Чужой среди своих

Глава 2. Боль

Арамуш неторопливо подходил к одному из первых постов охраны на границе Гобнетоля. Небо было приветливо светлым и голубым, а солнце освещало всю долину, где расположился его родной город.

- Первый раз вовремя. Кто бы мог подумать, - покачал головой гоблин.

Несмотря на его опыт, последние несколько лет он всегда опаздывал с возвращением в город.

- Может, потому что теперь я один…

Пробурчал себе под нос Арамуш и волей-неволей посмотрел по бокам от себя.

Сколько он себя помнил, он всегда ходил в горы вместе с друзьями. Друзьями, которые теперь были мертвы. Друзьями, чьи тела он сам закопал в паре дней пути от дома. От этой мысли его кулаки сжались, а на глазах были готовы появиться слезы, но Арамуш взял себя в руки. Он уже пролил достаточно слёз два дня назад.

Шмыга и Толчок, одни из самых тупых гоблинов, которых он когда-либо встречал. Они были вместе с самого детства. Вместе играли, вместе тренировались, вместе вляпывались в переделки. Даже его отец никогда не понимал, почему он таскал с собой этих двух дураков, хотя, казалось бы, кому как не Вождю понимать цену верности. А в том, что эти двое ему будут верны до самого конца, у Арамуша никогда не было даже сомнения. И вот этот конец наступил… И теперь у него никого из близких не осталось, за исключением брата, но тот временами вёл себя так странно, что Арамушу казалось, что тот сам не может до конца определиться с тем, что чувствует к своему брату.

- Стой! Кто идёт? – раздался знакомый голос из-за постовой башни.

Гоблин встряхнул головой – он успеет обо всём этом подумать, когда будет дома. Возьмёт бокал вина, усядется у камина и помянет верных друзей.

- Первое копьё! – привычно прокричал Арамушу, невидимому стражнику.

За стеной башни раздался топот сапог по деревянной лестнице и уже совсем скоро, из-за ближайшей двери, высунулась зелёная голова в серой меховой шапке.

- Господин Тахир! Вы вернулись! – радостно прокричал стражник.

- Вернулся, вернулся, - буднично отмахнулся Арамуш, удивляясь неожиданной реакции на своё возвращение.

- А где остальные, Господин? Где ваши товарищи?

Лицо Тахира помрачнело, и стражник даже на секунду испугался, что сказал что-то не то, но Арамуш быстро взял себя в руки.

- Как тебя зовут, боец?

- Шак! Господин! – чётко оттарабанил Шак, отдавая честь Тахиру.

- Они мертвы, Шак. Мне нужно поскорее к Вождю и брату, - покровительственно ответил гоблин, довольный ответом стражника.

Глаза стражника начали взволнованно бегать. Вот эта реакция уже не понравилась Арамушу.

- Г-г-господин… - заикаясь начал Шак.

- Что такое? Что-то не так? – с подозрением спросил Тахир.

Гоблин начал переминаться с ноги на ногу, не решаясь ничего сказать.

- Что-то случилось? – голос Арамуша начал приобретать грозные нотки. Всё-таки он не обычный гоблин, а сын Вождя, и имеет право требовать ответ на любой свой вопрос.

Несмотря на холод, по лицу стражника прокатилась капелька пота, и тот еле-еле пискнул:

- Идите в Дом Предков и сами всё увидите! Мне нужно вернуться на пост!

Голова стражника исчезла за дверью, а сама она громко хлопнула, закрываясь. Следом за этим Арамуш услышал громкий звук закрывающегося засова.

- Что за херня здесь происходит?

Гнев начинал подниматься внутри Тахира: не такого он ожидал приёма, особенно после всего, что с ним случилось за время отсутствия в городе.

- Ты об этом пожалеешь, - грозно прошипел он, а сам быстрым шагом двинулся дальше в сторону города.

Ещё дважды его окликали бдительные стражники, но быстро прятались, когда видели, кто перед ним. Но это уже не волновало Арамуша. Главное для него было дойти до отца и узнать, что за странности здесь творятся, а уже потом он с чистой совестью накажет всех малодушных.

Впрочем, от его намерений и гнева не осталось и следа, когда он приблизился к воротам города: над главным проходом висели, раскачиваясь на ветру, десять полуголых тел. Гоблинских тел.

У него ёкнуло сердце.

