#Бояръ-аниме. МИМ-2. Техномант

Глава 12

Мы выиграли викторину и получили честно заработанные деньги. Я хотел так же поделить их честно между всеми, по-дружески, но Ада и Дима наотрез отказались даже касаться их.

— Не уговаривай! — сказала Ада, отгораживаясь руками от денег так, как будто я ей дохлую крысу предлагал. — Не возьму! Я же сразу заявила, что мне эти деньги не нужны! Мы же это обсуждали!

— Мы не просто обсуждали, а вроде как даже договорились, — пробурчал Дима, тоже пальцем отодвигая свои деньги. — Не ей не нужны, а нам не нужны. Ты и Паша забираете все деньги. Вроде так все звучало.

— А я чего… Я вообще ничего. — Паша беспокойно заерзал, словно на его стуле внезапно выросли гвозди. — Я вообще ничего не сделал же.

— Ладно, тогда мы с Пашей оплатим счет, — решил я, снова собирая деньги. — Так будет хотя бы честно. А потом пойдем гулять. Хочу посмотреть этот город. Кажется, он интересный.

Никто не возразил, поэтому мы допили напитки, которые успели дважды обновить за время викторины, я расплатился по счету, оставив неплохие чаевые, и мы вышли на улицу.

Прошло несколько часов с тех пор, как мы зашли в бар, а на улицах Смекалинска будто ничего не изменилось. По тротуарам ходили те же люди, те же машины ездили по дорогам, и вывески тоже светились так же, как и тогда. Как будто город раз за разом прокручивает перед нами один и тот же кусок кинопленки в надежде, что никто этого не заметит. Словно это и не город вовсе, а только декорации города, а люди вокруг — актеры, создающие видимость жизни, но не живущие в реальности. Хорошие актеры, профессиональные, но все же — лишь актеры.

— Интересный город, — сказал я, осматриваясь и подмечая не только то, что город хотел показать, но и то, что пытался спрятать. Например, узкие темные переулки, где даже сейчас, когда вечер только начинался, было мрачно. Или редких людей, которые спешили прочь, оглядываясь, как будто за ними кто-то гнался. Или пару неприметных серых типов, которые наблюдали за нами с другой стороны улицы.

— Кто-то здесь вообще был раньше? — спросил я, глядя на яркие вывески.

— Нет, — ответил Дима, а Паша только отрицательно покачал головой.

— Я была один раз, — сказала Ада. — Но очень давно, лет в двенадцать.

— Что тебя сюда занесло? — удивился Дима. — Тем более, в двенадцать лет. Тут была распродажа кукол или что?

— Папа взял меня с собой в деловую поездку, — ответила Ада. — Сказал, что я уже большая и должна начать понимать семейный бизнес.

— Это про стаб-фермы? — уточнил я.

— Да. Тогда у нас с Хромовыми наклевывалось что-то вроде сотрудничества, и папа поехал сюда, чтобы посмотреть их стаб-ферму и решить, нужно ли нам это.

— Стоп, у Хромовых стаб-ферма здесь, в Смекалинске?

— Да, а что?

— Покажи! — улыбнулся я. — Мне всегда было интересно, как это выглядит!

Я не врал, мне правда было интересно.

— Там и смотреть-то нечего, — Ада пожала плечами. — Стаб-фермы это же не парк развлечений, что там смотреть?

— Это для тебя нечего! — поддержал меня Дима. — Мне тоже интересно! Для меня это самый настоящий парк развлечений!

— Ой, все! Ладно! — Ада закатила глаза. — Пойдем к ферме! Мы же собирались гулять, так почему бы не пройти к ферме? Ну, чего встали?

Мы направились туда, куда она указала, продолжая разговор.

— Значит, тогда ничего с Хромовыми не вышло? — спросил я. — Когда про объединение думали?

— Ну да, не вышло. Сначала что-то получалось, а потом одна семья из нашего клана резко передумала и стала против Хромовых, — сказала Ада. — Те, конечно же, не были рады отказу… Но это же Хромовы, они редко чем довольны.

— Да я уж понял. — хмыкнул я. — Их сыночка это прямо эталон недовольства всем и всеми.

