Чужой среди своих

Глава 3. Дела семейные ч.1

Прошло около недели, как Арамуша посадили под домашний арест. И пока тот сидел под охраной, его отец решал проблемы, вызванные делами его старшего сына.

К счастью для него или нет, но уже через пару дней после ареста, в Гобнетоль вернулся Тсор с коллегами, что пресекало любую дальнейшую смуту, с одной стороны. С другой же, это так же отсекало возможность возмездия Крепколобам. Об этом Вождя сразу предупредили шаманы, которые, посовещавшись между собой, главным среди них выбрали именно Тсора.

Так молодой шаман, который еще только совсем недавно прошёл полноценное посвящение, неожиданно для себя, получил титул Верховного шамана Гобнетоля. Должность без сомнения важная, если не самая важная, в иерархии города, но радости Тсору совершенно не принёсшая.

Конечно, как и многие молодые гоблины, он грезил об успехе, а особенно о быстром успехе. Грезил, что после посвящения, когда его таланты оценят, он быстро заслужит и уважение в своём родном городе. И уже потом, под громкие аплодисменты своих коллег, и восхищенные взгляды молодых и красивых гоблинш, его полноценно изберут Верховным шаманом.

На деле же, из-за последствий чумы, смерти всех остальных шаманов, и недавней попытки переворота, никаких празднеств в этот раз не было. Одним вечером, собравшись втроём, оставшиеся шаманы просто решили, что теперь именно Тсор займет место Тхара, который так и не дождался возвращения своих учеников.

Свыкнуться с новым положением, ему тоже никто давать не собирался. Поэтому почти сразу, Тсору пришлось в жёсткой форме утихомиривать разбушевавшегося Вождя, который уже начал собирать силы, чтобы покарать второй правящий род, и он же второй по силе клан города – клан Крепколобов.

После всего произошедшего чего-чего, а новой смуты Тсор допустить не мог. Поэтому обоим лидерам кланов было объявлено прямо и жёстко – либо договор, либо смерть.

Как это не удивительно, угроза смерти, весьма быстро помогает найти общий язык, и уже через пару дней переговоров, оба правящих рода пришли к договорённостям.

……………………………………….

Вечером следующего дня, в приёмном зале, было решено объявить о результатах договорённостей.

Стража сопроводила Арамуша в зал, и пока он шёл к ступенькам перед троном, вдоль длинных рядов знати, у него была возможность осмотреться.

В зале собрались только самые важные гоблины города. На своём троне привычно заседал Вождь Оломак Тахир, по правую руку которого на сей раз стоял глава клана Крепколобов – Оремос Крепколоб. По левую руку стояла тройка шаманов. А перед лестницей к трону скромно сидела на коленях дочь Оремоса – Изиль.

Сразу как Арамуша поставили рядом с Изиль, стража покинула помещение. А сам молодой Тахир недоверчиво вскинул бровь: ему казалось странным, что в помещении не осталось стражи, но потом он подумал про Тсора – видимо, ни у кого не было сомнений, чтобы в случае чего, молодой Верховный шаман, прекрасно защитит всех. Это было недалеко от истины.

- Здравствуй, - буркнул Арамуш, опускаясь на колени рядом с Изиль.

- Здравствуй, здравствуй, сын Оломака, - тихо и холодно буркнула гоблинша, так, чтобы никто, кроме них, не мог её услышать.

- Дочь Оремоса, - ехидно ответил Арамуш.

- Шути, шути, пока я не перерезала тебе глотку и не бросила твоё тело собакам, - тихо прошипела Изиль.

Оба они говорили, едва шевеля губами, сами же, почти улыбаясь смотрели в сторону трона Вождя.

- Итак! Все собрались! – громогласно объявил Оломак. – Вы знаете наш город…

Пока Оломак произносил свою речь, обращаясь к знати, между Арамушем и Изиль продолжалась перепалка:

- Так же, как ты бросила моего брата?

