Демонолога вызывали? Том 1

Глава 11 Пустошь

— XI —

Грохот был повсюду. Меня трясло буквально постоянно, а звон и лязг металла стал частью моего сознания. Пахло мазутом, железом, потом и керосином. Руки затекли и были точно связаны за спиной. Я попробовал их развести в стороны, но отчетливо ощутил, что на запястьях есть не то веревка, не то еще что-то.

— О, глядите-ка, в сознание приходит, — к грохоту колымаги добавились звуки гогота пары глоток.

Удар тяжелым сапогом пришелся прямо в бедро.

— Это тебе за Итана, — процедил сквозь зубы женский голос.

Я заскрежетал зубами, но не издал ни звука. Причем тут какой-то Итан и какое я имею к нему отношение — загадка. Попытался прислушаться к себе, к своему телу и ощущениям. Из хорошего — я все еще полон энергии и те «высосанные» демоны подкачали меня на славу. Из минусов — все остальное.

Как я не заметил, что этот урод вышел из тачки и так быстро сократил со мной дистанцию. Ни шагов, ни шороха песка. Да я даже не слышал как он хлопнул дверью.

— Конечно не слышал, — раздался над ухом знакомый голос. Я ощутил, как кое-что мелкое и горячее усадило свою задницу прямо мне на мочку. — Я кричал тебе, Марк. Нет, ревел иерихонской трубой, чтобы ты разлепил глаза, но ты настолько погрузился в себя, что включился только уже на самом пике происходящего.

Видимо большо настолько была всепоглощающей, что рецепторы тела просто отказывались работать.

Я лег на спину, а вернее на руки. Меня подбросило на очередной кочке, от чего я неприятно саданулся затылком о днище машины. Кабину заполнил смех. Глаза были чем-то застланы. Видимо, мне надели тряпку на лицо, чтобы я не видел.

Чего? Пути к их базе? С пола ее и так не видно. Их лиц? Я их запомнил еще с первой встречи. Дикари, что с них взять.

«— Где мы, бес?» — обратился я к нему мысленно.

— Очевидно, в тарантайке, которую эти аборигены гордо именуют «бронемобилем». В кузове вместе с тобой сидит еще четверо, из них одна женщина, хотя так сразу и не скажешь…

«— Куда нас везут?»

— А я по чем знаю? Дорогой мой, навык чтения мыслей или возможность заглянуть в будущее — отсутствует. И, боюсь, если бы таким владел Азазель, Диабло, Баал или Мефистофель, то существующие миры уже б давно пали под натиском адских сил. А так, гляди, существуют себе мирно. Даже отбиваются вполне успешно.

Я вздохнул. Не столько от усталости, сколько от болтовни.

Машину качнуло в сторону. Я ощутил, как проехался по полу, сдирая руки до крови. Встретили меня пара ног, которая пинком отправила обратно на центр.

— Лежи и не рыпайся, мелкий.

— Как будто у меня есть выбор, — огрызнулся я. — Интересно, чего ж вы такие смелые так резво бежали, когда черти на вас напали, а?

Еще пинок.

— Хлебало-то завали! Думаешь колдунству научился, так крутой сразу стал? Ну и че ты мне сделаешь, а? Давай! — еще пинок. Еще. Еще. Еще один.

«Твой голос я запомнил хорошо, дружище. Очень хорошо».

Пришлось сжать зубы, чтобы не заскулить.

— Успокойся, Макс! — осадила его женщина. — Нам сказали, что он нужен целым.

— Ха! Марк, слышал? Да у тебя тут БЕШЕННЫЙ МАКС попался! — гаркнул бесенок и залился в хохоте.

Да я бы и сам посмеялся, не валяйся связанный сейчас на полу какой-то рухляди.

Скрипнули тормозные механизмы. Меня по инерции протащило немного по полу. Я услышал, как задние двери отворились с противным скрежетом, после чего две пары крепких рук схватили меня за плечи и волоков вытянули из кабины.

— Иди сюда, парень, — сказал один из них, после чего перехватил меня и поставил на ноги.

Вокруг были слышны голоса. Я отчетливо мог разобрать отдельные фразы, вырванные из контекста; где-то вдали раздался хохот человека, явно услышал что-то смешное. В воздухе витал запах горелой древесины, жареного мяса и бульона.

