Барон Дубов 9

Глава 13

Гранаты имеют свойство взрываться. Для этого их, в общем-то, и придумали. Закинуть врагу под ноги и смотреть, как его кишки разлетаются по окрестностям, липнут на окна, повисают на деревьях. Принцип действия у гранаты такой же, как у взрывного зелья.

Только зелье просто взрывается, и основной урон наносится ударной волной в довольно небольшом радиусе от эпицентра. Можно подумать, что стеклянные осколки ранят, но это не так. От взрыва они получаются такими мелкими, что существенного вреда не наносят. Даже самый простой защитный артефакт спасёт от них. Основной плюс зелья в том, что оно взрывается, как только нарушена целостность колбы. То есть сразу.

У гранаты всё немного по-другому. Да и устройство сложнее. Зелье залил да заткнул пробкой, добавив затем шприцом последний ингредиент. Граната же состоит из запала, взрывчатки внутри и оболочки с поражающими элементами. Квадратики такие, как на панцире у черепахи. Они-то и разлетаются при взрыве на много метров, пробивая плоть и нанося жуткие раны. А порой и конечности отрывает, если оказался рядом с гранатой. Жуткая штука, в общем.

Это нам преподаватель по оружейному мастерству рассказывал. Сам я гранатами не пользовался, кажется, ни разу. Против меня — бывало.

И вот сейчас три таких штучки тяжело упали в снег прямо в наше с девушками укрытие. Время горения запала не превышает пяти секунд. Несколько из них они летели. Чтобы вырастить большой щит-корневище, который закроет всех, понадобится секунды три-четыре. Которых, естественно, уже нет.

Так что я сделал то, чего сам не ожидал.

Выпустил из рук чёрную паутину. Три коротких плевка окутали гранаты мгновенно затвердевшей морёной массой. А потом три взрыва слились в один. Взрывная волна впечатала нас в днище бронемашины. Но паутина, хоть и разлетелась на куски, погасила скорость осколков. А от остального спасли защитные артефакты. Правда, что у меня, что у девушек на плёнках начали появляться и расползаться рваные дыры.

Тем временем стрельба продолжалась. Дом обстреливали, а он отстреливался в ответ. С обеих сторон огонь стал уже не таким интенсивным. И там, и там были потери.

А к нам с двух сторон приближались вражеские бойцы. Хотели проверить, как сработали их гранаты. Хотя наверняка по взрывам догадались, что не очень.

— Идти сможете? — спросил я девушек, раздавая им новые защитные артефакты. Последние три. А я обойдусь как-нибудь. Сверху ещё насыпал горку жёлтых камней. Одноразовые защитные артефакты, но когда их много…

— А? — громко переспросила Вероника. Её оглушило сильнее всего, видимо. — Господин, я вас не слышу! Этот звон…

— Они живы! — раздался громкий крик с правого фланга. Довольно близко.

— Добейте выживших! — отвечали с другой стороны.

Дерьмо.

— Так, будем прорываться в дом, — быстро заговорил я. — Здесь нас или гранатами забросают или магией.

— А Алексей? — встревожилась Лиза. — Он же где-то там.

— Он взрослый мальчик, который сам бросился в бой. Выживет. Может, он уже в доме.

— А, чёрт! Отвали от меня, мразь! — сурово прокричал какой-то мужик. Видимо, до него Верещагин добрался. — А-а-а, бл*ть! Уберите его!

Я быстро перезарядил револьвер, а Вероника зарядила барабан морозными зарядами. То же самое она проделала для патронов рыжей.

Враги с двух сторон появились одновременно. Но мы их ждали. Едва их головы показались в щелях между корпусом машины и воткнутыми в землю круглыми щитами, как мы открыли по ним огонь. Я стрелял в правого, а графиня в левого. Дополнительно противников атаковали сферы Лизы. Наши выстрелы взорвались морозом Вероники, и врагов сковало льдом. От действия холода их спасли артефакты, поэтому, сбив лёд, они отступили за машину.

Теперь нас разделяла только толстая броня боевой техники. На это я и рассчитывал.

