Частный детектив второго ранга. Книга 2

Глава 15

Наталья озадаченно смотрела на то место, где только что вещал рассыпавшийся вестник, прибывший от Геннадия Макеева к его отцу. Вестнику было всё равно, в каком состоянии сейчас пребывает адресат, так же как ему было наплевать на то, где он находится. Конкретно этому вестнику был нужен граф Макеев, и к графу Макееву он прилетел.

— Мои родители, Настя и Геннадий, приезжают в «Гнездо голубя» через три дня, а хозяин сейчас здесь в виде… подушки! — она прижала руку ко лбу. — Что же делать? Должен же быть какой-то выход!

Она бросила отчаянный взгляд на кровать и отчётливо увидела, что подушка, лежащая поверх покрывала, отчётливо дёрнулась.

— Наталья Павловна, — в комнату постучали, но говорил Валерьян через дверь. — Охрана на воротах сообщила, что прибыла Ирина Князева. Андрея Михайловича нет, так что я спрашиваю у вас, примите вы её, или нет?

— Что? — Наталья открыла дверь и непонимающе посмотрела на дворецкого. — А с каких это пор незамужние девушки вот так запросто приезжают с визитами к одиноким мужчинам? Она ведь к Громову приехала, не так ли?

— Думаю, что вы вряд ли узнаете ответ на свой вопрос от меня, хотя бы потому, что я не знаю, как на него ответить, — невозмутимо произнёс Савинов, глядя на неё довольно равнодушно. Но Наталья жила здесь достаточно долго, чтобы научиться расшифровывать взгляды дворецкого. Такой вот означал, что он с трудом сдерживается, чтобы не задать вопрос: как долго она сама собирается здесь жить, и как хватило ей совести и смелости навязаться Громову.

— Признайся хоть раз, Валерьян, почему ты меня не любишь? — выпалила Наталья, лихорадочно соображая, что ей делать с Князевой.

— Я не могу влюбляться в вас, Наталья Павловна. Это противоречит морали, всем принятым нормам и здравому смыслу, — чопорно ответил Валерьян. — Так вы примете Ирину Ростиславовну?

— Валерьян, ты прекрасно понял, что я имела в виду, — Наталья покачала головой и задумчиво продолжила: — Ирине-то было уже за двадцать, несмотря на статус девицы, ещё немного, и её «синим чулком» начнут называть. Если бы Громов был дома, то это было бы довольно забавно и пикантно, даже небольшой скандал пошёл бы Князевой на пользу, — в её голосе прозвучала насмешка. — А вообще да, приму. Мне безумно любопытно, зачем эта пай-девочка сюда приехала. Неужели Громов произвёл на неё настолько сильное впечатление, что она готова рискнуть своей безупречной репутацией?

— Я провожу Ирину Ростиславовну в синюю гостиную и распоряжусь подать чай, — Валерьян коротко поклонился и пошёл встречать баронессу.

Наталья закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Закрыв на мгновение глаза, она посмотрела на подушку.

— Интересно, как это будет выглядеть, если я приду в синюю гостиную с подушкой? — пробормотала она. — Но оставлять вас здесь, граф, — это подвергать ненужной опасности со стороны Хранителя. Значит, нужно просто дойти туда быстрее Князевой, — и, схватив подушку, она выбежала из комнаты.

Ирина вошла в гостиную и огляделась. Это была не та гостиная, в которой Громов встречался с её отцом, но здесь было даже интереснее. Спокойные синие тона делали комнату темноватой, но мерцающие то тут, то там маленькие дневные светильники создавали уютную атмосферу.

— Ирина Ростиславовна, — приторным голосом проворковала стоящая рядом с диваном Наталья Минаева, — я рада вас приветствовать в Блуждающем замке. Вы приехали навестить Андрея Михайловича? Я вас разочарую, но его нет, он уехал по делам.

— Наталья Павловна, — в тон ей ответила Ирина. — Андрей Михайлович проявил истинное милосердие, приютив несчастную вдову. И я знаю, что его нет дома. Собственно, я решилась приехать сюда только потому, что он в отъезде. Мне не хотелось бы ему лишний раз надоедать.

— И что же вас сюда привело? — Наталья продолжала улыбаться, но говорила уже сквозь зубы. Ну что же, она всегда знала, что Ирка та ещё змея, правда, успешно скрывающая свою натуру. — Только не говорите, что приехали, чтобы поздороваться со мной.

— Нет, — тёмные глаза Ирины сверкнули, — с вами я вполне могла бы поздороваться на балу у вашей матушки. Вы же не хотите сказать, что вас не пригласили? — улыбка медленно сползла с лица Натальи, и Ира решила больше не провоцировать ходящую, чья семья, по слухам, тёмной магией балуется, в том числе различными проклятьями. — Я приехала к Хранителю, если можно так выразиться.