- Я его не бросала, я была с ним до конца, - прошипела девушка.

- То-то, когда я снимал тело своего брата с ворот, там и твоё висело.

- Если бы я могла хоть что-то сделать, я бы сделала. И я была бы готова висеть там рядом с ним.

- Ты могла бы хотя бы снять его тело, - зло ответил Арамуш.

Их лица по-прежнему смотрели в сторону Оломака, который продолжал свою речь:

-…но не смотря на всё это, наш город выстоял…

- Да я бы перегрызла эти веревки даже зубами, если бы меня не посадили под арест в тот же день!

- Меня бы это не остановило!

- Да кто бы сомневался! Кто остановит такого героя! – Изиль безумно хотелось привычно фыркнуть, но вместо этого она была вынуждена с улыбкой продолжать смотреть на Вождя.

- Герой или нет, но тело Тахика я снял.

- И где же оно сейчас?

- Так я тебе и сказал, - усмехнулся Арамуш.

- Говори, где он!

- Я тебе не доверяю!

- Говори! – почти прорычала Изиль.

В этот момент в лица обоих ударил поток воздуха, который судя по отсутствию реакции остальных никто не заметил.

Спорящие перевели взгляд на Тсора, а тот приложил указательный палец к губам.

Изиль с Арамушем вздохнули и замолчали. У них ещё будет время поговорить…

- …поэтому мы с достопочтенным Оремосом, объявляем о помолвке моего сына Арамуша…

- И моей дочери Изиль, - завершил за Оломака предложение Оремос.

Знать взорвалась довольными криками и радостными хлопками: если два знатнейших рода объединяются, значит всем смутам пришёл конец! Наконец-то их ждёт мир и порядок, который они заслужили!

- Свадьба состоится через три месяца! – торжественно объявил Оломак и стоящий у края стены слуга, подтверждая окончательность решения Вождя, ударил в гонг.

Изиль с улыбкой повернулась к Арамушу, и одними губами прошептала ему: “Я тебя убью”. После чего лучезарно улыбнулась во весь рот.

…………………………………………

Сразу после церемония, Изиль в сопровождении охраны была отправлена в особняк Крепколобов. Оломак же в сопровождении своего сына, Верховного шамана и будущего свата Оремоса, переместились в кабинет вождя.

- Я был бы признателен, если бы в следующий раз, узнал о СВОЕЙ будущей свадьбе не за пару часов до объявления всему городу, - недовольно пробурчал Арамуш, стоя недалеко от двери.

- Скажи спасибо, что тебя вообще выпустили из-под домашнего ареста, - раздражённо ответил Оломак, сидящий за своим столом, наливая себе в бокал вина, после чего вздохнув, наполнил ещё один кубок и передал его сидящему напротив него Оремосу.

- Благодарю, - сделал лёгкий кивок головой Оремос и ехидно усмехнулся, - а о какой следующей свадьбе говорит молодой Тахир? Уж не собирается, ли он что-то сделать с моей драгоценной доченькой?

Арамуш собирался что-то ответить, но его опередил Оломак:

- Твоя драгоценная доченька участвовала в перевороте. Она заслужила быть повешенной вместе с остальными заговорщиками.

- Очень громкое обвинение. Как я уже говорил, я бы хотел увидеть доказательства, - с улыбкой ответил Оремос и спокойно сделал глоток вина. Он явно не опасался, что ему причинят вред или отравят. – Хорошее вино, мне нравится. У кого брал?

- Ких может всё подтвердить.

- Твой личный слуга? Я даже не сомневаюсь, - с лёгким смешком ответил Оремос.

- Допрос остальных заговорщиков показал тоже самое.

- Какая жалость, что ты повесил их всех прежде, чем Верховный шаман смог допросить их сам, - Оремос кивнул бокалом вина в сторону Тсора, - и убедиться в правдивости твоих слов.