Как следует накачав маны в ноги, я со всей дури пнул в днище авто. Отлетели какие-то запчасти, а автомобиль пропахал снег на два метра. Наше убежище перестало существовать. Но и два бойца противника отправились в полёт. Они в одну сторону, оружие — в другую.

— Вперёд! К дому! — заорал я.

Мы оббежали машину справа. Со всех сторон по нам начали стрелять, но защитные артефакты девушек держали удар. Я бежал первым, графиня прикрывала с тыла, а посерёдке — Вероника с Лизой. Лиза запускала свои сферы, которые с хищным жужжанием уносились к врагам, а синеглазка дополнительно заряжала их холодом.

— Попробуй создать ледяной щит! — на бегу посоветовал я, открыв огонь из револьвера по машине справа.

— Поняла, господин! — откликнулась девушка.

Щит у неё и правда получился. Небольшой и круглый. Едва она создала его, как в него вонзилось несколько пуль, окатив меня с головы до ног ледяной крошкой.

Мои же выстрелы по машине возымели отличный эффект. Вместо боевого транспорта теперь красовалась гора льда, ощетинившаяся морозными иглами. А водитель, перелезший на место стрелка, стал похож на подушечку для иголок. Столько сосулек его пронзило.

Графиня выпустила весь барабан своего револьвера в машину слева. Артефактные пули пробили броню и взорвались внутри электрическими разрядами и холодными всполохами. Из смотровых щелей и из люка сверху вылезли ледяные торосы. Некоторые из них оказались окровавлены.

Остальные враги сразу попрятались в укрытия, но их тут же выкурили сферы Лизы, которые только этого и ждали. Шаровые молнии носились над их головами, жалили разрядами и ослепляли.

Я опустошил барабан своего револьвера, но убить смог всего одного автоматчика.

Всё-таки враги были вооружены отлично, а вскоре ещё и надели защитные очки. Теперь свет от сфер Лизы им был не страшен, а с электрическими ударами справлялись защитные артефакты.

Мы тем временем преодолели половину пути до входа в особняк. Впереди приближался пустой фонтан, в котором засели четверо врагов. Плюс те двое, которых откинуло машиной запрыгнули за толстые бортики. Всего шестеро.

На миг в сознании скользнула мысль, что это точно люди того, кто убил моего отца. Он всегда посылал шестёрки убийц. Шестеро напали на академию, шестеро напали на меня и Императора с Павлом во время охоты под Питером. И здесь снова они делились на шестёрки. Видимо, такая тактическая единица. Правда, в этот раз враг послал сразу несколько таких единиц. Как минимум три, но мне думалось, что больше.

Я бежал первым, поэтому основной огонь принял на себя. Защитный артефакт окончательно истощился, и пули забарабанили по морёной плоти. Плюс прилетело несколько магических атак, но я вобрал их в браслет на руке. Те, что смог. Одну пропустил, и на груди появились глубокие порезы. Было больно. А будет ещё больнее, когда выйду из Инсекта.

Ладно, посмотрим, что вы на это скажете!

Продолжая бежать по утоптанному снегу, начал копить заряд молнии в правой ладони. Пистолет я уже убрал в кобуру, потому что перезаряжать его было некогда.

— Господин, я помогу! — крикнула Вероника и запрыгнула мне на спину, надавив грудью на затылок.

Приятно, чёрт возьми, хоть и не вовремя.

А потом я понял, что она хотела сделать. По руке прополз заряд холода и соединился с молнией между пальцами. Та сменила цвет с жёлтого на синий.

И я шарахнул морозной молнией прямо в фонтан.

Получилось прикольно.

Воздух разорвал оглушительный гром, туго ударив по ушам. Впившись в борт, молния разбила его в щепки, расцвела бутоном из разрядов и мгновенно замёрзла. Застыла, связав собой сразу всех шестерых противников. Некоторых ещё и в воздух подняла. Они висели, лежали и пытались отпрыгнуть. И их продолжало бить током, а они ничего не могли с этим поделать.

