Чужой среди своих

Глава 16. Постоялый двор

Анеро шёл вдоль дороги уже больше часа. Последний раз там много ходил он еще в то время, когда проживал у гоблинов. За время же, проведённое в клетке, мышцы его ног сильно ослабли и сейчас очень сильно болели. Но он упорно шёл вперед, не делая перерывов. У было сильнейшее желание оказаться как можно подальше от этого проклятого каравана. Он шёл вперед и размышлял обо всём, что с ним произошло.

“Неужели Тхар тогда был прав? Неужели все люди такие же?” – думал Анеро.

Когда он покидал город гоблинов, он был полон надежд. Надежд, что уж люди-то примут его. Что у них он перестанет чувствовать себя изгоем. Не то, чтобы ему особенно хотелось тогда общества гоблинов, но теперь…условия жизни там не казались такими плохими по сравнению с клеткой. Хотя он и там успел наломать дров, а учитывая их мастерство в ядах…Вряд ли бы он прожил долго, после того как закончил книгу.

У людей в караване он увидел всё то же самое, что и у гоблинов: они жили своей жизнью, общались, дружили, вместе выпивали и только он опять был в стороне. Только он был изгоем. Сначала, пока он был свободен, его боялись и тихо ненавидели, а потом, когда его пленили, стали ненавидеть открыто. Стали пользоваться его беспомощностью и избивать его, мучить его, унижать.

У Анеро было много времени подумать в клетке. Много времени, чтобы прокрутить каждое воспоминание в голове, чтобы проанализировать его. Чтобы увидеть то, что он не смог увидеть тогда – животных страх в их глазах. Страх, который требовал выхода. Требовал найти путь устранить причину своего появления. По крайней мере так ему казалось.

Слишком увлекшись своими мыслями, Анеро задел ногой камень и повалился вперед, только успев выставить руки, чтобы смягчить удар. Он лежал на земле и не вставал – его ногам требовался отдых. Он медленно перевернулся на спину и посмотрел на звёзды. Когда он последний раз ими любовался? Наверное, еще у гоблинов.

Анеро посмотрел на свои ладони – на них виднелись свежие ссадины от падения, а в нескольких местах даже совсем чуть-чуть крови из под содранной кожи. Сами руки были измазаны в земле и представляли собой жалкое зрелище – тонкие, бледные, грязные. Как, впрочем, и он сам.

Он с трудом поднялся на ноги – ему нужно идти. Нужно оказаться как можно дальше от этих людей. Как можно дальше от этих воспоминаний…

С трудом переставляя ноги и пересиливая боль он пошёл дальше, и вскоре впереди замаячило какое-то строение. Анеро вышел из леса на весьма крупную поляну, на которой было издалека видно строение, напоминающее острог: большое и высокое здание, окружала деревянная стена, у которой сверху брёвна были остро заточенными.

Шаги Анеро ускорились – наверняка там есть люди!

“Только что им сказать?” – думал он.

-Что угодно, только не про магию, - пробурчал он себе под нос и даже улыбнулся, и ответил сам себе. – Это точно!

Он шёл и думал – нужно что-то простое. Что-то, где его сложно будет подловить.

-Чёрт! - Анеро схватился за голову, и даже немного замедлил шаг. – Я ничего не знаю, про это место!

Опять врать, что он откуда-то из другого города? Он встряхнул головой – в ней мгновенно всплыл образ Сифа, который пытал его ещё не так давно. Тогда он тоже пытался хитрить и придумывать. Анеро остановился – его терзали сомнения: вот они люди, совсем рядом. Постучи в ворота и тебе откроют.

-Откроют и что дальше? Опять пытки, опять унижения? Не хочу! Не хочу! – он переминался с ноги на ногу.

-А есть выбор? Как далеко ты еще сможешь пройти, прежде чем упадёшь без сил? Как далеко ты уйдешь, прежде чем тебя нагонят те, кто убил Шкери и остальных? Шкери…

Анеро остановился.

