Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ)

Глава 3. Волчья стая (часть 4)

Шквал скоростных ударов мощными конечностями обрушивался на небольшого самца волколюда. Тот с непревзойдённым мастерством парировал каждый из них. Правый в нос! Заблокирован. Левый в скулу! Уворот с отходом на полшага. Коленом по животу! Блок двумя руками. Голенью по бедру! Блок коленом. Пальцы в глаза! Уход влево.

Постепенно у Вейгера заканчивалось терпение и он терял контроль над прикладываемой силой. Стоило ему начать лупить наотмашь, как Синзингай резко набрал дистанцию и бросил в него костяной нож. Впритык у мужчины не было времени должным образом среагировать, и он подставил под снаряд широкое предплечье, чтобы тот не вошёл в живот.

Обескуражила ли славного воина эта маленькая победа его соперника? Абсолютно нет. Он оставил дротик торчать в своей мышце и продолжил хладнокровно действовать так, словно ничего не произошло.

В два прыжка Амон сократил расстояние между ними и вновь разразился серией точных безупречных приёмов. Он сменил стиль и теперь атаковал прямыми пальцами. Хоть и немного, но это позволило удлинить руки.

Хлопки от столкновений конечностей дуэлянтов звучали по десять раз в секунду и накладывались друг на друга. Их предплечья, кисти, голени, бёдра, плечи и лбы стремительно обрастали царапинами, ссадинами и синяками. Но ранить противника по настоящему, не удавалось ни одному, ни другому.

Посреди очередного размена Синзингай выхватил кинжал из чехла на поясе. Как и предполагал Вейгер он атаковал им, когда кудрявый здоровяк начал вдыхать, перед приготовлением нового выпада. Отсриё сжатое в ладони смотрело вниз. Ничего серьёзного из такого положения белогривый предпринять не попытался. Он просто взмахнул им наискосок, стараясь оставить на подбитой ранее руке длинный порез.

«Ты шутишь⁈ Ранить меня такой атакой⁈ Будь серьёзен, грёбаный пёс!» — успел мысленно возмутиться легендарный боец.

Его запястья столкнулись крест-накрест, перехватывая заточку и разбивая её в крошево. Прошла одна двадцатая секунды и прямые когтистые пальцы Амона выстрелили в шею волка в безрукавке. Того буквально снесло назад, рывком его собственных ног.

Оппоненты взаимно остановили непрерывное сражение и замерли, переводя дух. Это заметили оба… Рослый самец нанёс удар быстрее прежнего. В столкновении с достойным соперником Вейгер Брод постепенно раскрывал потенциал молодого и крепкого тела лесной твари.

В встревоженных серых глазах дикаря напротив, перерожденец прочитал очевидную мысль:

«Да когда же ты уже выдохнешься⁈»

А другого пути, кроме как выматывать зверюгу-переростка, у ловкого метальщика ножей попросту не было. Слишком велика разница у них в весе, росте и длине конечностей. Так-то Синзингай намеревался победить за счёт превосходства в боевых навыках. Но в старого знакомого Вайтрамона вселилась какая-то бесовская сила, дарующая ему невообразимые реакцию и опыт.

Выражение на морде белогривого поменялось. Теперь он скалил клыки и, кажется, испытывал неподдельную ненависть к соплеменнику. Это осознание собственной слабости на него так повлияло?

По мелким деталям Вейгер догадался, что снова на плотный контактный бой его противник не согласиться. Увеличение скорости ударов внука напугало ловкача, который и так выкладывался на полную, чтобы не пропустить сокрушающий убийственный крошащий кости кулак.

Не дожидаясь, пока Амон снова перейдёт из отдыха в нападение, Синзингай ломанулся в случайную сторону. Вернее, это перерожденец сначала так подумал. А когда метатель подобрал с пола ожерелье из зубов и, заодно, брошенные ранее кинжалы, человек в теле волколюда всё понял…

От точки с упавшими снарядами, белогривый сразу побежал по кругу, заходя к оппоненту с левого бока. Прямо на ходу, взмахом одной руки, он запустил одновременно три ножа. Один летел в голову, второй в рёбра, третий в ногу. Приём назывался: «попробуй отбей, параллельно решая, какая часть организма тебе важнее».

