#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 27

Глава 3

Южная Обитель, Антарктида

Настоятель был охвачен ужасом. Прямо в его Южную Обитель Филинов привёл самого Багрового Властелина. И это заставляло содрогаться: неужели менталист не блефовал и действительно является союзником сильнейших в мироздании, если даже Багровый Властелин счёл нужным явиться лично?

Несмотря на одержимость неслабым Демоном, настоятель чувствовал, как страх пронизывает его до самых костей. Да и сам Демон, обычно бесстрастный в своих шёпотах, теперь скукожился где-то на задворках сознания, боясь вмешиваться.

Вокруг бойня резко прекратилась. Одержимые монахи замерли без единого приказа. Големы тоже остановились, но там, кажется, вмешался сам Филинов: менталист взмахнул жезлом, тем самым заморозив на месте каменных стражей. А монахи оцепенели, увидев, как один из их братьев только что пал от руки вассала Багрового Властелина.

Что же скрыто в этом юнце, что даже Тот, Кто Восседает Над Кровью, заключил с ним союз?

Да, монахи верили в Провидение. Им необходимо было использовать мальчишку для Великой Идеи. Но использовать его против воли — теперь это казалось не только безнадёжным, но и смертельно опасным.

Настоятель торопливо передал мыслеречью своим послушниками во дворе приказ: замереть. Прекратить бой. Отступить. Почти сразу из окон перестали доноситься звуки схватки. Вслед за монахами остановились и люди Филинова.

А сам настоятель до сих пор не понимал, как Багровый Властелин вообще смог сюда явиться. Ведь охранные глушилки должны были запечатать Обитель от любых порталов.

И тут Филинов, словно дразня его, весело подмигнул. Настоятель, хоть и с запозданием, начал понимать. Големы. Именно те големы, которых герой подчинил себе ещё раньше, незаметно нашли и разрушили спрятанную глушилку возле зала. И только после этого каменюги бросились на монахов.

Но как юнец сумел забрать власть над големами? Что это у него за палка такая, во имя Великой Идеи⁈

Настоятель ощущал, что привычный порядок рушится. И если он не найдёт новый путь, его собственная жизнь — и вся их Великая Идея — могут оказаться под вопросом.

Филинов, спокойный как будто и не замечающий душевные терзания настоятеля, вежливо обращается к Багровому Властелину:

— Приятно, что вы заглянули, Ваше Багровейшество, — произносит он нарочито любезно, словно не расслышав недавнего вопроса Властелина о какой-то невесте.

Настоятель мечется в мыслях, разрываемый тревогой: что делать, что делать, что делать⁈ Всё шло не по плану, а ситуация становилась только хуже.

Тем временем вассал Багрового Властелина — лорд Ауст — без обиняков указывает на тигрицу, стоящую рядом с Филиновым:

— Ваше Багровейшество, вот та особь, о которой я вам говорил, — кивком выделяет он её среди прочих.

Багровый Властелин хмыкает, прищурившись на тигрицу:

— Вот оно как, — бросает он. — И говорил мне Дамар, а ты молчал в тряпочку Ауст.

Лорд-дроу краснеет, как застуканная на шалости девица, опуская глаза. А Филинов, как ни в чём не бывало, продолжает играть в светскую игру:

— Как вам погода в Антарктиде, кстати? — развязно интересуется он.

Багровый Властелин снова хмыкает, но на вопрос не отвечает. Его взгляд лениво скользит между участниками сцены, словно он просто наблюдает за разворачивающейся пьесой, не вмешиваясь.

Ауст же решает надавить на менталисту:

— Тебя действительно сейчас волнует погода, Филинов? — резко обрывает он.

Багровый Властелин молчит. Словно наблюдает, испытывая, как далеко зайдёт Филинов, и что за этим последует. Его глаза светятся неподдельным интересом.

Филинов всё так же невозмутим:

— Конечно. Сегодня, по-моему, снежно. Как считаете?

Ауст напрягается ещё сильнее:

— Нам надо решить наш вопрос, Филинов, — его голос тяжелеет.