…………………………………

Арамуш сорвался с места и подбежал вплотную к воротам. Стоящие по бокам стражники от страха, опустили головы поглубже в меховые воротники.

Глаза же Первого копья, внимательно и быстро осматривали одно тело за другим.

“Этого не знаю…этого не знаю…Торгаш какой-то, имя забыл…Лицо этого где-то видел…” – стремительно одна за одной проносились мысли в голове Тахира. Каждое осмотренное тело, вызывало у него лёгкое чувство облегчения – это был не Тахик, но, когда его взгляд перескакивал на новое тело, он снова невероятно напрягался внутри. Плохое предчувствие не покидало его, и вот когда он уже был готов выдохнуть от облегчения, он увидел его…

Последним среди висельников висело тело его брата…

- Нет…Нет…Нет…Помогите мне духи! – от внезапной боли, пронзившей его сердце, Арамуш сделал два шага назад. – Этого не может быть. Этого не может быть! – последнее предложение он уже прокричал от боли.

Стражники взволнованно переглянулись и один из них произнес:

- Господин Тахир?

Но Арамуш не обращал на него внимания, он стоял не в силах пошевелиться и только причитал:

- Этого не может быть…Этого не может быть!

- Господин Тахир? – повторил стражник.

Арамуш перевёл на него шокированные глаза, из которых начали катиться слезы:

- Меня не было пять дней! Всего пять дней! Этого не может быть! – ошалело повторял он.

- Господин Тахир, вам нужно поговорить с Вождём, - настолько мягко, насколько только он был способен произнёс стражник.

- Поговорить с Вождём…Поговорить с Вождём…- словно в трансе повторял Арамуш.

Внезапно в нём словно что-то щёлкнуло, что-то сломалось. Слёзы перестали течь из его глаз, и он посмотрел на стражника совершенно безумными глазами:

- Сними его, живо… - он не кричал, не брызгал слюной от гнева, но от холода и безумия, которым насквозь был пропитал его голос, по коже стражника побежали мурашки, и он начал паниковать. Лицо Арамуша приобрело настолько неестественное выражение, а глаза внушали такой ужас, что стражнику начало казаться, что перед ним какой-то злой дух, который просто принял облик их командира.

- Я…Я…Вождь…Нельзя…- теряясь в словах от ужаса, начал говорить стражник.

Арамуш начал медленно идти в его сторону.

-Сними его… - совершенно потусторонним голосом произнес Арамуш.

- Я…Я…- захлёбывался словами стражник, словно загипнотизированный он не в силах был оторвать взгляд от глаз Тахира.

Стремительным движением правая рука Арамуша схватила копьё, на которое до этого опирался гоблин-стражник, который от резкости и неожиданности этого движения даже икнул.

Стражник перевёл взгляд на руку своего командира, схватившую древко копья, а потом снова на его лицо только для того, чтобы получить быстрый удар головой прямо в лицо.

Гоблин, теряя сознание, отлетел на добрый метр, а из его носа и рта брызнула зелёная кровь. Копьё же осталось в руках Арамуша.

Второй стражник успел сделать пару шагов, к своему бессознательному напарнику, когда Тахир повернулся уже в его сторону, немного наклонив голову на бок.

От ужаса гоблин замер на месте. Словно кролик перед змеёй он смотрел в лицо Арамушу не в силах не то, что пошевелиться, а даже сказать хоть слово.

Тахир наклонил голову чуть сильнее, и таким же потусторонним голосом, как и раньше произнёс:

- Сделаешь ко мне хоть шаг, и я насажу тебя на это копьё, как барана на вертел…

Бедный стражник дрожал уже настолько, что у него из рук выпало его собственное копьё, а по штанам начало растекаться жёлтое и вонючее пятно. Не в силах справиться со своим ужасом, он бросил свой пост и побежал в сторону Дома Предков, истерично завывая:

- Одержимый! Одержимый!

Не обращая внимание на убегающего гоблина, Арамуш перевёл свой взгляд на тело брата и точным сильным броском копья, перерезал верёвку, на которой оно болталось.

Тело Тахика безжизненно упало лицом в снег, в метре от Тахира.

Тот подошёл к нему и перевернул тело брата. Арамуш начал медленно приходить в себя, и эмоции начали возвращаться к нему. Он положил голову Тахика себе на колени и медленно начал расчёсывать ему волосы: он до конца ещё не мог поверить в его смерть. Ему начинало казаться, что еще немного и его брат откроет глаза и это окажется какая-то его глупая шутка.