Повязку сорвали резким движением. Я рефлекторно прищурился, ожидая увидеть яркие лучи света, которые должны были меня ослепить, но ничего этого не было. Глубокая ночь, ясное небо с мириадами звезд, а передо мной — огромный табор; целый палаточный городок, в котором сновало обилие людей.

Сначала могло показаться, что палатки стоят хаотично и разбросаны беспорядочно, однако, чем больше меня вели, тем логичнее становились ряды этих самодельных юрт.

«— Что думаешь?»

— А чо тут думать. Тебя привезли в их главный городок где-то далеко посреди пустоши. Насколько я понял, то тут неподалеку есть река, к которой они и привязались. Судя по обилию сушилок для рыбы — так оно и есть.

Я огляделся вокруг, не сильно вертя головой и действительно то тут, то там стояли самодельные стойки с крюками, на которых висели разной формы, длины и вида рыбы. В желудке снова заурчало.

— Ого. А этот парень точно глистов не подхватил, как думаешь? А то вроде и ели давеча, а уже вон какие трели.

«— Да ты бы и сам сейчас пару ложек ризотто с фрикадельками за милую душу умял, не строй из себя стоика и аскета».

— Так я и не строю. Эх, вот бы пару шариков ванильного мороженого да стакан рутбира…

«— Я тебя задушу».

Толчок в спину был неожиданным. Споткнувшись через ногу, чуть было не полетел клювом вперед.

— Иди давай, — раздался низкий голос сзади.

Свернули по мягкой дуге и вышли к самому краю городка, где меня подвели к одной из палаток, отвели занавески и впихнули внутрь.

— Сядь, — скомандовал один из рейдеров и пихнул меня в сторону столба, который находился по центру юрты. На полах были старые ковры, но это лучше, чем просто сидеть на твердой земле.

Мой конвоир обошел меня сзади, взялся за кандалы и пристегнул их к столбу. Если очень постараться, то я смогу свалить этот столб, после чего освобожу руки. Дальше… либо ломать большие пальцы и вытягивать кисти, либо выбивать плечевой сустав, чтобы провернуть одну руку, а вместе с ней и вторую. К сожалению, но на сейчас у меня менее травматичных вариантов не было.

Когда рейдер отошел от меня и встал рядом со своим напарником, я смог их разглядеть. Оба довольно высокие. Один бритоголовый до блеска, второй коротко стрижен, но по центру шла коротка полоска волос. Лысый был забит татуировками, смысла которых я не понимал. У второго с ирокезом был пирсинг в брови и носу.

— Ну и нахера вы меня притащили сюда? — спросил я безразлично и без всякой высокопарности. Сейчас до нее не было дела.

— Не твоего ума дело! — рявкнул лысый. Это у него был грубый голос. Запомнил.

— Сомнительное заявление, — я почесал ушибленный затылок о деревянную балку, к которой был прикован. — Тем более, если учесть, что именно я сейчас у вас в плену.

Тот, что с ирокезом ухмыльнулся.

— Вас сказал, что ты необычный человек. Он слышал про таких как ты. И сказал, что убивать тебя просто так нельзя, а надо показать главному, чтоб он решал, как быть дальше.

— Эт все замечательно, — ответил я ему. — А выкрали вы меня-то зачем, я так и не понял. Семьи у меня нет, несметных богатств тоже. Да у меня даже поместье, насколько я знаю, стоит в руинах никому ненужное.

Ирокез пожал плечами.

— Вас сказал «надо», мы упаковали и привезли. Если бы не черти, управились бы значительно быстрее, а так пришлось ехать на ободах без резины. То еще удовольствие.

Он хохотнул, а затем добавил:

— Ну, ты-то явно распробовал.

Я скривил гримасу.

— Ставлю вашему водителю три звезды. Поездка была так себе, а комфорт салона оставляет желать лучшего.

— Э? — одновременно переспросили рейдеры.

— Ты еще раз так пошутишь, Каммерер, и домой поедешь по частям, — осведомился бесенок. — Ничему тебя жизнь не учит. Может еще и им про дод-а-чок расскажешь, как нашему старому другу Ологу?

«— Не напоминай о нем. Как вспомню, аж зубы скрипят и глаза кровью наливаются».

— Пойду гляну, где там главный, — пробасил бритоголовый и вышел из шатра.

В целом — уютно, если не брать во внимание факт моего пленения. Ковер оказался на поверку удобным, вокруг было чисто и валялись подушки. Как я понял они были предназначены вместо стульев для сидения. Низкие самодельные столики являлись тому подтверждением.