-Тупая! Наглая! Жестокая! – его кулаки сжались и дрожали от гнева, пока он купался в собственной ненависти. – Мразь! Мёртвая мразь…

Он постоял пару минут, вытер выступившие на глазах слёзы и, наконец, плюнув в сердцах, пошёл в сторону ворот. Будь, что будет!

…………………………………………

Инквизитор со спутниками тем временем вышли к своим.

Пятеро администраторов ждали, когда они вернутся. Оба почётных брата уже были в телеге, к которой была привязана тройка лошадей. Видимо, часть коней нападавших церковникам за это время удалось поймать. Учитывая, что в дорогу им выдали весьма ограниченное денежное довольствие, это было весьма кстати. Хороший конь стоил очень приличных денег. Так что эти три лишних коня могли обеспечить им хорошую еду, хорошие номера в трактирах и даже, возможно, другие радости жизни, пока они выполняют своё задание.

Так же нигде не было видно ни одного трупа, за исключением тела Шкери, которое продолжало лежать на том же месте, где её оставил инквизитор с чародеем.

Церковники запрягли еще одну телегу, которая была частью погибшего каравана, еще парой пойманных лошадей. В неё они накидали вещей, собранных с покойных. Нравилось им это или нет, но просто так оставлять гнить в лесу хорошие и ценные вещи, доспехи, оружие было просто расточительно. А уж кто-кто, а Орден Администраторов всегда отличался крайней прагматичностью.

-А я смотрю вы времени зря не теряли! – довольно прокричал Тафир, хитро рассматривая пойманных лошадей.

-Мы люди дела! – гордо развёл руками Марик и ехидно взглянув на Фахриза добавил, - не то, что всякие маги с их шариками!

-Пошёл в жопу, Марик! – резко ответил Фахриз и, показав тому средний палец, пошёл к своей лошади.

-Какой ты чувствительный мальчик, Фахриз!

-Полегче с ним, - мягко вступился за друга Махрин. – Мы в лесу наткнулись на волколака со стаей и нам всем пришлось не сладко.

Ехидная улыбка мгновенно пропала с лица Марика.

-Оу! Понимаю! Тогда, если хотите, запрыгивайте в телеги, а вы возьмем ваших лошадей.

Инквизитор благодарно кивнул.

-Господин судья! Что делать с телом чародейки?

-А что вы сделали с остальными телами?

-Раздели, да закопали. Негоже им на земле валяться и гнить, подкармливая местную зверюгу и притягивая их поближе к дороге. Им хватит и разбежавшихся лошадей.

Махрин распрямил спину и, убрав руки за спину, закрыл глаза. Он молча стоял и размышлял. Холодный ночной воздух мягко освежал его уставшее тело, а запах крови и горелой плоти полностью ушёл, уступив место сладковатому запаху листвы.

-По-хорошему надо отвезти её в Ментис, - задумчиво произнес он.

-Слишком долго ехать, - покачал головой Тафир, - тело успеет полностью сгнить.

-Да, но остатки её света сохранятся, даже в сгнившем теле. Может кто из местных администраторов её опознает.

-Этих следов полно на её мантии, поверь мне.

-И всё же, всё же…-задумчиво произнес Махрин, не открывая глаза.

-Махрин.

-А? – инквизитор открыл глаза.

-Решайся, - Тафир показал пальцем на небо, где начинали собираться тучи.

-Закопайте её, - недовольно поморщил нос Махрин. – А затем выдвигаемся.

Тафир кивнул.

-Марик!

-Ась!

-Девку зарыть и по телегам!

-Слушаюсь!

Марик подошёл к обочине дороги и произнес некое заклинание, и земля расступилась перед ним, образовав неглубокую могилу. Вернувшись обратно к телу, он начал пинками передвигать его в сторону могилы. Для него это была словно игра – он пинал то одну сторону тела, то другую, то сильнее, то слабее.