— А что они получают с этой фермы? — спросил Паша, который молчал с момента выхода из бара.

— Что принесет стаб, то и получают, — улыбнулась Ада. — Принесет форгов — будет икра форгов. Принесет фениксов — будет солнечный металл. Когда-то приносит что-то помельче, когда-то — покрупнее. Да и цены постоянно плавают на артефактные материалы, но в любом случае ферма это всегда хороший доход. Владеть даже одной стаб-фермой — значит получать много денег… Но и рисковать, конечно, тоже.

— Например, чем?

— Например, тем, что при очередном выбросе тварей они вырвутся наружу. — Ада вздохнула. — Из-за того, что хозяин зажал денег на охрану. Или что кому-то придется в голову разорить ферму, такое тоже бывало. Ущерб просто катастрофический.

— А как вообще семьи получают стабы? — спросил я. — В смысле, в пользование?

— Их не просто получают… — Ада посмотрела в небо, подбирая слова. — Их захватывают. Группы реагирования летят на разлом, уничтожают всех тварей, а разлом не закрывается, но и новых тварей не появляется. Значит все просто и понятно — это стаб. По идее, все стабы должны контролироваться государством, но у него нет столько ресурсов, чтобы это делать на должном уровне. Ведь каждый стаб это по сути дремлющий вулкан, который неизвестно когда проснется. Поэтому контроль над стабами продается на аукционе, и кто заплатит больше — получает его.

— Значит, любой может владеть стабом, если у него достаточно денег? — я всерьез задумался о потенциальных возможностях такого приобретения. И даже не в том плане, что это много денег, а в первую очередь в том плане, что это отличный источник артефактных материалов, так необходимых для создания артефактов.

— В общем и целом, да. Но просто владеть стабом недостаточно, его еще нужно содержать, — покачала головой Ада. — Это тоже большие расходы. Да, они окупаются, но до прибыли еще надо дожить. Стаб может быть закрыт несколько недель, а платить работникам нужно здесь и сейчас. Да к тому же нет никакой гарантии, что он не закроется через месяц. А если он закроется, то все твои деньги просто пропадут!

— Как это «закроется»? — не понял Паша. — Я думал, стаб на то и стаб, чтобы всегда быть открытым!

— Стаб не закрывается, когда умирают твари, которые из него вышли, это правда, — кивнула Ада. — Но это не значит, что он не может закрыться вообще. Через какое-то время после выпуска монстров стаб может закрыться. Количество разное: минимум было пять циклов выпуска, максимум — сто девятнадцать.

— И чем закрытие стаба отличается от обычных разломов? — спросил я.

— Ничем, — ответила Ада. — Разве что последствиями. Во-первых, вероятность того, что рядом появится новый разлом, возрастает. И еще — вероятность, что это будет снова стаб, тоже возрастает. Ферма Хромовых — хороший пример.

— У них был стаб, он закрылся и открылся заново? — уточнил Дима.

— Не совсем. Был просто стаб, ничей, дикий. Он закрылся, но рядом открылся новый, и его забрали себе Хромовы. Кстати, мы как раз пришли.

И Ада указала на серую бетонную стену через дорогу. За разговором мы и сами не заметили как прошли почти через весь город и оказались на самом его краю. Здесь и находилась ферма Хромовых, хотя назвать это фермой язык не поворачивался. Заборчики из реек, красные амбары, гуляющие по зеленой травке коровы — забудьте! Высокая стена из серого бетона с шипами поверху, злой КПП с выдвижными блоками против машин, охрана с оружием, и даже что там внутри не разглядеть — только пара антенн торчала над гребнем стены.

— Это и есть ферма? — разочарованно спросил Паша, глядя на забор.

— Нет, конечно. Ферма внутри, — ответила Ада. — Но нас туда не пустят.

— А что там внутри? — снова заинтересовался Паша.

— Понятия не имею.

— Но ты же говорила!..

— Да, — Ада пожала плечами. — Когда мы сюда приехали, папа сказал, что мне пока не следует знать таких слов, которыми они будут разговаривать, и оставил меня в машине. Так что я внутри не была.

— Ладно, а на ваших-то фермах что есть? — не отставал Паша. — Они же наверное все одинаковые?