Филинов, ничуть не смущённый, спокойно уточняет:

— Думаю, что для этого пока рано, лорд Ауст. Ведь не все еще собрались.

И в этот самый момент воздух заливает резкая вспышка портала. Прямо в зал являются двое Организаторов: Ангел и Масаса. Настоятель, едва увидев их, бледнеет. Этих двоих он знал слишком хорошо. Они были псами Хоттабыча, чья охота когда-то заставила Обитель уйти в подполье.

С появлением Организаторов атмосфера меняется.

Багровый Властелин заметно мрачнеет. Ауст мгновенно осекается и замолкает. Сам настоятель впадает в ступор, оцепенев от ужаса. Внутри него, как оборванная струна, обрывается последняя надежда. Он прощается — с Великой Идеей, с долгой работой Обители, с собственной жизнью.

Потому что к такому повороту судьбы — к столкновению титанов — его ничто не готовило.

Филинов опять их переиграл.

Итак, к собравшимся гостям присоединились новые участники.

Я встречаю их нарочито бодрым голосом:

— Добрый день, леди Масаса и лорд Ангел! Вы как раз вовремя.

Багровому Властелину я коротко киваю с подчеркнутой вежливостью:

— Ваше Багровейшество, может быть, присядем?

Масаса и Ангел явно в шоке. Конечно, Организаторы явились по горячим следам обитателей Крепи Пагубы, но судя по их лицам, они ожидали увидеть кого-то попроще — ну, максимум Ауста. Но уж никак не самого Багрового Властелина, собственной персоной.

Багровый мрачно хмыкает:

— Пожалуй, да. Ауст, постой в стороне.

Ауст бледнеет на глазах. Похоже, он мгновенно осознал: его выставили за круг приближённых.

Лорд-дроу торопливо кивает:

— Да, Ваше Багровейшество, — и, опустив голову, поспешно отходит к стене.

К Аусту Багровый Властелин явно испытывает раздражение. Было очевидно: именно его он считал виноватым в том, что оказался втянут в неприятную встречу с Организаторами без должной подготовки.

Стол, кстати, во время драки разнесло пополам обломком стены, но да ладно. Мы рассаживаемся. Багровый Властелин, Масаса, Ангел и я. Слева от меня устраиваются мои спутницы: Красивая, Настя и Змейка. По мыслеречи их пригласил присесть, а то зачем же девушкам стоять?

Красивая опять перебирается на табуретку и усаживается по-кошачьи, а Змейка, как всегда, устраивается на корточках прямо на стуле.

Багровый Властелин бросает на Горгону короткий взгляд, но никак не комментирует.

Я поворачиваюсь к настоятелю:

— Вы тоже садитесь, господин настоятель.

Главный монах идет к столу на дрожащих ногах и тяжело падает на стул. Остальные монахи остаются стоять за его спиной, застывшие, как мертвые. Големы, будто каменные изваяния, всё так же неподвижны.

Через мыслеречь Ледзор докладывает, что ему стало скучно — монахи во дворе резко притихли.

Я отвечаю: пусть Одиннадцатипалый с таврами пока тоже не шумят. Ждём развязки.

Настоятель, похоже, до сих пор не в состоянии осознать, как столь могущественные сущности прорвались сквозь защитные барьеры Обители. Его взгляд метался, полный ошеломления. А всё очень даже просто: глушилку я уничтожил заранее — руками монашеских големов.

Наконец, Багровый Властелин поворачивается к Масасе и Ангелу:

— Организаторы, зачем вы здесь?

Крылатый лорд и чернокожая леди на миг теряются. Видно: сидеть за одним столом с самим Багровым Властелином для них шок похлеще фронтовой атаки. Они явно не знали, что ответить: сказать правду — значит навлечь на себя гибель, ибо слежку Организации за Крепью Багровый явно не оценит.

Я выручаю их, спокойно беря слово:

— Позвольте мне сказать пару слов — и заодно поблагодарить леди Масасу и лорда Ангела за то, что прибыли мне на помощь в войне с Обителью!