За всем этим с недовольным лицом, сидя на коне, наблюдал Фахриз. Чародеи разных замков недолюбливали друг друга, но без фанатизма, слишком уж редко они между собой пересекались. Да и коммерческие услуги, которые они оказывали тоже сильно отличались. Исключением были только замки огня и земли, так как они конкурировали между собой в кузнечном ремесле. И, как казалось, Фахризу, эта чародейка вряд ли заслужила такой участи – быть убитой и изуродованной на отшибе мира, чтобы потом её тело пинками загоняли в могилу на обочине…

Может ли его самого когда-нибудь ожидать такая же участь? Чародей осмотрелся вокруг: мало что напоминало о еще недавно произошедшем сражении, а ведь еще недавно он сам мог погибнуть в этом месте. Как он вообще здесь оказался?

-Демоны и дураки, - тихо произнёс Фахриз и поднял голову вверх, рассматривая собственную огненную сферу, которая медленно начинала терять свой запас энергии, и становилась тусклее. – Как и моя жизнь.

-Не кручинься, друг мой, - произнес незаметно подошедший к чародею Махрин.

-Просто задумался.

Инквизитор посмотрел на “игру” Марика и усмехнулся.

-Понимаю. Есть над чем подумать.

-Да уж. Неужели это обязательно?

-Что?

-Такое неуважение.

Марик тем временем допинал тело до могилы, и оно свалилось в неё. После чего Марик произнес ещё одно заклинание и земля накрыла тело.

-Она уже мертва, Фахриз, - с сочувствием гляда на чародея, сказал Махрин. Он прекрасно понимал, что, сидя в надёжных стенах своего замка, Фахриз не часто сталкивался не только со смертью, но и с жестокостью этого мира в целом.

-Это не значит, что с её телом можно обращаться как со сломанной игрушкой.

-И что ты предлагаешь?

-Можно было похоронить её на месте, просто раздвинув под ней землю.

-И испортить и так паршивую дорогу? – развёл руками собеседник чародея.

-Вам дорога важнее человека?

-Нет, не важнее, но она мертва, Фахриз. Её уже всё равно.

-Но нам-то не должно быть, - покачал головой чародей.

Инквизитор глубоко вздохнул.

-Нам и не всё равно, Фахриз. Только не всё равно на живых.

-И им тоже? – чародей кивнул на собравшихся вместе администраторов, которые весело переговаривались и обсуждали, кто в какой телеге поедет.

-Им тоже.

-Поэтому Марик запинал её тело в яму?

-Ты предлагаешь, чтобы он нёс его на руках?

-Ты бы стал её запинывать в яму?

-Нет, не стал бы.

-Вот видишь!

-Но только потому, что мне жалко мои ботинки, - честно добавил Махрин.

Фахриз покачал головой.

-Какая мерзость.

-Мерзость? Я просто не даю волю эмоциям. Со временем учишься этому. Можно сказать, что это неизбежность в нашем деле.

-С этого всё начинается – сначала безразличие и холод к мёртвым, потом к живым.

Махрин медленно подошел к лошади чародея и облокотился на неё. Хорошо обученное животное смирно стояло. Он поднял голову и посмотрел в глаза Фахризу.

-Этот мир жесток, груб и полон несправедливостей. Чем больше мы видим коварства, жадности, жестокости и похоти, чем чаще видим страдания других, видим смерти других…И чем чаще сами являемся их причиной…- Махрин на секунду замер, подбирая правильные слова. – Тем холоднее становятся наши сердца, тем рациональнее мы поступаем, тем слабее колеблется свет у нас внутри. И знаешь, что происходит потом?

-Что же?

-Мы меньше ошибаемся, Фахриз. Мы не щадим тех, кто не заслуживает пощады, мы не жалеем тех, кто не заслуживает жалости, мы очищаем мир от тех, кто готов кинуть его в пучину огня, ради собственной выгоды, - голос инквизитора медленно начинал повышаться.

-Ты правда считаешь это благом? – явзительно спросил чародей.

-Да! Да, я считаю это благом! Как ты можешь покарать насильника, если боишься причинить боль? Как ты можешь казнить убийцу, если от мысли о казни у тебя дрожат руки? Как ты можешь рассчитывать на справедливость, если твоим судьёй будет руководить жалость, симпатия или гнев? Справедливость может вершить лишь тот, у кого чистый, холодный и праведный рассудок! – голос Махрина стал ещё громче.