Вейгер определился, что ему одинаково важно всё. Поэтому он и не пытался перехватывать, а мгновенно начал уклоняться всем телом. Против такого мастера, которым несомненно являлся Синзингай, обычный уворот помог лишь отчасти. Заточки прочертили три глубокие царапины на волосатой коже. Пока они пролетали дальше, в голову перерожденца, вдруг проникло осознание, какую ошибку он допустил.

Кости, от которых он уклонился, упадут на поверхность арены и станут повторно доступны убегающему сопернику для использования. В то же время, встать рядом с ними и не дать их подобрать, означает подарить схему своих действий столь опасному и хитрому бойцу. Вейгер уже видел у себя в голове, как белогривый забрасывает его ножами на опережение, понимая куда он побежит. А если попытаться наклонится и подобрать, то пару дротиков тут же окажется у тебя в почках. Тоже самое касается игры в догонялки. Гоняясь за юрким мелким волком по кругу, здоровяк в любом случае устанет раньше, да и к тому же обрастёт кучей новых ранений.

«Вот же ойрово отродье!» — ругнулся славный воин, пока снежно белый зверёныш проносился слева от него — «Так значит, всё это время ты дрался со мной на кулаках, просто чтобы испытать свои возможности? С самого начала ты мог расстрелять меня, выкидывая сразу по три или больше ножей. Значит настоящая дуэль для тебя стартовала только сейчас⁈»

Картина всего дальнейшего боя предстала перед глазами мужчины. Синзингай убегает, бросает заточки, уворачивается, держит дистанцию, подбирает, бросает, подбирает, бросает, снимает клыки с ожерелья Зарганона, использует их как оружие. Пол часа беготни и Амон сдыхает, истекая кровью или потеряв силы на сражение вплотную.

Можно конечно попробовать сыграть по правилам метателя и постараться отбить все броски в землю, стоя на месте. Тогда сучонок не сможет подбирать дротики повторно, ведь стоит ему приблизиться к точке сосредоточения снарядов, как ему разнесут на кусочки всё, чем он вздумает защититься. Но такая перспектива не очень нравилась Вейгеру. А вдруг соперник решит метнуть одновременно шесть костей? Сколько из них отобъёт перерожденец? Дай Зельдад, чтобы хотя бы половину.

И тут старого предводителя воинов Арханура пробило на смех. Оценка ситуации говорила о том, что он уже проиграл. Нет никаких шансов одолеть настолько сноровисто и ловкого зверолюда в текущих условиях. Будь это не бой на арене с определенными правилами, он бы нашёл выход в окружении. Но сейчас у него был только один путь — сдаться, чтобы спасти свою жизнь, и удовлетвориться наградой в виде утешений от Сиановаты.

Или…

Длинноногий Амон сорвался с места и побежал за Синзингаем, что есть мочи. Он развёл свои гигантские лапищи в стороны, показывая всем видом, что собирается схватить мелкого и заключить его в смертоносные объятия.

— Р-а-а-а-а! — завопил кудрявый здоровяк, нагоняя жути.

О чём думал в этот момент белогривый ловкач? Наверное о том, что соперник окончательно слетел с катушек и собирается раздавить его в одном рывке. И конечно, быстрейший волк Занзидара, сделал самое очевидное в таком положении. Он побежал наперегонки, вокруг арены, прижимаясь боком к подъёму, для максимальной амплитуды. Сейчас он покажет, что в тупую догнать будущую легенду Сапфирового Леса, точно не получиться. Даже если ты верхом на крылатом коне, он убежит и закидает тебя своими кинжалами до полусмерти.

Когда Вейгер убедился, что оппонент удирает на всех парах и не думает обернуться назад, ведь это сулит ему мгновенное поражение, он потянулся к раненому предплечью и вынул дротик торчащий в нём.

«Вот ты и допрыгался, снежок…»

В следующий миг, мощная конечность метнула заточенную кость с неистовой силой. Не видевший этого Синзингай ничего не предпринял, чтобы увернуться. Нож вошёл ему в голень, по самую рукоять. Как и Амон, низкорослый самец отреагировал хладнокровно. Он тут же понял, что бежать больше нет смысла. Его подловили и ранили в самую важную часть тела. Значит пора дать последний бой.

