90-е: Шоу должно продолжаться 13

Глава 1

— А когда я женился, то надел пиджак с выпускного и джинсы, — сказал Боржич, с энтузиазмом наворачивая ложкой оливье прямо из миски. — Очень тогда гордился джинсами, они у меня были настоящие, из Америки. Я даже спать в них был готов.

— О, а я и не знала, что ты женат! — воскликнула Наташа и поправила чуть сползающую набок фату.

— Был женат, пааапрашу! — Боржич важно поднял ложку. — На первом курсе женился. Она была меня старше на семь лет. И мы развелись через три месяца. Ооо, это была чертовски драматичная история любви. Маринка преподавала у нас латынь.

— А где ты учился? — спросила Ева.

— На истфаке, — хмыкнул Боржич, снова закапываясь в майонезное месиво салата.

— А Маринка — это Марина Ильинична? — уточнила Ева.

— Ага, — невнятно буркнул Боржич. — Она до сих пор преподает?

— Такие секреты порой всплывают неожиданно, — засмеялась Ева.

— А как же твой жизненный принцип — никогда не жениться? — хитро улыбнулась Люся.

— Так ты думаешь, он почему появился? — заржал Боржич.

Все остальные тоже засмеялись. Изредка косясь на Наташу. Но она выглядела счастливой и безмятежной. Пританцовывала музыке, играющей где-то в ее голове.

Дядя Вова с самого начала решил побаловать свою невесту. Точнее, теперь уже жену. И второй день свадьбы, тот самый, который так старательно скрывали от ее родни, устроили прямо-таки с королевским размахом по количеству гостей. Народу было так много, что я даже не возьмусь определять количество. А чтобы точно все влезли, проходило это мероприятие на улице. На территории уникального в каком-то смысле пионерского лагеря, который был практически в городе, в том смысле, что до него можно было доехать на трамвае. Какой-то знакомый дяди Вовы подогнал другого знакомого, и тот подсуетился, чтобы…

В общем, нормальное место. Лагерь уже был готов принимать детишек, но до начала сезона — еще несколько дней. Достаточно, вроде как, чтобы привести в порядок после столь массового праздника.

«Или нет», — подумал я, глядя на толпу патлатых нефоров, с гиканьем и криками раскручивающихся на карусели. Придушил в зародыше подавшую голос ответственность и желание призвать расшалившихся гостей к порядку. В этот раз возможные разрушения и последствия были совершенно не моей проблемой. Ну да, периодически здесь в девяностых, меня все еще цепляла за живое привычка к вандализму как к признаку лихости и крутости. И каждый раз я останавливал себя. Мол, не все сразу. Медленно, но верно привычка гадить под себя благополучно завершится. Хех, а полезно бывает взглянуть на свое время со стороны. Когда кажется, что ничего не поменялось, как разводили срач, так и разводят. И бычки бросают с балкона, не думая. И всякие там банки с обертками… Ха. Здесь в девяносто втором очень отчетливо понимается, какой на самом деле неслабый путь мы проделали. Другой мир. Тот же, но совсем другой…

Я безмятежно вытянул ноги и зажмурился.

Не моя проблема. Сейчас — не моя. Не тот день, чтобы кого-то воспитывать. Да и люди не те. «Своих» я потихоньку так или иначе к порядку приучал. Но всех…

— Володя, принести тебе чего-нибудь? — раздался над ухом голос Агаты. — Бутылку пива? Или шашлык? Там еще одна порция шашлыка дожарилась.

— Спасибо, Агата, ничего не надо, — я покачал головой, не открывая глаз.

— А можно я тут присяду? — спросила она.

— Все мы лишь песчинки в жерновах мироздания, — философским тоном произнес я. — Кто я, чтобы запрещать тебе искать свое место в этом суровом мире?

— Что? — Агата нервно засмеялась.

Я открыл глаза и посмотрел на нее, приложив руку козырьком ко лбу.

— Агата, места не подписаны, — я открыл глаза и посмотрел на нее. — В чем проблема?

— Ну… — она жеманно замялась. — Я подумала, вдруг Ева рассердится…

Я молча приподнял бровь. Сегодня Агата выбрала для себя стиль «тихая мышка». Одета была в белую блузку и юбку в складку. Чуть отросшее каре стянула в хвост на затылке. И все время находилась где-то рядом.

— Я вообще-то кое-что с тобой хотела обсудить насчет фестиваля, — тихо сказала она, скромно присаживаясь на уголок скамейки.