Оломак заскрипел зубами от злости. Мало того, что отродье этого ублюдка недавно собиралось его свергнуть, так теперь над ним насмехаются в собственном кабинете!

- Мы всё это уже обсудили. Ваши конфликты должны закончиться немедленно, - устало произнёс Тсор, который в это время стоял спиной к камину, яркий свет которого, создавал ощущение тени на лице, скрывая его выражение.

Молодой шаман старался не лезть в их разговоры слишком сильно, поскольку ещё не до конца понимал, какая сейчас в городе расстановка сил. Да и, будучи совсем честным с собой, он прекрасно понимал, что лучшее, что он может сделать, это побольше наблюдать, а не действовать. К сожалению, обучением политическим аспектам, его учитель должен был заняться после его возвращения. Если, вообще, занялся бы, так как в городе раньше были шаманы и посильнее и поопытнее самого Тсора, которые, скорее всего, и заняли бы место верховного шамана, если бы не чума.

Тем не менее, сам для себя он считал, что всё сделал своевременно и отлично: как бы не были недовольны этим браком правящие семейства, как бы не желали впиться друг другу в глотки, Тсор успел это предотвратить. Ведь этот брак, в будущем, означает объединение двух родов и устранение конфликта во власти соответственно.

Пока были живы Гилы, подобное было бы невозможно. Ни одно семейство не стало бы терпеть объединение двух других. Сейчас же, когда весь их род унесла чума, подобный союз был единственным вариантом не допустить раскола в обществе и начала междоусобной бойни внутри города.

Так что, молодой шаман небезосновательно гордился собой.

- Это вино я купил у Темора, - мстительно улыбнулся Оломак.

- Ещё одна потеря, - разочарованно ответил Оремос. – Так что на счёт СЛЕДУЮЩЕЙ свадьбы?

- Никакой следующей свадьбы не будет, - недовольно ответил Вождь. – Пока ты соблюдаешь наши договорённости.

- Это угроза? – с ожидающей улыбкой спросил Оремос.

- Союз Арамуша и Изиль, это будущее этого города, - холодно и чётко произнёс Тсор. Он устал от этой перепал и хотел сразу и жёстко обозначить границы двум этим главам. Сказывалась нехватка опыта. – И это будущее может наступить значительно быстрее, если вы не успокоитесь…

Последнее предложение было произнесено откровенно угрожающим тоном.

- Это угроза? – недовольно спросил Оремос.

- Это констатация факта, - жёстко отрезал Тсор, - я уже послал в Совет Старейшин письмо с описанием этого…инцидента, - у Оломака с Оремосом участилось биение сердец, - и с заверением, что мы нашли решение проблемы. Так что, если не хотите, чтобы сюда прибыла делегация из столицы, я рекомендую, начинать сотрудничать по-настоящему.

- Пусть хоть какие-нибудь ухаживания продемонстрирует. Моя дочь же не простолюдинка какая.

- Согласен, - кивнул Оломак, - она под домашним арестом?

- До свадьбы, - подтвердил Оремос, - полагаю, что так будет безопаснее для всех, - он окинул взглядом присутствующих, - на случай…если найдутся особо преданные доброжелатели.

Довольный переходом разговора в конструктивное русло, Тсор молчал, больше погружаясь в свои мысли.

- Это разумно. Арамуш?

- Да, отец?

-Будешь заходить к Изиль каждую неделю.

- Зачем?

- Ты глухой? Изиль - благородная леди и заслуживает соответствующего обращения. Так что, будь добр, подари ей что-нибудь, погуляй или ещё что там сейчас у вас принято.

- А она сама-то пойдет?

- Пойдёт, - ответил Оремос.

- Отлично, - довольно потёр руки Оломак.

- Твой сын сможет её защитить-то?

- Арамуш, сможешь ли ты защитить свою прекрасную невесту, - ехидно спросил Вождь.