Волк прыгнул вперёд, одновременно разворачиваясь лицом назад. Пространство перед ним вспыхнуло расцветающим бутоном из жёлто-белых кинжалов. Круговым движением рук Вейгер рассеял импульс четырёх из них. Оставшиеся два поразили его плечо и надплечье.

Синзингай призимлился на спину и тут же, перекатом через голову, встал на четвереньки. Этот манёвр спас зверолюда от титанического удара, попавшего в итоге в землю, а не в грудь, и продлил ему жизнь. Следующий пинающий выпад ногой от противника, вынудил ловкача подняться на задние лапы.

И вот, они снова сошлись в кулачном бое, но убежать больше не получиться. Вейгер нанёс четыре техничных удара с разных сторон, после чего лимит на блоки вымотанного самца закончился. Мужчина наконец попал ему по лицу, впервые за все попытки, от чего Синзингай упал на спину, закрылся всеми конечностями и закричал во весь голос:

— Сдаюсь! Сдаюсь! Сдаюсь!

Амон тяжело выдохнул, опуская руки и расслабляя внутреннюю пружину. Если бы зверёныш не признал поражения, то в пылу битвы он бы прикончил его. Уж слишком этот сноровистый волколюд разжёг в бывалом бойце огонь боевой ярости и жажду победы любой ценой.

Крики обезумевшей толпы наполнили лес на холме. Но Вейгеру было не так уж важно признание зрителей. Он подошёл к валяющемуся в песке избитому волку и протянул ему руку, выражая намерение помочь подняться. Тот не сразу, но воспользовался предложением. Дальше перерожденец закинул его руку себе на плечо и помог пройтись, потому что кураж битвы спал и пробитая нога не могла более нести на себе нагрузку.

— Ты молодец. — говорил мужчина побеждённому сопернику по пути — Будь я постарше, ты бы победил. А так, у тебя ещё всё впереди. Только сходи к Авайнору лапу подлатай.

Синзингай слушал его молча, склонив грустное лицо вниз. Вряд-ли он поймёт намёк про «постарше».

На этом второй тур состязания за право стать предводителем племени Занзидар был окончен. На ободе обложенном соснами бойцов встречали с почестями. Хромого Синзингая приняли из рук Амона двое хмурых друзей. Они глянули на здоровяка, не скрывая недовольства его успехом, но ничего не сказали. Как-никак, возможно, это их будущий вождь.

Кудрявого же самца со всех сторон облепили бойкие волчицы. За тремя рядами полуголых женских тел не было видно крохотной Сианы. Её визгливый голосок спорил и верещал где-то позади. Десятки когтистых руки легли на широкоплечий торс, жаждя прикоснуться к могучему воину. Самые наглые уже прижимались к нему носами и активно обнюхивали.

— Вайтра, я и не знала, что ты такой…

— Ты был бесподобен в этом бою, сильнейший самец…

— Оказывается он такой скромный, их-хи-хи-хи, милашка…

— Вайтра, хочешь потрогать мою грудь? Она у меня здесь самая большая.

Мужчина грубо растолкал сучек в стороны.

— Ну-же, девочки! Мне нужно перевязать раны!

Тем было плевать, что он тычет им в головы ладонями. Они липли к нему, словно семена лопухов к рубашке.

— Я тебя перевяжу!

— Нет, я!

— Возьми шкуры из моей одежды, они самые мягкие!

Вейгер вышел из себя и громко злобно прорычал, переходя на более яростное расталкивание и пинки ногами. Разогнав всех на пол метра от себя, под бабьи визги и скулёж, он закричал:

— Ну-ка, животные! Слушаться меня, пока хвосты не повырывал!

Почувствовав мужскую ярость, самки поумерили свой пыл. Но уходить не спешили. Вся толпа молодых девушек замерла на месте и ожидала решения альфы, кого он выберет для помощи. Хоть Вайтрамон ещё не победил, но он отлично показал себя в прошлом бою. А значит начинать подлизываться к новому фавориту, можно было уже сейчас. Каждая волчица избрала свою тактику, чтобы приманить его внимание. Одни демонстрировали гордость и решительность, другие водили лапами по телу и общупывали округлости, рисуя соблазн, третьи строили из себя смущенных скромняшек.