Мы пробежали мимо причудливой скульптуры из ледяной молнии и вмёрзших в неё людей и оказались возле крыльца. Широкая деревянная дверь распахнулась, навстречу нам выскочили несколько слуг с автоматами в руках. Под их прикрытием мы вбежали в дом, и они тут же закрыли дверь обратно, потеряв при этом одного бойца. Нападающие очухались после грома и нашпиговали бедолагу пулями.

Внутри особняка было темно. Роскошная мебель разбита и свалена в баррикады возле окон, горят всего несколько свечей и керосиновых ламп, в стенах дыры от пуль, дорогая мраморная лестница на второй этаж наполовину разбита. Защитников особняка было много. Слуги и охранники в форме с гербом Верещагиных — с простым огнестрельным оружием и почти без брони. Последняя была только у некоторых. Видимо, личных охранников барона.

Особняк, похоже, атаковали с самого утра. Повсюду встречалась кровь, а воздух полнился стонами раненых. Те, кто мог, отстреливались через окна.

Да, так себе обстановочка.

— Кто вы такие? — спросил высокий мускулистый мужчина в броне и с винтовкой. К винтовке был примкнут штык из трабелуниума.

— Мы пришли спасти барона Верещагина, — сказал я.

— Да? Да вам самим спасение не помешает!

Вдруг один из слуг с дымящимся автоматом в руках закричал:

— Дмитрий Никитич! Они отступают!

Мужчина с суровым лицом, командир обороняющихся, сплюнул.

— Мы их ряды хорошо пропололи, но они ещё вернутся. Не терять бдительности! Перезарядить оружие, принести из погреба боезапасы! Ну, вперёд! Некогда рассиживаться!

Народ засуетился, забегал, а я повернулся к своим подругам. К счастью, все были целы, никого не зацепило. Разве что немного напуганы. С таким сильным противником мы ещё не сталкивались. По сути, мы сейчас сражались с маленькой армией. И выжили! Потому что помогали друг другу и прикрывали.

— Я думала, вы просто богатые студенты… — выдохнула Екатерина, перезаряжая револьвер. — А вы вообще отбитые на всю голову. Кто же нападает на такую силу?

— Дубов, кто же ещё, — хмыкнул, внезапно появляясь рядом, Верещагин.

Я аж вздрогнул от неожиданности.

— Не делай так больше, — рыкнул и только потом заметил, что его ранили.

— Пустяки, — откликнулся он, проведя рукой по ране на плече. — Сквозное. Заживёт.

— Так будет быстрее.

Я дал ему зелье и мазь для ран. Она склеивала края и обеззараживала рану. Заодно вернул фарфоровую маску. Подобрал её, когда он сломя голову бросился в атаку.

— Так, а теперь разберёмся с вами, — произнёс командир, закончив раздавать указания. — Идём за мной. Прежде чем пущу вас к барону, я должен убедиться, что вы наши союзники, а не лазутчики наёмников.

— Мы что? Похожи на наёмников? — удивилась Лиза.

— Ещё как!

— Это свои, господин Скворцов, — сказал Верещагин, делая шаг к Дмитрию Никитичу. — Неужто не признали меня?

Несколько секунд командир всматривался в глаза за маской, потом взял в руки ближайший фонарь с магическим голубым кристаллом и осветил им уцелевшую часть лица Алексея.

— Мать моя женщина… Баронет! Вы живы! — воскликнул он, расплываясь в радостной улыбке. — Мы думали, что потеряли весь род.

— Как видишь, не весь… Не в последнюю очередь благодаря барону Дубову.

— Ну, теперь убедились, что мы не враги? — прервал я их обмен любезностями.

— Барон Дубов, значит… — пробормотал Скворцов. — Ладно, идём, представлю вас Его Благородию. Он будет рад узнать, что хоть один его сын выжил.

Командир охраны повернулся и зашагал к лестнице. Тяжёлые подошвы ботинок хрустели осколками и гулко топали.

— Значит, это правда? — спросил я у него по дороге. Девушки следовали за мной, а Верещагин шёл в самом конце, постоянно оглядываясь. — Из рода Верещагиных никто не выжил?

