Пускать дроны в ход только тогда, когда враг уже пойдёт в атаку. До этого момента — полное радиомолчание.

— И не забывайте, Алексей Андреевич, — вмешался Устинов, — наши ударные дроны должны не только корректировать огонь артиллерии, но и сами наносить решающие удары. Вы уверены, что новые боеголовки справятся?

— Без сомнения, — уверенно произнёс Громов. — Последние испытания показали, что они способны пробить броню в том числе и немецких «Тигров». При прямом попадании танк будет уничтожен, а при непрямом — выведен из строя.

— Отлично, — одобрительно сказал Василевский. — Пусть немцы думают, что небо принадлежит им. Когда они бросят свои танки вперёд, мы нанесём им такой удар, от которого они уже не оправятся.

В палатке на мгновение воцарилась тишина. Каждый понимал, что предстоит не просто очередной бой, а сражение, которое может решить исход войны.

— Алексей Андреевич, — тихо произнёс Василевский, — на вас и ваших людей огромная ответственность. Я знаю, вы справитесь. Излишне говорить, что немец противник серьезный и ходе стратегической операции способен будет применять новые подходы. В том числе и по отношению к вашим беспилотникам.

Громов выпрямился, глядя генералу прямо в глаза:

— Будем готовы ко всему, товарищ генерал-полковник.

Генералы переглянулись и, кивнув на прощание, вышли из палатки. Громов снова погрузился в работу, проверяя каждую мелочь и отдавая последние распоряжения. В воздухе чувствовалась приближающаяся гроза — не погодная, а та, что должна была вскоре разразиться над танками Вермахта.

Глубоко в лесах Восточной Пруссии, скрытая бетонными стенами и густыми кронами вековых сосен, находилась главная ставка Адольфа Гитлера — «Вольфшанце». В просторном зале заседаний стояла гнетущая, почти осязаемая тишина. Громадный овальный стол был окружён людьми в идеально выглаженных мундирах, лица которых выражали напряжение и осторожность. Карты с нанесёнными на них стрелками и условными обозначениями были разложены ровными стопками.

Гитлер вошёл в зал, в сопровождении двух адъютантов.

Он быстро прошёл к своему месту во главе стола, едва коснувшись взглядом присутствующих.

— Начнём. Полковник Рот, докладывайте.

Гельмут Рот поднялся, поправив воротник мундира. Он выглядел собранным и уверенным.

— Мой фюрер, я докладываю о полной готовности системы радиоэлектронной борьбы. Советские беспилотники, которые создавали столько проблем нашим силам, сейчас практически полностью подавлены. Наши радиопеленгаторы и передатчики обеспечили превосходство в эфире.

— Практически полностью подавлены? — резко перебил Гитлер, сузив глаза и пристально посмотрев на полковника. — Мне нужна полная уверенность, Рот.

Полковник выпрямился ещё сильнее, выдерживая тяжёлый взгляд фюрера.

— Мой фюрер, по всем перехваченным советским радиопереговорам и результатам наблюдений, русские обескуражены потерей своих аппаратов. Они открыто говорят об этом в эфире. Я уверен, что наши войска теперь смогут начать наступление без риска подвергнуться неожиданному нападению.

Гитлер постучал пальцами по столу, размышляя.

— А вы уверены, полковник, что это не русская хитрость?

— Мой фюрер, — вмешался Кейтель, видя колебание Гитлера, — я лично проверил донесения наших разведчиков и службы радиоперехвата. Русские действительно паникуют. Наши меры оказались эффективными.

Гитлер ещё раз взглянул на полковника Рота, затем медленно кивнул.

— Хорошо. Если это так, то мы можем, наконец, перейти к решительным действиям. Господа, настало время вернуть себе инициативу, потерянную под Сталинградом. Начинайте операцию «Цитадель». Приказываю вам, Кейтель и Йодль, немедленно дать распоряжения войскам.

— Так точно, мой фюрер, — в один голос ответили генералы.