Масаса на миг опешила, но быстро взяла себя в руки:

— На помощь? Ах да! Конечно! Конунг, не стоит благодарности! Что вы уж прям…

Рядом настоятель окончательно цепенеет. Его худшие опасения сбываются: Организаторы действительно перешли на мою сторону. Ну, якобы.

Багровый Властелин тоже выглядит крайне нерадостным. Видно, как ему не нравится происходящее.

Он бросает взгляд на Красивую и лениво спрашивает:

— Как тебя зовут, дитя?

Красивая даже ухом не ведёт — просто начинает вылизывать себе подмышку.

Настя рядом краснеет от стыда за подругу и шепчет по мыслеречи:

— Красивая, ох твою же!…

Судя по тому, как у Багрового на миг дёрнулись брови, такого развития событий он явно не предусматривал.

— Мы зовем нашу тигрицу Красивой, Ваше Багровейшество, — спокойно замечаю.

— Да уж, имя не из банальных, — хмыкает Багровый.

Вообще любопытно, что он обратился к оборотнице как к «дитя». Думаю, вся эта пафосная речь про «невесту» была больше для вида. Но с появлением Организаторов Багровый явно отказался от этой игры — да и палиться в своём интересе к ней теперь не хочет

Пока Багровый снова что-то не спросил, спешу его обломать:

— Ваше Багровейшество, ваш вопрос терпит? Просто Зар сообщил, что вы настаивали на встрече. Поэтому я и передал координаты… Хотя, признаю, это было неудобно.

Багровый смотрит на меня с выражением, будто видит редкую загадку. В его глазах — удивление. Кто осмеливается говорить ему о «неудобстве»? В его-то присутствии? За его спиной Ауст нервно кашляет, закрывая рот рукой, чтобы скрыть внезапный приступ неловкости. Ему явно хочется исчезнуть.

Масаса и Ангел, сидящие рядом, вылупили глаза, как два совёнка: похоже, они искренне опасаются, что сейчас начнётся расправа. Даже Организаторы постеснялись бы так говорить с Багровым. Но у меня все просчитано. Ну почти все.

Багровый же хмыкает:

— Лорд Данила, что ж…Не хотел мешать. Думаю, мы обсудим это в другой раз.

Багровый медленно поднимается. Вроде у него тело стройного пацана, а всё равно двигается с той степенностью, от которой у обычных людей в желудке что-то сжимается.

Подходит к Аусту, кладёт тому ладонь на плечо.

Вспышка портала — и оба исчезают.

Настя, в полной растерянности, ненароком передаёт мне по мыслеречи:

— Он, правда, согласился уйти? Ой, извини, Даня, я случайно перескочила на канал, не хочу отвлекать…

Я всё-таки решаю ответить. Почему бы и нет?

Тем более что Масаса, Ангел и настоятель всё ещё сидят передо мной, заторможенные, будто их только что дружно приложили обухом по затылку.

Бросаю Насте коротко:

— Просто Багровый понял, что пока ему придётся считаться со мной. Потому что у меня якобы появился противовес — Организация. Они только что сами себя назвали моими союзниками. Раньше он мог давить на меня, требовать что угодно. А теперь ему придётся учитывать мои интересы.

— Ничего себе, — делится впечатлениями Настя. Багровый хоть и неизвестен в нашем мире, но одного взгляда на него хватает, чтобы понять — это не просто мужик, а сила сама по себе. И суметь поставить такого в неудобное положение — действительно впечатляет.

— И самое интересное, — добавляю, — что Организация теперь тоже будет осторожнее. Они не смогут напрямую давить на меня — иначе сами нарушат баланс с Багровым.

Настя офигевает по мыслеречи:

— Ну ты и манипулятор, Даня! — восхищенно выдыхает жена.

Впрочем, радоваться рано. Надо ещё разрулить ситуацию с Организацией — ну и с Обителью заодно, на десерт.

Настоятель сидит с побелевшими губами, словно боясь шевельнуться.

Ангела же прорывает:

— Конунг, Багровый Властелин явился сюда из-за монахов?

