Звезданутые в тылу врага

Герман Лежнев, дохлый опоссум

Новость, которую сообщила Тиана, выбила его из колеи. Не ожидал. Привык уже к мысли, что встреча с «далёкой Родиной» разведчицы откладывается на неопределённый срок, успокоился.

— Ну и нечего переживать. Сейчас мы как в сказке у колобка. От волка убежали, осталось и от лисы уйти. Вряд ли твои, Тиана, бывшие командиры никак не отреагируют на появление вражеского флота в пределах их зоны ответственности. Вражеский флот мы им, к слову, неплохо так потрепали, так что, считай, на блюдечке приведём. А мы, пока они там зарубятся, тихонечко свалим. И вообще, покажите мне эту систему, раз вы знаете, куда летите. Надо же знать, что нас там ждёт!

Герман ожидал, что увидит что-то циклопическое и монументальное. Какой-нибудь огромный живой корабль тысячи ликсов… система, которую спроецировал над столом в кают-компании Кусто, выглядела совершенно пустой. Звезда, пять планет, одна из которых относительно пригодна для жизни. Только слишком холодная — сплошной лёд. Наверное, поэтому и необитаема — слишком много усилий требуется, чтобы привести её в порядок.

— Я чего-то не понимаю? — удивился Герман.

— На самом деле это не сама база, — объяснила девушка. — Я немного неправильно сказала. База находится в соседней. А в этой только следящие находятся, как и в нескольких десятках соседних. Следящие — это такие… ну, существа, специально предназначенные для регистрации перемещений.

— Как датчики у технофанатиков?

— Ну да, их аналог. Время подскока в любую из подконтрольных базе систем — от десяти до двадцати минут. Флот на базе всегда находится в боевой готовности. Так что стоит нам там появиться, об этом сразу узнают, и на перехват отправятся несколько боевых ликсов с сопровождением.

— Ну и нечего переживать! — фыркнул Герман. — Как раз успеем от технофанатиков оторваться и прыгнуть.

Тиана шмыгнув носом улыбнулась и кивнула. Герман видел, что убедить девушку ему не удалось.

«Ничего. Посмотрим ещё», — упрямо подумал парень. Хотя настроение тоже испортилось. До выхода из гипера оставалось ещё несколько часов, Лежнев успел быстренько отлечиться в капсуле — всё же слияние с Гаврюшей бьёт по организму значительно сильнее, чем с Кусто. А потом постарался взбодрить попутчиков. Наготовил любимых Тианой пельменей, для Кусто сварил целую тарелку и скормил по одному — ликсу нравилось оценивать вкус каждого по отдельности. Тиана, да и ликс, были очень довольны. И продолжение тоже получилось приятным.

— Герман! — шепотом позвал тихоход после того, как они с Тианой уснули. После еды девушка буквально набросилась на напарника и любила его будто в последний раз. От такого, конечно, не отказываются, но Лежневу всё равно ужасно не нравился настрой подруги.

— Рассказывай! — велел парень, как только перебрался в пустую каюту.

— Герман, — торжественно попросил тихоход. — Пообещай, пожалуйста, что если нас захватят киннары, ты сделаешь всё возможное, чтобы нас вытащить? Даже если тебе сотрут память!

— Да с чего ты взял, что нас захватят? — возмутился Лежнев. — Мы вообще там на вашем пограничье останавливаться не будем! Решили же уже! Да, зря Тиана выбрала это направление, но ничего страшного ещё не произошло! Так что просто летим оттуда сразу, как только выходим из гипера.

— Герман, я знаю. Просто пообещай, если у нас не получится. Сколько бы времени это ни заняло. Даже если Тиане сотрут память.

— Обещаю, — сдался Лежнев. — Только меня всё равно бесит эта ваша обречённость!

Настроение было ни к чёрту — кому понравится, когда у друзей такой похоронный настрой? Лежнев старался не показывать, что он тоже им заразился. Был бодр, пытался даже шутить, но всё получалось неуклюже и невесело. За полчаса до выхода из гипера отправился обратно в трюм — просто сдаваться он в любом случае не собирался. И прощаться с Тианой не стал, хотя та явно этого ожидала. «Вот ещё! Ничего страшного не происходит! И не из таких передряг выбирались!»