Амон молвил приказательным тоном:

— Пропустите ко мне Сиановату, быстро!

В толпе послышались возмущенные плевки и шипение.

— Пропустите или я вас в яму всех выкину к ойровой матери!

Маленькую самочку отпустили и она провралась через стену тел, как бешеный медведь через заросли. Влетев в кудрявого волколюда, она вцепилась в него из-зо всех сил и, расплющив щёчку об волосатый живот, заголосила:

— Любимый, они забрали у меня все шкурки! Я навязала целую кучу перевязок, пока ты дрался. Видела ведь, что тебя там сильно ранят! Думала сейчас всё сразу перевяжу, но эти сучки…

— Ты и ты. — перебил её мужчина, указывая пальцем на парочку самок — Снимайте с себя тряпки. А потом поможете Сиане меня подлечить.

Высокие брюнетка и блондинка охотно согласились и поспешили раздеться. Судя по схожести их лиц и фигур, они были сёстрами. Чертовски красивыми сёстрами… Длинноногие, загорелые, очень худые и слегка мускулистые. Небольшие, компактные груди и тощие упругие попки. Если бы не серьёзные раны, при виде их оголённых прелестей у Амона точно бы встал.

Что примечательно, верная малышка ничуть не возмутилась тому, что самец избрал ей в помощь двух конкуренток, явно привлекательней неё. Сиана понимала, что вождя придётся делить с другими волчицами. На то он и главный осеменитель племени.

Под недовольными завистливыми взглядами остальных девиц, троица волколюдок приступила к обслуживанию здоровенной зверюги. Сперва они вынули те два кинжала, что встряли в плечах. Затем поспешили обмотать кровящие порезы шкурами, которыми прикрывали свои обворожительные груди. Вейгер не удержался и в процессе, немного облапал красоток. Ему хотелось отвлечься и расслабиться, а молодой организм жаждал пылкой ебли здесь и сейчас. Чтобы хотя бы немного выпустить пар, он по очереди поцеловал сексуальных сестричек. Погладил их по спинам и посжимал ягодицы. Те выполнили все его пожелания, не прекращая при этом трудиться над лечением.

Когда самцу стало получше и он отвлёкся от боли, его член таки встал, а из-за того, что он сидел на заднице, стояк оттопырил набедренную повязку и предстал перед соплеменницами во всей красе. В обществе дикарей на такое посмотрели, как на вполне будничную картину, и лишь некоторые сучки задержали взгляд, оценивая желанный трофей.

Перед полуфиналом Агантона сделала перерыв, чтобы участники могли, как следует подготовиться. Этого промежутка хватило, чтобы Амон, готовый продолжать бороться, вернулся к краю воронки и встал, сложив руки на груди. По бокам и сзади его поджали девушки, возложившие на бугры мышц свои нежные ладошки и щёки. В копчик, держа мужчину за бёдра, дышала маленькая Сиана. Крошка наслаждалась каждым мгновением, дарующим ей возможность прикасаться к телу возлюбленного. Не будь у неё выбора, она бы и на ноге у него повисла.

Такая же картина наблюдалась возле волколюда-гиганта. Мало у кого остались сомнения, что победит либо он, либо Вайтрамон. Так что молоденькие сучки мостились возле двух очевидных финалистов.

— Эй, Шауншан, ты там ещё не издох? Драться-то будешь⁈ — прокричала шаманка, пытаясь выяснить, стоит ли вообще объявлять раненого участника в следующем поединке.

Из толпы, к краю воронки, недалеко от Амона вышел бледный помрачневший волколюд. Его уже подлатали и помогли нацепить броню поверх перевязки. Но видок у Шауншана всё равно был неважный.

«Сдавайся. С такой дыркой и я бы не рискнул выходить.» — подумал Вейгер.

— Я буду драться, плешивый твой хвост, старуха! — прокричал парень.

Услыхав это, кудрявый самец резко обернулся и вперил взгляд в товарища. В этот момент храбрый волк смотрел на него и улыбался. Он поднял руку с окровавленным кастетом и сказал, обращаясь к Амону.

