Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ)

Глава 2. Серая волчица (часть 1)

Вейгер Брод разлепил заспанные глаза, пробудившись от глубокого сна, потому что кто-то нещадно пинал его грязным сапогом по голой ступне. На разум тут же навалился поток новой информации об окружающей действительности. Также проявились давние и недавние воспоминания.

Больше, чем острая боль в ноге и ощущение холодной, налипшей грязи, его шокировало состояние собственного тела. Оно было… Жирным! Не сказать, что совсем распухшим, но явно с лишним весом. И это напугало и разозлило старого воина больше, чем все остальные минусы его положения вместе взятые.

Он лежал на земле, подстелив под себя дешёвый спальный мешок из грубой ткани, набитой слежавшейся соломой. Над ним была натянута небольшая двускатная палатка подпёртая деревянными жердями. Штопанная-перештопанная, рваная и грязная, вся в жирных маслянистых пятнах, смотрелась она совсем бедно, даже изнутри. Снаружи, так и вовсе, взглянуть было страшно.

Воспоминания гласили, что зовут его, как какого-нибудь рыночного мясника, топорным именем Бёрк. К имени уже не прилагалась фамилия, потому как рождён Бёрк был от обычной деревенской простолюдинки, ставшей по счастливой случайности служанкой в роскошном поместье. Сама матушка в детстве рассказывала Бёрку, что его отец никто иной, как знатный муж из великого, почти легендарного, рода Бродов. Естественно, когда парень пытался кому-то поведать о таком, над ним лишь смеялись. Одной суровой зимой матушка ослабла от голода и захворала неизвестной болезнью, после чего померла. Но перед смертью она постаралась пристроить единственное любимое дитя на службу в городской гарнизон, и чудом, используя какие-то связи с работы в поместье, ей это удалось.

«Да чтоб тебя прокажённые ойры драли, бесова призма!» — с ненавистью воскликнул Вейгер у себя в голове — «Переродила меня в теле ничтожного бастарда! Жирного вонючего ублюдка!»

Спал Вейгер один, поэтому по родовой привычке был в исподнем. На толстых руках-сардельках росли рыжие волосы из чего старый воин сразу сделал вывод, что отпрыск пошёл больше в мать, чем в отца.

«Ну конечно, он весь в мать! Настоящий Брод никогда не запустил бы себя до такого состояния!»

Негодовать и размышлять дальше над происходящим бывший предводитель воинов Арханура не смог, потому как тот, кто пинал его в ступню, неожиданно наклонился, схватил парня за щиколотки и в наглую потащил из палатки наружу.

— Э-эй, рыжая свинья! Какого дьявола ты дрыхнешь, не постирав от дерьма мои портки! — орал мерзкий мужской голос.

Ночная рубашка задралась от трения с мокрой землёй, покрытой редкими пучками травы. Кожу на оголившейся спине зацарапали мелкие камешки и обломки веток. Выехав из палатки, как сани по снегу, Бёрк увидел тёмное вечернее небо, окаймлённое кронами высоких мохнатых сосен.

Крепкая мужская рука в кожаной перчатке схватила его за не длинные кудри и потянула вверх. Юноша был вынужден неловко сгруппироваться и подняться, чтобы ему не выдрали клок волос.

— Я тебя спрашиваю, жиртрест сраный! Почему работа не выполнена, а ты уже развалился на моей постели⁈

Взрослый мужчина, головы на две выше паренька, склонялся и орал ему прямо в лицо. Из рта крикливого несло жутким духом тухлого мяса и перебродившего кислого пива.

— Да ты столько жрёшь и так мало работаешь, что выгоднее тебя самого на мясо пустить, грёбаный хряк!

Тут ладонь сжимающая кудри, резко дёрнула голову Бёрка в сторону, отправляя его в падение, обратно на размокшую почву. Рыжий бастард шлёпнулся, мгновенно перепачкивая нос, глаза, губы и исподнюю одежду в скользкой грязи. Вокруг разразился громкий многоголосый смех. Множество других мужчин, упиваясь, насмехались над ним.

«О как…» — только и подумал Вейгер.