Момент выхода из гиперпространства он пропустил, как всегда, когда не находился в слиянии с Кусто. Оставалась ещё призрачная надежда, что в этот раз технофанатики отстали, но она быстро развеялось. Обычному пассажиру ликса никогда не почувствовать, что он маневрирует, — если, конечно, это не запредельное ускорение, — но будучи в слиянии с Гаврюшей, он какими-то его органами чувств прекрасно замечал все маневры. И, судя по тому, как активно начал маневрировать большой тихоход, оторваться не удалось и в этот раз. Около минуты Тиана пыталась справиться самостоятельно, а потом по нервам ударила просьба о помощи, и Герман уже привычно вылетел в космос, сразу же включаясь в бой.

Ликсу, даже маленькому, не требуется много времени, чтобы разобраться в обстановке. Сейчас они находились прямо в центре боевых порядков технофанатиков, и Тиане приходилось демонстрировать чудеса ловкости, чтобы избегать прямых попаданий ракет и тяжелых орудий. Герман тут же рванул на самое опасное направление и распугал плазмой самые наглые истребители. Затем из дальнобойных лазеров резанул по здоровенному, по сравнению с ним боку крейсера. Удачно вышло — сам по себе удар не нанёс бы повреждения крейсеру, но он только что выпустил целый рой ракет, и одна из них детонировала после того, как в неё попал луч. Пробоина получилась что надо, но развить успех с крейсером было некогда. Лежнев поднырнул под Кусто, и не обращая внимания на попадающие в броню плазменные заряды, начал стрелять по истребителям. Неуклюжие по сравнению с ним машины не успевали менять траекторию и рвались один за другим.

В целом обстановка была не очень. Линкоры атаковали сразу с трёх направлений. Всё остальное пространство кишело мелкими, но больно кусающимися кораблями противника. Герман не видел, как они могут уйти безопасно — разве что прорываться. Но для этого Тиана должна указать направление. Вот Кусто резко развернулся и рванул на полном ускорении прямо к одному из линкоров. Лежнев уже не боялся, что его забудут, как во время первого боя. Сразу почувствовал, как его мягко подхватывает нежный коготь «старшего», помогает не отставать. Линкор боя не принял — резко сдвинулся в сторону. «Научились, суки, — подумал Герман. — Помнят, что к Кусто лучше не приближаться!»

Жаль, что свободного пространства не появилось — на место отскочившего линкора тут же порскнули сотни машин. А ещё он оставил за собой нечто вроде минного поля. Герман видел огоньки работающих двигателей, но они гасли, и больше мины разглядеть не получалось. Разве что с близкого расстояния. Герман рванул вперёд — как раз для него работа. Такого малыша, как он, мины подрывать не станут, им подавай добычу покрупнее. «Есть всё-таки польза от изучения ТТХ вражеской техники!»

Кусто сзади тоже не отставал — он бил и бил из своего монструозного орудия. Попадать оказалось не так-то просто — на таких расстояниях корабли успевали уходить в сторону, а корректировать своё движение болванки, конечно, не могли. Но иногда очередной вражеский корабль всё же взрывался красивым ярким фейерверком.

Он успел обезвредить три десятка мин, попутно отстреливаясь от наглых истребителей, когда понял, что это ловушка. Точнее, он сам делает для них с Тианой ловушку — если она сюда сунется, запереть её в очищенной области не составит труда для противника. Он послал образ-мысль Кусто. В ответ пришло согласие и предложение. Если бы мог в слиянии, Герман бы обязательно кровожадно улыбнулся, так ему понравилось это предложение.

Кусто всё сильнее ускоряясь рванул в проделанный Германом проход. С той стороны действительно оказался небольшой просвет — за исключением мин и нескольких десятков истребителей эту сторону ничего не защищало, и если бы им удалось вырваться, можно было бы снова воспользоваться своим преимуществом в резвости и уходить. Вот только о том, в какую ловушку загоняет себя тихоход, подумали и технофанатики. Вслед за Тианой в проход бросился линкор с сопровождением. Вот, сейчас, как только она полностью окажется внутри воображаемой полости, он запрёт её. Полный залп в лоб шустрый ликс уж точно не переживёт.

