90-е: Шоу должно продолжаться – 13

Глава 21

— А может там Француз? — Ева остановилась посреди лестничного пролета, глаза ее блеснули в темноте.

— С чего бы ему там быть? — пожал плечами я. — Ключ я ему не давал, а так он вроде не замечен в тайном заштуканстве…

— Ну он же… как бы сказать… не вполне законопослушный, — почему-то шепотом проговорила Ева. — Вдруг решил тебя на счётчик поставить или…

— Ну да, сделал копию ключей, пока я в тренировался, проник тайно под покровом ночи, — зловещим шепотом проговорил я. — И сидит там паяльник греет уже несколько часов.

— Ну а кто еще может? — Ева поднялась еще на несколько ступенек и замерла. — А вдруг там эта девица, которая по тебе сохнет?

— Которая? — приподнял бровь я.

— Ах, их еще и несколько? — с притворной ревностью возмутилась Ева.

— Хм, — задумался я. — Ну так-то с Агаты станется выкинуть какую-нибудь глупость, конечно…

— Да-да, прикинь, открываем сейчас дверь, а она стоит посреди прихожей, вся в белом, — Ева картинно закатила глаза и положила руку на лоб. — Доргой, я беременна…

— Вот сейчас и посмотрим, — я достал ключи, подсветил себе фонариком и открыл дверь.

— А может мы просто свет забыли… — начала Ева, и тут на из кухни раздался звук двигающейся по полу табуретки, а потом раздались шаги.

— Доброй ночи, ребята, — чуть виноватым тоном сказал Леонид Карлович. — Поздно же вы возвращаетесь…

— Папа! — Ева выдохнула с облегчением.

— И вам доброй ночи, — я скинул кроссовки. — Что-то случилось?

— К сожалению, — вздохнул Леонид Карлович. — В общем, тут такое дело… Ммм, может мы лучше сначала сядем за стол и под чаек все обсудим?

— Папа, ты меня пугаешь, — сказала Ева.

— Нет-нет, дело не такое уж и страшное, — быстро сказал Леонид Карлович. — Просто срочное, вот поэтому я и… вторгся, можно сказать, на вашу территорию.

Мы прошли на кухню, Ева наполнила чайник и поставила его на плиту. Села напротив отца и принялась сверлить его взглядом.

— В общем, вот какое дело, — Леонид карлович сцепил пальцы. — Иван Михайлович, сегодня заявил, что к нему из Москвы переезжает дочь, поэтому эту жилплощадь нужно… гм… немедленно освободить.

— Немедленно — это в смысле прямо сейчас? — уточнил я.

— Практически, — кивнул Леонид Карлович. — Я понимаю, что это все ужасно несвоевременно, но так уж есть… К сожалению, я здесь ничего не решаю… Так что вы уж простите…

Он развел руками и виновато посмотрел на Еву. Она промолчала.

— Если что, мы можем прямо с утра организовать ваш переезд к нам с Евушкой домой, а уже потом подберем для вас новую квартиру, может еще и лучше этой…

— Подожди, Иван Михайлович — это бывший заместитель директора который? — спросила Ева. — А почему он решает такие вопросы?

— Милая, у нас была такая договоренность с самого начала, — Леонид Карлович снова развел руками.

— Да все нормально, — пожал плечами я.

— Да блин, — Ева сморщила нос. — Пап, ты тоже прости, я не на тебя сержусь. Просто надеялась, что Камилла навсегда уехала. А сейчас ты говоришь, что она возвращается. Вов, а мы можем переехать в какое-нибудь другое место? Не к нам домой?

— Можем вселиться временно к Астароту всей толпой, — усмехнулся я. — Там у него сейчас Борис квартирует, так он будет Ларисе только рад. А квартиру поискать уже потом, после фестиваля.

— А что такое у тебя с Камиллой? — обеспокоенно завозился Леонид Карлович. — Я думал, что вы дружили.

— Пап, это очень хлопотно — дружить с Камиллой, — фыркнула Ева. — А почему она возвращается? Она же вроде как аж в МГИМО училась.