— У Его Багровейшества со мной много вопросов, — отвечаю спокойно. — Вопросов, которые мы должны решить вдвоём, лорд Ангел. Кстати, если что — вы можете отправляться, уважаемые союзники. Как понимаю, у вас больше нет причин здесь находиться, ведь Багровый ушел.

Ангел вскидывается так резко, что стул под ним скрипит:

— Много ты на себя берёшь, конунг!

Но Масаса осаживает его:

— Тише, Ангел. Конунг Данила, если действительно мы тебе не нужны — мы уйдём.

Я вежливо улыбаюсь.

— Вообще-то у меня есть просьба. Не могли бы вы рассказать, что знаете, о Провидении Обители Мучения?

Уверен, в Организации что-нибудь да известно про гомункулов.

А Масаса с Ангелом, раз уж их отрядили на операцию, должны были подготовиться заранее и изучить вопрос хотя бы по архивам.

Масаса задумывается.

— Провидение Обители? Организация давно изучала этот вопрос. Раньше Обитель Мучения представляла собой определённую угрозу, но в то же время была интересной аномалией в структуре мироздания. Наши Провидцы-менталисты проводили исследования, пытались добиться аналогичного Провидения, да только никто не вышел на подобный результат. Кроме того, аналитики нашли свидетельства, что, возможно, Провидение было внедрено кем-то из Демонов.

Настоятель дёргается, вскидываясь, будто ему ударили током:

— Не может быть!

Я лениво откидываюсь на спинку стула и спокойно парирую:

— Как видите — может, господин настоятель.

Главный монах побледнел до мелового оттенка, глаза его метались, будто ища хоть какую-то опору.

И тут в моей голове вспыхивает сообщение от Ледзора:

— Граф, тут такое дело. Феанор влетел в ворота ракетой. Разве что подгорает у него не только сзади — он в вулканическом доспехе.

Я криво усмехаюсь:

— Пусти его. И скажи, куда идти: второй этаж, левый коридор, двустворчатые двери в зал.

— Хо-хо-хорошо, — звучит в ответ фирменный Ледзоров смешок.

Буквально через пару минут зал содрогается от топота. Двери распахиваются с треском. В зал врывается Феанор — в вулканическом доспехе, испепеляющий взгляд, клинок магмы уже готов. И на весь зал орёт так, что штукатурка осыпается:

— Это моя слава, Филинов! Я тебе её не отдам! Чертовы монахи — мои…!

Он резко тормозит, как вкопанный и крутит шлемом: хоть зал частично разрушен, хоть кругом стоят големы и застыли монахи, но я сижу за столом вместе с Масасой, Ангелом и настоятелем. Все сидят чинно, спокойно, словно за семейным ужином.

Феанор хлопает глазами, рот у него приоткрыт:

— Ой… Вы чего?..

Я невозмутимо пожимаю плечами:

— Просто у нас переговоры, Феанор. Тебе разве Дятел не передавал? Кстати, меч можешь убрать. Если у тебя нет каких-то железных аргументов для немедленной сдачи Южной Обители, постой, пожалуйста, в сторонке. Мы как раз решаем вопрос.

Феанор, явно не зная, куда девать свой боевой пыл, мнётся, потом надувается как буриданов ослик, и отходит в угол. Стоит там, ругается себе под нос, но — молчит. Всё ещё не верит в происходящее. Магматический меч он, подумав, все-таки развеял.

— Пожалуй, мы пойдём, конунг, — говорит Масаса, вставая.

Ангел, бросая на меня недовольный взгляд, всё же послушно следует за ней.

Хорошо ещё, что из них двоих главная Масаса — её, в случае чего, можно и яблоками к себе расположить. Да и в целом она нормальная, в отличие от некоторых.

— Всего доброго, уважаемые Организаторы, — киваю.

Ангел и Масаса недолго задержавшись, исчезают в портальной вспышке, словно их здесь и не было.

Я поворачиваюсь к настоятелю. Его лицо — смесь смятения, страха и упрямства.