- Конечно, смогу, - недовольно буркнул Арамуш.

-Клянёшься жизнью? – спросил Оремос с сомнением.

Молодой гоблин шумно вздохнул.

- Я - Арамуш Тахир, сын Оломака Тахира, наследник рода и крови, клянусь жизнью, что буду защищать свою невесту Изиль Крепколоб, от любой опасности, внешней и внутренней.

Отец Изиль довольно кивнул: ему была прекрасно известна приверженность Арамуша своим клятвам, так что теперь он мог быть спокоен.

- Дважды в неделю, - решил добавить условие Оремос.

- Хорошо!

Мнение Арамуша или Изиль по этому вопросу, естественно, никто не спрашивал.

Оломак с Оремосом пожали руки, закрепляя договор.

…………………………………………..

Тсор первым вышел из кабинета Вождя. Ему нужно было дойти до лаборатории его учителя.

Насколько ему было известно, последние полгода тот работал с человеческим колдуном над каким-то трактатом. У Тсора не было ни малейших сомнений чего касался этот трактат – лекарства от чумы. Но ни он, ни его друзья ничего не нашли в домике Тхара. Следующее наиболее вероятное место – лаборатория его учителя.

Если же и там ничего не будет найдено, то следующим местом, куда он пойдёт, будет дом, где жил тот самый колдун. Но туда он сунется только в сопровождении двух других шаманов. Чего бы хотел избежать, так как был уверен, что колдун, наверняка, припас в этом доме парочку магических ловушек. Колдун не мог не оставить там никаких ловушек на случай вторжения.

Ведь не мог же он быть настолько беспечным, чтобы, проживая в окружении врагов, даже не попытаться себя хоть как-то обезопасить?

……………………………………

Как втайне надеялся Тсор, к тому времени, как он прибыл к лаборатории, его учителя, Кмар и Кироз уже нашли трактат Тхара, и недолго думая принялись за его изучение.

Первый реакцией было естественно отвращение. Те симптомы и что они делали с гоблинами были просто ужасающими, так же, как и не менее ужасающими были те методы, которыми пришлось воспользоваться их учителю, чтобы найти лекарства.

Многие из опытов Тхару пришлось делать над самим собой, так как в процессе попыток разобраться с болезнью, он сумел сам её подцепить и на собственной шкуре испытал все симптомы.

Это странная чума высасывала из него и из других заболевших жизненную силу, что вызывало, из-за тесной связи, стремительное отмирание клеток организма. Сами последствия отличались от заболевшего к заболевшему, в зависимости от количества его жизненной силы и тренированности в управлении ею.

Тхар не сразу установил эту закономерность, но со временем она стала очевидна: простые гоблины низкородного происхождения, очень быстро умирали. Они буквально сгорали на глазах, зачастую забрызгивая всё вокруг своей кровью или рвотой, что дальше распространяло заразу, которая как оказалось переносится по воздуху, по жидкостям и просто при телесном контакте.

Гоблины познатнее, с более сильной кровью и весомым запасом жизненной силы держались дольше, и зачастую просто истекали кровью. Их ткани и органы разрушались значительно медленнее, и они могли протянуть до месяца.

Самые же знатные держались значительно дольше и могли протянуть уже несколько месяцев. Что в своё время вызвало крайне негативные слухи среди бедняков, что именно знатные рода и направили на них эту напасть, чтобы избавиться ото всех.

Зачем это было нужно знатным родам, которые как раз и кормились за счёт простых гоблинов, понять было сложно, но у страха глаза велики. А уж когда страх переплетается с невежеством…

Дольше всех, в итоге, смогли продержаться шаманы. Они же одними из первых заразились, когда пытались вылечить первых больных, они же в итоге и погибли последними, продержавшись почти полгода, пока продолжалась эта эпидемия. Они же и хоронили умерших жителей в их домах, так как больше было некому. Как и было чёткое понимание, что сюда ещё очень нескоро кто-то вернется из числа простых гоблинов, а бросать тела, которые лежали, иногда, и посреди большой улицы, было для них противоестественно.