— Да там такая штука получилась… — Леонид Карлович замялся. — Она еще в прошлом году вылетела. И болталась в Москве просто так. Из отца деньги только тянула. А тут он заподозрил неладное, навел справки и выяснил все в подробностях. Что она ни черта вообще там не училась, даже первую сессию не сдала. Он помчался туда, нашел ее на квартире у какого-то великовозрастного шалопая, она заявила, что выходит за него замуж. А парень давай отнекиваться, мол, он ничего такого не планировал. Разразился жуткий скандал, Камилла разрыдалась, давай рассказывать о том, что беременна от этого шалопая… В общем, Иван Михайлович схватил ее в охапку и в гостиницу увез. И завтра они оба прилетают из Москвы.

— Беременная Камилла — это что-то новенькое, — снова фыркнула Ева. — Слушай, а может и неплохая идея — перебраться к Астароту… По крайней мере, она его адреса точно не знает.

— Вот теперь мне интересно, что это такое между вами произошло, что ты готова от этой девушки чуть ли не по подворотням прятаться, — хмыкнул я.

— Точно уверен, что хочешь знать? — спросила Ева, бросив косой взгляд на отца. В этот момент закипел чайник, и моя девушка вскочила и принялась хлопотать вокруг стола.

— Евушка, а что ты скажешь насчет дома тети Марты? — спросил Леонид Карлович.

— Пап, ты серьезно? — Ева даже замерла с горячим чайником в руке.

— А что такого? — удивленно воскликнул Леонид Карлович. — У нее хороший дом, не завалюха какая-нибудь. И район не самый плохой, от речного вокзала недалеко. Кроме того, она же сама предлагала уже сколько раз… Мол, одна не справляется.

— Ну… — Ева посмотрела на меня. — Тетя Марта специфический человек. Я не уверена…

— Слушайте, да в чем проблема-то? — пожал плечами я. — Штатная ситуация. Квартира была не наша, попросили освободить — освободим. Найдем мы себе крышу над головой, не треснем. Вот уж вы, Леонид Карлович, точно не должны об этом заботиться. Предупредили вовремя, и отлично.

— Нет, Володя, ты совершенно не прав, — решительно возразил Леонид Карлович. — Я ни о чем таком тебя не предупреждал, упал с новостью, как снег на голову, что, мол, завтра собирайте манатки и переезжайте. А у вас фестиваль. Я же все понимаю, что дел и так по горло…

— Ну и что? — усмехнулся я. — У нас и вещей-то особо нет, в машину покидаю и перевезу за один раз.

— Нет уж, позволь мне решить эту проблему, — стоял на своем Леонид Карлович. — Кроме того… Евушка, может все-таки расскажешь, что такое у вас с Камиллой произошло?

— Ой, да неважно, пап… — отмахнулась Ева, раскладывая по тарелке бутерброды с сыром.

— Мне же интересно, почему ты хочешь от нее прятаться…

Тут отец с дочерью принялись довольно экспрессивно спорить, упоминая какие-то имена и события, мне незнакомые. И я от разговора отвлекся. Крутил в голове разные варианты того, как поступить. Вариант с квартирой Астарота как временным пристанищем был самым простым и очевидным. Понятно, что я уже слегка отвык от ощущения общаги, кроме того, там у него во время феста обязательно будут постоянные тусовки до рассвета. Но, может, так даже и лучше. Буду все время чувствовать пульс события, так сказать.

Можно было вообще не парить мозги и переехать временно в гостиницу…

Хотя нет, черта с два этот вариант — не парить мозги. Сейчас, во время феста, все гостиницы Новокиневска забиты под самую крышу. В любое другое время — нет проблем, пожалуйста. Но у нас даже не на всех звезд приглашенных мест хватило, кое-кого пришлось размещать по квартирам. Влад в этом вопросе здорово помог, вместе с его весьма состоятельными друзьями-приятелями.

Хм, кстати, Влад… Можно с ним созвониться и перетереть насчет жилья. Привык жить в неплохой квартире, как-то не хочется ее менять на съемную хрущобу.

— … и никаких возражений, Евушка! — Леонид Карлович замахнулся, чтобы грохнуть кулаком по столу, но опустил его мягко. И поставил бесшумно.

— Твой чай, папочка, — сладким голосом сказала Ева.

— Значит, ты согласна переехать к тете Марте? — спросил Леонид Карлович.

— Нет, — помотала головой Ева. — Или давай сначала Володе расскажем, что его там ждет.

— Хм, я прямо изнываю от любопытства, — я подался вперед и поставил подбородок на кулаки.

— Мы с двоюродным братом тетю Марту называли «наша герцогиня», — хихикнула Ева. — Которая из «Алисы в стране чудес». Которая выйдет из себя и прямо придет в ярость.

