Букет для улитки

5. Знакомство с арго-лодками и аргонавтами

12 мая, вечер. Майншпиц. Яхт-клуб на мысу при впадении Майна в Рейн

Этот обрезок земли с древней казармой из красного кирпича зажат между 43-м шоссе, переходящим в мост Зюйбрюкке через Рейн, и зоной старого нефтяного терминала для речных барж. Полвека назад мэрия, за неимением перспективных вариантов, передала обрезок под яхт-клуб. Благодаря такому решению тут хотя бы было с кого спросить за минимальное благоустройство. Ключевое слово — минимальное. Здесь не было грязно и замусорено — уже хорошо. Теплыми вечерами на закате (как сейчас) пятачок яхт-клуба автоматически превращался в дешевую пивную — но только для своих. Так что здесь не возникал рассадник мелкого криминала — хотя зрелище релаксации яхтсменов явно не рекомендовалось эстетам, слабонервным и малолетним. В опергруппе RCR не было ни эстетов, ни слабонервных, ни малолетних, и ничто не препятствовало знакомству. Как обычно в таких местах, к приехавшим «копам» отнеслись насторожено и угрюмо. Но у полковника Штеллена был подход к таким ситуациям. Он расчетливо проболтался, что опергруппа расследует теракты Улиткофила, и сейчас приехала из Лихтенштейна, где Улиткофил устроил минометную бомбардировку с элементами атомной войны.

Яхтсмены оживились и возжелали подробностей. Поль Тарен и Жаки Рюэ поддержали полковника и накидали массу кошмарных описаний. Такое мастерство нарратива было оценено публикой. Гости получили по кружке пива с жареными колбасками и печеной картошкой, после чего от кого-то прозвучал резонный вопрос: тут-то что понадобилось опергруппе RCR? Штеллен пояснил, что проверяется причастность к терактам некого Рудольфа Ландрада, который гостил в яхт-клубе с вечера 9 мая до утра 10 мая. Публика отреагировала индифферентно. Какой такой Ландрад? Тут полковник уточнил, что этот Рудольф Ландрад гостил у персон по прозвищам Страшила и Мичибичи.

— Wow! — отреагировала одна из девушек, — Так это Руди, старший брат Веснушки!

— Точно-точно! — поддержали остальные. — Приезжал как-то старший брат Веснушки и зависал, соответственно, на лодке у этих ребят.

— У этих — это у каких ребят? — спросила Жаки Рюэ.

— Ну, у тех самых. Веснушка это общая подружка Страшилы и Мичибичи.

— Отлично! — сказал Штеллен. — А где мне найти Страшилу, Мичибичи и Веснушку?

— Теперь уже нигде, — ответила та же девушка (прозывавшаяся Кекки).

— Нигде — это как? — удивился Поль Тарен.

— Ну, они 10-го утром проводили Руди, и ушли на лодке вниз по Рейну. Оттуда в море, дальше на зюйд-вест, через Ла-Манш, а там Атлантика, чтоб континент не видеть.

— Чтоб континент не видеть! — отозвались еще несколько голосов.

— Значит, они аргонавты? — уточнил Штеллен.

— С какой целью вы интересуетесь аргонавтами? — мигом включился худой нескладный парень в очках. В молодежной среде таких называют «студентами-ботаниками».

Полковник не уловил специфику тона студента-ботаника, зато Полю Тарену это сразу показалось знакомым, и он спросил:

— Вы адвокат?

— Я бакалавр права, и работал в юридической корпорации. А с какой…

— …целью вы интересуетесь? — весело договорил майор-комиссар. — Юноша, если бы вы знали, сколько раз я слышал эту фразу, то вы не удивлялись бы числу звезд на небе. Да, кстати, если вы слышали: меня зовут Поль. А вас?

— Зигфрид, — ответил юрист-ботаник.

— OK! — невозмутимо сказал Тарен, будто не заметив, что имя Зигфрид подходит такому персонажу, как имя Саблезубый Тигр — комнатному хомячку. — Итак, Зигфрид, интерес к аргонавтам вызван тем, что Рудольф Ландрад перед терактом в Мюнхаузене подрядился перегнать с Нижнего Рейна на франко-швейцарскую границу контрабандный джип, что доставлен на арго-лодке. Позже при обыске в этом джипе нашелся пулемет XM-556.