Тиана резко затормозила. «Наверняка опять в капсулу придётся ложиться после такого ускорения, — подумал Герман». Однако увлёкшемуся преследованием линкору было гораздо хуже. Он слишком приблизился — расстояние после резкого манёвра большого ликса составляло меньше пяти тысяч километров. И уж Тиана сполна воспользовалась такой удачей. Из трёх выпущенных снарядов, два угодили в линкор. Тиана, подхватив их с Гаврюшей рванула в ещё не погасшее облако горящего газа. Взбешённые очередными потерями преследователи спешили навстречу. «Не успеют!» — Герман чувствовал: ещё чуть-чуть, и они смогут уйти в новый прыжок. Главное, чтобы Тиана зашвырнула их куда-нибудь подальше — хоть в гиперпространстве отдохнуть. А там и пободаться можно. Линкоров всего две штуки осталось. Да и не вечно же их будут гнать? Хотя ликсам после такой активной драки, конечно, не только отдых требуется, но и питание. Вон всего два боя, а уже чувствуется, что Гаврюша с удовольствием бы перекусил.

В гиперпространство они так и не ушли. Тиана вдруг перестала маневрировать и ускоряться — Герман успел испугаться, что сейчас они подставятся под удар оставшихся линкоров, но тут на потрёпанную группу технофанатиков как коршуны рухнули сразу три ликса. По-настоящему больших — втрое больше Кусто, по размерам как раз примерно такие же, как линкоры технофанатиков. И не одни — вокруг роилось множество других кораблей, — явно живых. Откуда они все здесь взялись Лежнев так и не понял — он не видел их до последнего момента. Впрочем, как и технофанатики.

Линкоры сопротивлялись отчаянно. Совсем недалеко от них с Тианой космос расцвечивали сотни разноцветных вспышек, трассы плазменных очередей, крики тихоходов… Наблюдать со стороны за боем было бы даже страшно, если бы Герман не был занят, — он пытался докричаться до Тианы, которая почему-то начала сбрасывать скорость вместо того, чтобы убегать со всех ног, пока их не заметили. Кусто вдруг развернулся и направился обратно в гущу боя, оставив Германа болтаться возле минного поля и обломков линкора.

«Они же и так справляются!» — хотел закричать парень, он было подумал, что Тиана рвётся на помощь своим. Но тут от группы киннаров отделился средних размеров ликс, подскочил к Кусто и повёл его куда-то в тыл сражающейся группе. Правда, Герман видел это только краем глаза, потому что часть технофанатиков, заметив, что он остался без защиты, решила добить мелкого, но кусачего ликса, который доставил им столько проблем. По его душу рванул аж целый крейсер в компании с десятком истребителей.

Трезво оценив свои силы, Лежнев развернулся и на максимальном ускорении направился обратно в минное поле, в надежде, что туда за ним сунуться побояться. Вот только забыл впопыхах, что у мин есть отличная система распознавания свой/чужой. Противники летали среди них совершенно спокойно, ничуть не опасаясь заставить мины сработать, а вот Германа, когда он пролетел слишком близко, здорово тряхнуло.

«Вот и всё, кажись, — мелькнула мысль, — сейчас они меня добьют».

Сдаваться парень всё равно не собирался. Парой очередей отогнал двоих истребителей, сам рванул навстречу крейсеру, стреляя из всего, что у него было. Крейсер это не сильно напугало — навстречу устремился целый рой ракет. Пришлось срочно уходить, а потом и прятаться за здоровенным обломком, оставшимся от линкора. Переждав взрыв, — рвануло так сильно, что от него самого полетели куски брони, — Герман вдруг заметил с той стороны, где он прятался, здоровенную дыру в обшивке того самого обломка. Не думая проскользнул внутрь и замер, затаился. «Если сражаться нельзя, притворись мёртвым, как опоссум, — мысленно объяснял парень Гаврюше. — Чтобы хищники тебя бросили». Чувства ликса помогли увидеть, как мимо несколько раз пролетели истребители, да и сам крейсер. Его явно искали, но посмотреть внутри мёртвой туши линкора не догадались. А потом им стало не до него.