— Ой, много всего. Загон для тварей, если они не агрессивные, поилки и кормушки, арсенал с оружием, хранилища материалов… Короче, много всего! Если хотите, на каникулах устрою вам экскурсию по одной из наших ферм.

— Отличная идея! — обрадовался Паша. — Я с удовольствием!

— Ну тогда договорились. — улыбнулась ему Ада. — Ну что, какие у нас дальнейшие планы? Я лично подустала что-то ходить за сегодня. Как насчет вернуться в Урмадан и отдохнуть?

— Я за, — неожиданно согласился Дима, который последние несколько минут неотрывно смотрел в телефон и периодически клацал пальцами по экрану, набивая сообщение. Все ясно — треплется с очередной девчонкой, с которой ему «ну точно обломится, сто процентов!»

— А мне нужно домашку доделать, — вспомнил Паша.

— Тогда езжайте в университет, а я попозже, — сказал я. — Хочу кое-что еще посмотреть.

— Э, нет, так не пойдет! — сразу изменил мнение Паша. — Вместе так вместе! Мы что тебя, бросим тут что ли⁈

— Спокойно, друг, все нормально, — я положил руку ему на плечо. — Ничего со мной не случится, я большой мальчик. А если какой-нибудь там Хромов опять накатит, то ему же хуже, ведь тут некому будет меня остановить. Так что езжайте в Урмадан, а я нагоню вас через часок-другой. Тоже на такси поеду, нечего ноги бить.

— Ладно, — Паша расслабился.

— Только будь на связи, ладно? — серьезно попросила Ада, поднимая руку и ловя такси. — А то я тебя знаю…

— Все будет хорошо, — я улыбнулся ей, и они сели в машину, которая остановилась рядом, и уехали.

Я остался один в Смекалинске, и это было именно то, что мне нужно. Пока мы шли к ферме Хромовых, я не терял времени и внимательно осматривался, замечая то, что было недоступно взгляду моих друзей. Темные личности в кепках, стоящие в узких переулках, внимательно следили за нами. Заведения без вывесок и с заклеенными окнами, из которых выходили пьяные молодчики, не внушали доверия. В общем, все это создавало атмосферу, будто город прятал что-то опасное. Что-то такое, что с законом если не на ножах, то на вилках — точно.

А там, где происходит что-то подобное, там всегда найдутся несколько торговцев, готовых купить то, что никто другой не рискнет. Осталось только их найти.

Я достал из кармана свою половину денег, выигранных на викторине, пролистал их и помахал в воздухе, глядя при этом в небо. Как будто думал, на что их потратить — на выпивку или на казино. Затем я пошел в ближайший переулок, не убирая деньги, держал их в руке, обернутые резинкой.

Камень в груди предупреждающе толкнулся, но я только покачал головой — я и сам все прекрасно знаю. Мало того — я на это и рассчитываю.

Мой расчет оказался верным. Как только я дошел до середины переулка, мне преградили путь. Спереди встали трое, сзади — еще трое. Не шкафы, не дрищи, средние во всех отношениях. Настолько средние, настолько неприметные, что даже лица их запомнить было бы непросто.

Да я и не старался. Наше с ними знакомство не продлится дольше пяти минут.

Они не стали тормозить меня, пытаться поговорить, или еще как-то тянуть время. Они знали, чего хотят, поэтому просто кинулись на меня с обеих сторон.

Хорошо хоть, что они были без оружия… Иначе бы им досталось намного, намного сильнее.

Я просто кинул в лицо первому противнику то, что держал в руках — пачку денег. Она попала ему в лицо, и он так удивился, что остановился, пытаясь поймать ее. Остальные двое тоже замешкались, не понимая, что делать с прилетевшим богатством, а я уже развернулся к другой троице противников, и призвал в руку ледоруб.

Моя рука с ледорубом оказалась длиннее, чем рука центрального противника, поэтому обух достиг его лба раньше, чем он успел дотянуться до меня. Раздался глухой удар, и противник упал на асфальт, так и не дотянувшись до меня. Я скользнул между двух оставшихся врагов и, развернувшись, подцепил ногу второго ледорубом, дернув ее вверх.