— Значит, — ответил Зигфрид, — это не здешняя арго-лодка. Здесь 30-футовые фелюги, на которые невозможно погрузить джип.

— А на какую арго-лодку можно? — спросил майор-комиссар.

— Например, на британский сампан или на хорватский дилижанс.

— Зигфрид, британская арго-лодка — это жангада, а не сампан, — заявил крепкий парень по прозвищу Нойон, германо-китайский метис, судя по смешанным расовым признакам.

Вспыхнул методический спор о том, что является прототипом британской арго-лодки: китайский сампан или бразильская жангада. Жаки Рюэ вклинилась и спросила: есть ли возможность посмотреть фелюгу вроде той, на которой ушли Страшила, Мичибичи и Веснушка? Возможность существовала, и небольшая компания двинулась на причал. К счастью, там светили достаточно яркие лампы, чтобы рассмотреть лодку. В 9-метровой фелюге не было ничего необычного, кроме материала. Жаки Рюэ удивленно спросила:

— Это что, стилизация под бетон?

— Это почти бетон, — ответил Нойон, — а если точнее, то морской стеклоцемент.

— Чертовщина… — темнокожая француженка покрутила головой. — Как можно делать корабль из бетона?

— Да-да! — иронично отозвался Нойон. — Когда-то люди спрашивали: как можно делать корабли из железа? Если серьезно, то бетонные лодки придуманы в XIX веке. Дешево, надежно и легко ремонтируется. Год назад, на старте аргонавтинга, мы переделывали списанные спасательные шлюпки, тоже 30-футовые, и форма похожа. Но уже к осени бюрократы запретили продажу этих шлюпок яхт-клубам вроде нашего. Тогда Сатори отыскала технологию лодок из стеклоцемента. Получился раунд в нашу пользу.

— Но, — сказала Кекки, — теперь бюрократы хотят вообще запретить аргонавтинг.

— Не получится, — возразил Нойон. — Разве что, они отменят Конституцию, Европейскую хартию и Декларацию ООН по правам человека.

— Закон — ничто, толкования — все! — произнес Зигфрид. — Коррупция рулит. Так они уже запретили нам шлюпки, генлабы и ксианзан. Денежные мешки снова разверзнутся и прольются дождем на парламентариев. Плутократы хотят загнать нас в подполье.

— Долбаные фашисты, — послышался женский голос из трюма фелюги. — Я все слышу.

— Демократически избранные долбаные фашисты, — педантично поправил Зигфрид.

— Салют, Трикс! — добавила Кекки.

— Салют! — отозвалась молодая женщина в строительном полукомбинезоне, вылезая из палубного люка.

— Скажите, Трикс, это ваша лодка? — поинтересовался полковник Штеллен.

Молодая женщина не спеша извлекла сигарету и зажигалку из нагрудного кармана в фартуке своего полукомбинезона, аккуратно прикурила и задала встречный вопрос:

— А если да, то что, герр… Как-вас-звать?

— Я Вальтер Штеллен, из RCR, Рейнского Сектора Комбинационного Реагирования.

— Ну, герр Штеллен, и на что вы комбинационно реагируете в отношении меня?

— Простите, Трикс, если я дал вам повод для агрессивности.

— О! Никаких проблем! — она махнула зажженной сигаретой. — Это ведь ваша работа.

— Моя работа — расследование и пресечение терроризма, — спокойно сказал он. — Иногда случайная бестактность властей вызывает недовольство некоторых субкультур. Если недовольство игнорируется, то оно перерастает в агрессивность. Если агрессивность игнорируется, то она перерастает в терроризм. Отсюда мой вопрос о поводе для…

— Трикс, ни слова! — вмешался юрист-ботаник. — Тюрьма RAF ищет жильцов.

— Мерси, Зигфрид, я уже поняла, — Трикс с удовольствием затянулась сигаретой, затем выпустила струйку дыма в небо, и принялась мечтательно смотреть на звезды.