Минута шли за минутой, а Тахир не двигался с места, продолжая поглаживать брата. Он посмотрел ему на лицо: шрам от копья, который тот ему нанёс на щеке уже почти полностью зажил. В целом его брат почти не изменился, такой же как в тот день, когда он видел его последний раз: сильный мороз царивших в их горах прекрасно сохранял тела. Поэтому Арамушу было сложно определить, когда точно был убит его брат.

Убит…Он начал осматривать его тело в поисках ран, и очень быстро нашёл глубокую дыру от кинжала в верхней части шеи Тахика, почти прямо под челюстью.

- Как же так…брат, - сильнейшая боль терзала молодого Тахира, а глаза снова начали наливаться слезами.

Дыра была глубокой, но не очень большой по размеру: значит вряд ли его убили в бою таким оружием. Да и отсутствие других ран на теле, намекали, что никакого боя не было. А вспоминая их бой на перекрестке, то у Арамуша начинала появляться уверенность в том, что кто бы не убил его брата, он сделал это так, что для Тахика это стало большой неожиданностью.

Также он был уверен в том, что это было сделано не магией. Вспоминая их поединок, вряд ли кто-то из города мог даже близко сравниться с его старшим братом, за исключением учеников Тхара. И дело тут даже не в том, что он был уверен, что они ещё не вернулись, сколько в том, что он прекрасно знал Тсора и остальных, и мог точно сказать, что они никогда бы не ударили так подло. Это были благородные гоблины, может не по крови, но точно по духу.

Арамуш подтянул тело Тахика к себе и крепко его обнял. Он не знал, что здесь случилось, но был уверен, что без приказа его отца, никто не смел бы так вздёрнуть над воротами тело его брата.

- Словно шелудивую псину, - скрипя зубами выдавил из себя Тахир: боль и скорбь медленно замещались яростью, ненавистью и злобой. Его начало трясти от гнева.

- Кто бы это не сделал, я найду его и вырежу весь его поганый род под корень! - прорычал Арамуш.

Ему нужно поговорить с отцом. Если кто-то и может его просветить, что здесь произошло, то только он.

Ну, а перед этим…Тахир начал оглядываться вокруг – слава духам, рядом не было ни одного гоблина, за исключением стражника, который валялся без сознания. Он спрячет тело брата.

Если именно отец, а в этом Арамуш не сомневался, приказал повесить Тахика, значит он, наверняка, захочет вернуть его тело снова висеть над воротами.

Он не позволит этому случиться, даже если придётся убить любого, кто вздумает ему помешать. Даже если придётся пойти на конфликт с отцом. Он обещал брату, что не бросит и его и он не бросит.

Даже после смерти.

………………………………………….

Арамуш взвалил на плечо тело брата и медленно побрёл вдоль границы домов. Сначала он думал на всяких случай прикончить лежащего без сознания стражника, но потом быстро передумал: учитывая, что второй был жив и убежал, это теряло смысл. Так или иначе, скоро Оломак узнает, что его младший, а теперь, вообще, единственный, сын вернулся, и что он забрал тело. Поэтому ему нужно поскорее оттащить его в надёжное место и спрятать. В таком морозе оно может долго храниться, и он обязательно достойно его похоронит, после того как поговорит с отцом и выслушает его объяснения.

Тело Тахика было тяжёлым и Арамуш шёл медленно, но при этом не забывал прикрывать магией свои следы на снегу. Ещё недавно он сам ругал брата, за её использование, но сейчас ему было всё равно.

Он шёл по широкой дуге вокруг города, расчищая себе путь в снегу с помощью магии. К его счастью, улицы днём были привычно почти пустыми, и он мог не сильно удаляться от линии домов. Его целью было добраться до поражённых чумой районов города. Там он уже сможет выйти на главные улицы, не боясь быть замеченным.

В детстве он частенько играл там с местной детворой, причём не только благородной, поэтому не только прекрасно знал, где чей дом находится, но и прекрасно помнил пару паршивеньких с виду домиков, зато с отличными, просторными и жутко холодными погребами. В одном из таких подвалов он и спрячет тело брата.

………………………………..

Прошло пара часов и Арамуш почти был без сил, но он успел сделать главное – донести тело до чумных районов незамеченным.