Всё-таки, гоблины, пусть и не верили в загробную жизнь, но к собственным мертвецам относились с уважением и почётом, и соответственно они требовали соответствующего захоронения: то, что пришло из земли, в эту землю и должно вернуться, или, как минимум, её коснуться.

Так что, то “погребение”, которое устроил Оломак для заговорщиков и для своего родного сына, было для большинства больше похоже на святотатство. Так наказывали только самых мерзких преступников и предателей своего народа: отделяли его тело после смерти от земли, чтобы тот никогда не смог вернуться домой к их Великой Матери. Поскольку подобные случаи были крайне редки, у гоблинов даже существовал целый ритуал, который над провести над телом такого мертвеца после того, как оно слишком иссохнет, чтобы душа мерзавца не смогла вернуться в землю, даже после того, как его кости рассыпятся в прах.

Делать же это над одними из главных ворот в город, тоже было большой ошибкой. Даже если Вождь хотел таким образом наказать заговорщиков и предупредить о последствиях возможных соучастников. Вид отделённых от земли братьев, особенно в таком видном месте, вызывал у большинства гоблинов сильнейшую тревогу и животный ужас.

Поэтому им очень быстро начало казаться, что духи умерших ходят рядом с ними в поиске дороги к Великой Матери, и, соответственно, каждое последующее происшествие связывалось с этим. Это же и объясняло странное поведение стражников, когда те увидели Арамуша: перед ними стоял брат мертвеца, чья душа бродит по городу, а значит, скорее всего, она пойдёт поближе к своему родственнику в поисках помощи или мести…

По сути, поддавшись своему гневу и боли, Вождь сделал только хуже, настроив против себя большую часть простого люда. Да и немало знатных тоже. Что было, безусловно, на руку его сопернику.

Так что, в целом, что Тсор, что Кироз и Кмар, все шаманы одобряли поступок Арамуша, и то, что тот снял брата с петли. По-хорошему это следовало сделать в тот же день со всеми, но смелости хватило только у младшего Тахира. Возможно, не стоило избивать стражника, но это уже нюансы.

Собственно, как только шаманы вернулись в город, первое что было сделано, даже без лишних разбирательств – тела висельников были сняты. Все до единого. И переданы их семьям. Которые, насколько было известно Тсору, быстро, не теряя времени, похоронили тех в их родовых могилах. “Очень неожиданно”, но семьи заговорщиков не особо волновал тот факт, что их близкие хотели выступить против Вождя. А многие после этих событий начали только одобрять подобные задумки.

Что было крайне опасно для стабильности в городе.

Возвращаясь же к болезни самого Тхара: пусть, он и выжил, она высосала из него большую часть сил, так что, по большей части, последние месяцы жизни он представлял из себя, скорее, простого старого гоблина, нежели мощного шамана, каким был всю жизнь.

Так же от молодых шаманов не укрылись и записки, оставленные Верховным шаманом, где тот описывал свою уверенность в том, что у этой болезни не естественное происхождение.

Это было ужасное и пугающее предположение, так как гоблины подобной магией точно не владели, значит это дело одной из других рас. А поскольку ближайшей к гоблинам расой были именно люди, выводы напрашивались сами собой.

Хотя для Тсора это тоже казалось сомнительным, из той информации, которая у него имелась, людские чародеи тоже не обладали подобными возможностями. Так что, либо люди открыли новую магию, которую не замедлили пусть в ход, либо дело не в них вовсе. Но вот проблема в том, что кроме них больше некому. Эльфы и дворфы, при всей ненависти гоблинов к первым и нелюбви ко вторым, почти не владели передачей собственной жизненной энергии вовне. В отличие, от тех же людей…