Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ)

Глава 3. Волчья стая (часть 3)

Старая Агантона подняла свой посох (и как только ей сил хватало удерживать на весу такую бандуру?). Глаза изабражённого в идоле зверя зажглись зеленоватой дымкой. Послышалось раскатистое эхо трубного голоса, принадлежавшего какому-то мужчине. Магическое заклинание усилило сияние полной луны, разгоняя тьму ночи над плато и отцовской норой. Теперь потёмки не мешали и дальше лицезреть состязание всем собравшимся. Хотя волки и так неплохо видели в темноте.

«Чары принадлежат не шаманке.» — сразу понял по косвенным признакам немного разбирающийся в теме Вейгер — «Кто-то сильный заточил много энергии в посохе, а потом подарил его племени, уже как магический артефакт.»

Заботливая и самоотверженная Сиановата сняла с себя пару полосок шкур, дабы перевязать царапины на плече возлюбленного. Но этого не хватало и она начала снимать с себя буквально всё, оголяя себя полностью.

— Остановись. — сказал ей Амон — В следующих боях меня могут опять ранить. Мне нужно чтобы ты раздобыла много ткани и быстро.

Девушка выслушала его с раскрытым ртом и широко распахнутыми глазками. Потом резво закивала и убежала, растворившись в лесе из тел соплеменников. Спустя минуту, где-то в глубине толпы послышались крики и ругань, с участием тоненького тембра маленькой волчицы. Уже через пять минут она вернулась к кудрявому самцу, неся в руках лоскуты шкур и тканей. Некоторые из них были рваные, другие даже имели на себе пятна крови.

Расплываясь в широченной улыбке, хвостатая красотка поднесла добычу к Амону и принялась мастерить из кусков длинную перевязку.

— Проблем не будет? — спросил здоровенный волколюд, оглядываясь по сторонам и ища недовольных личностей, с которых силком стянули предметы одежды.

— Все проблемы я решу, мой пушистик. Отдыхай перед следующим боем. — малышка потянулась вверх и потрепала его за щеку.

Закончив своё дело, Сиана пару раз поцеловала любимого, куда смогла.

Тем временем, уже вовсю шёл первый поединок второго тура. Шауншан со своими кастетами встретился в бою с ещё одним кинжальщиком, постарше и посноровистей предыдущего. Дуэль опять затягивалась, потому что броня дружка Амона отлично справлялась с уколами заточенной кости и позволяла ему проводить наглые серии ударов. У его противника во всю кровило лицо от пары прямых попаданий. Но он был не так малодушен, как отсеянные в начале волки, поэтому продолжал отчаянное сопротивление.

Терпение и силы заканчивались у обоих. В итоге, при очередном накате атак, оппоненты синхронно перешли к отчаянным действиям и, жертвуя защитой, попытались достать уязвимое место врага. Шип кастета влетел в глаз, уничтожая глазное яблоко. Остриё кинжала вошло в правую подмышку, прямо в стык лоскутков шкурной брони. Серьезно раненые, оба соперника отшатнулись назад, хватаясь за повреждённые участки тела. Кровь хлынула ручьём, одному на бок, а другому на лицо.

Дуэлянты переглянулись. Шауншан выдохнул, отпустил подмышку и вернулся в боевую стойку. Стоило ему сделать пару уверенных шагов навстречу кинжальщику, как тот протянул вперёд руку с раскрытой ладонью и прокричал:

— Сдаюсь! Сдаюсь!

Видимо перспектива потери и второго глаза с последующей слепотой до конца жизни, слишком пугала его. Товарищ Амона победил, за счёт своей решительности и суицидальной самоотверженности. Но теперь он был серьёзно ранен и каждое мгновение из глубокого пореза вытекало много крови. Чтобы не ослабнуть и не лишиться боеспособности Шауншан в спешке скинул броню и принялся латать себя прямо на арене, не тратя время на подъём на обод. Забраться наверх ему помогли уже родственники.

«Учитывая, какие твари пройдут в полуфинал, в этом турнире ты больше не боец, дружок внука…» — подумал Вейгер, глядя как покалеченный волк кривит рожу и поджимает тряпку окрасившуюся в красный.

Следующим выступал самец-гигант, крупнейший среди участников. Его соперником стал относительно старый кобель, прошедший через семь ежегодных состязаний за звание вождя, но так ни разу и не победивший в финале. Как только оппоненты остановились друг напротив друга, бывалый волчара поднял руку в небо и провозгласил:

— Я сдаюсь!