— Королева сегодня объявила выходной, — произнес я и посмотрел на девушку. Она сидела, потупив глазки, продолжая изо всех сил изображать скромницу. Сложный, блин, этический момент. Ирка-Агата, похоже, вбила себе в голову, что она непременно добьется от меня ответных чувств. И чуть ли не каждый день реализовывала очередную новую тактику соблазнения. Сегодня вот, например, она подражала Еве. Разве что очки не надела. Сама же Ева, кстати, на свадьбу Наташи отказалась от образа «библиотечной девочки» и щеголяла в обтягивающем ладную фигурку блестящем синем платье. И волосы свои роскошные, которые она обычно носила заплетенными в косу, распустила. Я нашел ее взглядом и залюбовался на несколько секунд. Она танцевала с Кристиной и Лариской в центре пустой пока что круглой танцплощадке.

— Ну это не то, чтобы совсем рабочий вопрос, — быстро поправилась Агата. — Я просто хотела с тобой посоветоваться. Понимаешь, я тут по поручению Василия ходила договариваться с гостиницей «Нива», а управляющая предложила такую схему…

С одной стороны, мне не хотелось быть грубым. Так-то это была Ирка, хоть и сменила теперь паспортное имя. И когда-то давно, в своей прошлой жизни, я был в эту девушку даже влюблен какое-то время. Но с тех пор утекло чертовски много воды, я уже давно стал другим человеком во всех смыслах. Но все равно, я чувствовал перед ней некоторую… ответственность, что ли. Это же Ирка. Нельзя же просто взять и грубо ее послать.

С другой стороны, такие мысли уже начали появляться. Ощущение было такое, что где-то там за кадром у Агаты имеется «женсовет», который старательно придумывает все эти хитрые сценарии охмурения, которые она на мне ежедневно обкатывает. И каждый раз звучит неизменно-кокетливое: «Ева же не будет нас ревновать».

Нас, блин.

Ну да, ну да.

— Я не буду сегодня говорить о работе, — сказал я и поднялся. — Принести тебе шашлык? Там как раз новую партию пожарили…

— Что? — опешила Агата.

— Ничего, просто так предложил, — усмехнулся я и направился в сторону танцплощадки.

— Володя, подожди! — запоздало закричала мне в спину Агата.

Но голос ее потонул в общем гвалте. Подумаю об этом потом. Наташа сегодня ясно сказала, чтобы никаких разговоров о работе. А Агата — ну никак не моя личная жизнь. Да и после весьма напряженного вчерашнего дня, сегодня мне даже думать не хотелось.

— О, Велиал! Иди к нам! — энергично замахал рукой Бельфегор. — Ева нам отказалась про вчера рассказывать, а ты же расскажешь?

— Ты серьезно что ли? — фыркнул я. — Вам правда всем интересно, как прошла свадьба для родственников?

— Паааапрашу! — передразнил Бельфегор Боржича. — Это не просто какая попало свадьба. Это наша Наташка замуж вышла!

Остальные «ангелочки» и примкнувший к ним Бес слаженно закивали.

— Вы меня троллите что ли? — я подозрительно обвел их взглядом. — Ладно. Сейчас я попробую восстановить картину событий. В общем, с раннего утра я сел за руль и погнал в Ясново. За еще одной тетей нашей Наташи.

На самом деле, все оказалось не так уж и страшно, как я думал. Не ужас-ужас-ужас. Дорога до нужной деревни была убитой, конечно, но проходимой. Нужный дом я нашел с первого с половиной раза. Но вот с Нюркой и ее супругом начался форменный цирк. Сначала эта супружеская пара не хотела открывать мне дверь, мол я хочу их ограбить, убить и черт знает что еще. Пришлось просунуть приглашение на свадьбу в форточку. И пока они его изучали, опасливо выглядывая из-за занавесок, я пытался уточнить судьбу отправленной им позавчера телеграммы. Телефона у них не было, так что пришлось оповещать по старинке. Мол, Наташка выходит замуж зпт приезжайте свадьбу зпт Володя вас довезет тчк.

Выяснилось, что телеграмму они получили, но приняли за чью-то дурацкую шутку, так что честно пустили бесполезную бумажку на растопку бани.

В общем, минут десять мне понадобилось, чтобы убедить хозяев дома открыть мне дверь.

Дальше меня ждала анекдотичная такая парочка. Необъятная дама в ситцевом платье в цветочек — Нюрка. И тощий до почти невидимости и седой как лунь ее муж Захар. Причем седой не по старости. На лицо он выглядел скорее нелюбымым сыночком Нюрки, чем мужем.