-И теряете то, что делает вам людьми! Теряете то, что отличает вас от убийц, от воров и насильников: сострадание к людям, заботу о людях, любовь к людям, и тем самым ведёте мир к безразличию и жестокости, сами ломая и уничтожая в себе то, что и отличает хорошего человека от плохого. Вы оправдываете это необходимостью, рациональностью и даже неизбежностью, но с каждым таким действием лишь теряете человечность! Совершая зло, нельзя добиться добра! Не для всего мира! - Фахриз тоже повысил голос.

-Мы теряем человечность?! Творим зло?! А как много ты видел этот мир за пределами своего замка, Фахриз? За этими большими и крепкими стенами? За целой армией администраторов и инквизиторов, что защищают ваш покой? – Махрин начал распаляться, его глаза горели верой в свою праведность, а речь становилась жесткой и уже откровенно громкой. Настолько громкой, что её могли услышать и администраторы, которые быстро замолчали и теперь с интересом прислушивались к их диалогу. – Ты даже представить себе не можешь, что видели они, что видел я! А я видел такое, что приходило бы к тебе в кошмарах до конца твоих дней! И я бы отдал бы всё, чтобы нашей главной проблемой был бы какой-нибудь очередной маг-самоучка, который по неосторожности спалил всю свою семью! Я видел полностью выжженные деревни, которые спалил со всеми мужчинами, женщинами и детьми, какой-то очередной или забитый, или наоборот высокомерный, или просто жестокий маг просто чтобы повеселиться. Я видел, как десятки людей резали на лоскуты, просто ради выполнения какого-то тёмного ритуала. И я видел последствия этих ритуалов – когда ублюдки призывали какого-нибудь демона, и тот разрывал люди пополам, в том числе и тех, кто призвал его! Как много ты видел разорванных на части людей, Фахриз?! Как много ты видел убитых детей, боевой чародей?! Как много ты видел их сожжённых и изуродованных тел, Забуат Альнари?!

-Какое отношение это имеет к тому, что я сказал?!

-Ты сказал, что мы косвенно вредим этому миру, а я тебя спрашиваю – видел ли ты вообще этот мир?

-Когда я умру, ты будешь так же пинать моё тело в могилу?

-ПРОСНИСЬ, ФАХРИЗ! Она убила больше двух десятков человек! И хотела убить нас с тобой! Мы не сделали ей ничего плохого! Но это не помешало ей без колебаний потратить все свои силы, чтобы убить нас! – Махрин знал, что главной причиной атаки чародейки, был, объяснимый для него лишь тяжестью совершенных преступлений, безумный страх последней, но озвучивать это сейчас было бы лишним, так как не меняло главного – она пыталась их убить обоих. Голос Махрина начал становиться мягче, – а сколько она убила ещё по пути сюда, а? Сколько деревень сожгла, сколько людей запытала? Ты же знаешь не хуже меня – чародеи не путешествуют без представителей церкви.

Чародей тяжело вздохнул.

-Для меня это всё очень ново, - спокойно, почти извиняющимся тоном, произнес Фахриз.

-Я знаю, - мягко произнес инквизитор и похлопал чародея по ноге, - поэтому я тебе это всё и говорю.

Поняв, что представление окончено, администраторы принялись расходиться по телегам, а Марик получил небольшой, но ощутимый тычок под ребра за своё поведение.

-Спасибо, - тихо произнес Фахриз.

-Без проблем, - улыбнулся Махрин и добавил, - и, Фахриз?

-А?

-Я обещаю, что, если ты умрешь, я не буду пинать твоё тело в могилу!

Чародей немного хихикнул:

-Спасибо! А обещаю, что не буду пинать твоё тело!

Инквизитор немного поклонился в знак благодарности:

-Не хочешь поехать в телеге? Сможешь получше отдохнуть.

-Нет. Хочется побыть одному.