— Где ты этому научился? — вдруг задал вопрос ирокез.

— О чем ты? — спросил я его, уперевшись затылком в столб и устраиваясь поудобнее. Тело немного ныло от усталости.

— Ну, я видел разных колдунов, но ты прям… что-то другое. Твоя магия черная. Такая либо у рогатых женщин, которые борются с особо опасными чертями, либо у тех, кто закрывает порталы в ад. Но я когда видел последнего такого, то его силы в сравнении с твоими — просто пердеж в лужу.

«Видел бы ты меня в моем мире, — подумал я. — То подумал бы даже не трижды, а однозначно отказался пытаться меня пленить».

— Опять хорохоришься, Каммерер? Напоминаю, вот такие же дикари тебя в твоем мире и нахлобучили по самые не балуйся. Я пытался тебя спасти, но силенок не хватило.

Так вот что это были за крики. Бес пытался отогнать культистов от моего тела. Неужели он так привязался? Быть того не может. Тогда… зачем? По контракту ему моя жизнь побоку, только приказы выполнять, что я требую.

— В моем роду были Сшиватели, — сказал я без подробностей. — Кое-чему научили.

— Да ладно? — удивился он. — Как твоя фамилия?

— Митасов.

Он вдруг нахмурился.

— По ушам чешешь.

— С чего бы?

— Митасовы перевелись, — не унимался он. — Прохор Олегович последним был с силой. После него уж ни один последующий Митасов не мог повторить его деяний. Поговаривают, что Прохор долго не мог наследника сделать. То ли супруга болела, то ли у него семя дурное было, а все никак. Так вот он спьяну гульнул налево, и совсем скоро… ну, как «скоро», через год, считай, появился у него сын Иван. Супругу он тогда свою прятал от всех, словно боялся подтверждению слухов, что не чистокровный он. Ну, не из дворян, ты понял? И что поэтому Иван у него слабее в половину был. А его сын Александр еще слабее, только и мог, что крохотные совсем дыры закрывать, да и то времени тратил на это по полдня. А ты вон вчера его чуть ли не по щелчку пальца захлопнул.

— Не чуть ли, а буквально по щелчку, дурь ты деревенская, — язвил бесенок, расхаживая вокруг ирокеза.

— Ну и заказов им государственных все меньше падать стало, значится.

— Заказов?

— На истребление. На зашивание дыр и на еще что-то там. Я не знаю, что у них там еще было и за что платилось, но точно знаю, что Сшиватели были востребованы всегда, так как их очень мало. Поэтому-то и стали делать Рогатых Женщин. Они способны расправляться с чертями и не выпускать их из порталов долгое время. Пока не придет сшиватель и не закроет дыру. И, стало быть, чем сильнее Сшиватель, тем он более обеспечен.

— Про Покровского слышал?

— Он слабый Сшиватель. Примерно такой же, как Александр Митасов. Да и не его это стихия. Никто из Покровских никогда этим не занимался. Покровские же все Электрики, как на подбор. Только этот свое здоровье гробит во благо, мать его, государства, — он помолчал, жуя губы. — А тебя-то как звать?

— Андрей я.

Он скептично осмотрел меня.

— Сын Саши, получается?

Я с легким презрением осмотрел его снизу-вверх.

— Получается так.

Он поскреб щетинистую щеку.

— Бред какой-то. Я точно слышал, что про тебя говорили, как про пустого. Что нет в тебе ни сил, ни потанцевала.

— Потенциала, — поправил я его рефлекторно.

— Ну да, этого самого, ты понял. А ты вот… ну вот такое умеешь, н-да. Даже не верится как-то, что ты Андрей Митасов.

Я вздохнул.

— Я тебя и не прошу верить. Мне оно до одного места.

Он хохотнул.

— А я Иль. А то как-то некрасиво выходит, что ты представился, а я нет. Хоть я и безродный, но ты-то по факту тоже шпана теперь. Ни кола, ни двора.

Я равнодушно пожал плечами.

— Дворянство — это не только титул, земля, привилегии и регалии, Иль.