Он не сомневался, что гоблины отца уже ищут его, но он был почти уверен, что никто из них не сунется сюда. Даже если у них будет такой прямой приказ, без непосредственного контроля, они просто саботируют приказ и соврут, что на самом деле всё обыскали. Суеверная природа его народа была ему сейчас на руку.

Наконец, ещё спустя час, он нашёл нужный дом и, стараясь не шуметь, аккуратно отодрал доски от двери, которые перекрывали вход в дом и вошёл в него.

Прошло немало лет, с тех пор как он последний раз был здесь. За это время мало что внутри дома изменилось. За исключением, валяющейся на полу мебели и местами кровавых, а местами гнилостно-желтых разводов на полу или стенах дома.

Арамуш цокнул – здесь жила хорошая семья, и такой паршивый конец.

Он занёс тело брата внутрь, так, чтобы его не было видно снаружи, зажег припасённый факел и прошёл вглубь дома. Если он правильно помнит, люк в погреб был на кухне, которая была в следующем помещении.

Тахир прошёл на кухню – всё как в предыдущей комнате: грязные разводы и сломанная мебель. Только в одном углу одиноко валялись две глиняные миски. Валялись около деревянного люка в погреб.

- Вот оно, - прошептал Арамуш.

Он вернулся за телом ко входу, и подтащил его поближе к люку.

На самом люке не было никаких замком, поэтому гоблин, приложив силу к немного заевшему люку, очень быстро его открыл. Вниз вела вертикальная лестница.

Арамуш выругался.

Он спустился вниз и оставил внизу факел, так чтобы тот освещал лестницу. После чего поднялся наверх и, аккуратно подтащив к себе тело Тахика и закинув его себе на плечо, начал медленно спускаться вниз. Его брат уже достаточно настрадался, и он не хотел случайно уронить его.

Наконец, его ноги ступили на твердую поверхность пола. Тахир привалил тело к стене напротив лестницы и устало вздохнул: он невероятно вымотался. Немного подумав, он положил тело вдоль стены и загородил его от лестницы несколькими мешками. Так, что даже, если кто-то спустится сюда, то, по крайней мере, не сразу заметит тело, если вообще заметит.

Захватив с пола факел, Арамуш поднялся по лестнице и вышел из дома. Он аккуратно прикрыл дверь и, с помощью магии, завалил её снегом, скрывая своё присутствие. После чего вышел с территории дома, так же, прикрыв свои следы.

Тахир не сомневался, что его отец и так догадается, что он спрятал тело в чумных районах, но всё же не хотел давать своему отцу никаких лишних наводок. Поэтому вернулся по тому же пути, по которому сюда шёл, за границы города и также обошёл его по внешнему периметру. После чего вышел на одну из обитаемых улиц города, и уже оттуда прямой дорогой двинулся в сторону Дома Предков.

…………………………..

Оломак привычно для себя работал с документами в своём кабинете. Камин приятно потрескивал, а толстые стены надёжно укрывали его ото всех внешних звуков, создавая приятную тишину и уединение.

В дверь постучали и через несколько секунд она открылась, и в щель просунулось лицо молодого гоблина:

- Вождь, ваш сын здесь!

Оломак поднял голову:

- Пусть войдёт, - холодно сказал он, после чего опустил голову к пергаменту и продолжил что-то записывать.

В кабинет вошёл немного помятый Арамуш.

- Я ожидал более пышной встречи, - язвительно сказал он.

- Это какой? – не переставая писать, спросил Вождь.

- Не знаю, я надеялся, что ты пошлёшь хотя бы пару стражников, чтобы те привели меня под руки.

- Чтобы ты и им сломал нос и выбил пару зубов?

- Может быть и так. Хотя так я хотя бы понял, что тебе на всё не наплевать.

- Мне не наплевать. По крайней мере на тебя.

- А на Тахика?

Рука Оломака замерла на месте, и он поднял на сына тяжёлый взгляд:

- На него мне тоже не наплевать. Было не наплевать.

- Поэтому ты убил его и вздёрнул как собаку?! – гневно прошипел Арамуш.

Вождь отложил в сторону пергамент и перо, полностью сосредоточившись на своём сыне, и скрестил руки на груди.

- Я повесил его тело, да, но я его не убивал.

- Тогда кто это сделал?

- Он убил себя сам.