Бросаю коротко, без лишних реверансов:

— Даю вам день на раздумья. Если не будет капитуляции — мы снова пойдём на штурм. Надеюсь, вы сумеете решить, зачем вам ещё раз воевать со мной. Если только не ради вашей разоблачённой Великой Идеи.

На этом я прощаюсь и вместе со своими выхожу во двор.

Феанор топает следом, шумный и недовольный.

Големов оставляю на месте — интересно будет посмотреть, что монахи станут с ними делать.

Закладываю каменным парням простую команду: реагировать только при явной угрозе.

Во дворе даю Ледзору и таврам отмашку — быстро грузимся в машины.

Я забираюсь на средний ряд в шестиместной тачке и устраиваюсь сразу за водителем. Настя устраивается рядом, чуть касаясь меня плечом. Жена сама ещё удивлена произошедшем, а точнее тем, как все гладко прошло.

Через несколько минут движения она тихо спрашивает:

— Даня, ты думаешь, монахи могут сдаться?

Я чуть качаю головой:

— Настоятель — точно нет. Он хоть и испугался, но фанатик до костей. А вот остальные монахи возможно. Я для них и говорил про Провидение, в общем-то. Посмотрим, выльется ли это во что-то.

Откидываюсь на спинку сиденья. Главное — мы посмотрели на силы монахов. Если дойдёт до повторного штурма — будет куда проще. Сегодня не хотелось рисковать жизнями тавров и сражаться с кучей одержимых. Потому мы просто узнали расстановку сил. Много у них одержимых, очень много. Но это уже не сюрприз.

Сзади слышится тигриный зевок. Красивая, устроившись на сидении за мной, лениво потягивается, широко раскрывая пасть, а потом, потянувшись вперед, кладёт подбородок мне на плечо.

Тяжеловато, но приятно.

— Ловко, — мурлычет она.

Я усмехаюсь, на автомате поглаживая её между ушей:

— Ты про монахов?

Настя улыбается, чуть наклоняясь вперёд:

— Думаю, скорее про Багрового Властелина.

— А, да, — киваю я, лениво водя пальцами по полосатой макушке Красивой. — Теперь он будет осторожнее с нами. Из-за Организации.

Настя кивает в ответ, в её голосе звучит задумчивость:

— А Организация теперь будет осторожнее с Багровым Властелином.

На это Змейка, сидящая в дальнем углу, фыркает, встряхивая змеями-волосами:

— А мы порррвем всех! Фака!

Лунный Диск, Антарктида

Хоттабыч сидел в кресле и внимательно слушал доклад Масасы. Сначала Председатель удивился, потом на его лице играла лёгкая усмешка, а затем вообще заржал в голос — слишком уж забавным получился отчёт.

— Охх, умора! Хи-хи!

— И чего вы смеетесь! — обиделась Масаса, которая не привыкла к такой корпоративной культуре, хоть и сотни лет работает с этим задорным стариком.

— Ну а что ты хотела? В прежние времена за такое мы бы деньги брали, — прокомментировал он, с прищуром глядя на Масасу. — Чтобы за кого-то заступиться, союзником назваться… Да, всё это было при другом Председателе, при моем предшественнике, но все же, логика в этом есть.

Масаса со вздохом опустила голову, взметнув кудряшки:

— Нам ничего не оставалось, милорд. Там был сам Багровый Властелин. Мы не могли просто сказать, что приперлись, потому что следим за перемещениями всех из Крепи Пагубы. Иначе вы бы лишились сразу двух Грандмастеров.

Хоттабыч криво усмехнулся:

— Хе. Ну да, верно. — Пальцами он неторопливо отбивал ритм на подлокотнике кресла. — Да и никто не спорит. Вам было как-то отмазаться, и конунг Данила пришел вам на помощь, хи-хи! Надо признать: он всё неплохо обыграл. Молодец, парень.

Масаса надувает пухлые губы:

— Но не только нас. Багрового ведь тоже, Председатель.

Хоттабыч смеется:

— Вот это меня и радует. Конунг не только вас использовал для давления на монахов, но и Багрового поставил в неловкое положение. И нас официально сделал своим противовесом Багровому.