Бандит сделал полусальто и приземлился на лицо. Раздался треск сломанного носа и зубов, и он сразу отключился. Как и первый, который даже не пытался подняться.

Последний из этой тройки добежал до остальных и остановился, не понимая, как так вышло, что двое из них уже лежат. Все четверо смотрели то на меня, то на деньги в руках одного из них.

Если они сейчас выберут убежать с деньгами, я окончательно перестану их уважать. Я и так не то чтобы прямо уважал их, но это вообще атас будет.

— Сука-а-а! — закричал один из них и снова бросился ко мне.

Я не стал ждать, когда он добежит, снял с запястья петлю ледоруба и просто метнул его вперед, как топор.

Ледоруб смазался в сверкающее стальное колесо, и прилетел в лоб не успевшего отпрыгнуть бандита обухом. Раздался еще один глухой удар, и он упал на спину без чувств. Я призвал ледоруб обратно и посмотрел на оставшихся троих:

— Как сами?

Они не отвечали. В их душах боролись жажда наживы — уйти с деньгами, — и желание отомстить за своих друзей. Хотя их отношения нельзя назвать дружбой, ведь они дружат только пока это выгодно… Но это максимум приятельских отношений, на что способны такие шакалы.

В итоге желание отомстить победило. Деньги они, конечно, не бросили, а аккуратно сунули в карман одного из бандитов, но все равно кинулись вперед, пытаясь задавить меня числом.

И через несколько секунд все закончилось. Двое лежали без чувств, а последний стоял на коленях, держась за ледоруб, который прижимал ему горло. Одной рукой, потому что вторая была сломана.

— Брать чужое нехорошо. Особенно без спроса. Особенно силой, — сказал я, слегка надавив на горло бандита. — Но ты это и так знаешь, правда? Тебя это просто не волнует.

— Кто ты такой? — прохрипел он, пытаясь одной рукой отодвинуть ледоруб.

— К твоему счастью, не тот, кто будет читать тебе нотации, — усмехнулся я. — Можешь расслабиться.

— Тогда что тебе нужно?

— О, сущая мелочь. Информация, всего лишь информация. Мне нужно, чтобы ты сказал, где можно купить и продать вещи, которые не купишь и не продашь в другом месте.

— Так тебе нужен старьевщик? — даже через хриплый голос пробилась нотка интереса. — Зачем?

— Это мое дело, зачем, — спокойно ответил я, чуть прижав ледоруб к его горлу. — Не твое.

— Я думал, ты из тех мажоров-недоучек! Почему сразу не сказал, что ты свой?

— Во-первых, вы не спрашивали, сразу полезли кулаками махать. Во-вторых, я тебе такой же свой, как генерал-майор морского флота, — начал я перечислять. — А в-третьих, я действительно из мажоров-недоучек. Только не такой, как те, кого вы привыкли ловить в переулках. Впрочем, ты это и так уже понял. Так как же мне пройти к старьевщику?

— Выйдешь из переулка, два квартала прямо, потом направо, — прохрипел бандит, и я чуть ослабил нажим, чтобы он не задохнулся. — Здание с красной кляксой на двери, как будто краской брызнули.

— Надеюсь, ты не обманываешь меня, — доброжелательно сказал я. — И что там не будет никакой засады или группы таких же гопников, как вы. Я ведь тогда вернусь сюда и буду очень недоволен, что пришлось дважды ходить ни за чем.

— Никакой подставы! — замотал головой бандит. — Все по чесноку!

— Ну смотри у меня, — сказал я и отступил на шаг, убирая ледоруб от его шеи. Тот сразу схватился за горло и закашлялся.

— Кто ты вообще такой? — наконец выдавил он свой вопрос, ради которого так мучился.

— Я Оникс, — задумчиво ответил я, переворачивая ледоруб обухом вверх. — Но ты этого не запомнишь.

И я быстро ударил его обухом по затылку. Бандит потерял сознание, обмяк и упал на бок, став последним штрихом в картине «Переулочное побоище».

Я забрал свои деньги у бандитов, и направился к старьевщику, не забывая осматриваться по сторонам, и особенно — вверх.

Эй, кошкоглазая! Если ты еще сама не поняла, сейчас лучший момент для нового нападения!