Барышня с подвохом или гонка на выживание продолжается

50. Приглашение во дворец

Праздники прошли весело.

Приехавшие на каникулы дети были счастливы, веселы и главное здоровы. Они хвастались успехами в учебе, восхищались магазином и изменениями в усадьбе, нашли общий язык с Мирославом и даже позанимались с ним на шпагах и немного магией.

Сама же девушка за неимением свободного времени у нее и Петра Васильевича, занималась не часто. Наставник в редкие занятия ворчал, что девушке, будущей жене и матери, владение оружием не надобно, но все же учил ее.

К большому разочарованию Надежды, такими же редкими стали и занятия магией. Родственник часто зудел, чтобы она не ленилась и развивала родовые дары, а с производством и магазином другие справятся, но девушка хоть и обещала подумать, а контроль из рук старалась не упускать.

Несколько раз она пыталась заглянуть на теневую сторону, и даже на тропу встать, но тут ее притормозил призрачный Егор Ильич, внезапно вынырнувший из тени.

— Рано еще, — дохнул он холодом, преграждая путь, — пока сомневаешься, боишься и не можешь сконцентрироваться на конечной цели, на тропе делать нечего. Пропадешь.

Надежда вздохнула и с призраком согласилась. Немного напрягало, что призрачный родственник получил много воли и теперь мог появиться в любой момент в магазине или даже в ее спальне в особняке, но выгода от гонявшего воришек, предупреждавшего ее от ошибок призрака, все же перевешивала. Так и получилось, что дальше, чем заглянуть по ту сторону тени и номинального формирования этой теневой тропы, под присмотром Егора Ильича, Надежда так пока и не зашла.

с Мирославом все складывалось замечательно. После его переезда в особняк Иворовых видеться молодые люди стали чаще и что особенно приятно, уединяться. Дальше поцелуев дело, конечно не заходило, но и это Надежде нравилось.

Особенно им полюбились вечера в библиотеке, когда обсуждались дела и планы на будущее.

О помолвке объявление дали в Московском вестнике на следующий день после выхода Мирослава из рода Острожских. Несколько дней было спокойно, а потом особняк завалили приглашениями на званые вечера и ужины.

Надежда вздыхала, и поскольку вливаться в светскую жизнь была не готова, визитные карточки откладывала в сторону, а вежливые отказы поручила писать Лилии и Любаше Вольской, полностью взявшей на себя обязанности секретаря.

Приглашение во дворец на одно лицо пришло ей через неделю после праздника. Как выяснилось, правильно он звучал — «появление Единого, принесшего магию в мир, и обновление оного».

— Помесь рождества и нового года в одном, — усмехнулась девушка, понимая, что в плане некоторых праздников и веры не так уж и отличаются эти миры, впрочем, волновало ее это мало.

Так уж получилось, что на сам бал, посвященный празднованию, девушка умудрилась не пойти, сославшись на недомогание, а теперь, получив приказ на личную аудиенцию, пожалела о том.

Впрочем, делать было нечего. Пришлось вновь покупать платье, но хоть в этот раз не бальное, цеплять драгоценности из казны рода и на конфискованном у злодеев магомобиле (а возвращать его она точно не собиралась) ехать во дворец.

Встретил Надежду личный слуга Государя. Он строго глянул на подобравшегося Петра Васильевича, приказал ожидать сопровождающих ее родственника и охранников за воротами и повел девушку во дворец.

Долго ждать в этот раз не пришлось. Встреча прошла все в тех же покоях, что и прошлый раз, но отличалась тем, что стол в этот раз был накрыт заранее, а от поклонов положенных этикетом, царь, как и прошлый раз, отмахнулся раздраженно.

— Значит, добилась своего? Замуж собралась? — спросил он и, не дожидаясь ответа, придвинул ей чашку с собственноручно налитым чаем.

Честно говоря, в первый момент Надежда даже растерялась — чего хочет царь? Не может же он передумать и запретить ей выходить замуж?

Впрочем, учитывая, что лицо Николая Васильевича было слишком довольным и даже расслабленным, мысль эту отмела.

— Я, честно говоря, думал, что ты Вольского окрутишь — не зря же о судьбе сестры его позаботилась. Парень он видный, да и глава рода к тому же. Могли бы и объединиться, для общей цели.

Надежда, все еще не понимая, к чему клонит царь, вздохнула недоуменно.

— Вы правы, Государь, Кирилл Осипович красивый парень, — призналась она честно, — но не мой. Слишком уж молод, честен, да наивен не в меру, а мне не хочется рядом с ним злыдней себя чувствовать. Боюсь, не ужились бы мы с ним.

Николай Васильевич, посмотрел удивленно на Надежду и захохотал громогласно.

— Ай, да Надежда, ай, да девица. Не хочет она злыдней себя чувствовать! Так и скажи, что боишься осуждения, да что не позволит он твои не честные методы в приобретении имущества применять, — продолжал он смеяться, вытирая выступившие слезы. — Ну, девочка и насмешила меня. А Острожский, значит, поддерживает тебя? — задал неожиданный вопрос.

Надежда, от резкого перехода кивнула согласно и честно, забыв о тома потом, некоторое время создавала видимость, что пьет чай, поглядывая из под ресниц за продолжавшим посмеиваться царем. Наконец тот угомонился.

— Ладно, подумаю, может и дам тебе царское разрешение на брак, — выдал он церемонно, а заметив возмущенное недоумение на лице девушки, усмехнулся насмешливо.

— Да, да, и не смотри на меня так! Помню, я про грамоту свою, но то родовитых дворян касается — там и пометка внизу имеется, а Острожский теперь из рода отчужден, а значит, не является дворянином. Вот и могу я брак запретить, а могу и разрешить, если договоримся мы с тобой Надежда Константиновна.

Глядя на довольного, расслаблено улыбающегося мужчину, словно знающего, что загнал ее в угол и никуда та не денется, девушке реально страшно стало. Будто землю из-под ног выбили. На что он намекает? Что нужно царю? Очень захотелось перечитать указ хитрого царя, но просить второй экземпляр было не сподручно.

Впрочем, накрутить себя девушка не успела. В двери просочился личный слуга Государя и что-то зашептал ему на ухо.