Он поднялся на четвереньки, протёр веки пальцами и осмотрелся. Взору открылся вид десятков палаток и шатров разбитых посреди хвойного леса. Тремя словами — обычный армейский лагерь. Вид этот был до того близким и родным душе старого воина, что он почувствовал себя, как дитя вернувшееся в отцовский дом, спустя долгие годы.

Но вот, жёсткий пинок в зад, вернул его в суровую реальность нового бытия. Юноша опять упал на живот и впечатался лицом в грязь. Смешки всё ещё долетали отовсюду, хоть и не такие резвые.

— Ты там ещё долго будешь в своей любимой луже плескаться, а⁈ Свинтус⁈ Ну-ка подорвался и поскакал отмывать мои вещи в реке!

Бёрк неспешно поднялся, оценивая обстановку опытным глазом. Сейчас он стоял посреди небольшой полянки на въезде в лагерь. В таком месте обычно разбивали палатки самые конченные отбросы. Под ногами у него разместилось целое озеро вытоптанной сапогами и копытами грязи.

Напротив торчал с горделивым видом рослый темноволосый мужлан. Носатая рожа с редкой мерзкой щетиной скалилась кривыми жёлтыми зубами. Облачён он был в стандартную кожаную броню рядового бойца Арханура. Помятые штаны небрежно болтались на длинных ногах, а концы расстёгнутого пояса свисали из-под кирасы.

По сторонам от крикливого бродили другие подобные ему солдафоны. Некоторые из них с хищными призрительными улыбками взирали на Бёрка.

«Так-так…» — анализировал Вейгер — «Судя по времени суток и окружающей обстановке, это стадо обнаглевших баранов только что припёрлось из рейда. Уставший и обозлённый, бывший деревенский плотник, по имени Шарк, решил заняться своим любимым делом и поиздеваться над рыжим пухлым оруженосцем. А ведь мной правнук, пускай и рождённый от служанки, стирал этому уроду вещи сегодня днём. Но Шарку плевать. Он просто любит унижать слабых и самоутверждаться за счёт них.»

Старому воину хотелось порассуждать ещё и о том, почему это демоническая призма начала перерождать его в разных отпрысков, по конкретной ветви семейного древа. Но на подобные мысли не оставалось времени, ведь терпеть дальнейшие издевательства он больше не намеревался.

Парень стоял молча и взгляд его из обычного, испуганно и раболепного, превратился в иной, надменный, суровый, злой. Сейчас по одному выражению перепачкананого лица, можно было сказать, что перед солдатами предстал уже какой-то совершенно другой Бёрк. Его пухлые кулаки сжались с необычайной силой, массивные плечи вздыбились дугой.

Крикливый заметил все эти неожиданно возникшие перемены. Но заскорузлое представление о своём оруженосце, как о слабом и беспомощном юнце, слишком глубоко засело в его пустой башке. Огромная пропитанная грязью до костей лапа снова потянулась узловатыми пальцами к рудым кудрям.

«У меня меньше силы, меньше роста, но хотя бы вес приблизительно тот же. И этого вполне достаточно, чтобы отделать такой мешок с дерьмом!» — самодовольно подумал Вейгер.

Левой рукой он отбил тянущуюся к нему пятерню, потом сделал резкий рывок вперёд и провёл идеально поставленный удар правой под дых. Если бы не кожаная кираса, защищающая торс, Шарка скрутило бы пополам. А так, он отшатнулся назад и развёл руки в стороны, сохраняя равновесие. В момент столкновения живота противника и своего кулака, юноша взглянул прямо в тёмные крысиные глазки над собой. Что он увидел там? Именно то, что ожидал увидеть Вейгер Брод. Страх перед силой его безграничного боевого опыта.

И тут славному воину захотелось, ко всему прочему, ещё и морально унизить деревенского дурачка. Вместо прицельного удара сразу в челюсть, он положил левую ладонь ему на грудь и просто оттолкнул. Специальная техника и правильная стойка, вложила в этот толчок такой импульс, что Шарк буквально отлетел назад, едва успевая перебирать ногами, чтобы не свалиться наземь.