— Только барон. И теперь ещё его младший сын. Да мы. Остальные мертвы либо захвачены в плен. И тоже мертвы.

— Кто же за вами устроил такую охоту?

— Да они как-то не представились, — огрызнулся Скворцов, когда мы ступили уже на третий этаж. — Напали и начали убивать всех подряд. Можете выйти, спросить, кто их послал. Вдруг расскажут…

— Уже спрашивал, но они предпочли передать привет своим товарищам на том свете.

— Хах! Даже так, Ваше Благородие, вы знаете больше, чем я со своими людьми. Поговорите с бароном. У меня есть ощущение, что он прекрасно знает, кто устроил на нас облаву.

Мы подошли к широким резным дверям. Скворцов сперва постучался, вошёл сам, а затем пригласил нас.

— Лёша… — выдохнул невысокий полный человек в боевом облачении. Он корпел над подробной картой окрестностей на столе, под мышкой у него болталась кобура, из которой торчала перламутровая рукоять пистолета, а на поясе — шпага с золотой филигранью на рукояти. — Ты жив! Боже мой, ты жив!

Он бросился к Алексею и обнял его, чуть не уткнувшись носом в подмышку. Алексей такой горячей радости не выказал.

— Жив, но не благодаря тебе.

Я решил дать им немного выговориться, прежде чем начать задавать вопросы. Мы прошли в кабинет. Им было большое квадратное помещение где-то в тыльной части здания, с двумя задрапированными окнами. Здесь мебель осталась целой, поэтому девушки со вздохами облегчения опустились на диван. Наступило затишье, снаружи пули больше не лупили в стены здания.

— Да, Алексей, ты прав, — покачал головой барон и опустился в кресло рядом со столом, — я виноват, что не попытался спасти тебя. Думал, в академии ты будешь под защитой. А когда узнал, что на неё напали, было уже слишком поздно. Напали и на наш род. Всё произошло так стремительно… Твои братья и сёстры, мои жёны, все погибли практически одновременно. Даже в разных частях страны. Я думал, что потерял всех.

— А ты? Как ты выжил? — спросил Алексей. Его голос слегка дрожал.

— Просто повезло. Я был по делам в Великом Новгороде. Благодаря Скворцову нам удалось отбить первое нападение и сбежать. Мы укрылись здесь, но нас и тут нашли. Знать бы, кто нас сдал…

— Арсений Розен, — громко сказал я, наливая вино в несколько бокалов. Стояло тут на столике.

Угостил девушек, чтобы быстрее пришли в себя.

Нехорошо брать чужое без спроса, но этот человек пытался мою землю отжать. И не самыми честными методами. Так что этикет с ним соблюдать я не собирался.

— Вас, кажется, не представили? — спросил барон.

К нему мигом вернулась дворянская спесь.

— Виноват, Ваше Благородие! — вместо меня откликнулся Скворцов. — Эти люди пришли вместе с вашим сыном. Это барон Дубов. Я так полагаю, сын Ивана Дубова.

Верещагин-старший покачнулся, словно от удара, и побледнел, ухватившись рукой за края стола, чтобы не упасть.

— Судьбе не чужда ирония… — пробормотал он. — Человек, избавиться от которого я посылал собственного сына, теперь пришёл спасти меня.

— А? — не понял я и взглянул на Алексея. Это что-то новенькое! — Так тебя посылали убить меня?

— Это… долгая история, Николай, — потупился мой бывший вассал. — В другой раз.

— Нет уж, хватит! — упрямо мотнул я головой, приходя в бешенство. — Хватит с меня! То ваша семейка пытается заполучить мою землю, то, оказывается, пытается вовсе убить. Да вы тут офигели совсем! А я вас ещё и спасать должен? Как же! Пальцем не пошевелю, пока не узнаю, в чём всё дело!

Я демонстративно сел в кресло рядом с диваном, на котором сидели девушки. Рыжая фыркнула.

