Чёрт красивый

ПОСЛЕСЛОВИЕ:

С тех самых пор и поселилась в избе у Лизаветы Филипповны нечистая сила: каждый раз, как только стрелка часов за полночь перескочит, вот тут-то и начинается что-то невообразимое – пьянка гулянка до самого спозаранка.

Песни блатные под гитару слышаться, фокстрот, негритянский джаз, а ещё кадриль совхозная – очень часто. А что там внутри происходит – никому не известно, ибо шторы на окнах зашторены, и только тени рогатые сквозь них скачут да прыгают.

Правда это или нет – неизвестно; да только если расположение к водочке имеется, вполне каждому такая чертовщина может привидеться. Лизавета уж, и сама не рада что кавалеров столько у неё завелось; ведь каждого обстирать и то время нужно, а уж, не говоря о том, чтобы накормить и главное напоить.

Это сначала, вроде как всем хорошо да весело было, и залётных молодцев всего лишь кучка была – хоть и могучая, а всё-ж таки не ахти какая, но в дальнейшем, к ней ещё и заграничные пост модернисты присоединились, к примеру: Бертольт Брехт – в переводе брехун значиться; Луиджи Пиранделло – судя по фамилии ориентированный не на читательниц как большинство прозаиков, а на читателей по понятным причинам… а ещё Сервантес – человек-шифоньер, совершенно деревянный и угловатый во всех отношениях. В общем народу набилось в избушку до чёртиков, половину пришлось даже в библиотеку переселить временно.

А ведь как хорошо всё начиналось, да вот только закончилось непонятно чем, и закончилось ли вообще. Жители деревни «С приветом» на Лизавету грешат, что мол она виновата, хотя причём здесь она; Лизавета всего то – образ в голове сказителя.

А вот к автору действительно накопилось не мало вопросов: и главный из них – это же сколько нужно выпить самому, чтобы такое не пойми, чего нагородить стало быть, стало возможным?

А по мнению специалиста-нарколога на букву Х…[13] – чтобы такое написать, требуется не просто пить много, а ещё и как правило – систематически.

Вот ведь в чём дело то…