-Как скажешь, - Махрин по-дружески снова похлопал Фахриза по ноге, после чего запрыгнул на свою лошадь. И с легкой хитрецой в голосе произнес, – ну что, мы заслужили немного отдыха, а?

Чародей грустно ему улыбнулся.

……………………………………………..

Чем ближе Анеро подходил к воротам, тем темнее становилось. Облака стремительна набегали, закрывая собой звезды и Луну. К моменту, когда он подошёл к воротам и уже был готов позвать хозяев, уже почти совсем стемнело. Но всё же света хватило, чтобы он мог заметить, что ворота, к его несказанному удивлению, были слегка приоткрыты. Оглядевшись вокруг, Анеро молча и медленно просунул голову в щель, чтобы осмотреться.

За воротами находился просторный двор, в центре которого высилось, замеченное им издалека, большое здание постоялого двора. Справа от ворот находились стойла, а если посмотреть чуть дальше виднелось здание сеновала. Из-под ставней главного здания выглядывали лучики света – кто-то не спал.

Пошёл дождь.

Быстро прикинув всё варианты, Анеро медленным и тихим шагом покрался в сторону сеновала. Он хотел тихо и спокойно переночевать, и очень, очень не хотел лишних вопросов. С хозяевами он объяснится утром. По крайней мере – постарается.

Пока он добрался до здания, он весь успел промокнуть. Анеро тихо открыл дверь и проскользнул внутрь. Хорошо смазанные петли даже не скрипнули. Быстро оглядевшись, он увидел лестницу, ведущую на второй этаж сеновала. На котором тоже было несколько стогов сена. Немного подумав, он пришёл к выводу, что если, где ему и стоит прилечь, то лучше на втором этаже. Так, как ему казалось, было меньше шансов, что его вторжение обнаружат.

Не теряя ни минуты, он быстро забрался по лестнице, и выбрав стог сена, из которого открывался отличный обзор на ворота на сеновал, плюхнулся в него. Он зарылся поглубже, чтобы ни одна из частей его тела не выглядывала снаружи, и начал медленно погружаться в сон, убаюкиваемый шумом дождя снаружи и теплом стога.

………………………………………………………

Телеги церковников споро катили по извилистой дороге, а перед ними скакали на конях трое всадников. До постоялого двора ехать было совсем недалеко, но валивший с неба стеной ливень уменьшал их скорость. Вокруг ведущих лошадей кружили небольшие яркие огоньки, которые освещали путникам дорогу.

Когда церковники только отъезжали, они для освещения использовали обычные факелы, но после того как начался ливень, им пришлось остановиться и наложить огоньки на своих лошадей. Отловленных лошадей они специально никакой магией не окружали, так как обычную, не обученную лошадь, летающий рядом с мордой огненный сгусток только бы смертельно напугал и заставил биться в панике. А вот специально обученные церковные лошади стойко переносили все магические фокусы.

Не смотря на довольную простоту наложения освещающих огоньков, не обошлось без заметного ворчания – коллеги Тафир недавно похоронили больше сорока тел, и свободных сил у них самих осталось не так много.

Тем не менее, несмотря на это, выбора у них особого не было – из-за набежавших облаков и сильного ливня, была почти кромешная тьма. А значит гнать по дороге было крайне опасно.

Пусть лес и защищал от ветра, это не мешало дождю нещадно лупить спешащих путников. Их одежда вымокла насквозь. Неприятнее всего было тем, кто решился ехать в телеге, рассчитывая, что сможет там отдохнуть. Телеги мгновенно намокли, а во внутренней части начала постепенно скапливаться вода, что вынудило церковников в телегах сидеть полуприсядь. Так как в противном случае им бы пришлось сидеть на несколько сантиметров в воде. Единственные кто не излучал недовольства – почётные братья, что неподвижными и безмолвными металлическими статуями стояли на полу телег.

Скакавший на коне Фахриз, то и дело оборачивался и с нескрываемым ехидством поглядывал на церковников, страдающих в телегах. Ему сейчас было мерзко и плохо, и его радовало, что хотя бы им хуже, чем ему. Всадники незаметно для них самих выехали из леса, и к ливню добавился пронизывающий ветер.