— Да что ты сразу за волосы хватаешься, как баба! — сказал Бёрк не своим голосом и сплюнул смачный харчок — Хочешь подраться, давай на кулаках. Или на палках. А если жить надоело, то можем и на мечах.

Вся отара рядовых бойцов встала, как вкопанная и вперила ошалевшие взгляды в парня посмевшего дать отпор. Из некоторых палаток выглядывали удивлённые головы. Но больше всех не поверил в увиденное сам подбитый Шарк. Его рожа вытянулась от секундного испуга, но всё ещё пылала злобной ненавистью.

— Ну что ты вылупился, ойрово отродье! — бросил ему парень вдогонку — Оруженосец, это зелёный сопляк, не видавший настоящих битв. Его приставляют к опытному бойцу, чтобы он набирался знаний и обрастал навыками… Так вот, я тут рассудил, что теперь ты будешь моим оруженосцем!

На этих словах крысиные глазки мужлана полезли из орбит и налились кровью. Жёлтые зубы заскрежетали друг о друга от непомерной ярости.

— Хотя-я… Звание оруженосца самого господина Брода, это слишком жирно для такой слизи, как ты. Как насчёт должности моей личной девочки разносчицы пива?

Разъярённый рослый бык сорвался с места и понёсся сломя голову на распоясавшегося мальца. Очень грубо и небрежно, так сказать, по деревенски, он занёс кулак над головой, чтобы вложить в удар всю свою дурь. Вейгер не смог сдержать ухмылки. Настолько бездарная атака, вызывала у него лишь приступ искреннего смеха.

Волосатый кулак Шрака нёсся прямиком в грязное улыбающееся лицо рыжего наглеца. Ему не хватило каких-то пятнадцати сантиметров, чтобы достичь цели. Повстречав на пути мягкую пухлую ладонь, он вдруг перенаправился вниз и, захваченный железной хваткой, начал проворачиваться вправо. Бёрк крутанулся волчком, заныривая под руку противника. И вот, он уже очутился позади него, а в сжатых пальцах у парня трепыхалась заломаная за спину конечность мужчины. Чтобы локтевой сустав тупо не сломался, солдафон сложился вдвое, как шлюха в конце рабочего дня. А потом и опустился на четвереньки.

— Сука! Пусти, мразь жирная! — запел прижатый бычок, более тонким голосом, чем кричал по началу.

— Ну-ну, зови меня мой Господин… — весело дразнил его Вейгер и надавливал сильнее.

В конце-концов, он мокнул крикливого лицом в грязь, в отместку за собственный подобный опыт.

На полянке к тому моменту собралась целая толпа мужиков и все наблюдали за дракой, смеясь, присвистывая, вскрикивая и подначивания.

— Ха-ха-ха! Шарк, тебя что, рыжий грязью накормил⁈ Ну ты и слабак!!! Ха-ха-ха-ха-ха!!! — громко вопил и ухохатывался кто-то, будто увидел самое абсурдное и смешное действо в своей жизни.

Поизгалявшись над бывшим наставником, Бёрк отпустил выкрученную руку. Не ломать же её до конца, в самом деле. Рядовой тут же захотел взять реванш, но вместо того, чтобы махать кулаками, он решил попытать удачи в борьбе. Волосатые лапищи взялись за плечи юноши с целью повалить его. Пара ловких движений и рыжий пухляш уже освободился от этой хватки. Не теряя времени, он прошёл оппоненту в ноги. Все потуги Шарка оказались бесполезны. Разница в навыках была просто колоссальной. Да и комбинация опыта и молодости давала взрывной результат. Парень схватил рослого деревенщину за пятки, потянул его ступни на себя и попросту опрокинул дылду на спину.

— Мало тебе⁈ Мало⁈ — приговаривал Бёрк, налетев на поваленного мужика и обрушивая на его голову шквал ударов.

Сначала бык пытался извернутся и подняться. Потом даже хотел дать сдачи, в своём-то положении. Но схлопотав тройку таких прямых, что носом пошла кровь, а несколько гнилых зубов покинули десну, он всё же понял, что лучше прикрыть морду руками и жалостливо закричать:

— Хватит! Хватит! Сдаюсь!