Лицо Арамуша помрачнело:

- Кто его убил?

- Ты так долго шлялся по горам, что совсем оглох? Он убил себя сам, - грубо ответил Оломак.

- Ты выбрал неудачное время для шуток, Отец. Кто убил моего брата? – глаза Арамуша смотрели на отца с откровенной ненавистью.

- Я тебе уже ответил на этот вопрос, - холодно ответил Оломак и начал расстёгивать верхние пуговицы своего камзола, и вздёрнул подбородок вверх, показывая Арамушу длинный разрез на своей шее, оставленный кинжалом Тахика. – Он убил себя сам, когда пришёл ко мне и попытался меня убить.

Молодой Тахир опешил: он не был уверен в словах отца. Он знал, что его брат ненавидел их отца, тот часто и открыто об этом говорил. Так же часто, как говорил о своей мести отцу. Но Арамуш никогда до конца не верил в эти слова. Он считал это не более, чем бравадой, чтобы прикрыть свои чувства.

- Как это случилось? Что, вообще, случилось? – ошарашенно спросил он.

Оломак громко вздохнул.

- Твой брат решил устроить против меня заговор. Он связался с девкой Крепколобов, и парой паршивых торгашей.

- Помоги мне духи! Давно?!

-Месяц, может, два после окончания чумы. Точно, я не знаю. Я, вообще, об этом узнал от Киха.

- Киха?

- Твоему бестолковому братцу хватило ума пытаться завербоваться моего личного и самого доверенного слугу! – усмехнулся Оломак.

- Он не мог делать это всерьёз, - поражённый этими словами произнёс Арамуш.

Вождь показал ему пальцем на рубец на шее:

-Ну, если не мог, то мне давно стоило отправить его в столицу, играть в каких-нибудь уличных пьесках. Потому что выглядело это уж очень реалистично.

- Ты ждал всё это время, и ничего не предпринимал?

- Именно, - пожал плечами Оломак, - я надеялся, что он наиграется и успокоится. Ких за ними постоянно присматривал, так что я всё держал под контролем.

- Видимо не всё, - язвительно ответил Арамуш.

- Не всё. Мне и в голову не могло прийти, что мой младший сын разболтает о возращении Тсора всем вокруг! И в самый ответственный момент свалит из города, сопровождая колдуна.

- Ты сам мне приказал отвести его! – возмутился Арамуш.

- А разбалтывать Тахику, про Тсора тоже я тебе приказал? – стукнул кулаком по столу Оломак.

- Да какая разница?! – сердцах воскликнул молодой гоблин.

- Разница в том, что, если бы не ты, сидел бы сейчас Тахик в своей засранной хижине и плёл свои заговоры, гордясь тем, какой он умный, хитрый и незаметный. А когда вернулись бы ученики Тхара, ему бы ничего не оставалось, как бросить заниматься этой дурью! – гневно воскликнул Вождь. – А вместо этого, добрый младший братик, разболтал ему, что скоро всем его играм придёт конец! И вынудил его действовать! Да ещё и сам свалил, не предупредив меня, что всё ему разболтал!

Голос отца звучал обвинительно, и Арамуш это почувствовал, и это вызвало у него вспышку гнева – как его отец смеет?!

- Ты смеешь меня обвинять в смерти Тахика?!

- Именно так! Тебя и твой длинный язык! – разъярился в ответ уже Оломак. – Именно твои действия привели к смерти твоего брата!

Волна ненависти захлестнула молодого гоблина.

- Это наглая ложь!

Но Вождь не отступал.

- Более того, твои действия почти привели к расколу городе! – продолжил он. – И теперь мне нужно разбираться не только с последствиями того, что натворил Тахик, но и с Крепколобом!

- Делай, что хочешь! Я к этому не имею отношения, - бросил Арамуш и направился к двери, но за дверью его уже ждал отряд стражников во главе с нагло улыбающимся Кихом.

- Ну уж нет, сын мой! – грозно произнёс Оломак. – Ты всё это начал, и ты же сделаешь всё, чтобы исправить свои ошибки!

Стража выставила перед собой в сторону Арамуша копья и тот воскликнул:

- Что за херня здесь происходит?!

Тахир старший встал со своего кресла и гордо задрав подбородок объявил:

- До прояснение дальнейшей ситуации, я помещаю тебя под домашний арест. Уведите его!