— К Хранителю? — Наталья от удивления даже успокоилась. — Зачем?

— Отец приобрёл на аукционе два года назад одну вещь, ошейник с золотой подвеской. Его носил Хранитель третьего замка, до того как замок ушёл в Астрал. Он купил его мне в подарок, я всегда интересовалась Блуждающими замками, чисто в академическом смысле, конечно, — Ирина достала кошачий ошейник со странной подвеской в виде золотой сферы.

— И вы решили подарить эту ценную и дорогую вещь Хранителю, — Наталья усмехнулась. — Ирина Ростиславовна, это кот. Он вряд ли оценит ваш подарок. Или вы таким способом хотите произвести впечатление на хозяина?

Ирина не ответила, потому что в этот момент в гостиную вошёл Савелий. Остановившись недалеко от Ирины, он внимательно осмотрел её, а потом вскочил ей на колени и тронул лапой ошейник.

— Мяу! — выдал Савелий и слегка приподнял голову, словно говоря: «Ну что сидишь, надевай свой подарок, раз притащила».

— Вот видите, ему нравится, — Ира на этот раз улыбнулась совершенно искренне и быстро застегнула ошейник на кошачьей шее.

Савелий сразу же спрыгнул с её колен и сел посредине гостиной, закрыв глаза. Внезапно золотая подвеска ярко вспыхнула, и по шерсти Хранителя заплясали золотистые искры, видимые обеим смотрящим на него женщинам. Это свечение длилось всего несколько секунд, а когда оно погасло, Савелий поднялся и побежал из гостиной, задрав хвост.

В гостиную вошёл дворецкий, толкая перед собой тележку с чайными принадлежностями. Быстро сервировав столик, Валерьян удалился. Всё это время Наталья с Ириной молчали, время от времени бросая друг на друга косые взгляды. Наталья разлила чай и, прищурившись, прямо посмотрела на гостью.

— Ирина Ростиславовна, коль скоро вы ещё не вышли из того возраста, когда ещё читают и верят в сказки, — медленно проговорила Наталья, — не могли бы вы мне помочь с одним вопросом.

— С каким? — Ира невольно нахмурилась.

— Помните, в сказках должны быть соблюдены разные условия, чтобы заколдованный принц расколдовался, — Наталья натянуто улыбнулась. — Вы мне не могли бы перечислить эти условия, а то я стала их уже забывать.

— Обычно условие одно — девушка должна полюбить принца в этом заколдованном виде, — Ира пожала плечами и потянулась за пирожным.

Наталья же повернулась и внимательно посмотрела на подушку. М-да, у графа Макеева и в его нормальном облике было с ней мало шансов, а уж теперь… Неужели бедный граф так и останется навсегда всего лишь забавной подушкой?

***

Мы дошли до поляны быстро. Наверное, слишком быстро, потому что не успели перекинуться ни словом. Но вот, перед тем как свернуть с дороги, Бергер остановился и показал на противоположную от нужного нам свёртка сторону.

— Обрати внимание, Андрей, вон там растёт малина, — сказал он, махнув рукой в сторону кустов, на которых кое-где всё ещё виднелись красные ягоды.

— И? — я непонимающе посмотрел на него, но Сергей ничего больше не говорил, только улыбался. Я нахмурился и уже хотел спросить более жёстко, но потом до меня дошло, на что он намекал, и я почти бегом побежал к поляне.

Здесь ничего не изменилось. Травка, деревья, кусты огораживают её со всех сторон, и среди них ни одного ягодного. А ведь мы несколько часов разглядывали снимки, пытаясь понять, чего на них не хватает.

— Я только одного не могу понять, — Бергер подошёл ко мне, потирая лоб, видимо, его головная боль всё-таки не до конца прошла, — что они здесь всё-таки собирали?

— Да чёрт знает, — я обошёл поляну по периметру. — Не исключено, что, как и Любаша, на свиданки бегали. Так, показывай, где эта жуткая берлога. Я хочу ещё сегодня кого-нибудь из родителей девушек успеть опросить.

— Ах да, насчёт родителей, — Бергер уверенно свернул на неприметную тропку, проходящую через кусты. — Тебе надо завтра с бабкой Марфой поговорить, той, помнишь, которая на лавочке вчера вечером сидела и сегодня весь день там торчит.

— Зачем? — я невольно поёжился, когда мы с поляны вошли в лес. По телу пробежала дрожь, но, как и при исчезновении Дарины, никаких проявлений магии я не увидел.

— Чтобы уговорить её сказать нам, когда некоторые родители будут дома. Например, целительница. Она дочь постоянно ищет, даже страждущих лечить перестала, — ответил Бергер и указал на заломанную берёзу. — Вон та берлога.