— Спускаясь в отцовскую нору, будь готов умереть. Моя Шейранко сейчас стоит там, возле того переростка. Глупышка. Я настоящий воин, достойный тысячи самок, вот увидишь. Все вы увидите.

Вейгер раскрыл рот от возмущения и недовольства. Он, как опытнейший полководец знал, что молодняк частенько одолевают приступы героической дурости. Но сейчас от этого выбора, ко всему прочему, зависела жизнь, которую вполне можно было спасти, если не лезть в смолу с зажённым факелом в заднице.

— Э-эй, ты что⁈ С сосны свалился⁈ Дери тебя ойры!.. — заорал мужчина.

Все занзидарцы обернулись и удивлённо посмотрели на здоровяка. «Разве не ты совсем недавно рассказывал о воинской доблести и жертвовании жизнью, ради победы?» — читалось в их взглядах.

«Я так говорил, только потому что знал, что в любом случае выиграю. И вообще, эти слова пустой звук, когда речь о бесполезной и бесцельной потери своего права на существование!» — хотелось ответить старому человеку, который отдал всё, ради продления собственного бытия.

Шауншан наплевал на странные выкрики друга и уверенно прыгнул в воронку.

«Не могу же я вытаскивать его оттуда силком! Как на меня посмотрят остальные?» — судорожно рассуждал Вейгер — «Шаманка меня с турнира выгонит за такое поведение… Или не выгонит?»

Наконец он решился на ещё одно громкое обращение:

— А-а-а, ойрово ребро тебе в глотку! Возвращайся назад, тупая псина! Нет смысла драться в твоём состоянии!

Агантона хотела уже вмешаться и осадить крикливого самца, но тут Шауншан поднял руку в небо. Все сосредоточились на следующих его словах, которые он проговорил, не оборачиваясь:

— Вайтра… Если ты так считаешь… Ты мне больше не друг.

Злое лицо перерожденца враз посерело и утратило любую эмоциональность. Спасти малолетнего дурачка он больше никак не мог. Оставалось смириться с тем, что недобитка отмудохают ещё сильнее, что черевато смертельным исходом, в условиях отсутствия развитой медицины.

— Ха-ха-ха! — хрипло рассмеялась карга — Чабакичака, это твой соперник в третьем туре.

Лесной монстр высотой в два с половиной метра метнулся вниз, минуя пологий спуск и сразу приземлился на нижнюю плоскость, впечатывая свои ступню и колено в песок. Несмотря на чудовищные размеры тела, гигант был неимоверно быстр и энергичен.

«Чабакичака… Тебя родила самка дикорыка, а не волколюда, не иначе.» — подумал Вейгер.

Молчаливый громила с длинными каштановыми волосами, в одной набедренной повязке, обзавёлся несколькими царапинами за прошлые дуэли. Его кулаки-кувалды были едва ли ни того же размера, что и головы его соперников. Он предпочитал ближний бой, мог неуклюже бороться или очень быстро бить кистями. Про него шутили, что после соития он сжирал самку, чтобы далеко не ходить. Получеловек-полуубийца, аномалия среди тощих волков, тролль среди гоблинов, горный орёл в окружении синиц.

Шауншан принял боевую стойку. Ему пришлось очень потрудиться, чтобы поднять правую ладонь к голове. На невозмутимом лице гиганта не отразилось ни тени эмоций.

— Вот же, мымра старая… — тихо прошептал мужчина, кривясь в презрении.

Судя по прошлым поединкам, Чабакичака был обязан стать оппонентом Амона в полуфинале. Но Агантоне хотелось крови и зрелищ. Она действовала кудрявому самцу исключительно назло.

Всё закончилось быстро. Монстр подлетел к бледному волку так быстро, что тот не успел ничего понять. Лапы широкие, как подносы для еды, обхватили голову с двух сторон. А дальше, вся мощь полутора сотен килограмм мышц вложилась в один рывок. Колено Чабакичака и лоб Шауншана столкнулись. Костяной шлем лопнул, а сразу за ним лопнул и череп, сдавленный в кистях. Кровавые мозги разлетелись по песку, а бездыханное тело с изуродованной башкой плюхнулось на спину.

Сотни дикарей завопили, завыли, зарычали, приветствуя победителя и воздавая почести его силе.