Брачный контракт по-драконьи (СИ)

Глава 11 Скандал (не) удался

На секунду ловлю такой шок от ее нелепого выпада, что хватаю ртом воздух, а потом этот самый рот, точнее язык начинает люто чесаться, чтобы обласкать эту грубую леди по самое не балуй, но… леди это не положено.

Тем более в светском обществе. Тем более что меня вот-вот объявят невестой самого лорда Соула.

Тем более что он даже в контракте прописал «не влипать в скандалы». Он, конечно, другими красивыми словами изложил это требование, но суть та же.

— Леди… невеста капитана Ника Батла, — называю я ее именно так, ибо имени своего кудрявая дама не назвала. — Кажется, зрение вас подвело. Того, в чем вы голословно пытаетесь меня обвинить, не было. Может быть, послать за лекарем, пока не пошли дурные слухи о вашем здоровье?

— Чего⁈ — Дамочка вспыхивает так, что подпрыгивает.

Учитывая, что и ее чересчур пышная розовая юбка тоже подпрыгивает вместе с ней, выглядит это смешно. Почему-то в голове всплывает грубая фраза «баба на чайнике» и, как ни странно, ассоциируется именно с ней.

К слову, если бы она не хмурила так брови и не выпучивала свои светло-голубые глаза, то была бы если не первой красавицей, то как минимум очень симпатичной девушкой.

— Со слухом тоже проблемы. Без лекаря точно не обойдется, пойду найду кого-нибудь, — говорю я невесте Ника.

И, пока та краснеет и зеленеет по очереди, я решаю быстренько уйти, но она вновь вылетает передо мной и преграждает путь у выхода на террасу.

Кидаю взгляд в сторону сада, чтобы проверить, смотрит ли кто. Интуиция подсказывает, что наш разговор может закончиться не самым культурным образом, судя по поведению невесты Ника. И мне важно, что все видели не только возможный скандальный исход, но и начало всего.

Увы, господа отвлеклись на музыкантов, которые начали играть, и тут же запела оперная дива. Везет мне, как утопленнику.

— Ты уйти решила, когда я с тобой разговариваю⁈ — рычит мне кудрявая.

— Давайте так. — Я решаю не опускаться до ее уровня и оставляю обращение на вы.

Может быть, еще свезет, и она угомонится.

— Я не подходила к Нику, он подошел по рабочему вопросу. Если вы в этом сомневаетесь, то спросите лучше того, с кем собрались связать свою жизнь. Разве вы ему не доверяете?

— Я тебе не доверяю! Я еще с академии тебя помню! — шипит она.

А вот я ее не помню, но это и не важно.

— А я в вашем доверии не нуждаюсь. Но из женской солидарности скажу вам один-единственный раз: даже если небо с землей поменяются местами, я ни за что не посмотрю в сторону Ника Батла. Так что будьте спокойны.

Дама застывает, будто бы никто до этого не говорил с ней прямо, что странно, а потом, вместо того чтобы угомониться, сжимает кулаки.

— Это еще почему? — злится она.

Но я не совсем понимаю ее вопрос.

— Он, по-вашему, так плох, что лучше умереть, чем выйти за него замуж⁈ Да кто вы вообще такая, чтобы так говорить о моем женихе⁈

Как она так переключилась? Зато перестала тыкать и перешла на вы.

— Я такого не прощаю! — выдает она, резко делает выпад в сторону.

И я не сразу понимаю, что незнакомка затеяла. А она попросту хватает с подноса проходящего разносчика бокал с вишневым пуншем, а в следующую секунду набегает на меня, да так, что весь этот пунш разливается на ее розовое платье и орет:

— Боги! Вы это специально! Никак не можете его отпустить, потому мстите мне! Как недостойно!

А я же немножечко… в шоке.

Актриса, не иначе. И ее вопль привлекает внимание тех, кто еще секунду назад наблюдал за оперной дивой.

— Дэйла, что случилось?

Тут как тут оказывается возле нас та самая блондиночка, которая ластилась к Соулу в кабинете и весь прием стреляла в меня огненным взглядом. Она театрально охает. Уж не блонди ли надоумила кудрявую ко мне пристать?

— Я собиралась слушать оперу, а эта девица подошла ко мне. Хамила из-за того, что она бывшая невеста капитана Балта, а я нынешняя. Я хотела уйти от ненормальной, а она толкнула меня и испортила платье! — слезно выдает кучерявая.

А я диву даюсь, как она все это умудрилась проговорить на одном дыхании.

Хотя думать мне нужно о другом: о господах, которые, услышав пылкую речь несчастной жертвы моих злодеяний, начинают переглядываться и перешептываться.

Говорила мне бабка не надевай зеленое… Что ж, будем выкручиваться.

— Леди… простите, имени вашего я так и не узнала, но, боюсь, все, что вы сказали, — неправда.

— Что⁈ Еще и лгать смеешь, лицемерка? — вспыхивает она.

Я же отмечаю, что пусть интригу дама продумала, а вести себя правильно на публике не особо умеет. Марионетка на веревочке.

— Зачем же мне лгать? Зачем подходить к вам и угрожать? Пусть вы и невеста Николаса Батла, а я нареченная лорда Соула и очень счастлива быть в этом статусе. Следовательно, и претензии к вам у меня не может быть, — заявляю я.

Девица каменеет на месте, лишь кончики пальцев нервно подрагивают.

Что, нашу невесту не предупредили о том, кого позорить отправили? Хороша блондиночка-подруга. Вот с ней нужно держать ухо востро.

Дамы и господа переглядываются, настроение толпы меняется, потому что каждый тут понимает, что статусы женихов настолько разные, словно один из них булыжник, а другой — бриллиант. А в этом обществе статус — это все, и потому ни одна невеста бы не променяла лорда Соула на Ника Батла, будучи в своем уме.

А что касается любви… здесь она ничто в сравнении с желанием укрепить состояние и власть. И в такие моменты я даже рада, что однажды была изгнана из этого общества и узнала больше о мире.

— Невеста? Она сама так сказала? — проносятся слова в толпе.

А я же надеюсь, что лорд меня не убьет за единоличное объявление.

Мог бы и сам это сделать заранее, но вдруг у него был какой-то план?

— Именно так, господа. Мне очень жаль, что из-за неосторожности мисс…

Боги, как же сложно, когда не знаешь имени.

— Пришлось испортить такой сюрприз и самой во всем сознаться, что очень и очень смущает.

Настроение толпы меняется еще резче. Осуждают уже не меня, а ту, из-за кого несчастной невесте лорда Соула пришлось оправдываться на людях.

«Ай-я-яй» ласкает слух, а я смотрю на краснеющих от злости подруг с таким выражением лица, что и слов не нужно, чтобы они меня поняли: с мечом на меня пойдешь, — от меча и погибнешь.

Девушки злятся пуще прежнего, а потом вдруг замирают, глядя куда-то за мою спину. Ох, как мне не нравится испуг в их круглых глазах. Там что, монстр?

Оборачиваюсь, но чудищ не обнаруживаю, зато вижу очень приметную старушку в черном, будто траурном, платье.

— Что вы только что сказали? Чья вы невеста? — спрашивает меня бабуля лорда Соула.

И, судя по ее взгляду, новость эта ей не по нраву.