Я остановился и принюхался, вроде бы ничем отвратным не пахнет, да и особой жути я не отмечаю. Что не по себе — это да, но не так, чтобы трястись и назад поворачивать. Подойдя к берлоге, я опустился на колени и вытащил фонарик.

— Медведи вроде не сильно глубокую яму роют? Или я ошибаюсь? — спросил я Бергера, доставая фонарик и наклоняясь пониже, пытаясь что-нибудь рассмотреть.

— Ну, я-то откуда знаю? — ответил Бергер, становясь рядом, настороженно смотря по сторонам. — Я, знаешь ли, не специалист по медведям.

Пистолет в наплечной кобуре мешался, и я вытащил его, протянув Сергею.

— Подержи, а я попробую всё-таки рассмотреть, что там, — и я нагнулся ниже, опираясь на одну руку, вторую с зажжённым фонариком протягивая вперёд.

Вроде бы яма была не слишком глубокая, и на дне что-то мелькнуло. Я уже почти наполовину залез под берёзу, очень опасно балансируя на одной руке, и тут словно пересёк какую-то черту, отделяющую содержимое берлоги от остального леса. На меня обрушился тошнотворный запах гниющего мяса. Он был настолько сильный, что я почувствовал подкативший к горлу комок. С трудом удерживаясь, чтобы не блевануть, и стараясь дышать через раз, я попробовал выпрямиться, но мимо меня что-то пролетело. Что-то зловещее и очень опасное.

— Андрей, берегись! — голос Бергера донёсся словно издалека, и в следующий момент я почувствовал сильный толчок в спину и полетел вниз, а надо мной раздался выстрел.

Внизу запах усилился многократно. Я всё-таки не сдержался, и меня вырвало. Фонарик мигнул, я схватил его и тут же увидел, что упал на груду наполовину сгнивших останков.

— А-а-а, — вскочив на ноги, я стряхнул с рукава футболки обрубок чьей-то лапы и попятился к стене ямы. Как бы страшно мне ни было, я старался рассмотреть тошнотворное содержимое берлоги. — Это звери, — полуонемевшими губами прошептал я. — Здесь нет человеческих тел. Это некрупные звери! Я знаю, с чем мы имеем дело, и, возможно, девушки ещё живы.

— Андрей! — сверху раздался обеспокоенный голос Бергера. — Ты живой?

— Интересно, чтобы ты сказал, если бы я ответил, что мёртвый? — пробурчал я, осматривая яму. Она была как раз моего роста, и выбраться отсюда без помощи было можно, но долго.

— Начал бы стрелять на звук, — совершенно серьёзно ответил Бергер. — У тебя же здесь пули чередуются: свинцовые и серебряные.

— Палку мне какую-нибудь сюда спусти, подлиннее, — я проигнорировал его слова о том, что он застрелил бы меня, появись хоть малейшие сомнения.

Спустя полминуты сверху опустилась даже не палка, а ствол небольшого деревца. Уцепившись за ствол, я быстро полез наверх, наблюдая за собой удивительную ловкость. Всё-таки мотивация — великая вещь.

— Фу, ну от тебя и воняет, — Бергер протянул руку, помогая мне выбраться, а потом отвернулся, закрывая нос рукой.

— Ты в кого стрелял и за каким хреном спихнул меня туда? — спросил я, мрачно глядя на оборотня. Сам я уже принюхался и почти не реагировал на смрад, несущийся от меня.

— Не знаю, — Бергер покачал головой, вытер руку, которой меня тащил, о траву и протянул мне пистолет. — Какая-то тень неслась прямо на тебя. Я успел толкнуть, убрать с траектории столкновения, и выстрелил, но она, похоже, нематериальная была. Просто растаяла, как тот дым, в котором Дарина пропала.

— Да не суй ты мне ствол, — я сделал шаг назад. — Хочешь, чтобы он провонял так же, как я? Пойдём уже быстрее домой, я в бане засяду, чтобы с себя эту мерзость смыть. Что это у меня в голове? — протянув руку, я вытащил чей-то позвонок, запутавшийся в моих волосах. — Да вашу мать!

Отшвырнув позвонок в сторону, я быстро пошёл по тропинке обратно на поляну, чтобы оттуда уже мчаться домой. Надеюсь, мы никого не встретим по дороге, и меня никто нюхать не будет.

— Девчонки… — Бергер догнал меня, но шёл, стараясь сильно не приближаться.

— Нет, там только животные. Расчленённые тушки мелких животных, — ответил я.

— Так, может, после медведя остались? — неуверенно предположил Бергер.