Эти его слова вызвали настоящее извержение вулкана хохота у собравшихся зевак.

— Во дает молодой! Рыжий, если ты так драться умел, то чего терпел-то⁈ Ха-ха-ха-ха-ха!

— Эй, Шарк! Видать и правда теперь тебе придётся оруженосцем рыжего стать! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

На балаган вышел капитан сотник, командующий их подразделением. Невысокий седовласый мужчина в возрасте, ровесник Вейгера, появился на поляне в наспех натянутых штанах и камизе. Даже подпоясаться не успел. Похоже старик собирался уже отдыхать, но подчинённые устроили «подарочек» на его седую голову. При виде командира солдаты ещё какое-то время смеялись и обсуждали драку.

«Что-то они у тебя совсем не обузданные, раз не смолкают, стоит тебе показаться…» — подумал опытный вояка в теле рыжего юнца.

— Что тут происходит? — спросил сотник с таким презрением на лице, словно его заставили разнимать двух прокаженных дворовых псов.

— Ничего особенного, командир. — обратился к нему первее всех Бёрк — Просто проучил одного дебошира. Облегчил вам работу, так сказать.

Старый посмотрел на парня, округлив глаза. Наверное не верилось, что слышит это от толстяка, над которым все только глумились.

— Ты-ы⁈ — протянул капитан — Бёрк, какого лешего⁈..

Разобраться в ситуации он не успел. С западной стороны, ко въезду в лагерь прибыла группа солдат, которая почему-то задержалась в глубинах дикого леса дольше, чем должна была. Их опоздание, а также другие явные детали, мгновенно привлекли всеобщее внимание.

Во-первых почти все они были побиты и ранены. Во-вторых, вместо пятнадцати человек, вернулось девять. Рядовые и седой командир столпились дугой, перед пришедшими. Коллеги по воинскому делу тут же бросились помогать пострадавшим, проверять их ранения, давать свежую воду и расспрашивать о случившимся. Про Бёрка и Шарка, все мгновенно забыли. Рыжий юноша встал с бывшего наставника и поспешил тоже послушать рассказ уцелевших бедолаг.

Поначалу говорить пытались сразу трое, но это мешало пониманию, поэтому в итоге двое замолкли, а свой сказ продолжил самый бойкий.

— Мы попали в засаду волколюдов, еле отбились, но всё же отогнали их… — затараторил он — Спасибо его светлейшеству Мандангусу, если бы не он и его чары, мы бы все там полегли! Четверых наших они убили, ещё двоих уволокли в лес. Мы прикончили семерых. А его светлейшество даже сумел взять одного живьём… Мы не стали забирать тела наших, потому что побоялись, что с грузом, волчьи отродья нас нагонят по пути к лагерю и снова ударят, уже с подкреплением. В общем, еле ноги унесли. Видать неподалёку их логово…

Повисла неловкая тишина. Мужчины осматривали исцарапанные перепуганные перепачканные в крови лица товарищей. Для многих погибшие бойцы были друзьями…

— Капитан Чант, позвольте собрать отряд и отомстить за павших товарищей! — вдруг выпалил ответствующий, поняв, что их бегство выглядит отчасти позорно.

— Не хорохорься, Бальдор, сейчас у нас, помимо беготни за всяким зверьём по лесу, дел по горло. — недовольно сказал ему старый командир — Если генерал Лейман узнает, что я трачу людской ресурс на такие задачи, он меня лично волколюдам скормит.

Дальше капитан Чант, начал выяснять некоторые детали прошедшего сражения, а также отдавать мелкие распоряжения, связанные с бытом, укреплением наблюдательных постов и распределением по войску вещей погибших. А тем временем, пока суть да дело, взрослые мужчины, их молодые оруженосцы и Бёрк, в том числе, обращали всё больше внимания на необычную фигуру, стоящую подле чародея Мандангуса.