— Все еще непонятно, — качнул головой я.

— Хорошо, объясняю в деталях, — терпеливо сказала Ева. — Она вообще-то мне не тетя. Ну, точнее, неродная тетя. Она сводная сестра папы. Дочь дедушки и его первой жены. И считает себя до мозга костей аристократкой. Живет одна в здоровенном доме, а когда к ней приходишь в гости, накрывает на стол с десятью приборами и поджимает губы каждый раз, когда берешь неправильную вилку. И вообще…

— Звучит как забавное приключение, — сказал я. — Всегда хотел освоить придворный этикет.

— Ты сейчас серьезно говоришь? — нахмурилась Ева.

— Даже не знаю, — усмехнулся я и отхлебнул чай из чашки. И только сейчас почувствовал, как на самом деле у меня устали голосовые связки за сегодня. Что в горле, оказывается, саднило. — Почти четыре утра уже. День был длинный и насыщенный. Так что, боюсь, здравость моих суждений, как бы это сказать, прихрамывает.

— Пап, — Ева уставилась на отца. — Скажи мне, только честно, ты уже пообещал тете Марте, что мы к ней переедем?

— Евушка, ну как ты могла подумать, — с преувеличенной искренностью сказал Леонид Карлович.

— Папа! — Ева подалась вперед и заглянула отцу в глаза.

— Ну… — замялся он. — Она как раз позвонила сразу после Ивана Михайловича. Стала жаловаться, что у нее поясница болит, что помощь ей нужна… Вот я и сказал, что с вами поговорю.

— Это заговор, — я важно выставил палец. — Леонид Карлович, я уже понял, что вы твердо решили помочь нам решить жилищный вопрос. И я даже не буду спорить вот прямо сейчас. По умолчанию, готов принять любой из ваших вариантов, лишь бы Еве нравилось. Хорошо, милая?

— Только потом не обижайся, — засмеялась моя девушка, протянула руку ко мне и сжала мои пальцы.

— Ни в коем случае! — заверил я и откинулся на спинку кресла.

Ясен пень, я только сделал вид, что устранился. Просто чтобы зря не спорить. Леонида Карловича я, на самом деле, отлично понимал, сам такой в чем-то. Даже когда понимаю, что косяк, на самом деле, не мой, все равно как-то предпочитаю сам помочь разрулить ситуацию. Только в отличие от Лео Махно, я был не склонен особо париться, если от моей помощи отказываются. Похоже, ему, для успокоения совести, требовалось принять в нашем переезде обязательное участие.

«Невовремя, блин», — подумал я, но так, краем мысли.

— Ого, настоящий трон! — сказал я, остановившись на пороге кабинета Василия.

— Скажи, а⁈ — Василий хлопнул по подлокотникам своего циклопического кресла. — Сегодня только привезли! Мощь!

— Авторитетно, — кивнул я. — Теперь тебе и стол нужен другой, чтобы под стать. А то этот смотрится как бедный родственник.

— Да? — Василий выбрался из кресла, подошел ко мне, встал рядом и посмотрел на всю «конструкцию». — А ведь ты прав, Вовчик. Маловат столик-то. И что теперь, надо менять, думаешь?

— Надо, — энергично кивнул я.

— Хм… — Василий почесал подбородок.

Да уж, важными делами озабочены два организатора самого масштабного музыкального события в Новокиневске!

— О, Вовчик! Я же тебя что вытащил-то! — вдруг всполошился Василий. — Мне тут Гена питерский плешь проел насчет этих наших звездулеток, которые концерт в «котлах» ведут.

— Никита и Настя? — уточнил я. — А что с ними не так? Они вроде диджеи «Европы-плюс», а там кого попало вроде не брали.

— Вооот, ты точно разбираешься! — Василий обнял меня за плечи и похлопал по спине. — Ты поезжай сейчас в «котлы», там они репетируют. Проконтролируй, чтобы все было чики-пуки, лады?

— Так у меня же еще дел миллион, — сказал я.

— Вовчик, вот ты мне только мозг не компостируй, развелось компостеров уже, — поморщился Василий. — С делами мы поступим точно так же, как барышня из секса по телефону. Повторяй за мной: «Я медленно снимаю с себя все дела…» Ты за рулем, кстати?