Гитлер поднялся и подошёл к большой карте на стене. Его взгляд пробежал по стрелкам и обозначениям, отражающим планы наступления.

— Наступление должно быть сокрушительным, — произнёс он холодно, глядя прямо перед собой. — Советские войска должны быть полностью разгромлены под Курском. Это будет наша самая громкая победа.

Фюрер снова повернулся к столу и посмотрел на офицеров, стоявших по стойке смирно.

— От успеха этой операции зависит будущее Рейха. Я не потерплю никаких провалов. Всё должно быть идеально. Надеюсь, полковник Рот, вы не ошибаетесь.

Полковник снова вытянулся:

— Я лично гарантирую, мой фюрер. Советские беспилотники не помешают нам.

— Хорошо, — кивнул Гитлер и направился к выходу.

Офицеры снова вытянулись. Тишина, последовавшая за уходом Гитлера, была наполнена нервной энергией и пониманием огромной ответственности, которая легла на каждого из присутствующих.

Полковник Рот, сжимая в руках папку с донесениями, понимал, что фюрер лично возложил на него огромную ответственность. Ошибка была невозможна. Но уверенность в своей правоте грела его изнутри.

— Господа, за работу, — коротко сказал Кейтель. — Операция «Цитадель» очень скоро перейдет в решающую фазу.

Оперативный приказ Ставки вермахта № 6

Секретно. Только для командования.

Ставка Верховного главнокомандования Вермахта, Восточная Пруссия, Вольфшанце

Дата: 28 июня 1943 года

О переходе операции «Цитадель» в решающую фазу

В соответствии с решением фюрера, операция «Цитадель» вступает в решающую фазу. Нашей целью является полное уничтожение советских войск в районе Курского выступа, чтобы навязать Красной Армии свою волю и обеспечить стратегическое превосходство Вермахта на Восточном фронте.

Общая стратегическая задача: Основные силы групп армий «Центр» и «Юг» должны нанести мощный концентрированный удар, уничтожить противника в районе Курского выступа и создать предпосылки для дальнейших успешных действий летом 1943 года.

Задачи армейских групп:

2.1. Группа армий «Центр» (командующий генерал-фельдмаршал фон Клюге) — атаковать с севера из района Орла, прорвать оборону советских войск и продвинуться на юг, замыкая кольцо окружения. Особое внимание уделить быстрому и глубокому проникновению танковых и моторизованных соединений с целью отсечения Курского выступа.

2.2. Группа армий «Юг» (командующий генерал-фельдмаршал фон Манштейн) — нанести удар из района Белгорода в северном направлении. Силами бронетанковых и моторизованных дивизий прорвать фронт и соединиться с группой армий «Центр». Особо сосредоточить внимание на максимальном использовании новейших типов танков — «Panzerkampfwagen Tiger», «Panzerkampfwagen V Panther» и самоходных орудий «Ferdinand».

Авиационное обеспечение: Люфтваффе должно обеспечить абсолютное превосходство в воздухе над полем боя и тыловыми районами противника, подавляя все попытки Красной Армии организовать сопротивление с воздуха.

Борьба с новыми видами вооружения противника: Особое внимание обратить на действия советских беспилотных разведывательных и ударных аппаратов. Подразделения радиоэлектронной борьбы (РЭБ) под командованием полковника Гельмута Рота обязаны обеспечить надёжное подавление сигналов противника.

Начало наступления: Все боевые подразделения должны завершить окончательное развёртывание до вечера 3 июля 1943 года. Наступление начать одновременно на всех участках фронта в 04:00 5 июля 1943 года.

Ожидается, что все командующие продемонстрируют высочайшую решительность, профессионализм и верность своему долгу перед Рейхом и фюрером.

За точность исполнения приказа несут ответственность командующие армейскими группами лично.

Подпись: Начальник штаба Верховного главнокомандования Вермахта Генерал-полковник Альфред Йодль