Битва между технофанатиками и киннарами была близка к завершению. Слишком большое преимущество у последних, слишком внезапно для технофанатиков они появились. Киннары, в отличие от них с Тианой действовали аккуратнее. Впрочем, у них была такая возможность, при таком-то преимуществе. Просто портили кораблям двигатели, ломали оружие, и отправляли какие-то корабли на стыковку. Видимо, десант. Герман наблюдал, как через некоторое время после высадки десанта с кораблей снимали команду, а сами линкоры подрывали. Его убежище не тронули. Тианы уже не было — пока он играл в салочки с крейсером, Кусто исчез из системы.

«Почему на меня не обратили внимания? Не поверю, что ликсы не почувствовали детёныша. Хотя… кто спрашивает ликсов? Или киннары приняли меня за технофанатика? Просто потеряли?»

Герман всё ещё опасался выбираться из своего убежища. За системой по-прежнему наблюдают — кто знает, что сделают киннары, если увидят, что не всё здесь «умиротворили»?

Положение у него было хуже не придумаешь. Он не понимал, почему Тиана покорно пошла вслед за киннарами — ведь могли попытаться сбежать, когда те только явились. А самое паршивое, он не понимал, что теперь делать ему. «Я вишу в пустой, необитаемой системе на ликсе, у которого нет гипердвигателя. До ближайшей системы добираться годы. Еды нет. Воды — нет. Есть воздух — в скафандре. Так что из слияния я выйти смогу. Но чем мне это поможет? Разве что застрелиться».

Целый час он оставался в слиянии, ожидая неизвестно чего. Скорее просто из осторожности — не хотелось выдать себя, на случай, если в системе кто-то остался. Однако всё напрасно. Система оставалась пуста, ничего живого здесь не осталось. Никакого движения… ну если не считать обломков кораблей технофанатиков, которые, конечно, не висели на месте, а разлетались с теми скоростями, которые получили во время боя. Дальше ждать смысла не было. Куда лететь — тоже пока непонятно. Лежнев вышел из слияния.

За то время, что они провели на Ковчеге, ему удалось объяснить Гаврюше, какую именно атмосферу следует поддерживать в полости, так что скафандр надевал не торопясь. Тем более, что торопиться и не вышло бы — как всегда после сопряжения с детёнышем он чувствовал себя разбитым, как с дикого похмелья — многочисленные внутренние повреждения сказывались. Наконец забрало защёлкнулось, и он тут же почувствовал облегчение. Скафандр ввёл в кровь обезболивающее и ещё какие-то препараты. В губы ткнулась трубка с водой — как всегда совсем забыл, что скафандр и напоить может. Правда, Лежнев не знал, надолго ли хватит этой воды, и может ли скафандр сделать ещё. Глаз зацепился за мигающую иконку сообщения. Это была короткая запись, сброшенная Кусто несколько часов назад — как раз тогда, когда он боролся с крейсером.

«— Неизвестный ликс, назовитесь, или будете атакованы, — голос говорившего был спокоен, а вот у Тиана явно нервничала, говорила быстро:

— Тиана ди Сонрэ, свободный разведчик. Какое-то время назад я…

— Подробности сейчас не важны. Тиана ди Сонрэ, вам надлежит выйти из слияния и ждать, когда вас доставят на базу для дальнейших разбирательств. Ваш ликс прекратит манёвры и будет доставлен в расположение. Не пытайтесь сопротивляться!»

И пояснения ликса: «Герман, прости! Я не могу сопротивляться. Тиана практически арестована, а я ухожу в прыжок».

— Я и так знаю, что вы меня не бросили, ребята, — пробормотал Герман. — Ничего… я вас догоню. И вытащу, я же помню, что обещал. Не собираюсь подыхать здесь в одиночестве от голода!»