По толпе зрителей прокатилися возмущенный рокот, но не то чтобы сильный. Кто-то рядом с Амоном негромко сказал:

— Чухнхарах, как обычно, в своём стиле…

Старый волколюд не повременил объясниться, почему он так поступил:

— По одному взгляду могу сказать, что мне не победить. Какой смысл калечить себя? Лучше дождусь года, когда среди участников не будет таких монстров, как сегодня.

— Ты так до самой смерти ждать будешь, дурень блохастый! — выкрикнула какая-то женщина.

Все дружно засмеялись, а Чухнхарах улыбнулся, пожал плечами и побрёл к подъёму.

Третий поединок второго тура состоялся между братьями из одной стаи. Шаманка явно поставила драться их двоих, чтобы подбавить интереса всем наблюдающим. Только один из братьев пройдёт дальше. Какой же победит, если они, вроде-как, двойняшки и даже, почти близнецы?

Основательно закутанные в костно-шкурную броню молодые парни волколюды предпочитали бороться, а не бить кулаками или царапаться. Они же вместе и тренировались всё время до турнира, так что безупречно знали слабые места, сильные стороны и секретные фишечки друг друга. Два кудлатых провалялись в песке около двадцати минут, стараясь пересилить сородича. В серьезной дуэли с весомым призом на кону, они выкладывались гораздо больше, чем в тренировочных спаррингах на лужайке перед родной норой.

В конце-концов, один из братьев, сломал второму предплечье жёстким захватом. На этом их противостояние окончилось, а чтобы понять кто-именно победил, потребовалось, чтобы оба скинули шлемы, а потом и назвали свои имена.

Четвёртый и последний поединок второго тура отводился Вайтрамону. Кудрявый здоровяк спрыгнул в воронку под визгливые выкрики своей главной болельщицы:

— Рви! Рви их Вайтрамон! Ты сильнейший волк в лесу! Мой мальчик!

Его новый противник сполз на арену, не издавая звуков, почти бесшумно. Это был тощий, невысокий, узкоплечий, но жилистый самец. Короткостриженный, белошёрстный, с серыми глазами, одетый в шорты и безрукавку с капюшоном. На торсе у него висели крест-накрест ремни с продетыми в кожаные ячейки метательными ножами. На пояснице сидел пояс с ещё шестью заточенными костями, подлиннее. Обвешанный оружием, кобель выглядел совсем молодым, а на лице его виднелось серьёзное и слегка надменное выражение.

«Ещё один фаворит.» — подумал Вейгер — «Судя по его первому бою, это самый быстрый участник из всех. И не факт, что тогда он показал пределы своей скорости. Зачем выкладывать все карты против слабака?.. А эта Агантона на меня зуб точит? Почему мне второй раз подряд подсовывают, едва ли не сильнейшего? О гиганте не скажу, но брат борец и Шауншан явно слабее этого хвостатого ублюдка. Старуха пытается выбить меня ещё до полуфинала. Думала я проиграю Зарганону, а тут вон какая неожиданность… Что же, никого быстрее демона скорости из Лабиринта Забвения в нашем мире точно нет. А его-то я победил. Значит и с этим блохастым мальцом управлюсь.»

В боку фантомной болью кольнула старая рана, в напоминание о давнем сражении. Тогда демон, выглядящий как нефритовая статуя огромного богомола, переломал славному воину все ребра и едва не убил его. Вейгеру Броду пришлось выложиться на все сто, а потом и превзойти лимиты своего тела, дабы одержат верх над полулегендарным стражем лабиринта.

От рассуждений перерожденца оторвали слова оброненные соперником напротив:

— С каких пор лентяй Вайтрамон стал таким крутым бойцом? — спрашивал белогривый самец и слегка щурился.

Кудрявый здоровяк ничего не ответил. Тогда он продолжил:

— Зарганон должен был пройти в полуфинал или в финал, а там пасть от моей лапы. Все здесь знали, что он сильнее большинства и уж тем более тебя. Так в чём дело? А, Вайтра? Ты строил из себя дурачка и на охоте выкладывался не на полную?

Вейгер выдержал небольшую паузу, не отрывая взгляда от волколюда, по имени Синзингай. Потом заговорил:

— Хочешь сказать, все результаты здесь заранее определены? И что там Зарганон говорил о шутовских выступлениях?

Тут мужчина провёл глазами по рядам занзидарцев на ободе воронки.