Майор-комиссар Тарен повернулся к Зигфриду и спросил:

— Что вы сейчас говорили о какой-то тюрьме?

— О тюрьме RAF. — Невозмутимо уточнил юрист-ботаник. — Вы француз и не знаете нео-германского эпоса. Тюрьма Штамхайм в Штутгарте неофициально называется «Тюрьма RAF». В 1977-м там были тайно убиты лидеры группы RAF — активисты анархического движения Ульрика Майнхоф, Андреас Баадер, Гудрун Энслин и Ян-Карл Распе. Лишь Ирмгард Меллер выжила. Ее сочли мертвой после восьми ударов ножом в живот. Если власти опять сажают в Штамхайм за сочувствие анархизму, то выводы очевидны.

— Опять сажают? — переспросил майор-комиссар. — Вы о чем?

— Я о том, что Руди сидит в Штамхайме по ложному обвинению. Как активисты RAF.

— Похоже, Зигфрид, вы идеализируете RAF. Известно ли вам, что они грабили банки и проводили теракты совместно с палестинскими исламистами Ясира Арафата?

Юрист-ботаник медленно покачал головой.

— Нет. Я думаю, власти повесили на них теракты своего друга мусульманина Арафата.

— Своего друга? Вы о чем?

— Я о том, что Арафат тогда же, в середине 1970-х, выступал в ООН и почему-то не был арестован. Я о том, что в 1994-м ему дали Нобелевскую премию мира. Это было еще до моего рождения, но на моей памяти тот же правящий политический блок импортировал несколько миллионов мусульман в Германию из Палестины и окрестностей.

— Вы что, считаете всех мусульман террористами? — мгновенно спросила Жаки Рюэ?

— А надо? — мгновенно отреагировал Зигфрид.

— Жаки, это плохая тема, — сказал Тарен. В этот момент зазвонил смартфон Штеллена.

Полковник ожидал разных сюрпризов, но не такого. Внезапно, без объяснения причин, большое начальство вызывало его в Штутгарт. Вот так: не в Брюссель (в главный офис спецслужбы INTCEN), не в Лион (где главный офис Европейского Интерпола), а на тот объект, о котором только что шла речь. Начальство зачем-то приглашало его в тюрьму Штамхайм, и полковник заподозрил неладное. Запредельно неладное. Впрочем, он не поделился своими подозрениями с командой, а лишь объявил им: следующие два дня работа будет индивидуальная. Он, как старший в команде, поедет отчитываться перед большим начальством. Остальные займутся хиппи-общиной Сатори. Яхтсмены указали Сатори, как источник технологий для арго-лодок. Это может быть важной ниточкой. Теперь конкретно:

Майор-комиссар Тарен направится в район Неум (Босния и Герцеговина), где у Сатори создано стойбище. Там же обитает д-р Ян Хуберт, вероятно, гуру Сатори. Хотя сам д-р Хуберт никогда не заявлял, что играет роль гуру для этой общины… В отдельном разговоре с Полем Тареном тет-а-тет полковник добавил, что в офисе Интерпола секретный ИИ-профайлер при обработке эссе д-ра Хуберта «Как рождается актуальный сапиенс» нашел алгоритм терактов, аналогичный терактам Улиткофила. В разговоре с Хубертом надо опираться на это эссе — разумеется, без ссылки на ИИ.

Стажер-эксперт Рюэ полетит в Риеку (Хорватия) с целью контакта с Юлианом Зайзом, консультантом по яхтенному дизайну. Известно, что Зайз симпатизирует аргонавтам и неоднократно посещал стойбище Сатори в районе Неум… В отдельном разговоре с Жаки Рюэ тет-а-тет полковник добавил, что два года назад Зайз временно состоял в секретном проекте по информатике астероида Каимитиро и работал, в частности, с бригад-генералом Анри Рюэ. Так что Жаки может указать на это родство при знакомстве с Зайзом — в качестве легенды. Но Штеллена (также состоявшего в проекте информатики Каимитиро) не следует упоминать, поскольку отношения не сложились.