— Здорово ты их уделал! — заявила она с сарказмом и отхлебнула вина. — Правильно! Теперь подождём, пока нас тут всех перебьют…

— Пф! Надо будет — подождём.

Скворцов неодобрительно покосился на меня.

— Господин, — сказал он, — к отходу всё готово. Мы можем уйти прямо сейчас, зализать раны и снова дать бой врагу!

Барон Верещагин обошёл вокруг стола и склонился над ним, уперевшись ладонями.

— Нет, Дмитрий, ничего не выйдет. Этот враг слишком силён, чтобы мы могли выйти победителями из схватки с ним.

— Но, господин…

— Ты слышал, что сказал этот юноша? Нас сдал Розен. Он, конечно, ублюдок тот ещё, но своё слово обычно держит. Если, конечно, на него не надавить как следует. Или не перекупить. И это лишь малая толика того, что под силу нашему врагу.

Я не выдержал и встал. Подошёл к столу и тоже склонился над ним. Сверху на карту и мои руки падал тусклый свет люстры на несколько свечей.

— Кто? Кто ваш враг? По чьему приказу вы пытались получить мою землю? И по чьему приказу вырезали весь ваш род? Скажите! И я выведу отсюда и вас, и вашего сына. А потом займусь этим человеком. У меня к нему личные счёты.

На миг перед взором встало лицо отца, и сердце защемило.

Кривая ухмылка исказила губы барона.

— С таким врагом никому не под силу справиться. Твой отец не смог. А ты и подавно. Я не знаю, зачем ему понадобился жалкий клочок земли под названием баронство Дубовых. Зато знаю, что он не остановится, пока не получит желаемое. Не остановится, пока не убьёт меня и моего последнего сына. Я вёл не самый праведный образ жизни и теперь расплачиваюсь за это, но мой сын… Мой единственный сын… Я скажу тебе имя, Дубов. Если поклянёшься, что спасёшь Алексея. Не дашь угаснуть моему роду. Не дашь уничтожить последнее, что осталось в моей жизни самого дорогого.

В этот момент в стены снова ударили пули и снаряды, особняк задрожал под их напором, с потолка посыпалась пыль. Скворцов подбежал к окну и выглянул наружу через маленькую щёлку.

— К ним прибыло подкрепление! Они снова идут на приступ! Чёрт… Да там танки!

Гулкие удары сотрясли стены. Будто огромные кувалды лупили по кирпичной кладке.

— Скорее, Дубов, соглашайся, или мы все здесь поляжем!

Твою мать… От досады я закусил губу. Ну не люблю я быть кому-то должником. Или давать клятву в чём-либо. Но чтобы добраться до убийцы моего отца, придётся пойти на эту маленькую жертву.

— Ладно… Клянусь, что не дам убить Алексея. Доберусь до него первым.

— Хорошо… — Барон пытался перекричать стрельбу. Звуки разносились и по коридорам особняка. Защитники ещё сражались. — Твоя земля нужна…

В этот момент сразу несколько снарядов врезали по стене кабинета и разнесли её по кирпичикам. Внутрь хлынул ослепительный солнечный свет. Снаружи на фоне голубого неба высилась старая силосная башня с прогнившей крышей.

— Кха-кха… Это князь! — кашляя, пытался прокричать барон.

Его ноги завалило обломками стены и потолка.

На крыше силосной башни что-то блеснуло. Стекло?

Бл*ть! Эти люди всегда работают в шестёрках! И шестой всегда снайпер! Как тогда, на крыше академии во время нападения! Мне пришлось разнести из револьвера башню с кабинетом директора, чтобы добраться до одного такого!

Просто сегодня их больше, поэтому я просчитался. Решил, что снайперов нет. И револьвер забыл перезарядить…

— Светлейший князь Де…

Барон Верещагин не договорил. На башне вспыхнули цветы выстрелов и три пули пронзили тело насквозь. Две в грудь и одна в голову.

— Не-е-е-ет!!! — заорал Алексей, в одну секунду ставший новым бароном Верещагиным.

Что ж, добро пожаловать на улицу Последних из рода, Алексей.