— Сколько здесь самцов? Сотня? Две? Из всех принять участие отважились только семнадцать!.. Ну ладно, восемнадцать, если с ребёнком. А остальные что? Повязки свои обгадили при виде фаворитов? Сдались, чтобы шишек не набить? — Вейгер резко перешёл на яростный крик — И вы зовёте себя воинами⁈ Вам же ясно сказали! Спускаясь сюда будьте готовы умереть! Стать вождём такого отребья, это как слепых щенков на улице подобрать, сукины вы дети!

Тишина повисла над окутанным ночью плато. Сотни полулюдей молча взирали на дерзкого кобеля посреди песчаной арены. Прошло секунды три с момента, как он закончил речь, и всё племя в одночасье взорвалось безумными воем, криком и рыком. Они вздымали когтистые лапы вверх, прыгали, бесновались, но не от злости… А от радости!

— Наконец! Какой же он крутой! — вопили волчицы.

— Да-а! Хочу чтобы он победил! Вайтрамон наш вождь!!!

— Рви их! Рви их всех! Докажи, что лучший!!!

Зверолюды обожали доблесть, храбрость, дерзость, мужество, самоуверенность. И Вейгер своим изречением попал прямо в точку. Именно такого предводителя жаждали увидеть для себя занзидарцы.

Сорвав овации, здоровяк вернул взгляд на белогривого. Синзингай улыбался, оголяя один клык. Он сказал:

— Эй, Вайтра. Лови.

На этих словах его верхние конечности вздёрнулись со скоростью недоступной зрительному восприятию простых существ. Но легендарный воин из рода Бродов различил две молочно белые молнии запущенных ножей. Его широкие лапищи мгновенно взмахнули, пытаясь остановить или отбить острые снаряды. Один костяной дротик зацепился за кончик когтя и, вращаясь, отлетел куда-то за спину. Второй скользнул по ладони, оставляя глубокий порез, и отбился в землю. Кровь побежала вдоль среднего пальца и закапала с кончика.

— Ничего себе! — показушно удивился Синзингай — Отбил! Не думаю, что наш прошлый вождь так бы смог. А ты хорош… Хоть кто-то меня развлечёт, за последние три года.

Вейгеру захотелось сказать: «Вообще-то, это моя фраза.», но он промолчал. Бросок ножей в исполнении его противника был действительно первоклассный. Он даже предупредил Амона заранее, но это не помогло парировать атаку без ранения.

— Не хочу потом собирать кинжалы по всей отцовской норе. — сказал низкорослый самец — Так что, нападай.

Перерожденец непроизвольно хмыкнул. Своими словами соперник признал, что он в теле внука сумеет отбить весомую часть дротиков. А если говорить совсем прямо, Синзингай понял, что в тупую расстрелять Амона, не приближаясь, не получится.

Медлить более не было смысла. Рослый кудрявый волк рванул вперёд с максимальной возможной скоростью. За две секунды дистанция сократилась до критической, и вот, мощная лапа-молот выстрелила в прямом ударе правой с титанической силой. Неважно куда попадёт кулак, он раздробит любую кость, будь то предплечье, череп или грудная клетка. У оппонента нет иного выбора, кроме как уклоняться.

Белогривый сорвался с места заранее, словно полностью, на сто процентов, предугадал движение противника. Он ушёл влево, оказываясь тет-а-тет с открытой стороной Амона, растянувшегося в глубоком выпаде.

Прошла одна десятая секунды и Вейгер подумал:

«Атакуй.»

Прошло две десятых секунды и Вейгер подумал:

«Атакуй!»

Прошло три десятых секунды и старый воин сердито взревел у себя в мыслях:

«И долго мне ещё делать вид, что я открыт и беззащитен перед тобой⁈ Вот же шавка, ты что, уснул там⁈»

Когда прошло пол секунды, и не последовало никакой ответки за наглую лобовую атаку, мужчина понял, что его раскусили. Синзингай набирал расстояние, а не пытался ударить. Он каким-то образом прочитал и то, что стоит ему сейчас приблизиться, как его мгновенно уничтожат.

Амон выпрямился и повернулся лицом к улетевшему влево волку, опускай руки вниз. Признаться, Вейгер был очень разочарован, что не удалось победить сходу.

«А этот снежок, не так прост, как кажется. Он напоминает мне меня в молодости…» — рассуждал бывалый приключенец, разглядывая спокойного и одновременно предельно серьёзного волколюда напротив.

Как вдруг, Синзингай поднял руку вверх. Никому в тот момент нисколечки не поверилось, что он может вот так просто сдаться. Низкорослый самец заговорил:

— Агантона, проверь моего соперника на магический след. Он сильнее известного нам Вайтрамона раз в десять. Может его тело под влиянием каких-то чар?