— Медведь никогда в таком смраде спать не стал бы, — я покачал головой. — Серёжа, я знаю, что это. Это начальный этап ритуала омоложения. Девушек, скорее всего, действительно готовят к жертвоприношению, но оно должно произойти, если судить по степени разложения тушек, примерно через неделю. Сейчас их держат в чистоте и на строгой диете. И да, ты был прав, Любаше ничего не грозит, она очень вовремя своего Никиту соблазнила. Ну, или он её.

— Ведьма, — протянул Бергер.

— Да, ведьма, — я влетел в калитку и остановился перед баней. В дом в таком виде я заходить не собирался. — У ведьм нет своего дара, они неодарённые, поэтому они пользуются чужим, который им отсыпает хозяин с барского плеча. И тут всё зависит от того, до какой сильной твари этой гадине удалось достучаться. Поэтому и дым без запаха, и страх без морока. Это просто особенности магии хозяина ведьмы.

— И у нас есть неделя, чтобы спасти девочек, — серьёзно сказал Бергер.

— Для этого нам нужно найти ведьму, а это сделать будет непросто, — я задумался. Всё-таки пока в расследовании ничего не меняется: нужно собирать информацию, сверять факты и начинать расспрашивать родственников девушек.

— Но почему никто не догадался? — Бергер стукнул кулаком по стене бани. — Это же самый распространённый ритуал и самый логичный? Но даже князь Первозванцев не смог определить, что происходит.

— Данных не хватало, да и что-то мешало, заслон какой-то, как с запахом. Я вонищу эту почувствовал, когда уже почти нырнул на капище, — я замолчал, а на крыльцо выскочила Надя и тут же сморщилась, рассматривая меня с неприкрытой брезгливостью.

— Что это с вами, Андрей Михайлович? — спросила она, отворачиваясь.

— В яму выгребную упал, — рявкнул я. — Баня готова? — в ответ Надежда только закивала. — Бергер, притащи какой-нибудь мешок непроницаемый, чтобы я с себя всё снял, а потом сожги. И одежду чистую в предбаннике брось, будь другом.

— Хорошо, — Сергей посмотрел на Надежду. Она кивнула и побежала в дом за мешком, а я стоял во дворе и терпеливо ждал, чтобы раздеться здесь на улице и бегом нырнуть в баню.

Напарился я так, что ни о какой работе разговор больше не шёл. Уже под конец ко мне присоединился Бергер, отчитавшийся, что мерзость с капища сжёг, и тоже пришёл помыться. Правда, сжечь пришлось и мою кобуру, хорошо хоть пистолет догадался вытащить перед падением. Теперь нужно было новую заказывать. Надеюсь, здесь есть нормальная кожевенная мастерская, а то где я буду ствол таскать, за поясом? Чтобы прострелить себе что-нибудь стратегически ценное ненароком? Как-то не хотелось бы, если честно.

Наскоро поужинав, я едва добрался до кровати, упал на неё и уснул, кажется, ещё в полёте.

***

Бергер проснулся среди ночи, когда дверь в его комнату приоткрылась. Он напрягся, перехватил нож, лежащий под подушкой, и приподнялся на локтях, глядя на дверь. В комнату скользнула гибкая женская фигурка и замерла, не дойдя до кровати нескольких шагов.

— Надя? — тихо позвал её Сергей, аккуратно убирая нож обратно под подушку. — Что случилось?

— Мне страшно, Серёжа, — прошептала она. — Мне никогда ещё не было так страшно. Я не могу уснуть, постоянно что-то жуткое мерещится.

— Это была очень плохая идея, прийти сюда, — ответил ей Бергер. — Я не благородный человек и вполне могу воспользоваться твоими страхами.

— Так я за этим сюда и пришла, — Надя суетливо начала снимать с себя ночную рубашку, в лунном свете, проникающем через окно, кажущуюся полупрозрачной. — И мне всё равно, что ты сейчас обо мне подумаешь. Ты скоро уедешь, а я хочу всего лишь перестать бояться.

— Что у тебя было с мужем? — Бергер встал и подошёл к ней, перехватывая руки и не давая раздеться. Сам он спал обнажённым по пояс, и луна старательно подсвечивала его тело, показывая, как перекатываются под кожей напряжённые мышцы. Надежда молчала, просто смотрела на него с какой-то непонятной тоской. — Я уеду. Всё, о чём тебе Громов говорил — правда. Я уеду, а ты останешься, — попытался он ещё раз образумить её, хотя единственное, что ему хотелось — это затащить её в постель.

— Ну и пусть, — она протянула руку и провела по его обнажённой груди, с восторгом глядя, как сокращаются мышцы при её прикосновениях.

— Видит бог, я тебя предупредил, — выдохнул Бергер, притягивая Надю к себе. И ему в этот момент было наплевать даже на то, что она вполне могла оказаться разыскиваемой ими ведьмой.