Хоттабыч снова захихикал:

— Багровый всегда чувствовал себя полным хозяином положения. А сегодня его ловко щёлкнули по носу. За это я бы пожал Даниле руку.

Вернувшись в сруб, я выхожу на связь с Леной. А то она еще в машине хотела связаться, но сперва хотелось вернуться в избу и скинуть куртку. Она сейчас занята — вместе с Кирой организует управление нашими новыми предприятиями в Междуречье.

Голос Лены звучит уставшим, чуть раздражённым:

— Там всё в убытке после разорения гулями. Всё в упадке. Нужно больше денег…

Я криво усмехаюсь:

— Денег всегда надо больше.

— Даня, ну тут правда катастрофа.

— Ладно, понял, достану деньги, куда деваться.

И мысленно добавляю себе под нос: блин, у нас столько активов, а кормить всё это приходится мне одному. Род уже немаленький, мягко говоря. Куча предприятий, куча людей, куча обязательств. И всё держится только на мне. Всё на мне, всё на мне. Эх, придется зарабатывать деньги. Ну или отобрать у кого-то плохого.

Я собираюсь переключиться на другие дела, но тут судьба подкидывает новый сюрприз.

В лагерь заявляются два дроу-вассала — Ланселот и ещё один дроу. Об их появлении я, конечно, узнаю моментально через мыслеречь. Блин, зашастали через порталы как на базар. Лысого Ланселота я уже видел раньше в мыслеобразах от Лакомки, второго тут же уточняю у неё же — оказывается, это его братец, лорд Гавейн. По мыслеречи отдаю короткий приказ Ледзору: встретить их и направить к моему срубу для совещаний. Вскоре оба вваливаются ко мне с наглыми физиономиями, словно в гости к должнику.

Брат Ланселота с места в карьер начинает качать права: мол, как это так⁈ Его бедного родственника, вассала Багрового Властелина, между прочим, в усадьбе Вещих-Филинов встретили не с распростёртыми объятиями, а с такой нелюбовью, что тот испуганным, облысевшим и голым был вынужден бежать через двор. И теперь, видите ли, если я не компенсирую весь «ущерб» — артефактами, золотом или нашей любопытной техникой, чем угодно, — мне, дескать, будет хана.

Я спокойно отвечаю, не поднимая даже брови:

— К вашему сведению, я — менталист. И у меня есть очень чёткие воспоминания о том, как лорд Ланселот приходил к моей главной жене с весьма скверным предложением. Так что изгнали его вполне заслуженно.

Гавейн надавливает:

— Лорд Филинов, давайте начистоту. За нами стоит сила — Багровый Властелин. За вами — никто, разве что только ваш человеческий Царь. Я являюсь третьим помощником казначея Его Багровешйства! Либо вы выполняете наши условия, либо вашему получеловеческому-полуальвийскому роду не поздоровится, — произносит он с плохо скрытым презрением.

— Ты наоборот должен перед нами извиняться, Филинов! — подхватывает Ланселот, сверкая лысиной. — И заплатить. Всё ценное выкладывай. Иначе — пеняй на себя.

— Думаете, у меня что-то есть в Антарктиде? — удивляюсь я.

— Ты же приехал сюда воевать с монахами, — с видом знатока бросает Гавейн. — Значит, прихватил с собой самые убойные безделушки, на которые способен.

Я усмехаюсь:

— Ну что ж… Пойдёмте тогда на склад. Там всё и выберете себе.

— Выберем, — внаглую смеётся Ланселот. — А потом пришлём грузчиков и подчистую всё заберём.

Слушать их мне надоело, отвечать тоже — да они и сами прекрасно справляются, стебутся и угорают вовсю. Решаю, что пора заканчивать эту любезную беседу, и спокойно веду их по берегу в сторону одного из дальних срубов, того, что стоял по соседству с тем самым, который уже улетел в море вместе с сирами Галахадом и Ивейном.

По пути небрежно бросаю через плечо:

— Склад у нас здесь. Можете выбирать всё, что душе угодно.