И тут Вейгер приложил просто невероятные усилия, чтобы не скривиться в гневе и, тем самым, не выдать себя. Если шаманка уловит след Призмы, то могут начаться проблемы.

— Хм-м-г-р-р… — прорычал он, переводя весь шквал эмоций в нейтральное недовольство.

Горбатая старуха протянула колдовской посох вперёд. Глаза идола, как и в прошлый раз, зажглись зеленью. Свои же веки хранительница таинств закрыла, а второй рукой взялась за лоб.

— О-м-м-м… — промычала она.

Лицезреющий всё это действо Вейгер, чуть не расхохотался во весь голос. Теперь его ментальные усилия были направлены на то, чтобы сдержать истерический смех. Он сразу понял, что морщинистая карга, просто делает вид, что что-то там считывает. Настоящая проверка на магический след выглядела совершенно иначе, но для недалёких дикарей и такого было достаточно.

— Он чист, Синзингай, хватит ныть, дерись, как настоящий самец! — недовольно отчитала Агантона скептика.

Оппоненты вновь столкнулись взглядами и в глазах белогривого волка перерожденец увидел злость и обиду.

— Не знаю, что с тобой случилось Вайтра, но я всё равно тебя побью. — уверенно заявил он.

Здоровяк ответил переходом в боевую стойку. Настоящая дуэль начиналась сейчас!

И снова Вейгер пошёл на сближение, пока метатель ножей остался нерушимо ждать на месте. Надеяться, что он согласиться перейти к борьбе, как Зарганон, не приходилось, а значит требовалось проводить серию ударов.

«Цель вымотать меня. Или словить на ошибке.» — думал человек — «Чтобы этот снежок не отпрыгнул, мне нужно наносить удары, которые он сможет блокировать без переломов. Он что, согласен поиграть со мной в размен приёмами кулачного боя? Как и в фехтовании, один на один, в этом деле мне нет равных!»

Последний шаг вчеканил босую ступню в песок. Верхняя конечность Амона сорвалась в стремительную атаку, но без вкладывания в неё всей силы. Его прямой левый метил в щетинистый подбородок зверолюда. Правая рука Синзингая, буквально телепортировалась вверх (настолько быстро она двигалась), ударяя предплечьем в сжатую кисть противника сбоку. Идеально выполненный блок вынудил проскочить огромный кулак мимо цели.

Разворачивая весь торс, Вейгер мгновенно перешёл к правому боковому. Белогривый хищник начал присаживаться, наклоняя голову и одновременно прикрывая её рукой. Легендарный боец не довёл удар, заранее понимая, что он безуспешен. Вместо этого, он за одну десятую секунды превратил его в обманку и тут же провёл апперкот левой. Краешки костяшек скользнули по лбу волка, отпрыгивающего назад.

Но тут… Оказалось, что прыжок был совсем слабый и по большей части Синзингай просто отклонился. Не отступив полностью, метальщик ножей, сам перешёл в атаку, намереваясь ударить когтями в широкую голую грудь. Перерожденец поспешил провести левым предплечьем сверху вниз, чтобы перехватить вражеский выпад. Тогда и низкорослый самец остановил свой удар заблаговременно.

Исчерпав все варианты, для нападений руками, славный воин также понял, что у него слишком неудобная стойка для работы коленями или ступнями. Поэтому он проникся своим звериным нутром и рванулся головой к лицу соперника, чтобы вцепиться в него зубами. Челюсти клацнули в пустом месте, потому что белогривый резко отклонился назад и тут же, кувырком, увеличил дистанцию между ними на два метра.

«Он быстрее меня!» — осознал поражающую разум истину Вейгер — «Быстрее лучшего воина из рода людей! Если бы не мой зашкаливающий боевой опыт, то мне бы вспороли грудные мышцы в этом размене!»

Синзингаю впору было бы улыбаться, ведь он обескуражил своими навыками самого Вейгера Брода. Но ловкий волк оставался напряжён и сосредоточен. Его пугали способности оппонента, который двигался лучше, чем кто-либо, кого он видел прежде.

— Что ты такое? — спросил самец, кривя лицо в злобной гримасе.

Видимо снежно белый зверь вспомнил недавние слова Амона, о величайшем воине в истории Драугфага и стал воспринимать их не как обычный выпендрёж.

— Я тот, кто победит тебя сегодня. — не выходил из образа перерождённый.

Нельзя было ни в коем случае раскрывать все карты. Иначе занзидарцы могут пусть его на фарш, от греха подальше.

— Вот как… — ответил Синзингай, протягивая лапы к кинжалам на поясе — Посмотрим!