-Я уже говорил, что ненавижу это место? – крикнул он рядом скачущим спутникам.

-Последние десять минут – нет! – не скрывая ехидства ответил Тафир, он вымок до нитки, и теперь всё сильнее и сильнее начинал ощущать ночной холод.

-А я всё думал, что же ты сделаешь первым делом, когда придёшь в себя? – подтрунивал Махрин, а его зубы начинали дрожать от холода. – И забыл про самый очевидный вариант – ты снова начнешь ворчать.

В глубине души он на самом деле испытывал облегчение – молчаливый Фахриз его беспокоил куда больше, нежели ворчливый.

-Я не виноват, что это королевство делает всё, чтобы его ненавидел любой приличный человек! – отмахнулся чародей, который в отличие от своих спутников ни капли не дрожал. И после этой реплики, на это обратили внимание…

-Фахриз! – недовольно сказал инквизитор.

-Чего?

-Тебе не холодно? – спросил он с прищуром. Судья уже дрожал всем телом.

Чародей выругался про себя.

-Конечно, холодно! – он начал демонстративно растирать своё тело одной рукой. – Я просто так увлёкся мыслями о ненависти к этому месту, что меня на время отпустило! А так, ух как холодно! Брррр!

-Фахриз! – очень недовольно и грозно произнес Махрин: если этот наглый засранец смеет ныть, когда ему, в отличие от остальных, даже не холодно…

Фахриз же лихорадочно осматривался вокруг в поисках спасения, и он нашёл его:

-О! Смотрите! Впереди стена! Мы добрались!

-Фахриз, тебе не уйти от ответа!

-Я пойду покричу дежурного, что нам открыли ворота! – чародей же наоборот – всеми силами от него уклонялся.

-Ворота должны быть открыты! – чтобы перекричать ливень, крикнул Тафир.

-С чего ты взял? – переключился на него Махрин.

А Фахриз, который уже подъехал к воротам, воспользовался моментом и соскочив с лошади, побежал открывать ворота.

-Я попросил их не запирать.

-Ты с ума сошёл? А если бы на них напали волки?

-Да ктож знал, что мы настолько задержимся? – развёл руками администратор, отплёвываясь - по его голове ручьями текла вода. – Я думал мы быстро – путешествие на двадцать минут! Уехали и приехали! Похлопаем непутёвого чародея сапогом по попке и обратно!

Инквизитор недовольно покачал головой.

Чародей тем временем уже полностью открыл ворота и Тафир с Махрином пропустили телеги вперёд – их братьям было явно хуже, чем им самим.

-Сгружайте почётный братьев на сеновал и бегом в здание, пока не заболели! – крикнул судья.

-Нет! Мы не можем! – покачал головой администратор. – После такого дождя этих надо протереть и смазать!

-Ночь не потерпит? – удивился Махрин. Он ценил преданность администраторов своему делу и своим братьям, но чем дольше они остаются на холоде, тем выше риск заболеть. А спокойно отлежаться больному никто не даст – их задание не могло допустить длительных остановок.

-Нет! – Тафир покачал головой.

-Тогда давайте как можно быстрее! И в дом! – отдал приказ инквизитор и конь Тафира сорвался с места, чтобы поскорее помочь своим братьям.

Махрин сокрушённо почесал голову и отвёл своего коня в стойло. После чего побежал к воротам их закрывать.

Ворота острога были сделаны из толстый брёвен и были весьма массивными. Поэтому поддавались усилиям инквизитора с трудом – его ноги постоянно разъезжались в грязи. Еле-еле толкая ворота, он вспомнил, как уверенно стоял на ногах Фахриз, даже на такой скользкой от дождя грязи, когда он открывал ворота, и лицо Махрина перекосило от недовольства:

-Я задушу тебя своими руками, Фахриз!

У него ушло меньше минуты, и вот уже ворота закрыты на большое деревянное полено – внутрь никто не пройдет.

Инквизитор, весь мокрый, с ногами, перемазанными в грязи, устало побрёл в сторону главного здания.