Вообще-то не вру — сруб действительно отрядили под склад, просто он остался пустым и ни для чего не пригодился. Открываю дверь, пропускаю гостей вперёд и тут же, без лишних церемоний, запираю дверь снаружи. Нет, убивать их я, конечно, не собираюсь. Да и устраивать ледяную баню тоже.

Вместо этого их встречает заранее подготовленная Шельма. Демонесса возникает в облике самой красивой женщины на свете, ну вы знаете, и дроу замирают в шоке. Я же вижу это все через мыслеречь Шельмы.

— Какая красотка! — восклицает Гавейн. — Даром что без длинных ушей!

— Это что, главный артефакт Филинова⁈ — смеется Ланселот.

Шельма сладко тянет голосом, от которого у нормального мужика ноги бы подкосились:

— Почти угадал, лысенький, Идите ко мне, мальчики…

Через несколько секунд изнутри сруба доносятся вопли, визг и истеричные крики.

Шельма, конечно, получила мою инструкцию: убивать нельзя. А вот устроить хорошую встряску — пожалуйста. «Расширение сознания» в её исполнении — это вам не цветочки.

Теперь эти два гения переживают в ускоренном режиме иллюзии, кошмары, все самые мерзкие страхи, что только прятались у них в подсознании. Ланселота, например, насилуют троллихи — странная у него фобия, да. А Гавейна Багровый Властелин ловит на краже, которую тот действительно когда-то совершил, и теперь методично пытает на дыбе.

В общем, можно сказать, лордам ещё повезло. Это совсем безобидные фобии, ну почти.

Даю дежурящим неподалеку гвардейцам приказ — когда Шельма наиграется с дроу, связать их антимагическим браслетами да кинуть в клетку какую-нибудь. Кормить и поить не велел — дроу могут месяцами обходиться без воды и еды. Да и я надеюсь скоро их куда-нибудь сбагрить. Куда, пока не знаю.

Топаю по сугробам к своему срубу, как вдруг в мыслеречь тихонько стучится Гепара.

— Данила, ты не занят?

— Неа. А что?

— Хотела тебе сообщить, а то вдруг это важно. Сегодня я рассказала Феанору, что я не передавала ему «привет».

Я криво усмехаюсь про себя. Вот теперь всё становится на свои места. То-то Феанор сегодня такой взвинченный.

Отвечаю спокойно, без удивления:

— Всё понятно. Вот почему он сегодня на взводе.

— Ничего непоправимого не случилось? — сразу пугается Гепара, явно чувствуя себя виноватой.

— Нет, — усмехаюсь. — Просто наш Воитель ворвался в Южную Обитель с мечом наголо. Благо, всем там было не до этого, так что на него даже внимания не обратили.

— Фух… — облегчённо выдыхает она. — А я ведь старалась быть аккуратной…

Феанор сразу бесится, как вспыльчивый подросток, стоит только задеть его самолюбие. Но, признаться, он меня достал со своими ухаживаниями за Гепарой. Хотя я и не собирался этим заниматься, но жизнь сама всё разрулила — и, надо сказать, весьма удобно.

Пофиг на Феанора. Мне надо еще придумать куда сбагрить двух сидящих взаперти дроу. Решение приходит само. Стоило мне вернуться в свой сруб, как я тут же засекаю нового гостя. Посреди лагеря, без всяких приглашений, внезапно возникает Ауст.

Глушилки мы пока так и не поставили, так что открыть портал в центре лагеря ему было легко. Похоже, всё-таки стоит заняться этим вопросом.

Горзул встречает его первым — и, действуя по моему ментальному приказу, указывает лорду на нужный сруб:

— Рррр туда, фака, — глухо бросает Горгон.

Ауст, заметив ожерелье Горзула из сушёных голов, явно впечатляется — даже бровь вздёргивает, но от комплимента почему-то воздерживается. Переступает порог и, почти не переводя дыхания, бросает:

— Ваш стюард слишком эпатажен, лорд Филинов. Я бы его сменил.

— Горзул не стюард, а парикмахер, — равнодушно отвечаю я. — Стрижёт монахам головы. Вы ожидали гостеприимного приёма, возникнув в центре военного лагеря?