— Слушай, не знаю я там ни про какие рыгалии, но точно знаю, что все дворяне отборные зажравшиеся мудаки. Такие же, как Донни. Думаешь, когда нас выгнали из своих домов — нас кто-нибудь послушал? Мы протестовали, выходили на митинги, даже подняли бунт. И что теперь? Мы здесь, — он развел руки в стороны и показал шатер, мол, вот мой дом. — И ни один сраный дворянин не вышел и не сказал: так неправильно. Что нельзя выгонять людей просто потому, что там, где они живут — оказались залежи драгоценностей и металлов.

— Да вполне себе можно… — вклинился бесенок. — В нашем мире так и было.

— Разумнее было бы построить там добычу и дать вам работу, — сказал я. — Одним махом убить двух зайцев. И без дела не слоняетесь, и пользу приносите. А тут от вас теперь сплошные хлопоты.

— В смысле «хлопоты»? Мы свои земли назад вернуть хотим!

Занавески распахнулись и в шатер вошел крепкий мужчина с огромным уродливым шрамом через все лицо. У него были каштановые волосы средней длины, завязанные в пучок на затылке, майка, застиранная до желтизны, короткие плотные бриджи и высокие сапоги со шнуровкой.

Иль мгновенно заткнулся и вытянулся чуть ли не по стойке «смирно». Здоровяк смотрел на меня свысока. Этому способствовало мое положение. Холодные серые глаза изучали меня медленными движениями, почти буравили насквозь. Он провел языком по верхним зубам, после чего цыкнул. Неприятный и раздражающий звук.

— Вот этот заморыш закрыл брешь? — спросил он, переводя взгляд на Иля.

— Да, Рамон.

— Бред, — отрезал он.

— Рамон, он Митасов, — словно оправдываясь сказал Иль. У здоровяка поднялись брови.

— Тем более бред. Сам знаешь, что в народе говорят.

— Говорят, что кур доят, — вклинился я. — А еще на заборе «хуй» написано, а там дрова.

Я смотрел на него прямо. С вызовом. Убить я себя не позволю, энергии хватит столько, что при нужде я смогу его спокойно оттолкнуть от себя ударной волной. Но вот чтоб освободить руки… Мне все еще категорически не хотелось ломать пальцы.

— Ты посмотри какой, а. Зубы жмут? — он наклонился ко мне. От него несло дешевым табаком и застоявшимся потом.

— А ты мне руки развяжи, — сказал я с вызовом. — И поговори на равных. Хочешь в чем-то убедиться? Пожалуйста. Предъявить? Вперед. Мне есть, что ответить.

Желваки ходили ходуном. Он смотрел мне прямо в глаза почти с минуту, не моргая. Я смотрел в ответ. Легкий страх закрадывался в душу, потому что приходило осознание, что я не знаю ни его способностей, ни умений. Если он тут главный, то вдруг тоже владеет магией? В стаях всегда должен быть Альфа, который сильнее всех других. С другой стороны… я полон под завязку и в случае чего просто выверну его наизнанку.

И тут он хохотнул. Затем еще раз. И захохотал в голос, после чего выпрямился и смахнул слезинку из-под глаза.

— Насмешил ты меня, пацан. Ну насмешил. Иль, развяжи ему руки.

Его подчиненный тут же выхватил нож из-за пояса и подошел ко мне сзади. Меня бросило в холодный пот. Воспоминания были свежи и болезненны. Я словно очутился снова дома. Крепкая рука на голове. Острый нож. Пульс участился от адреналина, тело напряглось. Звук хлюпающей льющейся алой крови прямо из горла.

— Марк, Марк, спокойнее. Ты чего, приятель? Алё, — бесенок пощелкал маленькими лапками по щекам. — Он просто снимает твои путы, угомонись. Мы тут. Дом далеко.

Я свел глаза, концентрируя взгляд на краснокожем бесе, который висел на моей челке вверх ногами. До ушей донесся звук сначала падающего металла, а затем, как веревки рвутся под напором острого лезвия. Кровь мгновенно прилила в кисти, от чего в пальцах появилось приятное покалывание. Я развернул руки перед собой и стал растирать затекшие запястья и водить плечами.

— Митасов, значит? — прогремел он.

— Митасов, — подтвердил я.

— И всякой бесовщине можешь ладу дать?

Я пожал плечами.

— Смотря, о чем речь. Если ваши черти, то да. На остальное смотреть надо.

Его густые брови снова вздернулись вверх.

— Смотреть? Ну, пойдем. Покажу тебе кое-что. Илько, скажи, пусть две «мото» заведут. У нас тут парень хочет посмотреть на стрыгу.