Сам маг выглядел совсем не потрёпанным. Его бежевая мантия всё также стекла вдоль высокого тощего силуэта, без единой складочки или засечки на ткани. Длинные волнистые волосы колдуна походили на причёску какой-нибудь ухоженной придворной леди. К слову, из-за такого внешнего вида, о чародее ходили слухи, что он не очень-то интересуется женщинами. Хотя прямых доказательств никто из солдат не имел.

Так вот, рядом с ним расположилась фигура, принадлежавшая какой-то молодой особе прекрасного пола. Сразу бросалось в глаза, что девушка почти голая. А ещё то, что она седая. Но первый факт, естественно, гораздо больше привлекал отовсюду мужские взгляды.

Её смуглая, загорелая кожа обтягивала крепкое, ладно сложенное, подтянутое тело. Широкие бёдра смотрелись просто завораживающе на фоне тонкой талии и плоского живота с проступающим прессом. Округлые ягодицы вместе со стройной спиной создавали невероятной красоты изгиб. Вместо трусов на ней был надет самый обычный толстый плетёный канат, едва скрывающий женские прелести. На груди и на предплечьях сидели полосы одежды, вырезанные из шкуры какого-то лохматого зверя. Длинные густые волосы свободно ниспадали на плечи и переливисто серебрились под сиянием жёлтого месяца. По бокам от макушки торчала пара острых волчьих ушек, покрытых дыбящейся шёрсткой у основания. Ну и конечно, от глаз не мог скрыться пушистый объёмный серый хвост, застенчиво обвившийся вокруг бедра. Девушка определённо являлась тем самым взятым в плен волколюдом.

Бёрк вгляделся в хмурую, сердитую мордашку. Точёные черты лица делали из волчицы настоящую красавицу. Прямые выраженные скулы сходились в острый подбородок. Маленький аккуратный нос отлично сочитался с небольшим тонкогубым ртом. Гладкие нежные щёки были достаточно худыми, но при этом не впалыми. Большие серые глаза, гневно взирали из-под тонких серебряных бровей.

Потом юноша перевёл взгляд вниз и полюбовался длинными, тощими, и в то же время мускулистыми ногами.

«Да-а… Ну и сучка… Да у неё тело тренированной воительницы!» — мечтательно подумал Вейгер — «Среди людей такие самки встречаются редко. А потому для меня, вкусившего за прошлую жизнь немало женщин, подобный экземпляр особенно ценен…»

— Мужики, да вы поглядите кого они к нам привели… — тихо проговорил кто-то из толпы.

Сейчас уже все собравшиеся солдаты чуть ли не отвесив челюсти взирали на пленницу. Потребовалось время, чтобы каждый осознал насколько красивая девушка предстала перед ними.

— Э-э, нет! — предвидя неладное, выступил вперёд и резко провозгласил его светлейшество чародей Мандангус — Я не прикончил эту тварь и притащил её с собой в лагерь, только потому что она нужна для важного дела! Мой учитель занимается написанием Великой Энциклопедии Драугфага. Ему потребуется свежее тело представителя вида волколюдов, чтобы подробно описать их анатомию в своём труде. Поэтому, капитан Чант, я попрошу немедленно предоставить мне надёжную клетку для этого дикого и опасного зверя! Я наложу на металл чары, чтобы не оставить ему и шанса на побег!

Нынче волчицу от необдуманных поступков удерживали кандалы закрытые на кистях заведённых за спину. Ну и сила магии опаснейшего из пленителей, которая в действительности могла мгновенно её умертвить, одним заклинанием.

— Э-э-э-й!.. — хором заголосили вояки.

А один, самый наглый даже проговорил:

— Ваше светлейшество, какая разница вашему учителю, сколько членов побывало в объекте изучения…

Тут старый воин Вейгер Брод понял, что ежели он хочет насладиться волчицей, ему срочно следует спасать её от группового изнасилования. Слишком сексуальную бабу этот латентный чародей притащил в логово изголодавшихся мужиков. И к счастью, у опытного приключенца имелась достаточно веская не надуманная причина, чтобы остановить деревенщин от вступления в половую связь с дитём леса…