— Пожалуй, мои ожидания действительно были необоснованными, — признаёт Ауст, оглядывая пустой сруб. Настя сейчас где-то носится в облике волчицы наперегонки с Красивой.

— А вы вовремя заглянули, лорд Ауст, — приглашающе указываю на скамью за столом, и он садится. — Чай будете?

— Никогда не пробовал напиток с таким названием, но давайте, — кивает дроу.

Чайник у меня уже горячий, заварка настоялась, так что за пару секунд я наливаю себе и гостю по кружке и устраиваюсь напротив.

— Так почему я вовремя заглянул… пф-ф!! — спрашивает Ауст, обжигаясь кипятком.

— Осторожно, горячий, — невозмутимо предупреждаю я, пока лорд фырчит, дуя на обожжённую губу. — Просто у меня сейчас на одном из складов в клетке сидят третий помощник казначея Его Багровейшества лорд Гавейн и его родственник Ланселот.

— Вы пленили служащего Багрового Властелина? — опасно щурится Ауст. — Это запросто можно приравнять к преступлению, лорд Данила.

— Я не просто пленил, — спокойно поднимаю указательный палец. — А задержал преступника, чтобы передать его в руки правосудия. Ведь лорд Гавейн воровал у самого Багрового Властелина.

— Серьёзное обвинение…

— Извольте ознакомиться с доказательствами, — передаю по мыслеречи то, что нашла Шельма.

Ауст замирает, вглядываясь в мыслеобраз.

— Хм, похоже на правду, — протягивает он. — С вашего позволения, я заберу Гавейна и Ланселота.

— Забирайте, — киваю и добавляю: — Если пообещаете, что я их больше не увижу.

— Гавейна вы точно не увидите, — уверяет Ауст. — Думаю, его казнят в течение недели. А Ланселота отправят искупать вину брата в горячую точку, так что, скорее всего, и его тоже.

— Понятно, — снова отпиваю чай. — Так а вы зачем посетили меня, лорд?

— Хочу кое-что сказать, лорд Данила, — Ауст криво усмехается. — Это Дамар настучал Багровому Властелину, что твоя тигрица — ведьма с Фемискара. Я, кстати, тоже это знал, да. Но осторожничал и не рассказывал Властителю.

— Почему? — спокойно интересуюсь.

— Хотел сперва получить железобетонные доказательства, — мрачно отвечает Ауст. — Потому и рассказал об этом Дамару — думал, он раздобудет мне подтверждение. А дурак Дамар провалился и потерял Горгона. Как оказалось, ты его и забрал.

— Да Горзул сам ко мне пришел, — пожимаю плечами.

— В общем, Дамар решил рискнуть — обойти меня и донести напрямую Багровому Властелину про тигрицу. Ещё и приплёл, что я молчал специально. — Он морщится, словно от зубной боли. — Теперь я в чёрном списке. Особенно после сегодняшнего провала с этими Организаторами.

— Так вы вроде бы ни при чём, — замечаю.

— Это неважно, — отмахивается Ауст. — Я сопровождал Его Багровейшество в его неудачном визите. А значит, приношу неудачу.

Интересная логика. Хотя у сильных мира сего свои причуды — чего уж там.

— И зачем вы мне всё это рассказываете? — лениво уточняю я.

— Лорд Данила, ты мне поможешь расквитаться с Дамаром? — бросает он с оскалом. — Давай ему ловушку устроим!

Я лениво хмыкаю, сцепив пальцы в замок:

— Надо подумать. Кроме того, вы только что говорили, что ловить служащих Багрового — преступление.

— За Дамаром водятся грехи, — настаивает Ауст. — Если предоставить доказательства, Багровый даже поощрит его устранение. — Видит скепсис на моём лице и торопливо добавляет: — Ну может быть.

И, будто боясь, что я его сейчас выкину за дверь, спешит добавить:

— Его память достанется тебе.

Я приподнимаю бровь, оживляясь. А, ну тогда почему бы и не да?