Поверили. Тут же поднялась суета и гвалт. Кроме этой пары, в доме обнаружилось трое каких-то хмырей, сложением и выражением лица схожих с Захаром. Нюрка всполошилась, что это же свадьба, нужно надеть сразу все самое лучшее…

Минус еще полчаса времени.

К этому моменту настрой я имел весьма философский. Так что когда из спальни выплыла наташина деревенская тетка, я даже глазом не моргнул. Хотя в ее платье из потертого бордового бархата она была похожа на вышедшее на прогулку кресло.

Ладно. Погрузились, погнали.

Захар поначалу никаких хлопот не доставлял. Сидел на переднем сидении, вцепившись обеими руками в грубо выструганный крест на груди и тихо что-то шептал. Молился, очевидно.

Проблемы с ним начались, когда мы въехали в Новокиневск. Там он заволновался, обнаружил ручку стеклоподъемника, опустил со своей стороны стекло и принялся костерить проходящих мимо женщин и девушек за фривольный вид, короткие юбки, яркую косметику. За все, в общем. Кажется, его возмущал сам факт того, что женщины имеют наглость вот так просто ходить по улицам.

Почувствуй на себе словосочетание «испанский стыд» во всей красе, так сказать.

В общем, мы успели к самому концу выкупа. Когда жених со своим свидетелем, роль которого выполнял Лео Махно, уже практически преодолели все препоны и топтатись где-то в сенях. Откуда раздавались залихватские частушки весьма похабного, кстати, содержания. Даже жаль, что ни одной не запомнил, надо будет, когда страсти улягутся, узнать у Наташи адрес этой «столетней» Галки и записать несколько. Весьма забавное народное творчество.

— Кстати, я еще утром сегодня подумал, — задумчиво проговорил Бегемот. — А разве можно так, что свидетель и свидетельница — это отец и дочь? Это же как-то неправильно…

— А почему нельзя-то? — удивленно всплеснул руками Бельфегор. — Это не не они женятся.

— На этот счет у наташиных родственников было очень много возражений, — засмеялся я. — Когда они узнали, что это так, чуть ли не требовали немедленно вернуться в загс и перерасписаться с нормальными свидетелями. Но дело было уже часов в десять вечера.

— А что, никто не подрался? — спросил Астарот.

— Ну… почти, — засмеялся я. — Захар кидался на Леонида Карловича, хватал его за грудки и требовал: «Пойдем выйдем!»

— Когда узнал, чем он занимается? — фыркнул Бельфегор.

— Что ты, эти вещи там не обсуждали, — помотал головой я. — Тамада устроил конкурс, в котором Леонид Карлович победил просто. А подвыпивший Захар, который до этого пытался читать нотации родителям дяди Вовы и объяснял Еве, что все, кто до брака занимается сексом, будут гореть в аду, вдруг превратился в озорную свинью. Пытался приударить за мамой Наташи. Получил в чан от Нюрки.

«Ангелочки» заржали.

На самом деле, рассказывать всерьез, что там на этой свадьбе было, мне не очень хотелось. Мало веселого в таких праздниках. Много неприятных моментов. Из тех, которые в двадцать первом веке назовут сочным словечком «кринж». Очень уж из разных миров происходили родственники жениха и невесты. Родители дяди Вовы выглядели как респектабельная пожилая пара, элегантно одетые, невозмутимые. И к ним прицепилась, как репей, полуграмотная тетя Вера.

А в финале, когда я обнаружил Наташу плачущей рядом с туалетом, я сграбастал наших молодых, сунул их в машину и увез в гостиницу «Новокиневск». И потом самолично проследил, чтобы гости особо не засиживались там.

Так что сегодня счастливые лица всех, кто на вчерашнем торжестве присутствовал, были вполне оправданы. Что бы ни вытворили сегодня приглашенные нефоры всех мастей, у них все равно не будет шансов так звездно все испоганить.

— О чем смеемся? — спросила Ева, обняв меня сзади.

— Да вот, расспрашивают меня про вчерашний день, — ответил я, повернув к ней голову.

— Ой, фу! — Ева поежилась и прижалась ко мне плотнее. — Кошмар. Забыть, как страшный сон! Предупреждаю, кто следующий спросит, получит в лоб!

— Блин, даже странно, — вздохнул Бегемот. — По-моему, свадьба — это всегда весело должно быть.