— Ага, — кивнул я. Не стал уточнять, что у меня сегодня еще и скоропостижный переезд случился. Как только Леонид Карлович ушел, мы с Евой принялись спешно собирать вещи, а потом я еще затемно сбегал в гараж за машиной. Сэнсея, как только он изволил явиться, мы сразу же перевезли к Астароту. Который тоже еще не спал, потому что их «химиков» они все вместе уходили. А Лариса сама объявилась в половине девятого. Дежурный звонок. Я ей по-быстрому ситуацию рассказал, она занервничала, но насчет нее я не волновался. Если до вечера с жильем для нашего умненького референта ничего не придумаем, отправлю ее временно жить в свою комнату в родительском доме. Лариска только счастлива будет. Другая Лариска. Сеструха, которая.

— Ты машину тогда лучше оставь, я тебя на такси туда отправлю, — сказал Василий.

— Это почему еще? — недоуменно приподнял бровь я.

— Ты не спал сегодня что ли? — захохотал Василий. — Что соображаешь-то так медленно? Там Генка питерский, сечешь? И тебе нужно будет с ним вопросики всякие разруливать. А после этого за руль нельзя.

Я театрально вздохнул, закатил глаза и развел руками.

Василий вернулся в свое новенькое здоровенное кресло и поднял трубку телефона.

— Але, гараж! — завопил он так громко, что у меня в ушах зазвенело. — Михалыч, слышишь меня? Машинку мне срочно к крыльцу подгони. Ненадолго, до «котлов» довезти одного человечка. Так, ты мне тут не в уши не ссы, я тебя держу для чего? Быстро машина чтобы была, по мне хоть сам за руль садись, понял?

В «котлах» царила бурная деятельность. В фойе возводили какие-то конструкции, двигали туда-сюда столики-прилавки, растягивали здоровенные плакаты с лицами звезд российского рока. Туда-сюда бегали наши волонтеры с чрезвычайно важными лицами. Какой-то не в меру ретивый юноша попытался даже меня остановить. Мол, не положено. Но его свои же быстро оттащили, даже объяснять ничего не пришлось.

Через всю эту суету, наводящую финальный лоск на самый большой новокиневский дворец культуры, я пробрался в зал, двери которого были старательно прикрыты.

— … рок-концерт ведешь, а не детский утренник! — звучал в колонках знакомый голос. — Ты еще им хороводик предложи поводить. Что на тебе надето вообще? Ты на рынке этот сарафан купила?

— Сегодня же репетиция, — возразила девушка, судя по косвенным признакам — это она диджей Настена с «Европы-плюс». — Зачем я на репетицию буду как-то особенно одеваться?

— Ге-не-раль-на-я репетиция! — Геннадий схватился за голову так театрально, что мог бы работать иллюстрацией понятия «переигрывание». — Это значит, что других репетиций не будет. А я должен быть уверен, что…

— Привет, Геннадий, — сказал я, присаживаясь в первом ряду рядом с ним. — О чем спор?

— Это ужасно, — еще более театрально вздохнул питерский гость и пожал мне руку. Вообще, хрен знает, конечно, с какого перепугу он занимается режиссурой шоу в «котлах», но у нас на финальной стадии подготовки феста обязанности распределялись самым причудливым образом. — Нет, я серьезно. Эти двое — совершеннейшие бездарности. Им нужно остановки в метро объявлять, а не со сцены выступать.

— В Новокиневске нет метро, — сказал я.

— Вот именно, — со значением поднял палец вверх Геннадий.

— Слушай, Геннадий, тут один наш с тобой общий знакомый тебе лекарство передал, — заговорщическим тоном сказал я. — От нервов. Если ты понимаешь, о чем я…

— Продолжай, — в микрофон же сказал Геннадий. Потом вздрогнул от звука собственного голоса, и выключил микрофон. — Так что ж ты сразу не сказал!

— Выдерживал драматическую паузу, — невозмутимо ответил я и продемонстрировал ему два горлышка бутылок из пакета, который Василий всучил мне перед тем, как я сел в это его такси.

— Вот всегда ты мне нравился, Владимир… как тебя по батюшке? — он похлопал меня по плечу.

— Викторович, — подсказал я.

— Уверен, если бы мы с тобой с самого начала с этими пентюхами работали, у нас был бы шанс, — сказал он, кивнув в сторону сцены.

— Тяжелая работа у тебя, друг мой Геннадий, — сказал я, вытягивая первую бутылку. — Ты же не будешь против, чтобы ребята мне показали то, что тебя так возмутило, а?