— Вот сегодня и весело, — сказала Ева. — А вчера… В общем, неважно, что было вчера. Было и прошло. Ура.

— А правда, что ты через окно из дома убежала? — спросил Бельфегор.

Ева резко метнулась вперед и звонко шлепнула рыжего клавишника по лбу ладошкой.

— Да понял я, понял! — засмеялся Бельфегор.

Со стороны мангала раздался смех и шумные аплодисменты. Двое патлатых товарища с очень серьезными лицами тащили со стороны столовой еще один стол. А то имеющихся не хватало. От ворот радостно заголосили — трамвай привез новую порцию гостей. Судя по развевающимся плащам, подъехала группа толкиенистов.

Наташа с дядей Вовой стояли обнявшись в тени развесистой сосны.

«А может и получится у них что-то…» — подумал я, глядя на их счастливые лица. Наташа была в свадебном платье. Причем не в том же, котором вчера. Вчера на ней была что-то такое скучноватое, как будто даже не очень подходящее ей по размеру. И фаты не было, только веночек из белых цветочков. Зато сегодня Наташа была блистательна по-настоящему. Белоснежное платье с пышной многослойной юбкой, роскошная фата до пят. Худая и высокая Наташа в этом всем смотрелась настоящей супермоделью. Как с обложки.

Своих родителей дядя Вова тоже не стал приглашать на второй день. «Взрослых» было всего человек десять, и они оккупировали деревянную беседку, накрыли себе там отдельный стол и с толпами патлатой молодежи практически никак не пересекались. Жених с невестой иногда вот так вот романтично обнимались, а потом снова расходились — каждый в свою компанию.

От развлекательно-увеселительной программы Наташа отказалась. Вчера. Когда я вез их с женихом в гостиницу. Вытерла лицо, размазав косметику и заявила, что к черту весь этот движ, конкурсы и прочую хрень. Пусть все просто жрут, слоняются как хотят, орут под гитару и танцуют под магнитофон. Потому что ну его к черту, этот напряг весь. Вместе с криками «Горько!» и прочей свадебной мишурой. Ну, кроме платья, естественно. Платье — это святое.

И в результате свадебное торжество второго дня было очень многолюдным, но совершенно хаотичным. И таким, реально расслабленным.

И погода способствовала общему безмятежному настрою. Уже настоящее лето, но пока без сурового зноя, на пронзительно-голубом небе ни единого облачка. И хвойный запах от сосен. И отчаянное многоголосое чириканье птиц. Да еще и в пионерском лагере дело происходит, что само по себе возвращает мысли куда-то в далекое детство.

«Пионерский лагерь, — подумал я. — Пока еще вывески не сменили. Пионеров уже нет, а пионерские лагеря еще есть».

— Как будто страна клочьями меняет кожу, — почти озвучила мои мысли Ева. — Когда мне было восемь, я очень мечтала сюда попасть.

— В «Юный связист»? — спросил я, усаживаясь на теннисный стол.

— Ага, — Ева села рядом и положила голову мне на плечо. — У меня сюда подружка ездила. И рассказывала все время, как тут у них хорошо, как можно на тихом часе по-быстрому домой съездить. А я всегда ездила в «Березку» или в «Дружных». А до них пилить часа два на автобусе.

— А девять перестала мечтать? — усмехнулся я.

— Ой, ну я не помню точно, во сколько, — Ева сморщила нос и потерлась щекой об мою щеку. — Но тут случилась история какая-то страшная. Кого-то убили или кто-то пропал. Рассказывали всякие ужасы. И как-то… расхотелось.

— Убили, говоришь? — повторил я. В голове шевельнулось даже какое-то детское воспоминание о какой-то жуткой истории. Без самой истории, правда. Просто тень воспоминания о том, как я вернулся с каникул, а в школе все гудят про чей-то труп, про маньяка и про прочие гробы на колесиках.

— Ссорятся, кажется, — задумчиво сказала Ева.

— Кто ссорится? — спросил я, проследив, куда моя девушка показывает.

Навалившись на столб ограды, частично скрытый кустом, стоял Сэнсей. А перед ним — Аня. Девушка была явно не в духе. Говорила она негромко, нам с Евой слышно не было. Но активно жестикулировала, так что было понятно, что она не в любви ему признается и не смешную историю рассказывает.

Потом Сэнсей что-то ответил. Отлип от столба и шагнул в сторону от нее. Она схватила его за руку, повернула к себе и залепила звонкую пощечину.